+++
Несмотря на то, что Майкрофт собирался и приводил себя в порядок привычно тщательно, и потому довольно долго, отца на кухне он не видит. Очередной просчёт или же просто невезение? Он надеялся, что присутствие папы на кухне избавит от участливых бесед, что он и без того терпит в количествах, превышающих все внутренние лимиты, но ведь это же мама… Как он может скрывать от неё то, что её единственная дочь жива и отказывать в беседе или в лишнем визите? Эти мысли неплохо отрезвляют и ставят на место. Ужасная ситуация. Он бесконечно виноват, что перед ней, что перед Шерлоком. И новые… обстоятельства только добавляют груза его вине. Мама ни за что не должна узнать о произошедшем вчера в библиотеке. Он мог объяснить, почему скрывает Эвр, если всё выплывет наружу, и вряд ли её устроят эти объяснения, но они хотя бы есть. Они резонны, логичны и обдуманы не раз, что до случая в библиотеке… В нём не было и крупицы логики, что, в общем-то, даже немного забавно. Майкрофт не пожирал братца глазами всякий раз, когда видел, но, будь у него возможность — и он не сводил бы с него взгляда. Он не сгорал от желания в его присутствии, не строил отдающих помешательством чрезмерно сложных планов, направленных на то, чтобы затащить Шерлока в свою постель, но окажись тот в ней каким-то невероятным образом — и ему казалось, он сделал бы всё, чтобы так и осталось. Навсегда. А лучше ещё дольше. Вся его жизнь вращается вокруг младшего брата с момента его рождения, и пусть находиться на орбите столь своенравной звезды было невыносимо в последние годы, он никогда не забывал, что сам поместил Шерлока в центр своей системы, и не желал что-то менять. Человеку нужен смысл. Не чтобы существовать, на это хватит банальных рефлексов и инстинктов, а чтобы держаться. Совершать поступки. Не погибнуть по глупости или не оказаться на дне жизни — что случалось с его коллегами довольно часто, и Шерлок был прекрасной причиной. Единственной по-настоящему достойной причиной на самом деле. Политика, в целом, оказалась довольно скучна, а от светских раутов и необходимости вести бестолковые беседы о погоде Майкрофта и вовсе уже подташнивало, но он был готов потерпеть и это, было бы ради чего, и так уж вышло, что у него на самом деле было. Даже если Шерлок одумается и расторгнет их давешнее соглашение о «продолжении» — он уже получил больше, чем мог и должен был получить. — О чём задумался, милый? Пока Майкрофт кривится от этого, брошенного походя, «милый», на стол перед ним опускается аккуратная чашечка, которую он помнит с трёх лет, наполненная ароматным дарджилингом. — Шерлок, — проще, чем лгать. Мамуля сама придумает, что именно «Шерлок», и это явно будет не «И думать забудь, чтобы растлить своего младшего брата!». Хотя, какое уж тут насилие или соблазнение, да он ни разу пово… Ладно, один-единственный раз он дал повод, который был встречен с таким энтузиазмом, что вчерашний вечер до сих пор кажется скорее сном, нежели чем-то, что могло и случилось в реальности! Будет ли он таким же моральным уродом в глазах суда присяжных, если Шерлок не передумает, а он не сможет ему отказать? Майкрофт слабо улыбается, отпивая из чашки — конечно же будет. Шерлок ещё несовершеннолетний, да даже будь ему 21, разница для него лично будет состоять только в сроке заключения. Выплыви наружу вчерашний случай – он лишится семьи, карьеры и загремит за решётку на четырнадцать лет. Почему это совсем не пугает? — Майкрофт! — Да? — он вскидывает голову, понимая, что пропустил мимо ушей абсолютно всё, что говорила мамуля. — Между вами опять что-то произошло? — подозрительный взгляд прошивает насквозь, что довольно проблематично игнорировать. — Нет, — отзывается он чуть улыбаясь, втайне молясь, чтобы это не прозвучало поспешно. — Он вёл себя как ни в чём не бывало, — «и даже больше», — весь вечер. Просто не могу перестать искать причину. — О, дорогой мой, — кажется, маму ответ вполне устраивает, ведь он получает порцию не только тостов, но и объятий, хотя с превеликим удовольствием обошёлся бы и без того, и без