꧁∙∙∙∙∙· ✶ ₒₒ ✶ ₒₒ ♛ ꧁꧂ ♛ ₒₒ ✶ ₒₒ ✶ ·∙∙∙∙∙꧂
Утро никогда не бывает добрым, особенно для принцессы, которая вышла замуж за наследника Лихолесья, да ещё непонятно каким образом: с одной стороны, законно, а другой — нет. И всё же новой свадьбе быть, и очень скоро, а до того момента Эллин лишь оставалось томиться в ожидании. Не то чтобы всё было так ужасно, однако мысли о браке с Трандуилом в окружении многочисленных гостей начинали сводить с ума молодую невесту. К торжеству всё было готово, кроме тех мелочей, которые делаются за день до свадьбы. Ответы на приглашения давно получены, и все обещали приехать, в том числе и представители Лотлориэна, но, будут ли присутствовать принц с королём, доподлинно неизвестно. После всего того, что произошло, удивительно, что хоть представители приедут. Чем ближе свадьба, тем больше хлопотали слуги. Они и так раньше всех просыпались, а теперь принцессе начало казаться, что они и вовсе не спят. Голоса и шорохи в залах дворца не прекращались, и даже шум водопада не в силах оказался перекрыть тот гул, который они создавали. Иногда можно было услышать голос Айлин, которая то и делала, что подгоняла подчинённых. Эллин впервые полностью была согласна с мнением Трандуила касательно того, что не стоило закатывать настолько грандиозную свадьбу в такое непростое время. В конце концов, можно было обойтись составлением нового свидетельства и проведением церемонии в присутствии советников и некоторых придворных. Днём ранее служанки перенесли подвенечное платье на специальной модели в покои к Эллин и поставили в спальне, прямо напротив кровати у стены, так как там было свободно. Просыпаясь всякий раз, эльфийка в первую очередь видела своё свадебное платье, и оно мгновенно напоминало ей всё, начиная с закрытой церемонии в Дейле, заканчивая ночной пробежкой в компании принца, чтобы спасти жизнь от стаи голодных волков. — Всё это мрачно и печально, — на выдохе прошептала Эллин, запрокинув голову и глядя в бесконечный потолок своих покоев. Это не помогло успокоиться, разные мысли лезли в голову, как и прежде будоража сознание. В итоге принцесса решила встать с кровати, что она и сделала. Подойдя к окну, эльфийка почувствовала тепло солнечных лучей, в котором была готова утонуть. Лето закончилось, а это означало, что осень ступила на земли Средиземья. Своё шествие она начала благоприятно, учитывая, что утро не было омрачено первыми холодами и осенним дождём, наводящим щемящую тоску в душе. Листья, пожелтев, не падали с деревьев, подобно несносному ливню, небо было чистым, голубым, с белыми облаками в нескольких местах, беспощадно гонимыми ветром. Солнце светило так, как будто всё ещё лето, однако тёплые лучи, подобно цветам, начали увядание, отдавая себя без остатка, пытаясь согреть других. Простояв около окна ещё немного, эльфийка медленно повернулась, и её взгляд остановился на платье. Со стороны оно казалось огромным и немыслимо тяжёлым, и принцессе становилось страшно, когда она представляла себя в нём, хотя на примерках ничего подобного не чувствовала. Как бы эльфийка ни хотела не думать о свадьбе, всё же подвенечный наряд был прекрасен, даже слишком. Вышивка в виде цветков и завитков из серебряной нити опоясывала весь низ платья. Шлейф был сшит из серебристого шёлка, как и задумала швея, а по краям присутствовали вставки из драгоценных камней. Лиф платья украшали жемчуг и горный хрусталь, а глубокий вырез на спине с прозрачной вставкой полностью был покрыт вышивкой из серебряной нити. Рукава платья из шифона также были украшены вышивкой и горным хрусталём. Эта грандиозная работа, проделанная мастером своего дела и её помощницами, длиной в несколько недель поражала воображение. — Ради этого стоит выйти замуж, — Эллин слабо улыбнулась, слегка потянув платье за рукав. Глубоко вздохнув и успокоившись, эллет решила вернуться в кровать. Мысли о свадьбе её переутомили, не успела она проснуться. Эллин совершенно не хотелось проводить день как обычно, и тогда ей в голову пришла безумная идея притворяться больной. Принцесса посчитала, что ей необходим хороший отдых перед тем, как выйти замуж и навсегда окунуться в нескончаемые дворцовые заботы. Стук в дверь, и она мгновенно упала на подушку и притворилась спящей, повернувшись спиной к двери. Даже не успела закрыться одеялом, лишь прикрыла глаза. Да и кто, кроме прислуги или Анариэль, может пожаловать рано утром. Судя по неторопливым