*****
Проклятье, куда подевался этот чёртов русский? Наполеон провёл значительную часть дня, работая с Уэверли и Марком Слейтом над созданием липовой версии “Вавилона”, набитой вкусностями для ТРАШ, с чем Илья справился бы гораздо лучше. Но напарник с самого утра находился в таком плохом настроении, что Наполеон решил, что проще уж обратиться к Слейту. Подумаешь, тоже мне проблема! Они проснулись возбуждёнными, чем и воспользовались к обоюдному несомненному удовольствию. Чёрт, да он просто не вспомнил об отсутствии камер, пока не оказался в душе, но, конечно, Илья не поверил этому и посмотрел на него так, словно переместил Наполеона из разряда “по долгу службы” в разряд “насильно”. Ну, последнее, может, чересчур сурово, поправил себя Наполеон. Больше подошёл бы гнусный соблазнитель. Он надеялся... нет, он ждал, что Илья, в конце концов, остынет, но тот исчез, как только они вошли в штаб-квартиру. Раздосадованный и потерявший всякое терпение Наполеон всерьёз подумывал о том, чтобы отшлёпать вызывающего раздражение блондина, когда прослушал сообщение голосовой почты. Ему следовало понимать, что Илья зафиксировал все подробности облика мужчины, который его насиловал. Вероятно, Илья что-то выяснил, но был слишком занят, чтобы сообщить Наполеону, что именно. Короткий телефонный звонок подтвердил, что партнёр провёл какое-то время в отделе кадров, но пару часов назад. Внутренности скрутило нехорошее предчувствие. Он схватился за свой телефон и набрал номер. - Дансер, хватай Слейта и немедленно ко мне! - рявкнул он, когда Эйприл ответила на вызов, а затем повесил трубку. В здании Ильи не было, Наполеон знал это наверняка. Все вспышки гнева в мире не помешали бы напарнику немедленно отреагировать на запрос по громкой связи. И только серьёзные неприятности не позволили бы ответить на вызов коммуникатора, если он на улице. Он завершал опрос дежурных на всех стандартных выходах, когда появились Марк и Эйприл. Он посвятил их в курс дел и закончил так: - Должно быть, он воспользовался аварийным выходом. Или мёртв и засунут в какой-нибудь шкаф, но Наполеон отказался задерживаться на этой мысли дольше, чем на мгновение. Марк покачал головой: - Сработало бы с полдюжины тревожных датчиков. Илья хорош, но даже он не знает, как обойти все эти системы. - А кто знает? - Самый очевидный ответ - кто-то из техников, кто их обслуживает. Звонок в техническую службу выявил, что в самоволке также и Шумейкер. У них появилось имя, но “куда” важнее, чем “кто”. И почему Илья ушёл с ним?*****
Верёвки, врезавшиеся в запястья, уже пропитались кровью. Илья утешал себя тем, что так из них будет легче выскользнуть. Конечно, он не сможет устоять на ногах, как только это сделает. Он сильно прикусил резиновый шар, всунутый в рот. Причудливый кляп и верёвка дешёвая, но, по крайней мере, ему не нужно беспокоиться о том, что он доставит Шумейкеру удовольствие слышать его крик. Не то чтоб он был к этому близок. Он ещё ни разу не вскрикнул, а его спина начала неметь от ударов кнута. Этому типу не хватало мастерства Матушки Страх, но он восполнял этот недостаток энтузиазмом. Счёт между ним и номером первым почти сравнялся; он мог бы даже выиграть, если бы случайно не убил сначала Илью. Устав от нескончаемого насилия, он попытался сопротивляться, когда руки Шумейкера легли на его бёдра. Это принесло удар рукояткой кнута по правому виску, и комната закружилась. Он изо всех сил старался, чтобы зрение вернуло ясность, а тело оставалось расслабленным, пока Шумейкер тешил свою плоть. Илья не мог позволить себе потерять сознание. Он понимал, что Наполеон придёт за ним - как всегда приходил - но напарник не знал о заминированных часах. Невзирая на путы и всё остальное, он обязан придумать, как предупредить его. Это означало оставаться в живых и в сознании, но он не смог бы сделать ни того, ни другого, если бы потерял больше крови. Он старался не думать о том, что его жизнь зависит от эффективности функционирования внутренней почты. Доставка осуществлялась в лучшем случае дважды в день, а не каждый час, но если Наполеон получит файлы, он найдёт отмеченный Ильёй текст. Шумейкер был одним из технических специалистов, демонтировавших систему прослушки в бондаж-клубе после рейда А.