другого. — Я так рада, что вы помирились! Может, и ты порадуешься, вместо того, чтобы забивать себе голову? Не удивлюсь, если он просто нашёл в себе силы признать, что скучает по тебе — вот и вся причина. — И в мыслях не было, ты явно переоцениваешь мои силы! — сначала они слышат голос и лишь затем стук каблуков по лестнице. — Шерлок! Не груби брату с самого утра! — Доброе утро, Майкрофт, — брат появляется через мгновение после приветствия, озаряя кухню широкой улыбкой, которая сама собой отражается и на его губах. — Он не против, не переживай так. Ты же не против, Майкрофт? Очаровательно растрёпанный, сияющий в утреннем солнце, путающемся в чуть влажных после ванной кудрях. — Совсем не против, — мягко повторяет он за братом. — Если я буду против, он будет доволен и у меня не выйдет испортить ему утро. Безотносительно того, как Майкрофт относится к нему, Шерлок… ослепителен? Да, именно так — ослепителен. Даже просто смотреть на него — уже удовольствие, а иметь возможность находиться рядом, в любом качестве… — Вот видишь? — брат садится рядом, на соседний стул, а не напротив, как это было у них заведено, хватает тост с его тарелки и делает глоток из его чашки. — Тебе абсолютно не о чем волноваться, мам, только посмотри, как мы прекрасно ладим! — Не обязательно отбирать у Майка его завтрак… — «Майкрофта», мама, и спасибо, но я не голоден, — успевает вставить он, прежде чем ему будет предложена вторая порция тостов, хотя лишиться чая немного жалко. — О, только не говори мне, что ты опять на диете… — Ты сидел на диете?! — восклицает Шерлок, будто и не заметил разницы между ним в восемнадцать и ним теперь. Немного обидно… — Я бы не назвал это «диетой», скорее небольшие ограничения… — Из-за «небольших ограничений» люди не попадают в больницу, Майкрофт. О, этот расстроенный тон! Он его убивает! — Я лежал в больнице не потому, что сидел на диете, сколько раз мне нужно повторить это, чтобы ты, наконец, поверила?! Это был обычный плановый осмотр, и мне пришлось задержаться на пару дней из-за путаницы в результатах анализов! Не знаю, что ты там себе придумала, но это не имеет никакого отношения к реальности. К тому же, учитывая количество публичных мероприятий, которые мне приходится посещать, уже через пару месяцев мне придётся отказаться от визитов к вам, по причине того, что дверной проём станет для меня непреодолимой преградой, начни я поглощать без разбора всё, что мне предлагают. Мама закатывает глаза, Шерлок смеётся, а сам он отнимает у брата чашку, чтобы сделать порядочный глоток. — Поверить не могу, что ты сидел на диете! И это всё, что он услышал?! Наверное, стоит порадоваться, что Шерлоку настолько безынтересно всё, что с ним связано, кроме, разве что, самых уморительных подробностей. Но почему-то не выходит. — Рад, что мне удалось тебя развеселить, — и это отчасти правда, несмотря на то, что мама выставила его посмешищем. — Машина будет через двадцать минут, — сверившись с часами, Майкрофт кидает виноватый взгляд маме, но он и так задержался. — Если… — Отлично! Я с тобой, подбросишь до дома. — Быстро. Он и предложить не успел. — Что? — это уже маме. — У меня тоже есть дела, знаешь ли. Нужно готовиться к экзаменам. Удивительно, но одно только упоминание о том, что он решил всерьёз взяться за учёбу, спасает Шерлока — и его самого заодно — от причитаний мамули в духе «я думала, ты останешься подольше» и от упрёков в том, что он забыл родителей и приезжает раз в полгода по праздникам. Майкрофт приезжает почти каждый уикэнд, выслушивает это каждый уикэнд если не лично, то по телефону, а тут такая покладистость. Видимо, что-то он делает не так.+++
