+++
Планы на вечер? ШХ Я дал тебе ключи, в том числе, чтобы избежать этой и подобных этой переписок. М. Это приглашение? ШХ Шерлок. М. Это «Шерлок»! Он безотчётно поджимает губы, пряча улыбку, смотрит на текст и слышит голос брата в своей голове, его фирменный тон, в котором главные ноты забирает ускользающее терпение. Ладно. ШХ Я и так знаю о твоих планах на вечер. ШХ Так что собой представляет этот «благотворительный бал» леди Смоллвуд? ШХ А ты как думаешь? М. Очевидно, несколько часов безудержного веселья в компании самых невыносимых, пустоголовых и баснословно богатых снобов Лондона, которые я жду с нетерпением. М. Конкретнее, Майкрофт. ШХ Бал предполагает танцы? ШХ Конечно, бал предполагает танцы, Шерлок. М. Что ещё? ШХ Стандартный набор. В основном шампанское. Закуски. Фальшивые улыбки и светские беседы. Аукцион. И да, на деле всё так же скучно, как звучит, можешь поверить мне на слово. Я удовлетворил твоё любопытство? М. Не совсем. ШХ Ты танцуешь? ШХ С кем? ШХ Майкрофт молчит подозрительно долго. Не то чтобы Шерлок на самом деле любит танцевать, но танцы – одна из тех вещей, что становятся на удивление приятными, если выбрать партнёром Майкрофта. Майкрофт вёл прекрасно ещё в их детстве, когда учил его основам, и уже тогда Шерлок чувствовал это странное глубокое удовлетворение от слаженности действий, а когда чуть освоился – и от движения как такового. В любом случае, помня предыдущий их опыт, Шерлок уверен, что лучшим решением будет не отлипать от брата ни на шаг, даже если тот планирует на вечер концентрированную скуку в вакууме. Разве что с самой леди Смоллвуд. К счастью, состояние моего счёта позволяет откупиться щедрым пожертвованием от необходимости вальсировать с кем угодно ещё. М. Шерлок хмурится. Звучит как отговорка. И, в отличие от Майкрофта, ему не требуется добрых семнадцать минут, чтобы отправить своё, вполне определённое: Я иду с тобой. ШХ Ему и минуты не требуется. Ты и полчаса там не выдержишь. М. Это не твоя проблема. И это не обсуждается. ШХ Как хочешь. М. Пришлю за тобой машину. Будь готов к шести. М. Приезжай сам. ШХ Как пожелаешь, братец мой. М. Хочет ли Шерлок на самом деле потратить свой вечер на то, чтобы посетить этот благотворительный бал? – вовсе нет. Хочет ли он провести хотя бы немного времени перед этим в машине наедине с Майкрофтом? – определённо да.+++
Вопреки ожиданиям, всё, что они делают в машине брата, когда та наконец приезжает – молчат. Джон выпроваживал его из дома с таким радостным энтузиазмом, словно сомнений в том, что он повеселится, и быть не могло, а в итоге Шерлоку только и осталось, что прошивать глазами спинку кресла водителя, потому что поймать взгляд брата представлялось решительно невозможным. Он не видел того целый день, и от навязчивого желания поцеловать Майкрофта, глубоко и жадно, покалывает губы, но, когда тот держится так – предельно сухо, холодно, будто терпит его присутствие, вести себя как ни в чём не бывало и лезть с поцелуями просто не выходит. – Ты проклянёшь меня минут через пять, как только мы пересечём порог Брайт-Холла, – наконец выдаёт брат, разрывая тишину. – С чего ты взял? Я представляю, куда иду, и уже понял, что мне там не понравится. – Именно, – Майкрофт поджимает губы. – Ни одно из мероприятий, на которые я звал тебя до этого, не были настолько безнадёжно унылы по самой своей сути. – Всё будет не так плохо, если ты пригласишь меня на танец. – Будто бы ты согласишься? – брат впивается в него своими острыми светлыми глазами. – Конечно, – срывается так просто и легко, будто он на каждое предложение Майкрофта отвечает согласием. – А что до других? Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что сможешь просто стоять несколько часов в стороне или танцевать весь вечер только со мной. Даже твой характер не отпугнёт, – Майкрофт поджимает губы ещё сильнее, оглядывая его с ног до головы, словно видит в первый раз, – никого. Ты понятия не имеешь, насколько привлекательно в чужих глазах выглядишь. Сердце Шерлока пропускает удар. Майкрофт и правда сказал последнюю фразу? Он понимает вообще, что и кому сказал? – Неужели ты совсем не знаешь, что с этим сделать? Понятия не имеешь, как позаботиться обо мне хоть немного? – Шерлок сознательно бьёт по самым уязвимым точкам – ни разу до этого на своей памяти он не провоцировал Майкрофта проявить свои худшие стороны, к тому же так открыто, ни разу не просил оградить от чего-либо... Какое-то мгновение Майкрофт смотрит на него, словно на незнакомца, настороженно и с долей опаски, но уже секунду спустя глаза его темнеют, зрачки смещают радужку к краю, тонут в вязкой черной смоле, и он слышит короткое: – Конечно, знаю... Уголки губ Майкрофта чуть двигаются в подобии улыбки, и тот снимает кольцо со своего безымянного. Шерлок не раз задавался вопросом, на кой чёрт Майкрофт вообще носит это кольцо, если даже не обручён, но теперь всё понемногу встаёт на места. Майкрофт ловит его ладонь, приподнимает её на уровень глаз и как-то странно замирает, нанизав кольцо до второй фаланги. – Согласен, – роняет Шерлок, вторя традиционным брачным обещаниям, не понимая толком, хочет ли он позлить Майкрофта этими словами, либо же действительно оказаться связанным с ним на веки вечные. – Не говори ерунды! – тут же шипит брат. – Это, – он кивает на кольцо, – отпугнёт от тебя тех, кто способен хоть немного анализировать ситуацию и проявлять такт, а я, уж поверь, отпугну всех прочих, – но Шерлок не слушает. Он вытягивает руку, задумчиво рассматривая тускло бликующий тонкий золотой ободок, впитывая то, как он смотрится на ней, и чёрта с два Майкрофт получит своё кольцо обратно после этого чёртового бала! – Как скажешь, – Шерлок находит своей окольцованной рукой руку брата, тянет его на себя и... не встречает ровным счётом никакого сопротивления, несмотря на то, насколько недовольно Майкрофт выглядел ещё минуту назад, насколько откровенно раздражённо его выходкой тот выглядит всё ещё, прямо сейчас. То есть, так и работает их контракт? Майкрофт не откажет ему ни в чём, если между желанием Шерлока и его исполнением не будет стоять никаких действительно веских для того причин, вроде необходимости почистить зубы с утра? Он накрывает губы Майкрофта своими и, чувствуя, как они с каждой секундой расслабляются от этого прикосновения, проталкивается языком в его рот... Майкрофт отвечает практически тут же, перехватывает инициативу, притягивая, сжимая его руку в своей – пальцы меж пальцев – другая ложится на плечо, скользит выше по задней стороне шеи, зарывается в волосы, прихватывая их, сжимая в кулаке властно, собственнически, на грани с болью; оттягивает назад, вынуждая отстраниться, застыть – Шерлок загнанно дышит, хватает раскрытым ртом воздух, выброшенной на берег рыбой... Майкрофт смотрит на него несколько долгих секунд – затуманенный взгляд ставших тёмными глаз то и дело соскальзывает на его губы – и снова тянется к ним, словно не Шерлок целый день, считай, был поглощён идеей поцеловать брата ещё раз, пока тот не передумал насчёт всего. И этот его поцелуй совсем не похож на те, что были вчера на Бейкер-стрит, когда Майкрофт словно бы не хотел от него отрываться. Или на тот, которым Майкрофт накрыл его губы после того, как подписал чёртов контракт. Или на тот, с утра, когда брат позволил ему поцеловать себя и был так уступчив, нет, этот поцелуй... Заставляет вспомнить, каково это – когда Майкрофт вычитает весь мир из своей системы координат, оставляя лишь его. Глубокий, жадный и подавляющий. Шерлок тихо стонет в этот невообразимо сладкий рот, уступает, обмякая, плавясь под настойчивыми губами, позволяя, в ответ, так же, как и брат ему позволил – всё. Кусать, посасывать, облизывать, вылизывать... Всё, что угодно. Пока Майкрофт целует его – его устроит любой сценарий, как именно бы это ни происходило, всё, что угодно. В самом деле.+++