Н.К.Л. Он принимал участие в трёх подобных операциях по зачистке. Единственный шанс - и для него самого, и для Наполеона - заключался в том, что напарник найдёт Илью до того, как Шумейкер убьёт его, а потом использует мёртвое тело, чтобы заманить Наполеона в ловушку. Илья скорее услышал, чем ощутил, что Шумейкер кончил. Там он тоже чувствовал одеревенение. Через мгновение кнут снова свистнул, и Илья поднял глаза к небу. Его мучитель что, совсем не устал? А он устал, так устал...*****
Наполеон, пригнувшись, пробирался к строению. Похоже, сегодня вечером этот район прямо-таки кишел трашевцами, но это его полностью устраивало - он пребывал в довольно мрачном расположении духа. Пару охранников, на которых натолкнулся первыми, Наполеон просто пристрелил. Его спецоружие стреляло почти беззвучно, но, подобравшись поближе ко входу и не желая производить даже такой незначительный шум, он вытащил из сапога нож. Экспертом по части обращения с холодным оружием был Илья, но русский потратил немало времени, чтобы убедиться, что напарник тоже хорошо им владеет. Грузовой помост казался наивыгоднейшей точкой для незаметного проникновения на объект, поэтому Наполеон скользнул к помосту, прижимаясь к стене здания. У намеченной им двери стоял часовой. Наполеон перехватил клинок за лезвие и метнул. Нож попал точно в сердце. Перед смертью на лице часового на миг отразилось изумление. Наполеон проверил дверь. Заблокирована. Он запихнул небольшую порцию зажигательной смеси в скважину замка, отошёл в сторону и нажал кнопку дистанционного взрывателя на своих часах. Короткая яркая вспышка расплавила замок, Наполеон толкнул дверь и немедленно шагнул во тьму. С февраля прошлого года, когда А.Н.К.Л. проводил налёт на клуб, здание стояло пустым, но в конторе горел свет. Он двинулся туда. Охранник, который по идее должен был бы сосредоточиться на погружённом в темноту помещении, вместо этого пристально наблюдал за тем, что происходит в конторе. Наполеон без всяких затруднений подкрался к трашевцу, взял его голову в захват и резким поворотом сломал шею, прежде чем тот издал хоть один звук. Опустив труп на пол, он впервые бросил взгляд внутрь. О, Боже, Илья. Его напарник висел в центре комнаты размером с средний холл отеля. Шумейкер стоял позади, и движения тела красноречиво указывали на то, что вытворял этот урод. Прежде чем Наполеон успел пошевелиться, предатель сотрясся и отошёл от пленника. Наполеон распахнул дверь, когда Шумейкер взялся за кнут. Длинный плетёный кожаный ремень стегнул Илью, и Наполеон поднял пистолет. Ему потребовалось всё его самообладание, чтобы вспомнить, зачем они здесь, пока он прицеливался, а потом стрелял.*****
Мягкий хлопок выстрела спецпистолета А.Н.К.Л. выдернул Илью из мрака, и боковым зрением он видел, как половина перерубленного пулей кнутовища упала на пол. Хороший выстрел, подумал он, каким-то образом находя в себе достаточно сил для того, чтобы поднять голову и разглядеть входящего Наполеона. Надеясь, что внимание Шумейкера будет целиком принадлежать напарнику, Илья начал крутить кистями рук, растягивая верёвки. - Отойди от него, - приказал Наполеон. Дуло пистолета смотрело в грудь Шумейкера. - Ты рано, Соло, - ответил тот, повинуясь, но Илья знал, что коробочка по-прежнему зажата у него в руке. - Это не входит в твою часть сделки. - Так же, как убийство Ильи не входит в твою. - Ну, знаешь ли, он должен умереть. Он меня вычислил, и даже если бы и нет, его преданность тебе, знаешь ли, наверняка исчезнет в тот момент, когда ты ему изменишь. И тогда его совесть обернётся против нас обоих. В следующий раз Наполеон сыграет роль благородного ревнивца, решил Илья, в то же время почти незаметным движением дальней