шагам, пришедший вошёл в комнату и медленно приближался к кровати. — Анариэль, я плохо себя чувствую, — негромкий охрипший стон послышался в комнате. Эллин довольно хорошо играла роль заболевшей и могла убедить любого, но… Ласковое прикосновение чьей-то руки к недостаточно горячему лбу заставило притворщицу вздрогнуть. Но испугалась она не прикосновения, а того, что рука не женская. Сердце замерло, потом будто упало куда-то вниз, а следом забилось так сильно, что всё тело начало гореть, и тогда уж точно состояние могло напоминать недомогание. — Что вы тут делаете? — вскрикнула принцесса, резко опрокинувшись на спину. Над ней стоял Трандуил, который резко присел на кровать и буквально прижал её к постели. — Ты не похожа на больную, — эльф нахмурился, ища ответ в голубых глазах, которые смотрели с волнением. Он даже не пытался скрыть коварный блеск, который кричал о бессовестной лжи. — Вам-то откуда знать?! — недовольно отозвалась Эллин, пытаясь натянуть на себя одеяло. Лежать перед принцем в полупрозрачном платье, даже если ты жена, не самое лучшее положение. Однако эльф так крепко придавил руками одеяло, что принцесса не могла стащить его с места и от этого только злилась. — Да тут и лекарем не нужно быть, чтобы это заметить, — Трандуил усмехнулся. — Но я здесь, чтобы узнать о том, как ты себя чувствуешь. Надеюсь, царапины зажили? Эллин даже успела забыть о них. Слегка подняв руки, эльфийка с печалью взглянула на многочисленные мелкие красные линии на руках, они были на тех участках, где платье не прикрывало кожу. Вид не слишком приятный, а потому принцесса спешно опустила руки и попыталась прикрыть их частью одеяла, что смогла притянуть к себе. — И всё же я бы хотела сегодня остаться в постели. Может быть, я и не больна, но чувствую себя именно так. — Глаза, полные мольбы, взглянули на Трандуила, обезоруживая его полностью. Ему ничего не осталось, кроме как согласиться. — Да, как скажешь, — эльф кивнул. Он выпрямился и отступил, убрав руки, а после встал с кровати. — Я предупрежу лекаря, чтобы он подтвердил сей факт, а ты возвращайся ко сну, с минуты на минуту сюда придёт Анариэль. Более ничего не говоря, эльф завёл руки за спину и уверенно зашагал к выходу, надев на лицо привычную маску невозмутимости. Как только дверь за ним закрылась, принцесса облегчённо выдохнула всё напряжение и быстро, пока никто не пришёл, нырнула под одеяло и начала со всей силы тереть лоб, дабы сделать его горячим. Через некоторое время послышались шаги, и предположительно они принадлежали Анариэль. Изобразив на лице страдания, эльфийка прикрыла глаза. Вскоре дверь открылась, и в комнату пожаловала дочь советника. По правде говоря, эллет чувствовала себя неловко, так как была наслышана о том, что Эллин получила достаточное количество царапин прошлой ночью, когда она и Трандуил убегали от волков. Учитывая, что идея с волками принадлежала ей, то и ответственность за всё случившееся лежит на ней. — Ты ещё в постели, соня, — ободряющим голосом молвила эльфийка, пройдя внутрь. Однако Эллин даже не шевельнулась, что не могло не насторожить. Анариэль даже подумала, что принцесса узнала о её проделках и теперь не хочет разговаривать с ней, притворяясь спящей. — Ладно тебе, Эллин. Эльфийка присела на кровать рядом с принцессой и внимательно взглянула на неё. После Анариэль, наконец, догадалась приложить руку ко лбу Эллин и ужаснулась, когда обнаружила, что он горячий. Пребывая в лёгкой панике, эллет коснулась рук подруги, но и те оказались горячими, хотя они горели из-за многочисленных царапин, но в тот момент Анариэль так перепугалась, что не придала особого значения ранам. — Стража! Кто-нибудь! — во весь голос прокричала эльфийка. Мгновенно послышались торопливые шаги, дверь открылась, и на пороге показался эльф из стражи. Он был напуган таким неожиданным и громким зовом, а когда увидел принцессу, которая лежала на кровати, не подавая признаков жизни даже после такого крика, совсем потерял дар речи. — Да, госпожа, — в тревоге отозвался эльф. — Что случилось? — Приведи сюда лекаря. Немедленно! — с дрожью в голосе бросила эллет. Страж подчинился приказу в тот же миг и поспешил к лекарю. Анариэль не медля открыла все окна в покоях, впуская свежий, немного прохладный воздух, навеянный лёгким осенним ветром. — Эллин, ты меня слышишь? Ну, не пугай меня так. — Страх эллет только возрастал, а медлительность лекаря усиливала это