Сейчас. — Ты вовремя, Джон, сходи к мяснику и принеси мне фунт свиных мозгов, — Шерлок даже не оборачивается, увлечённо смешивая содержимое трёх пробирок в одной реторте — он слышал шаги на лестнице, но это была точно не миссис Хадсон, а раз так, то кто ещё? — Если это то, что тебе нужно, я могу сходить… — Нет, — вероятно поэтому голос Майкрофта застаёт врасплох. — Нет, не нужно, стой где стоишь. Он резко оборачивается, сверяя звуковые данные с визуальными — так и есть! Его братец собственной персоной! И тут же возвращается к эксперименту, который нужно провести как положено, если он не хочет, чтобы они задохнулись спустя пару минут. — Майкрофт, я сказал стой на месте. Ни шагу. — В этот раз он уже не оборачивается, но хватает и слуха, чтобы понять, что брат решил расположиться и чувствовать себя как дома до того, как ему это предложат. Если вообще предложат. — Ты не в состоянии следовать элементарным инструкциям или не можешь подождать двадцать секунд? — Хорошо, Шерлок, я подожду. — Отлично…+++
Последний из реагентов отправляется в реторту, а та, в свою очередь, на горелку. Шерлок убавляет огонь, засекает на кухонном таймере время, снимает перчатки и разворачивается к брату спустя несколько глубоких вдохов. Не помогает, но он хотя бы попытался, верно? — Могу я уже?.. — Нет. Майкрофт закатывает глаза, но не делает попыток двинуться навстречу. Что несколько необычно: последнее, в чём можно заподозрить его брата — излишняя покладистость, впрочем, раз это ему на руку, он не собирается выяснять причины в данный момент. Вместо этого он выходит из-за стойки, в несколько шагов пересекает разделяющее их пространство, заодно с границами личного пространства Майкрофта, и протягивает руку, чтобы снять с его волос жёлтый лист, с удивлением уставиться на него и повертеть в пальцах. Надо же, не показалось. — Оставлю себе — в качестве напоминания, что ты не так идеален, как пытаешься демонстрировать, — подхватив со столика книгу, брошенную Джоном, он отправляет листок между открытых наобум страниц, садится в своё кресло и кивает на соседнее. — У тебя есть примерно тридцать две минуты, чем обязан, Майкрофт? — То есть Эвр тебе недостаточно в качестве «напоминания»? — роняет брат, занимая предложенное место. — Не то чтобы она всегда была под рукой, — пожимает Шерлок плечами. — Стало быть, отныне ты намерен везде ходить с этим томиком Оскара Уайлда? — Не выдумывай! — Тогда что? Заламинируешь свой гербарий, когда он подсохнет, и положишь во внутренний карман пиджака? — Боже, Майкрофт, я понятия не имею, что лежит у меня во внутреннем кармане пиджака! Я скорее залью его смолой и использую как брелок для телефона! Если это то, что ты пришёл обсудить, можешь выметаться! — Нет, — Шерлок даже не успевает разозлиться на себя за то, что снова вспылил, как тогда, в парке, настолько поспешно Майкрофт пресекает попытку выставить его вон. — Тогда могу я узнать, зачем ты пришёл? Казалось бы, самый обыкновенный вопрос, но он приводит к тому, что Шерлок имеет редкую возможность наблюдать живые эмоции на лице брата. Словно сама тема забирает у того все силы и на то, чтобы контролировать мимику, ничего не остаётся, но даже так сложно понять, что именно это за эмоции. Майкрофт отводит взгляд, поджимает губы — и так несколько раз, вместо того, чтобы сказать уже, что он там хотел! Шерлок даже начинает думать, что, возможно, что-то случилось с мамой. Или отцом? И это невыносимо, и крайне жестоко! — изводить его так, когда он сам прекрасно справился, доводя себя до состояния, когда одной искры хватит, чтобы выжечь себя дотла. — Да говори уже! — Я пришёл… — тут же начинает Майкрофт, но снова поджимает губы, стоит их взглядам пересечься. — Майкрофт, ты сам скажешь мне, или я прямо сейчас лично вытрясу из тебя всё, даже то, что ты никогда не намеревался мне сообщать. В ответ брат смотрит на него несколько долгих мгновений. Встаёт и направляется к выходу, потому что угрозы — не то, что Майкрофт будет терпеть, ему ли не знать? Шерлок провожает взглядом его спину и прикрывает веки до того, как раздастся хлопок двери. Он идиот. Что в Кью, что сейчас. Майкрофт первый раз сделал шаг навстречу — поцеловал его. Он действительно, как и говорил, сделал то, чего Шерлок хотел — слишком сильно и долго. Да, сделал не так, как он хотел, но сам факт! И он приехал сейчас, когда у него не хватило… Он и сам не знает, чего конкретно, но он так и не смог даже написать первым. Потому что это означало бы признать