Тогда. Максимум, чего Майкрофт хотел от этого вечера – выбраться из чёртового костюма, который за эту безумную неделю, казалось, прирос к коже, принять короткий душ, упасть на кровать и провалиться в темноту без снов, мыслей, тревог, вот-вот грозящих перерасти в очередной срыв, потому что тот никчёмный комплекс лекарств, что он принимал, дабы маскировать своё чёртово ОКР под патологический перфекционизм, уже дней десять НЕ СПРАВЛЯЛСЯ с нагрузкой! Не так уж и много, разве нет? Но, пройдя в квартиру, даже не обратив внимания на то, что дверь открыта, он обнаружил своего упрямого своевольного младшего брата в своей гостиной, и один его вид... Майкрофт не помнит, когда в последний раз он был так рад видеть Шерлока. Шерлока, который отчитывает его за эгоизм, который едва ли не прямым текстом говорит «я хочу тебя настолько, что не нашёл лучшего выхода и взломал твою квартиру!» Майкрофт даже теряется поначалу, пытается перевести тему в более привычное русло – тот же ужин отлично подходит для этого, и теряется ещё больше, когда после ужина Шерлок произносит уже именно эту фразу. «Я хочу тебя». И так легко представить, что его младший братец имеет в виду именно то, что говорит, что он хочет не только эмоциональной и физической разрядки, не только компенсации за свои мучения и настойчивость – вопреки утверждению Шерлока, что он «понятия не имеет», не раз имея возможность пронаблюдать подобное, Майкрофт прекрасно представляет, насколько тяжело его маленькому брату всегда давалось ожидание – что он хочет не только что угодно из этого списка, но ещё и именно его. Соврать Шерлоку о том, что он в курсе всего, что он освободил для него день, было так легко! Потому что он и правда хочет иметь целый день, правда хочет дать Шерлоку всё, что бы тот у него ни попросил, правда хочет не выпускать его из своих рук, слышать его стоны, если тот только позволит – раз за разом доводить его до края... Ему самому это нужно, он настолько истончился за последний месяц, отдавая всего себя, все имеющиеся в запасах ресурсы на благо Страны, что ему необходимо, как воздух, почувствовать. Себя. Живым. И Шерлок неосознанно помогает ему в этом лучше, чем любой другой любовник, что был у него до этого... Хотя, смотря правде в лицо, вряд ли до этого у него был хотя бы один любовник, всё, что у него было на самом деле – это несколько сексуальных партнёров. Пара экспериментов в колледже, после – четверо юношей с пониженной социальной ответственностью, перед которыми Майкрофт не смог устоять, безотчётно похожие на брата то взглядом, то телосложением, то структурой и цветом волос, услуги которых он, естественно, оплачивал, и сэр Ройс, намекнувший ему как-то на одном из публичных мероприятий, что если о его вкусах узнает больше людей, какими бы дураками они ни были, им, в конечном итоге, удастся сложить два и два, и о карьере в политике такому молодому и такому перспективному Майкрофту Холмсу можно будет забыть. И даже если их какие-никакие отношения начались с прямого незамысловатого шантажа, наверное, только этого человека Майкрофт мог с натяжкой назвать любовником. По каким-то ускользающим от него причинам, Джерард Ройс словно и правда питал к нему некоторую симпатию. Он ни разу не возвращался к теме того, что прекрасно осведомлён о его нездоровом влечении к собственному младшему брату, словно собрать на него столь убийственный компромат было для Ройса не более чем поводом для близкого знакомства. Не то чтобы это позволяло хоть немного расслабиться – даже потакая своим жалким желаниям в моменты слабости, Майкрофт был маниакально осторожен, и тот факт, что кто-то смог заполучить подобную информацию, говорил о колоссальном влиянии. Тогда как Майкрофту, с его уязвимым положением выскочки-вундеркинда, который одинаково не нравился ни коллегам, считающим, будто он одним своим существованием завышает планку ожиданий от качества их работы, ни начальству, уверенному, что он непременно метит именно на их место, сложно было что-то противопоставить человеку с такими связями. Без сомнений, сэр Джерард Ройс действительно имел под руками все рычаги, чтобы превратить его жизнь в ад на земле, и то, что он этого не делал, только усиливало беспокойство. Майкрофт не знал, чего ожидать. Понятия не имел! И не мог перестать ждать перемены ветра с этого, рождающего в нём неконтролируемую тревогу юго-восточного, на действительно Восточный. Не знал, к чему ведут и какую цель преследуют эти ужины в исключительно приятных дорогих ресторанах с прекрасной кухней и отменной винной картой. Или эти походы в оперу, театр, а иногда и балет, на постановки, всегда безошибочно выбранные с учётом его вкуса на подобные вещи. Ройс не отнимал у него много времени, появляясь, только когда у