пожирающие чувство. — Мне не по себе, — почти неслышно простонала принцесса голосом не бессмертной, а человека, который находится между жизнью и смертью. — Потерпи, сейчас придёт лекарь. Ещё немного. Анариэль неустанно прикладывала руку ко лбу Эллин и, даже не замечая, нагрела его. Принцессе даже стало стыдно, что она так жестоко подшутила над подругой, но сдавать карты уже не было смысла, и ей оставалось притворяться больной дальше. К большому облегчению эльфийки, в покои прибыл лекарь, а вместе с ним и Трандуил. Принц играл роль не знающего о происходящем так же талантливо, как и его жена играла больную. Естественно, своё обещание эльф сдержал и заранее предупредил лекаря о том, что нужно подтвердить факт недомогания Эллин, дабы она на денёк смогла остаться в постели. Лекарь осторожно прощупал пульс принцессы и принялся проводить разные манипуляции. Эльфийка так хорошо притворилась больной, что Трандуил начал сомневаться в том, что это всё игра. Но иногда он видел, как уголки губ эллет приподнимаются от лёгкой улыбки, когда она уже не могла скрывать хитрую ухмылку. Принц еле сдерживался, чтобы не улыбнуться, а потому всячески опускал голову, чтобы Анариэль не заметила его странное поведение. Жене якобы плохо, чуть ли не умирает, а муж смеётся. Тут и дурак догадается, что что-то не так. Однако эльфа подгоняло к смеху нечто иное, не только талантливая игра Эллин. — Что с ней? Что-то серьёзное? — Анариэль не унималась, ходила взад-вперёд около кровати, нервируя беспокойным поведением лекаря, который должен был сосредоточиться, дабы выдать первую ложь в своей долгой жизни касательно чьей-то неправдивой болезни. — Ваше Высочество, — лекарь наконец обратился к принцу, и тот мгновенно вернул на лицо маску невозмутимости и полный внимания уставился на эльфа, изображая некое беспокойство. — Госпожа ждёт ребёнка. Эллин заметно вздрогнула и, скорее всего, вскочила бы на ноги, если бы не её талантливое притворство, которое нужно было доиграть. Принц всё это время наблюдал за реакцией жены и, естественно, увидел, как её передёрнуло. Он бы выдал коварную ухмылку, не будь в покоях Анариэль, поэтому изобразил нечто похожее на довольную улыбку. Анариэль, которая была близка к молодой королевской чете и знала, что между принцем и принцессой ничего не было, не скрывая своего удивления, уставилась на Трандуила. Эльф держался, не подавая виду, так же серьёзно, как и всегда. — Это правда? — вопросила дочь советника, обратившись к лекарю. Тот в свою очередь взирал на принца, пребывая в лёгкой неуверенности. Заметив это, Трандуил слегка, еле заметно кивнул эльфу. — Да, правда, — отозвался целитель со слабой улыбкой на лице. — Принцессе нужен отдых и покой. Сегодня ей необходимо остаться в постели. — Непременно, — согласилась эллет. Она ещё не могла разобраться в своих эмоциях после этой новости, конечно, то, несомненно, были светлые чувства, но вместе с тем Анариэль не понимала, когда принц с принцессой так сблизились, что дело дошло до беременности Эллин. — Нужно сообщить Владыке эту замечательную новость. — Я сам сообщу, а ты постарайся не разболтать эту новость, — проговорил Трандуил. Он очень надеялся, что его подруга сможет удержать язык за зубами. Ведь, если Орофер узнает, он в это поверит, очень обрадуется, а когда до него дойдёт, что это ложь, разозлится так, что никому не поздоровится, в первую очередь принцу. — Как скажешь, — отозвалась Анариэль. — А теперь ступай, принеси Эллин что-нибудь поесть. Трандуил пытался спровадить Анариэль и надеялся, что эльфийка отправится на кухню, дабы порадовать будущую молодую мать чем-нибудь вкусным. Долго ждать не пришлось, и эллет спешно покинула покои принцессы. Следом за ней, поклонившись, ушёл лекарь, до сих пор чувствуя себя виноватым за сказанную ложь. Ладно — солгать про недомогание, но рассказать о ненастоящей беременности принцессы — это уже слишком. Если об этом узнает король, то не сносить лекарю головы. Когда в покоях остались только принц и принцесса, та резко открыла глаза и как можно быстрее слезла с кровати. По выражению её лица она была в гневе, и вся та злость предназначалась Трандуилу, которому стало смешно от происходящего. — Что это было? — гневно выпалила эльфийка, сжигая супруга горящим взглядом. — Зачем вы подговорили целителя сказать, что я жду ребёнка? Если Его Величество узнает об этом… — Ты просила о том, чтобы тебя оставили в постели на