свою неправоту. Больше недели его кидало от злости на себя до жалости — к себе же, а итогом можно было считать только крайне истончившийся запас терпения Джона… — Ты можешь повторить то, что сделал в Кью. Что, простите?! — С чего ты взял, что я захочу? Отругать себя за то, что механически выдаёт худшую из возможных реплик, когда дело доходит до разговора с братом, Шерлок сможет позже. Он распахивает глаза — Майкрофт обнаруживается тут же, в центре гостиной, и стоит он всё так же, спиной к нему. — Я не знаю, Шерлок. — Он не видит лица, но видит, как расслабляются плечи, поза становится менее напряжённой, а в голосе слышно едва ли не облегчение. — Раз так, сделай вид, что ничего не слышал, и я пойду, — Майкрофт даже делает несколько шагов в сторону двери, но Шерлок не намерен так просто отпустить его после подобного заявления. — И куда ты собрался? Я не сказал «нет».+++
— Один раз. Я позволю тебе сделать это один раз, сегодня, и мы больше не вернёмся к этой теме. Никогда. Если тебя устраивает… Переговоры! Майкрофт, предложивший ему «повторить», стоит от него на расстоянии меньше вытянутой руки, а он вынужден участвовать в переговорах! Ну конечно же, а как иначе?! — Один поцелуй? Не слишком щедро, учитывая, что я, твоими стараниями, толком и не знаю, как это следует делать, Майкрофт. — Не ёрничай, Шерлок. Никто не говорит об одном по… — брат кривится, будто произнести его имя и «поцелуй» в одном предложении для него слишком. — Ты ставил таймер, думаю, этого времени хватит?.. Значит, когда они закончат с переговорами, у него останется что-то около двадцати минут. — Хорошо, что-то ещё? — помня их опыт в прошлом, Майкрофт мог изрядно удивить количеством условий. — Не испорть мне причёску и, если тебя заинтересуют не губы, постарайся не оставить следов. — Ладно… — честно сказать, думая о поцелуях, Шерлок в первую очередь думал именно о губах, но раз братец сам расширил границы? — Это всё? — Думаю, да. — Тогда закрой глаза.+++
Пытаться сделать что-то, пока Майкрофт смотрит на него, кажется довольно неловким, но, к счастью, тот не упрямится и исполняет просьбу. Некоторое время Шерлок тратит на то, чтобы просто запомнить, впитать картинку: его брат стоит перед ним, вздёрнув подбородок и сведя руки за спиной, как требовал когда-то от него, чтобы избежать незапланированных прикосновений, в ожидании поцелуев, которых не хотел никогда, но сам же и спровоцировал. Наверное, он и за всю свою жизнь не поймёт, что происходит в голове Майкрофта и как работает его мозг, но, может, это не так и важно, раз в конечном итоге тот оказался перед ним? Шерлок подходит ближе, склоняет голову, но Майкрофт пусть немного, да выше, а значит, чтобы достигнуть желаемого — нужно вытянуться всем телом, если он не хочет отрывать каблуки от пола. Он на пробу касается чужих губ своими в том самом невинном жесте, что не так давно заставил его вскипеть. Приятно. Знать, что тебя не оттолкнут, что тебе можно практически всё, пусть и только в ближайшие минут семнадцать… Губы брата немного приоткрыты, они мягкие и податливые, что уже качественно отличает этот опыт от прошлого. Даже то, что Майкрофт так же, как тогда, не проявляет активности, не особо задевает — в конце концов, не явись к нему брат сегодня, у него не было бы и этого. Шерлок мерно, не торопясь — ведь времени у него достаточно — изучает чужие губы чередой мягких прикосновений, и в какой-то момент, когда он снова тянется за добавкой, Майкрофт чуть склоняет голову, видимо, чтобы ему было удобнее, и подаётся навстречу. И да, такая ерунда, в сущности, заставляет весь воздух в лёгких Шерлока сгореть. Так вот чем была вызвана та заминка в начале их разговора?! Казалось бы, Шерлок неплохо знает своего брата, но ему и в голову не пришло, что «повторить» для Майкрофта значит совсем не то же самое, что для всех прочих. Его «повторить» не было равно «воспроизвести всё от и до в мельчайших деталях», скорее оно подразумевало под собой «взять начальную точку и переиграть всё так, чтобы сделать сцену идеальной». Не для себя причём, а для него. От осознания режет в груди и даже то, что всё это за милю отдаёт ОКР, не смазывает впечатления. Майкрофт ни разу не позволил ему ни-че-го. До сегодняшнего дня, когда буквально сказал: «Так и быть, у тебя есть двадцать минут, делай, что хочешь, развлекайся и постарайся не испортить мне причёску»! И если всему виной и вправду ОКР — Шерлок счастлив, что у брата есть подтверждённый диагноз.+++