от Шумейкера кисти предлагая Наполеону приблизиться. Когда верёвки соскользнули с запястий на предплечья, его пронзила ослепительная белая вспышка боли. И ещё одна - при следующей попытке. Наполеон потряс портфелем: - Здесь то, что ты хотел, поэтому отдай мне негативы и проваливай. Да, симпатичный и внешне производящий весьма неплохое впечатление поддельный “Вавилон” на какое-то время нейтрализовал бы связь всего ТРАШ. Илья понимал эту стратегию, но знал, что было бы намного лучше, если б Наполеон просто-напросто всадил пулю в этого гада. Ближе, Наполеон, подойди ближе. Он сознавал, что не устоит на ногах, когда высвободит руки, но если бы только он сумел... Чёрт возьми, Наполеон, предполагается, что я твой возлюбленный, так что перестань осторожничать и молнией сюда, спасать меня. Шумейкер покачал головой: - Не думаю, Соло. Ты слишком опасен. Я не могу позволить тебе жить, как не позволил и другим, знаешь ли. Раз уж ты мне больше не нужен, пора от тебя избавиться. - Так же, как ты избавился от Шарон и Джанет? - Вообще-то я избавился от них потому, что дражайшая Шарон не стала сотрудничать. Через день-два она, знаешь ли, могла догадаться, кто я такой. - Ну, так или иначе, любой, кто с тобой связывается, оказывается в морге. - Да, но думаю, я сделаю исключение для твоей светловолосой куколки, по крайней мере, на какое-то время. С ней очень весело, знаешь ли. Наполеон, наконец, подошёл достаточно близко, и “светловолосая куколка” решила, что вытерпела предостаточно. Илья с силой рванулся, почувствовал себя свободным и сместил свой вес так, чтобы свалиться Наполеону прямо в руки. Он даже не попытался вытащить кляп; вместо этого его рука метнулась к запястью Наполеона, и пальцы скользнули между корпусом часов и кожей. Он почувствовал укол острия, но не ощущение бегущего по венам яда. Разгадав план и надеясь, что сможет правильно сымитировать симптоматику отравления, он окаменел, затем безжизненно обмяк и сосредоточился на том, чтобы выглядеть бездыханным. - Илья! - вскрикнул Наполеон, оседая на пол с телом Ильи в объятиях. - Илья! Илья с успехом изображал застывший взгляд мертвеца и увидел, как подходит к ним Шумейкер. Мужчина подобрал портфель и пистолет Наполеона, который тот обронил, принимая на руки окровавленное тело Ильи. - Напрасная трата, знаешь ли, любить такого человека, как ты, так сильно, что умереть вместо него. Он нацелил оружие в голову Наполеона. На мгновение Илья испугался, будто в А.Н.К.Л. сочли внедрение липового “Вавилона” в компьютерную сеть ТРАШ задачей, стоящей жизни двух агентов, но тут Наполеон проговорил: - Только ты сделал одну крупную ошибку. - Да ну? - Мне плевать, что кто-то думает о моей сексуальной жизни, - ответил Наполеон и возвысил голос: - Марк! - Периметр под охраной, - сказал англичанин, выходя на свет. - Брось пистолет, Шумейкер. Мы взяли всех твоих людей. Илья изо всех сил оттолкнул от себя Наполеона, уводя из-под выстрела и подставляясь под него сам, но напарник так крепко его держал, что этого хватило, чтобы утащить с линии огня и Илью тоже. Увидев, что пуля не попала в цель, Шумейкер обратил оружие против Марка и пальнул навскидку. Вместо того чтобы стрелять в ответ, Марк укрылся, и Шумейкер воспользовался этой возможностью для быстрого спурта и побега. Марк поспешил за ним, без сомнения, по приказу, чтобы побег выглядел убедительным. Кончено. Всё было кончено. Выжатый, как лимон, Илья обвис на руках Наполеона. Он почувствовал, как эти руки расстегнули пряжку на затылке и удалили изо рта резиновый шар. Ослабление боли в челюстях вызвало прилив энергии, и он пробормотал: - В следующий раз “умершим” будешь ты. Твоё “горе” совершенно неубедительно. Наполеон, с кляпом в руке, многозначительно посмотрел на Илью: - Он-то на это купился. - Он думал, что я одна из твоих женщин. Вряд ли это признак кого-то, в ком есть хоть унция здравого смысла. И… - комната опять начала куда-то заваливаться, - и... я думаю, что сейчас отключусь...*****