него образовывалась короткая передышка, благодаря чему отделаться от ощущения, что за ним ведётся слежка, никак не получалось. Нет, конечно, учитывая специфику сферы деятельности, за ним велась слежка! Майкрофт частенько замечал бестолковых агентов, пасущих его то тут, то там, но заметить кого-то помимо них ему не удалось ни разу. Тем не менее, не каждая их встреча, даже из тех, что походили на свидание в классическом понимании, заканчивалась сексом. Порой они просто говорили, Джерард одинаково подробно расспрашивал его о работе и личном, интересовался здоровьем матери и отца так, что Майкрофт верил, что это не пустой вопрос из вежливости. Тему Шерлока тот, чаще всего, предпочитал обходить стороной, а вот о сестре спрашивал едва ли реже, чем о родителях, и самое постыдное во всём этом было даже не положение собаки на коротком поводке, а протекция Ройса. Который, имея множество знакомств, поспособствовал улучшению условий содержания Эвр и расширению спектра задач, что поручали лично ему, и уже это не замедлило отразиться на его стремительном карьерном росте... Майкрофт всегда думал, что его интеллект позволит подняться ему так высоко, как он этого захочет, но, не обладая достаточным честолюбием и умением налаживать связи, с тем же успехом он вполне мог бы так и остаться в роли живого компьютера где-то в засекреченном координационном центре... Впрочем, это лишние мысли. Сейчас он не с Ройсом, а с Шерлоком, и под его губами не Ройс, а Шерлок, Шерлок, говорящий ему такие очаровательные глупости, что сердце заходится и сбивается с ритма! Он и правда может делать это с Шерлоком столько, сколько захочет? Упиваться тем, как сладко Шерлок толкается в его рот столько, сколько захочет? Шерлок хочет именно этого, Шерлоку нравится? Майкрофт поднимает глаза и, неотрывно глядя в чужие, блестящие и чёрные от возбуждения, незнакомые и такие знакомые одновременно, мягко вбирает в рот его истекающий предэякулятом член. И отчётливо понимает, что в этот раз он не сможет стать для младшего брата громоотводом, не сможет исполнить роль манекена для отработки всем известных, но не особо и нужных в жизни навыков. Шерлоку должно понравиться. Настолько, чтобы он пришёл к нему ещё раз. И ещё раз. И ещё, настолько, чтобы однажды он не просто пришёл, а остался. Иначе всё это не имеет никакого смысла.+++
Судя по инциденту на Рождество и тому, что он видит сейчас, удивить Шерлока будет совсем несложно. Майкрофт не представляет, что именно он сделал, чтобы возбудить брата настолько, но одной лишь его покорной позы – на коленях и со сложенными за спиной руками – хватает, чтобы Шерлок смотрел на него во все глаза, нервно облизывая свои пухлые губы. Значит, нет нужды вываливать перед ним весь арсенал своих умений тотчас же. Майкрофта коробит от себя самого, малодушно просчитывающего ходы, вымеряя лучший путь, идя по которому рано или поздно он сможет обнаружить Шерлока не просто в своём доме, своей постели, своём сердце, а ещё и в своей жизни, но он ничего не может с этим сделать. Его губы расслаблены ровно настолько, чтобы сминаться вслед за движением, чтобы Шерлоку было на что смотреть, и он не использует язык, лишь чуть приподнимает, прикрывая нижние зубы, чтобы обеспечить неразрывный влажный контакт; он сразу задаёт темп, намеренно неспешный, потому что показать брату сейчас, насколько отчаянно на самом деле он хочет его, будет ужасной ошибкой! И замедляется ещё больше – голову ведёт от того, как очаровательно-нетерпеливо подрагивают бёдра Шерлока, когда он берёт его на всю длину, когда он замирает и Шерлок упирается ему в заднюю стенку горла. Он знает, чего хочет – чтобы Шерлок ещё раз сорвался, чтобы он снова потерял терпение, может быть, даже снова накричал на него, показал характер. Слова не задели, но, может, заденет это? Майкрофт наклоняется ещё больше, будто есть куда, усиливает давление ещё больше и, наконец, чувствует. Сначала – чувствует. Аккуратные пальцы, путающиеся в его волосах, разбирающие их на пряди, и лишь потом слышит – стон Шерлока – отражённый от стен и немногочисленной мебели, вернувшийся к нему тихим эхом. Наконец! Шерлок отводит его волосы со лба, зарывается в них, прихватывая, тянет