один день, — совершенно спокойно отозвался принц, показывая некое лёгкое удивление. — Я так и сделал. Что не так в этот раз? — Это могло быть обычное недомогание, но не беременность! — возмутилась эльфийка. — Вы сделали это специально! Эллин со всей силы толкнула принца, но тот даже не шевельнулся, а лишь схватил за запястья свою жену и прижал к стене. Такая резкая перемена достаточно напугала принцессу, и ей оставалось испуганно глядеть в невыносимо привлекательные глаза. Желание потеряться в них переходило все поставленные границы. — Есть выход, — шёпотом молвил эльф. — Мы можем сделать так, чтобы эта новость стала правдой. Тебе нужно лишь согласиться. Эллин слушала чарующий голос Трандуила, прикрыв глаза. Когда он говорил, эллет чувствовала, как мурашки пробегают по всему телу. Каждая её клеточка внутри взрывалась и возрождалась. Желание снова почувствовать сладкий поцелуй одолевало всё сильнее, и чем больше принц продолжал удерживать жену, тем её больше тянуло к нему. — Вы этого и добиваетесь, — негромко отозвалась эльфийка, вглядываясь в глаза супруга. — Но я не стану вашей. — Меньше чем через неделю мы обвенчаемся по традициям нашего народа, и ты станешь моей женой, вернёшься в мои покои и более не сможешь противиться мне! Трандуил говорил так, будто, зная непреклонную позицию эльфийки в этом вопросе, был уверен, что она бросится в его объятия. Его желание обладать ею росло изо дня в день. Он, конечно, скрывал правду в себе, но всё же понимал, что в какой-то степени влюблён в собственную жену. И это её неподчинение, упрямство подогревали в нём интерес к ней. Непреодолимое желание узнать её лучше, вот что двигало им… — Я найду способ не делить с вами ложе! — с ухмылкой ответила принцесса, отодвигая эльфа и ловко выныривая из его объятий. — Я в свою очередь не стану отрицать твою беременность и прикрывать тебя. Первые месяцы тебе должно быть спокойно, доказательств не будет, но отсутствие округлившегося живота натолкнёт всех на мысль, что принцесса лгала несколько месяцев, а вместе с ней и лекарь, который подтверждал это твоё интересное положение. По закону его должны бросить в темницу, а зная моего отца, который очень обрадуется новости о наследнике, а после разочаруется, его могут даже казнить, и это по твоей вине. Ты лишишься доверия, и, вполне возможно, тебя отправят домой, — с усмешкой заявил Трандуил, будто это привычная в Лихолесье ситуация. — Ну это же всё неправда, — в растерянности поговорила эллет, не в силах поверить в то, что Трандуил может так подставить её. — Будет правдой, если я скажу. Мне-то поверят без сомнений. — Это слишком низко даже для вас, — с разочарованием на лице молвила Эллин. — Я начала верить в то, что вы на самом деле совсем другой. Надеялась, что ваше холодное отношение, эгоизм и напыщенность — лишь маска, но, судя по всему, ваш отец прав… Эту маску вы носите так долго без желания снять, что она стала вашим настоящим лицом! — Ты меня не знаешь и не имеешь никакого права говорить, кто я! — озлобленно бросил принц. — А вы не имеете права поднимать голос на беременную жену! — довольно улыбнувшись, ответила Эллин. — Думаете, только у вас появились способы манипулировать? Должна расстроить, у меня они тоже появились благодаря вам. А теперь прошу меня извинить, мне нужно провести в постели целый день, как и сказал лекарь! Эльфийка уверенно зашагала к кровати, но стоило ей проделать несколько шагов, как Трандуил резко схватил её за руку и, сковав в объятиях, накрыл её губы страстным поцелуем. Время будто остановилось, сердце начало биться сильнее, после замерло. Странное чувство, как если бы невесомость охватила полностью. Эллин показалось, что сознание покидает её, но принц так крепко держал, что она могла не беспокоиться, что может упасть. Эмоции, которые переполняли эльфийку, напоминали неожиданно вспыхнувший огонь, весьма опасный, который сжигал изнутри, не ведая пощады. Принцессе оставалось подчиниться, но, невзирая на происходящее, она старалась сохранить благоразумие и не поддаваться порыву. — Нет, я не могу, — на выдохе прошептала Эллин, прерывая поцелуй. — Не могу. — Можешь и желаешь, твои глаза не умеют врать, — с коварной улыбкой отозвался принц и, не давая шанса вырваться и даже вздохнуть, снова поцеловал эллет. Он вплотную подвёл жену к кровати, и в следующее мгновение они упали на постель. Оказавшись прижатой, принцесса лишилась всякой возможности