Очень скоро его руки оказываются на плечах Майкрофта, а простых поцелуев становится мало. Помня о том, что его могут заинтересовать «не губы», Шерлок оставляет влажный след на чужой шее, явственно ощущая, как под его пальцами вздрагивают плечи. Это что, какая-то уязвимая точка? На то, чтобы выяснить это достоверно, Шерлок тратит около половины всего времени, что у него осталось, но результат того определённо стоит. Если до этого Майкрофт выглядел так, будто в любой момент может без проблем развернуться и отправиться прямиком на какое-то своё крайне важное совещание, ничем не рискуя, то теперь загнанное дыхание, шумные выдохи и потеплевшие скулы говорят о том, что ему определённо понадобится, может и непродолжительное, но время, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Шерлок, в свою очередь, правда старается быть осторожным, не оставить следов. Как бы категоричен ни был его брат, положительно проведённый эксперимент мог сыграть свою роль в желании его повторить, и всё же он не святой. И он не знает, что в принципе могло бы остановить его от того, чтобы попробовать прикусить влажную от его слюны и покрасневшую от его губ кожу… Ответом становится стон. Ну, практически. Выдох, в котором ясно слышится голос, импульсивное движение навстречу, прямо в его руки, и дрожь под пальцами; запрокинутая голова, открывающая ещё больше, буквально подставляющая шею под его губы, но единственная мысль в его голове: «не сходится». Майкрофт никогда не хотел, чтобы он прикасался к нему, так почему сейчас?.. Шерлок бросает взгляд на брата, который, судя по всему, так и не открывал своих глаз с момента его просьбы, и ему хочется спросить, нет, скорее крикнуть тому в лицо: «какого чёрта?!», но ещё больше ему хочется поцеловать. Губы Майкрофта широко раскрыты, частое дыхание и румянец завораживают, и Шерлок пробует то, что у него не получилось в прошлый раз — углубить поцелуй, дотронуться до чужого языка своим, почувствовать вкус… Но выходит совсем не так, как это представляется в романтических комедиях, просмотром которых Джон был поглощён в первый год их совместного проживания. Может, это было слишком внезапно? Кто знает, возможно, но в итоге Шерлок и сам морщится от того, что они довольно ощутимо сталкиваются зубами и теряет львиную долю уверенности в том, что ему в принципе суждено поцеловать Майкрофта так, как он этого хочет хотя бы один-единственный раз в своей жизни. — Прости… Ох, а он-то за что извиняется? — Ты и правда не знаешь толком, как это делать, — Шерлок ловит смешливые искры в серых глазах напротив. — И ты прав, это моя вина. Иди ко мне, я поведу. Он даже не успевает ничего ответить: левая рука Майкрофта опускается на поясницу и прижимает его так близко, что между ними и волос бы не протиснулся, в то время как большой и средний пальцы правой находят углы его челюсти, мягко и в то же время чётко руководя тем, какой наклон головы будет идеален, чтобы Майкрофт смог без лишнего труда расплавить его до костей.+++
— Майкрофт? — Нет. Что «нет»?! У него не так уж много времени, чтобы произнести хоть что-то, потому что, пока брат вылизывает его рот, мозг не подаёт признаков существования. — Джон. — Я устранил его, — братец звучит довольно, давая им обоим несколько секунд на то, чтобы отдышаться, мягко проходясь языком по его губам. — Неужели купил билеты в оперу? — Шерлок смеётся и чувствует ответную улыбку когда Майкрофт, прихватывая его губы, словно бы пытается слизать с них его смех. … — Он был с ребёнком. Понятно, не опера — детский спектакль.+++