его голову назад – шум крови в ушах накатывает, как прибой, сердце стучит о рёбра, грозясь проломить грудную клетку, но Майкрофт лишь сжимает губы, обхватывая Шерлока так плотно в первый раз за всё время, усложняя своему маленькому братцу задачу избавиться от него, получая в награду за это ещё один стон. Высокий, дрожащий, словно разочарованный, ужасно откровенный – на мгновение Шерлок теряется, ослабляет хватку, жадно толкаясь в его рот, на что член Майкрофта отзывается так же мгновенно, и он в полной мере осознаёт, насколько болезненно и сам возбуждён... Но это только мгновение – вот братец снова берёт себя в руки, продолжает начатое, отстраняя, пока Майкрофт не выпускает его с неприлично громким и сочным влажным звуком. Он медленно открывает глаза, тут же встречаясь взглядом с Шерлоком, завороженно впитывая это его выражение лица, едва ли не гневное, всего его – раскрасневшегося, растрёпанного, такого невероятно притягательного, такого аппетитного... Раскрывает губы ещё больше, загнанно дыша через рот, инстинктивно покачиваясь вперёд, когда тот, вопреки своему суровому виду, вновь разжимает пальцы и ласково проводит ладонью по его волосам, сводя брови в гримасе, отдающей почему-то беспомощностью. – Если тебя правда так не устраивают «три минуты», никогда больше не делай такое лицо! Какое у него лицо? Майкрофт не успевает спросить, ладонь Шерлока ложится, обхватывая, на его щёку, и это почти слишком близко, ему почти хочется отвернуться и уйти от прикосновения, и если бы он не был настолько разбит сейчас, если бы не хотел настолько почувствовать именно эту, пусть даже иллюзорную, близость, именно так он и сделал бы. Но вместо этого всё летит к чертям, весь его план уступать понемногу, давать ровно столько, сколько необходимо, а может, даже чуть меньше необходимого, с каждой новой встречей повышая ставки, летит к чертям. Майкрофт, прикрывая веки, притирается щекой к этой ладони, легко поглаживающей его скулу, и это слишком хорошо и слишком глубоко, слишком интимно для ни к чему не обязывающей услуги... – Да ты издеваешься?! Шерлок нервно тянет его к себе и Майкрофт не открывает глаз, даже когда в его губы упирается влажная от выступившей смазки горячая плоть, только облизывает их и пропускает глубже, позволяя брату делать всё так, как хочет именно он, и мурашки бегут по спине, ведь никогда и ни о ком, кроме себя, не думающий Шерлок обходится с ним так аккуратно, несмотря на все нетерпеливость и напор. Майкрофт с упоением ловит движения бёдер, толкающихся в его рот, заполняющих его, и совсем скоро, спустя буквально десяток фрикций, слышит собственное имя, сорвавшееся с искусанных полных губ, и чувствует, как резко Шерлок отрывает ладонь от его щеки. — Майкрофт, а-ах! Я, я-я сейчас... Сейчас? Этого он не готов пропустить и первое, что Майкрофт видит – кисть Шерлока в паре дюймов от своего лица, застывшую в движении; нервно подрагивающие пальцы, которые должны были оттолкнуть его, но не делают этого. Хорошо. Майкрофт и сам не собирался отстраняться, в этот раз он хочет как следует распробовать младшего братца, ведь, к удивлению, его легендарная брезгливость не распространяется ни на секс как таковой, ни на Шерлока – уж тем более. Взгляд мечется выше, скользит по полоске открытой кожи между расстёгнутыми пуговицами рубашки, по шее, кажущейся ещё более длинной и соблазнительной от того, что братец запрокинул голову; ни на секунду не сбиваясь с ритма, ни на секунду не прекращая дразнить Шерлока тягучими, широкими, вылизывающими движениями языка, что кажется невероятным, потому что от вида Шерлока практически на пике, от его протяжного предоргазменного стона Майкрофта пробивает неконтролируемая сладкая дрожь, выгибающая плечи и позвоночник, заставляющая сжать губы и насадиться до упора. В ответ Шерлок резко вскидывает бёдра, случайно проталкиваясь в его горло – или не так уж случайно, ведь он намеренно расслабил мышцы, рассчитывая именно на такой исход – и с мягким удивлённым всхлипом тут же отстраняется, вжимаясь в спинку дивана; словно виновато отворачивая лицо, с силой прикусывает губы, но Майкрофт не даёт сбежать своему глупому братцу и получает своё обещанное «я сейчас...», едва