оказать сопротивление. Единственное, что успокаивало во всей этой сумасшедшей ситуации, — то, что Трандуил всё же был её мужем, а не каким-то незнакомцем, с которым она не состояла в браке. Но она пообещала себе, что даже муж не прикоснётся к ней без настоящей любви в сердце. — Если прикоснётесь, я убью себя! Обещаю! — выпалила принцесса, пытаясь отодвинуть эльфа. — Неужели я так противен тебе, что ты готова оборвать свою жизнь? — принц в лёгком недоумении уставился на жену. — Противен? — Эллин покачала головой. Под этими словами принцесса подразумевала, что эльф говорил про свою внешность, в то время как он говорил о характере. Но эльфийка уж точно никогда не допускала мысли, что принц уродлив. Наступила тишина, но её трудно было назвать неловкой и вообще тишиной, взгляды эльфов в это время вели своеобразный разговор, подвластный только их пониманию. — Вы прекрасны, каждая черта вашего лика прекрасна, эти глаза прекрасны, — словно зачарованная, шептала эллет, касаясь тонкими пальцами мраморной кожи принца, и ей было всё равно, что она говорит это вслух. — Нет, это не так, — негромко проговорил Трандуил, осторожно отнимая руку жены от своего лица. Принц слабо улыбнулся, будто через боль, ласково провёл пальцами по щеке Эллин, убрал с её лица прядь золотистых волос и приблизился настолько, что был готов снова поцеловать. Принцесса затаила дыхание, прикрыв глаза, но, к удивлению, почувствовала не поцелуй, а то, как тепло, что было так близко, вдруг растаяло. Приоткрыв глаза, эллет увидела, что Трандуил медленно встал с кровати, пребывая в странном настроении, словно его что-то расстроило, повернулся спиной к жене и часто задышал. — Господин? — в тревоге вопросила эллет, поднимаясь следом. — Я могу быть грубой на словах, но у меня не было намерений оскорблять вас. — Вина не твоя, — эльф повернулся к эльфийке, которая поймала его опечаленный взгляд. — Возвращайся в кровать, тебе следует отдохнуть. — Но я ведь не… — Очень надеюсь, что ты передумаешь. Королевству действительно нужен наследник, — удручённо отозвался принц, перебив жену. — А теперь прости меня, я должен идти. «Что же это было? Говорит о наследнике, а сам отступает, когда ситуация на грани. Не то чтобы я желала этого, но я и не слишком сопротивлялась. О чём это я?! Этого не должно повториться!» Ругаясь с самой собой за противоречивые мысли, Эллин вернулась в кровать. Она явно потеряла своё спокойствие за утро в погоне за тем, чтобы остаться одной на день, всё получилось с точностью до наоборот. Однако во всём этом появилась ещё одна загадка. Из-за чего принц так резко переменился в настроении, когда принцесса начала говорить о его красоте? Ведь это правда, и он действительно безупречен. Но всё же что-то не то, и поведение эльфа явно говорило об этом.꧁∙∙∙∙∙· ✶ ₒₒ ✶ ₒₒ ♛ ꧁꧂ ♛ ₒₒ ✶ ₒₒ ✶ ·∙∙∙∙∙꧂
Продолжая пребывать в мрачном расположении духа, Трандуил спешно шёл по лестницам вниз. Он хотел как можно скорее покинуть дворец, уйти на границы и хотя бы там найти успокоение. Навстречу эльфу с другой стороны шла Анариэль. Она, судя по подносу с едой, возвращалась с королевской кухни. — Ваше Высочество, — окликнула эльфийка принца, на что тот резко остановился и, подняв взгляд, увидел дочь советника, которая ускорила шаг и направлялась прямо к нему. Трандуил не горел желанием на тот момент разговаривать с эллет, так как определённо точно знал, какой разговор она начнёт. — Что тебе, Анариэль? — с неохотой проворчал эльф, озираясь по сторонам. — Что ты затеял на этот раз? — недовольно отозвалась эльфийка. — Что вдруг за беременность? Если бы я не была постоянно с Эллин и не знала, как она относится к тебе, я бы допустила беременность… Однако я знаю её и знаю, что между вами никогда ничего не было. — Я не обязан тебе говорить, было у нас что-то или нет. Эллин моя жена, и одна из её королевских обязанностей родить наследника, что она и сделает! — Да, сделает, когда ты полюбишь её. А до тех пор принцесса не примет тебя, она обещала себе. Твоя жена не из тех, кто нарушает обещания, — эльфийка резко замолчала и, казалось, хотела о чём-то сказать, но не могла решиться. — Я не говорила бы всего этого, но, когда вышла из покоев Эллин, несколько служанок спешно прошли в сторону, уверена, они слышали слова лекаря. Поэтому, если это лживая беременность, советую придумать выход, пока новость не дошла до твоего отца. — Уверена, что видела их? — Трандуил