Стюарт воззрился на Шумейкера. - Чёртов идиот, - прошипел он, дрожа от ярости. - Тебе просто нужно было позабавиться с Курякиным, не так ли? Шумейкер переминался с ноги на ногу, как отбившийся от рук ребёнок в кабинете директора школы. - У вас есть “Вавилон”, чего ещё желать? - Ты лишился прикрытия и поставил под угрозу всю операцию. Неужели мне необходимо указать на то, что А.Н.К.Л. не успокоится, пока не поймает тебя? - Так уберите меня из страны, - ответил немного осмелевший Шумейкер. - В любом случае я всё равно устал от роли вашего “крота”. Стюарт с силой хлестнул его по лицу. - Хорошо, я уберу тебя из страны! Он достал пистолет и выстрелил. Пуля поразила застывшего от изумления предателя прямо меж глаз. - Приберите этот бардак! - отрывисто бросил он кому-то из подчинённых. Подчистив концы, он не мог понять, почему так разозлился. Несмотря на все ошибки этого дурака Шумейкера, ТРАШ победил. “Вавилон” был на пути в Центр, Курякин - в больнице и выбыл из строя, по крайней мере, на две недели, а собственно А.Н.К.Л. - в шоке от обнаружения предателя в своих рядах. В общем, результаты самые что ни на есть удовлетворительные - для всех, кроме него самого. Он вступил в бой с Соло и выиграл, но Соло о его существовании не знал. Это подпортило победу. Скоро, пообещал он себе. Скоро они встретятся, и это будет действительно сладостно. - А как насчёт фотографий? - спросил его контакт. - Вы пошлёте их А.Н.К.Л.? Его настроение улучшилось, он обернулся и улыбнулся: - Пока нет. Думаю, что позволю им какое-то время поволноваться.*****
Илья лежал на больничной койке, и тело заверяло его, что он не сможет ни сидеть, ни спать на спине, по крайней мере, ещё несколько дней. Чтобы поговорить с мужчиной, присевшим к нему на кровать, он свернулся калачиком, положив голову на подушку. - Как ты узнал о часах? - Тебе это не понравится, - предупредил Наполеон. - Мне обычно редко нравится то, что ты говоришь, так что с тем же успехом можешь сказать. - Он не мог бы применить физическую силу, и наши сканеры засекли бы оружие. Это означало, что ты должен был сам сделать такой выбор и пойти с ним. А ты знаешь, что моя единственная слабость - желание знать, что ты жив. Ясно как день, но Илья находил это до крайности раздражающим. - Ты невыносимый эгоист. Наполеон насупился, но в глазах его Илья увидел тревогу. - А ты недостаточно высоко ценишь свою жизнь. Если бы я не начал проверять всё вокруг, даже отдалённо электронное… - он вздохнул. - Чёрт побери, Илья, попытайся для разнообразия защитить себя. - Это не мой путь, Наполеон, и не твой, - он дотянулся до предплечья Наполеона и чуть сжал его. - Мы с тобой защищаем друг друга от собственной беспечности. Система не лучшая, но в разумных пределах она хорошо работает. Наполеон ласково накрыл руку Ильи своей: - Но почти всегда ты оказываешься тем, кто попадает в больницу. - Только потому, что ты неосторожнее, а я ответственнее подхожу к делу. - Жуткий паршивец, - сказал Наполеон, взъерошивая волосы Ильи. - Да, был в последнее время. Прости, Наполеон. Меня крайне смущали наши отношения, и я позволил этому повлиять на моё здравомыслие. Подобного больше не будет. - Значит ли это, что они тебя больше не смущают? Илье пришлось приложить усилия, чтобы не засмеяться при виде страха в глазах напарника. Это было бы жестоко, потому что он знал, как пугают этого человека отношения с обязательствами. - Не беспокойся, Наполеон, я не жду, что ты... сделаешь мне предложение. Мои чувства к тебе остаются такими, какими они всегда были. Только возбуждение от твоих прикосновений время от времени вносило сумятицу. - Я в этом хорошо разбираюсь. - Ты снова становишься невыносим. - Ну, это же одна из причин, по которой я довольно популярен у дам, - сказал Наполеон, выглядевший, на вкус Ильи, слишком самодовольно. - Так и знал, что ты сам тут не при чём. Наполеон театрально схватился за грудь, словно поражённый в сердце этим язвительным комментарием, но затем заговорил