сжав губы на его члене... Что ж... Теперь он и правда верит, что Шерлок терпел шесть недель – тёплая сперма толчками наполняет его рот в количестве большем, чем он привык, и, почему-то, в какой-то мере это даже лестно. Майкрофт сглатывает, и на вкус брат оказывается терпко-горьким, как сожаления, что не замедлят прийти, стоит лишь Шерлоку оставить его на пару дней наедине со своими мыслями. Облизав братца напоследок, Майкрофт выпускает его изо рта и немного отстраняется, делая полшага назад на коленях. Беглый взгляд вниз, на свои брюки, утешает – его плачевное положение едва ли заметно сейчас, но это, конечно, изменится, как только он попробует встать. Поэтому Майкрофт не пробует, а, для начала, расцепляет сложенные за спиной руки и, не обращая на Шерлока внимания – ведь сейчас у него есть куда более насущные проблемы, нежели дорогой братец, пребывающий в послеоргазменной коме, – разминает затёкшие плечи, давая себе немного времени, используя его для того, чтобы хотя бы малость остыть. – Майкрофт? – наверное, именно поэтому тихий, немного хриплый голос брата застаёт его врасплох. Майкрофт вскидывает голову, чутко всматриваясь в лицо Шерлока, и не может понять, что заставило того позвать его? Теряется только больше, когда тот протягивает руку и ловит его подбородок, разворачивая его лицо к падающей из кухни полоске света, и понимает, в чём дело, лишь когда Шерлок проводит большим пальцем от подбородка к краю его губ. Понимает по характерному холодящему ощущению и тому, как легко чужое прикосновение скользит по коже. Когда движение заканчивается, он чуть поводит головой, раскрывает рот и слизывает с подушечки пальца Шерлока его сперму, на что тот смотрит во все глаза, мелко моргает несколько раз – Майкрофт завороженно следит за движением густых ресниц – а после, мягко качнувшись вперёд, наклоняется над ним. Ниже. И ещё ниже. И Майкрофт понимает – если сейчас Шерлок захочет снова попытаться поцеловать его – он позволит. Сейчас или никогда. Шерлок замирает, шумно дыша, оставляя меж их губ расстояние не больше дюйма, пытливо вглядывается в его глаза, словно на дне их должен быть написан ответ на вопрос «а можно ли?»... И отдёргивает руку, будто обжёгшись, когда тишину комнаты разрезает трель телефона, ЧЁРТ! Майкрофт едва удерживает себя от того, чтобы не скрипнуть зубами от досады! Кому вообще он мог понадобиться в такой час?! – Прости, – за что Шерлок извиняется? За то, что хотел поцеловать, или за то, что не поцеловал? – Мне нужно в душ, я скоро! Торопливо натянув бельё с джинсами, Шерлок, избегая встречаться с ним взглядом, в два прыжка пересекает узкую гостиную и скрывается за дверью ванной, словно та является пресловутой «безопасной комнатой», способной оградить от всех невзгод, включая его резко качнувшееся к отметке «минус Пи в десятой» настроение. – Да! – рявкает Майкрофт, поднимая трубку, не скрывая своего раздражения. – О, я тоже рад слышать тебя, мой мальчик. Как проходит долгожданный уикенд с младшим братом? Я не помешал? Ну конечно же это именно он! – Боже, иди к чёрту, Джер! Кто ещё это мог быть?! – Ты прекрасно знаешь, кого я выберу, выбирая между тобой и Шерлоком, между Шерлоком и карьерой, между своей жизнью и Шерлоком, знай своё место, – и если поначалу он едва ли не кричит, с поправкой на то, чтобы шум воды в ванной скрыл от брата его гневную тираду, то к концу это уже абсолютно спокойный, лишённый любых эмоций голос, голос, которым можно резать сталь. – Не смей даже думать о моём брате, иначе я найду способ сделать так, что нигде на Земле не останется и записи о твоём существовании, даже в личном дневнике Ханны Купер, что бегала за тобой в средней школе. Но в ответ он слышит лишь смешок, хотя оба они в курсе, что его слова не пустые угрозы. Как и то, что не он первым начал угрожать: «я знаю, где ты и с кем ты прямо сейчас, и я могу разрушить это одним своим появлением» – это ли не угроза? – Вижу, ты, наконец, немного подготовился, похвально. Что ж, Майкрофт, не могу злиться на тебя, когда ты так убийственно-серьёзен! Найду тебя, когда освободишься. Не скучай. – И мысли не было, – роняет Майкрофт, но эти слова слышат только короткие гудки на другом конце провода.