затревожился. Он резко потянул Анариэль в сторону, да так сильно, что та чуть не выронила поднос. — Да, они явно подслушивали, — негромко ответила эллет. — Проклятье! — прошипел эльф. — Так в чём правда? — Эллин не беременна, — принц с неохотой признался. — Она хотела остаться в постели, а я решил слегка позлить её и подговорил лекаря сказать, что она ждёт ребёнка, кто ж знал, что всё так обернётся. — Теперь только два выхода. Эллин в самом деле может родить, но для этого тебе потребуется разбудить в себе давно погасшие чувства, или же ты должен признаться отцу и разозлить его на несколько лет вперёд. — Это могло случиться сегодня, буквально пару минут назад. Она не сказала, что любит, но говорила, что я красив. И я… — И ты вдруг вспомнил, что на самом деле не так красив, — опечаленно продолжила Анариэль, тяжело вздыхая, наблюдая за тем, как принц отворачивает голову. — Ты не обязан показывать ей своё настоящее лицо, пускай она смотрит на эту прекрасную иллюзию. — Я не могу её так обманывать. Она вышла замуж за чудовище, в прямом смысле этого слова. — У неё доброе сердце, — эллет улыбнулась. — Трандуил, перестань вести себя как бесчувственный принц, мы оба знаем, что ты умеешь любить. Эллин та, кто может спасти тебя, хоть раз доверься кому-то. Эльф усмехнулся, снова отворачиваясь. Он задумался над словами Анариэль. Может, действительно пора сдаться? Во дворце есть та, что уже никуда не сбежит и сможет полюбить всем сердцем. Смысл притворяться, что нет никаких чувств. — Я лишь разобью ей сердце, если уже не разбил, — опустошённо прошептал принц. — Не разбил, но можешь. Поэтому перестань играть роль холодного тирана и просто послушай своё сердце. Оно ведь знает, что тебе нужно. Трандуил промолчал, взглянул на эллет сдержанно-грозным взглядом, пытаясь противостоять своим же эмоциям, которые боролись внутри. Безмолвно кивнув, он прошёл дальше, к главным воротам. Анариэль довольно долго смотрела вслед принцу, её глаза были наполнены печалью. Только она могла понять, как трудно эльфу совладать с противоречивыми чувствами, которые разрывают его на части. Всё осложнялось гордостью, которая непробиваемой стеной строилась несколько тысячелетий. Это долгое время даже для эльфа, за такой промежуток времени можно загнать себя в лабиринт и потеряться в нём. Спустя время теряются все чувства, особенно если разбито сердце. Душа отказывается любить и вообще признавать существование любви. Невыносимо, мучительно больно, словно огнём выжигаются все светлые эмоции, а после ничего не остаётся…꧁∙∙∙∙∙· ✶ ₒₒ ✶ ₒₒ ♛ ꧁꧂ ♛ ₒₒ ✶ ₒₒ ✶ ·∙∙∙∙∙꧂
— Не так уж весело сидеть весь день в постели, — взгрустнув, бросила Эллин. — Я хотела отдохнуть от всего только один день, а заработала новую головную боль. Анариэль крутилась около стола, ставила на поднос пустую посуду после завтрака. Слуги в покои принцессы не входили, только Анариэль. Она решила приносить еду, но не оставалась надолго, так как хотела знать всё, что происходит во дворце, а особенно если Орофер узнает про интересное положение своей невестки. — Это не твоя вина, — эллет посмотрела на Эллин. — Трандуил придумал это всё, ему и находить выход. — Он уже нашёл, — принцесса усмехнулась и покачала головой. — Но я не согласна с этим. — Я не собираюсь указывать тебе и ему, что делать, но, быть может, это хорошая идея, — Анариэль слегка пожала плечами, дабы придать разговору не слишком серьёзный тон. — Война грядёт, принцу необходим наследник. — Этот аргумент прозвучал уже второй раз за это утро, — утомлённо проговорила принцесса. — Более не хочу слышать, точно не сегодня. — Как пожелаешь, — согласилась эльфийка, направляясь к выходу. — Я проведаю обстановку, а ты можешь встать и походить немного. Отдыхать в постели хорошо, но потом будет тяжело, ты начнёшь чувствовать головокружение, тошноту из-за долгого лежания. — Похоже на симптомы моего несуществующего положения, — с усмешкой отозвалась Эллин. — Может, стоит так и сделать, чтобы убедить всех… — Ты и Трандуил не хотите этого признавать, но вы так похожи, что мысли об этом наводят на меня ужас, — недовольно пробормотала Анариэль и вышла за дверь. Принцесса лишь надула губы и пару мгновений сидела обиженная на весь белый свет. Но через некоторое время она всё же решила встать с кровати, в мыслях ругая себя за такую провальную идею с болезнью. В итоге вышло так, что появилась одна огромная проблема, а затейница так и не смогла