— Мой эксперимент… Таймер прозвонил минут десять назад, но Майкрофт, кажется, и не думает прекращать. Не то чтобы Шерлок против, но не он ставил условия… — Требует около пятнадцати часов, насколько я могу судить? Повторишь завтра, Антея позаботится, чтобы у тебя под рукой был свиной мозг лучшего качества и чтобы твои труды не пропали втуне, — и всё это не прекращая поцелуев! Шерлок снова смеётся, а Майкрофт снова слизывает звук с его губ. Он абсолютно не понимает, что происходит, но если и хочет чего-то, то только раз за разом подставляться под губы и пытаться отвечать на поцелуи. К чему вообще был тот изначальный запрет, если Майкрофт и не думает отрываться от него, игнорируя все благовидные предлоги это сделать? Более того, если в планах у Майкрофта было научить его чему-то, Шерлок благополучно пропустил всё это мимо, и не удивительно! Он хотел всего ничего, а получил ядерный взрыв: стоит Майкрофту одуматься — и ему придётся собирать себя по частям, чтобы хоть как-то взаимодействовать в излюбленной старшим манере «разве что-то случилось?».+++
Деликатный стук в дверь Шерлок слышит, но игнорирует. Как минимум потому, что это Антея, – Джон «устранён», а миссис Хадсон постучала бы единожды и вошла. Во-вторых, его никак нельзя было упрекнуть в том, что он воспользовался ситуацией, ведь он правда пытался играть по правилам Майкрофта и дважды напоминал ему, что тот, как бы приятно это ни было, несколько увлёкся? Шерлоку, всё же, уже не семнадцать, и теперь он правда мог думать наперёд и следовать правилам, и раз он пытался сделать так, как его просили, то в чём вообще может состоять его вина? — Мистер Холмс, — могла и не стараться. Майкрофт, очевидно, предпочитает поцелуи разговорам через дверь. — Ваше присутствие немедленно требуется в связи с экстренным случаем. Антея. Назойливая девица и правая рука его брата. Шерлока раздражает даже тот факт, что она в принципе существует. — Нет, — ему, тихо, на грани слышимости, подкреплённое ещё одним тягучим движением языка, которое Шерлок ловит с глубоким упоением. — Вряд ли необходимо именно моё присутствие, уверен, ты прекрасно справишься сама, ступай, — Антее. Майкрофт что, только что — предпочёл его работе?! Быть не может! — Боюсь, в этот раз вам необходимо присутствовать лично, мистер Холмс. Явная обеспокоенность в голосе помощницы всё же возвращает Шерлока на землю. Сам он не смог бы игнорировать Джона, говори тот таким тоном. — Пять минут, Антея, — отвечает он вместо брата, тут же коря себя за глупость. Какое ему-то дело?! Но дело, вероятно, и правда серьёзное, иначе Антея вряд ли вообще появилась бы. — Я буду в машине, мистер Холмс. … — Майкрофт… — Нет. — Посмотри на меня. — Зачем? Так по-детски! Будто, пока Майкрофт не видит, ничего вокруг и не происходит вовсе, и они могут продолжать вплоть до бесконечности… — Не «зачем», а «почему». Потому что ты будешь жалеть, если останешься здесь. Шерлока едва ли не тошнит, пока он произносит это, ему физически плохо от того, что он идёт наперекор своим желаниям и Майкрофту стоило бы поблагодарить его за попытку позаботиться о нём, вместо того, чтобы упираться изо всех сил! — Не аргумент. Я буду жалеть в любом случае… Ещё один поцелуй, глубокий и жадный, от которого печёт в груди и пропадает всё желание вести себя «благоразумно». — И будет лучше, если ты будешь жалеть не из-за меня… Майкрофт отстраняется так резко, будто одной фразой он умудрился перерубить всё, что до этого момента мешало брату уйти. Оставшись вдруг без объятий, Шерлок чувствует себя предельно странно. Едва ли не брошено, что глупость, конечно. Губы всё ещё покалывает... — Что с твоим букетом? Майкрофт отступает на шаг, и Шерлок не вполне может понять, что выражает его взгляд. — Завял, очевидно. — Возьми замену из вазы на тумбочке у входной двери. Их срезали сегодня. Шерлок ловит ещё один нечитаемый взгляд перед тем, как брат скрывается за дверью, но когда машина отъезжает, сам выглядывает за неё, чтобы проверить количество цветов. Одного и правда не хватает — брат выбрал белую хризантему. Из всех. Иногда в жизни бывают такие моменты, что ты просто не можешь сдержать улыбку – и Шерлок здесь не исключение.