серьёзнее: - Илья, на самом деле получать наслаждение от секса со мной естественно. Не всегда нужно просто лежать и терпеть. Возможно, и нет, но это тоже его путь. Тем не менее, Илья задумался над тем, что чувствовал, когда был снизу с Наполеоном, и обнаружил, что не может сказать “больше никогда”. - Когда ты внутри меня... я не назвал бы это неприятным, - ответил он. - Но пока не уверен, захочу ли быть с тобой вот так или нет. - Всё в порядке, малыш, - Наполеон отвёл чёлку Ильи со лба. - Несмотря на то, что ты прекрасен, когда возбуждён, я смогу сдерживаться. Улыбка приподняла уголки рта Ильи. - Вот уж не ожидал когда-нибудь услышать подобное от тебя. - Ты переживёшь и это, tovarish, - американец наклонился и поцеловал Илью в лоб. - Это то, что у тебя получается лучше всего. - Необходимый навык, когда ты в паре с Наполеоном Соло, - ответил Илья, беря напарника за руку. Дверь открылась, но Илья не сделал попытки выпустить пальцы Наполеона. Вошедшим оказался Уэверли. - Доброе утро, господа, - сказал старик. - Надеюсь, вам сегодня лучше, мистер Курякин. Мы не можем позволить вам слишком долго лодырничать. - Я делаю всё возможное для скорейшего выздоровления, сэр. - Великолепно. Кто-то должен присматривать за нашим мистером Соло, и вы, кажется, единственный, кто способен справиться с этой задачей. Ужасное и слишком очевидное клише, но Илья понял, что не может устоять: - Грязная работа, сэр, но кто-то должен делать и её. Наполеон бросил на него взгляд, ясно говоривший: Илье повезло, что его спина и задница сейчас слишком уязвимы для хорошего шлепка. - Вам будет приятно услышать, что, благодаря компьютерному вирусу мистера Слейта, в линиях связи ТРАШ, по-видимому, возникли несколько проблем. Для их устранения потребуется не один месяц. - Хорошая новость, сэр, - ответил Наполеон, - однако у меня такое чувство, что где-то там скрыто “но”. - Боюсь, вы совершенно правы, - сказал Уэверли. - При обыске помещения, где держали мистера Курякина, видео шантажиста не обнаружено. - Похоже, мы опять его увидим. - Несомненно. Что ж, это задача решаемая. Разумеется, они могут снова мутить воду, но если мы дадим ясно понять, что вы оба были на задании, всё должно прийти в относительную норму. Наполеон фыркнул. - Да, мистер Соло? - Так, ничего, сэр. Мне просто пришло в голову, что если б понятие нормы у нас было пошире, шестеро хороших людей остались бы живы. Уэверли поразмыслил: - Возможно. Хотя времена меняются, мы не можем ожидать, что они изменятся в одну ночь. Илья подумал о прокладке на кресле, грубых комментариях и постоянных взглядах, которые последние пару недель преследовали его повсюду. Теперь всё закончится. Для него. Но, несмотря на весь свой безадресный гнев, он прожил с неприятными ярлыками большую часть жизни - побочный эффект того, что являлся одним из немногих агентов А.Н.К.Л., рекрутированных из нации бывшего врага. Одним ярлыком больше, одним меньше… это не сильно заботило его теперь, когда он осознал, что чувствует. - Может быть, мы сможем немного ускорить этот процесс. Наполеон устремил на него озадаченный взгляд, сказавший Илье - у напарника нет ни малейшего представления, что имеется в виду. - Илья? - Если мы ничего не станем объяснять и просто будем вести себя, как и всегда вели, они будут продолжать россказни и розыгрыши, но, в конце концов, сами от них устанут. Кое до кого даже дойдёт, что мир не одномерен. Во всяком случае, следующему, кто попадёт под подозрение, будет проще. - Но будет непросто тебе, tovarish. - Как только ты возобновишь любовные похождения, я превращусь в одну из твоих бывших пассий. Тогда самые злобные из этой когорты прекратят меня доставать. Остальное будет достаточно легко перетерпеть. Уэверли слегка качнул головой, чем привлёк внимание обоих мужчин. - Что ж, мистер Соло, похоже, решение за вами. Мы разглашаем детали вашего задания? Наполеон улыбнулся. Потом поднёс руку напарника к губам и поцеловал тыльную сторону кисти: - Пусть гадают.