провести весь день в постели. Спустя почти час Эллин привела себя в порядок и покинула покои. Эльфийка решила прогуляться и подумать о сложившейся ситуации. Быть может, на свежем воздухе появится идея, как решить проблему. Нырнув глубоко в мысли, принцесса не заметила, как забрела в лес. К тому же она шла по незнакомой тропе и со всем этим не сразу поняла, что, собственно, происходит и откуда она пришла. Развернувшись, эллет спешно начала искать на земле свои же следы. Стало бы куда проще, если бы земля была мокрая, но, к сожалению, ничего не указавало дорогу назад. Благо было ещё светло, до заката оставалось несколько часов, но это не придавало никакого спокойствия. — Надо же было! Эллин, ты, как всегда, умудрилась попасть в очередную неприятность! Что толку от возмущений на саму себя, если это не приносит пользы… Несколько часов принцесса бродила в чаще леса, потеряв конец и край. Зачарованный лес вскоре начал казаться бесконечным, а исполинские деревья — наводить страх. Солнце тянулось к горизонту, начали наступать вечерние сумерки. Может, днём всё ещё тепло, чего нельзя сказать о вечере. В одном летнем платье Эллин успела достаточно замёрзнуть, что неудивительно. Не очень кстати всплыли воспоминания о прошлом вечере, о волках, и принцессе стало страшно ещё больше. Без меча, лука и стрел она мгновенно превращалась в обычную эллет с горсткой храбрости в сердце. «Даже не могу представить, что думают сейчас Анариэль и остальные. А Трандуил, я уверена, и вовсе посчитал, что я сбежала. Надеюсь, что хоть кто-нибудь меня ищет, иначе я замёрзну здесь или буду съедена волками». Принцесса продолжала идти, сама не ведая куда. Последней её надеждой было набрести на стражей на одной из застав, которые могли проводить до дворца. Каждый шорох заставлял эльфийку вздрогнуть. Она замерла на месте и смотрела по сторонам, а после украдкой подбегала к одному из рядом стоящих деревьев и выдыхала всё напряжение. Эллин безумно хотелось заплакать, но она старалась этого не делать, глотая ком, что подходил к горлу, и ступая дальше в темноту. Некоторое время спустя стало крайне мрачно, звёзд не было видно, а стянутое тяжёлыми чёрными тучами небо расчертила серебристая молния, после которой прогремел сильный гром. Принцесса ускорила шаг, мелкие камешки и сухие ветки под ногами причиняли резкую боль. Где-то вдали послышался вой, отчего эльфийка вздрогнула. Чего она боялась, так это волков, и они оказались близко. Страх начал переполнять так сильно, что эллет попросту остановилась и села на землю. Она тихо заплакала, сжавшись от холода. На мгновение всё показалось таким чужим, хотя так оно и было. Все вокруг кланяются при встрече, улыбаются, но им всё равно, что чувствует их принцесса на самом деле. Им кажется, что у неё беззаботная жизнь, а то, что она может страдать, никого не волнует. — Я хочу домой, — сквозь слёзы прорыдала эльфийка, небрежно вытирая лицо рукавом платья. Снова прогремел гром, ещё сильнее, чем первый, а после, спустя пару мгновений, пошёл дождь. Летним его уже назвать было трудно, капли оказались холодными. Эллин ничего не делала, лишь сидела, позволяя дождю намочить её полностью. Золотистые локоны превратились в прямые мокрые пряди, а бархатное синее платье стало тёмным и тяжёлым. Принцесса так устала, что уже была готова остаться на этом месте, но волки подошли слишком близко и, вполне возможно, учуяли её. Осторожно поднявшись на ноги, иногда трясясь от холода, эльфийка пошла дальше. Капли стали мельче, но сам дождь усилился, начал застилать глаза, подобно непроглядному туману. Эллет пришлось идти, вытянув руку вперёд. Лес казался совершенно пустым, как будто Лесного королевства там и не было. Впереди оказалось несколько поваленных деревьев, в попытках обойти их Эллин споткнулась и упала. Не в её привычке падать, да это и не свойственно эльфам, но когда ты промок насквозь, тебе холодно и страшно, а по пятам идут волки, то падение — самое малое, что может произойти, да ещё и в грязи. Ударилась принцесса не так сильно, но заплакала, будто изрядно поранилась. То была боль душевная, от страха, отчаяния и обиды. И снова она поднялась на ноги, попыталась прийти в себя, но не успела, так как следующий шаг отправил её в овраг. Скатившись по крутому склону, поранившись острыми палками, мелкими камнями, эльфийка с пронзительным стоном упала на тропу. Приходила она в себя очень долго, от такого резкого падения и нескольких ударов головой обо всё, что встретилось на пути, Эллин перестала слышать что-либо, только острый гул, как если бы по зимнему прозрачному воздуху начали водить безумно тонкой сталью. Принцесса делала безуспешные попытки подняться, но по скользкой земле, да ещё в таком состоянии это было практически невозможно. Кровь и грязь на ладонях Эллин смешались, золотистые волосы покрылись сухими прошлогодними листьями, которые каким-то образом пережили зиму, весну и лето. — Если это сон, пусть он уже закончится, — почти неслышно прошептала эллет, перевернувшись на спину. Капли дождя начали омывать её лицо, руки и часть волос, куда попадала вода. — А лучше пускай я умру, это будет легче всего. Но даже самый ужасный сон заканчивается с приходом нового дня. До восхода солнца, конечно, было ещё далеко, но помощь всё же пришла. К месту, где лежала принцесса, подошёл всадник, сначала он не увидел эллет и обратил внимание только тогда, когда лошадь остановилась и отказывалась идти дальше…꧁∙∙∙∙∙· ✶ ₒₒ ✶ ₒₒ ♛ ꧁꧂ ♛ ₒₒ ✶ ₒₒ ✶ ·∙∙∙∙∙꧂
К тому моменту во дворце уже все были на ногах. Тревогу забила Анариэль, когда не обнаружила принцессу в покоях, а после часа поисков кто-то из стражей сообщил, что видел, как Эллин шла по одной из троп в чащу леса. Эльфийка понимала, что ей влетит за то, что она оставила принцессу одну, но лучше выслушать гневные речи короля, чем тянуть в попытках самой всё исправить. Практика каждый раз показывала, что такая затея плохо кончается. Орофер, узнав о том, что невестка пропала, немедля отдал приказ стражам отправиться на поиски. Ещё более тревожно стало, когда послышались раскаты грома, предвещавшие ливень. К тому времени вернулся и Трандуил, который примчался в тронный зал сразу, как только прознал о происходящем. — Я не могу понять, куда вы смотрели, когда она решила одна пойти в лес! Да и вообще, что её могло заставить это сделать?! — король расхаживал перед троном, иногда бросая строгие гневные взгляды на сына и Анариэль, которые, к слову, сами не знали, куда себя деть от волнения. — Отец, я должен быть вместе со стражами, искать её, а не ждать здесь, — молвил Трандуил, боясь ещё больше разгневать владыку. — Снаружи дождь, уже темно, а Эллин там совсем одна и, судя по всему, заблудилась. — Ты будешь ждать здесь! — громогласно выпалил эльф. — Уверен, ты снова обидел её, из-за чего она ушла. Поэтому ты останешься здесь и будешь ждать, утопая в переживаниях, чтобы впредь ценил её больше! Орофер говорил так громко и яростно, что Анариэль была готова сорваться и убежать. — Я не обижал её! — бросил Трандуил, устав оттого, что отец постоянно винит его в том, что Эллин по какой-то причине бывает печальна. — Она мне дорога больше, чем вы думаете! Это не признание в любви, но Трандуил впервые сказал о том, что ему что-то дорого. Орофер резко повернулся в сторону сына, дабы убедиться, что не ослышался. — Можешь лишить меня титула, наказать, посадить в темницу, но я не собираюсь ждать здесь! Принц развернулся и зашагал прочь, но не успел уйти далеко, как в тронный зал пришли несколько стражей. Судя по их взволнованным лицам, новость была срочной. — Вы нашли её? — вопросил принц, а Орофер с Анариэль в ожидании ответа замерли на местах. — Да, господин, но не мы нашли её, а он. — Взгляд стража указал в сторону. Трандуил последовал по взгляду и от увиденного застыл в удивлении. Уверенно шагая, незнакомец перешёл через мост и показался перед владыкой и остальными. То был высокий эльф с выразительными голубыми глазами, каштановыми волосами, которые отчасти высохли после дождя и были слегка растрёпаны. Как и все эльфы, он был красив, но было в нём ещё что-то, что тянуло к нему с первого взгляда. — К Морготу всё! Какого… — неожиданно вырвалось у Анариэль, когда она увидела эльфа. Судя по её крайне глубокому смущению, она не хотела говорить это вслух. Орофер от такого удивлённо вскинул брови и недовольно взглянул на эльфийку. — Слава Эру, что ты не владеешь кхуздулом, иначе нам пришлось бы слушать бесконечную ругань, — пробормотал владыка, вгоняя эльфийку в краску, хотя та и без напоминаний покраснела от стыда. Трандуил даже не слышал, что сказала его подруга. Принц, не отводя взгляда, смотрел на эльфа. Так уж вышло, что для обитателей дворца, в особенности королевской семьи и их приближённых, прибывший вовсе не был незнакомцем, и его появление во дворце было весьма тревожным знаком.