Love in a Photograph (coup de foudre)

С все еще кружившимися головами от глубины данных друг другу обещаний и нехваткой воздуха от марафона поцелуев они направились в Marché aux Puces , чтобы найти пару колец. — Рынок блошиный, но у них и новые вещи есть, — объяснил Микки, усмехнувшись, когда Йен поднес его левую руку к своим губам и поцеловал безымянный палец. — Я согласен на любые, — просто ответил рыжий, радуясь, что Микки вообще хотел носить кольцо, особенно с его-то работой. Фотограф знал, что много моделей состояли в браках, но Микки был не только профессионалом своего дела, а еще и секс-символом. Замужество могло плохо повлиять на фанатов его модельного творчества, что сказалось бы и на самой карьере. Но для Йена было одновременно и странно, и чудесно осознавать, что Микки был готов пожертвовать этим ради него. Это действительно ощущалось, как брак. — Хочу знать что тебе нравится, — продолжил брюнет, затягиваясь сигаретой, поглядывая на Йена со стороны. — Если хочешь что-то новое, я достану это для тебя. — Я хочу только тебя, — краснея, ответил Галлагер. Он повернулся к Микки и почувствовал, будто сорвал джекпот. Йен не имел ни малейшего понятия о том, как ему удалось выйти за него, но он знал, что собирался провести всю жизнь в благодарности за свою удачу. Если бы месяц назад кто-то сказал ему, что он будет прогуливаться по живописной улице Парижа с мужчиной, который только-только стал его мужем, он бы никогда не поверил. Йену было незнакомо понятие обязательства перед кем-то; он никогда не находил человека, с которым оно приобрело бы смысл. Но Микки заставлял его быть верным и действовал на фотографа так, что теперь другие варианты попросту даже не рассматривались. Мысли Йена всегда были рассеянными. После очередного законченного романа он легко находил новую пассию. После разговоров о прошлом с Микки он убедился, что у парня все происходило абсолютно так же. А теперь их привязанность друг к другу каким-то образом остановила их былой интерес к кому-либо еще. — Ты уже меня получил, — заверил Микки, когда парни свернули на Rue de Rosiers. Небо, пару минут назад казавшееся тусклым, начало рассеиваться; серые тучи градиентом уплыли к горизонту, дав солнечным лучам снова осветить весь город. Они внимательно изучали магазинчики и лавки, в поисках символа их вечной, бесконечной любви, пока в конце концов не нашли винтажные резные кольца из темно-серого металла, которые напомнили Йену о Микки; они в равных долях выглядели так же круто и мило, как и сам брюнет. — Ты уверен, что будешь носить его? Ну, знаешь, работа и все такое… Я пойму, если не захочешь, — сказал Йен, наслаждаясь тем, как сексуально выглядело кольцо на татуированном пальце модели. — Моделинг в моей жизни будет не вечно, а ты — да. Мне похер, что остальные думают, — прямо ответил Микки. — Я думаю, осталось еще пару лет, — усмехнувшись, добавил Йен. — Всего пару, а? — засмеялся Микки, толкнув Йена к кирпичной стене магазина и соединив их губы вместе. Йен чувствовал, как его муж начал доставать что-то из заднего кармана своих джинсов, так и не оторвавшись от страстного поцелуя. Когда несколько минут спустя они все-таки рассоединились, Йен засмеялся, увидев изображение на протянутом дисплее телефона Микки. Пока сам он тонул в поцелуе, Микки открыл глаза, высоко поднял брови и взметнул безымянный палец, как средний, протянув его к самой камере, показывая обрамляющий кожу металл. — Замужние ублюдки, — вслух произнес Милкович, печатая описание к фото. — Вдохновляет, — пошутил Йен, обвивая талию Микки, чтобы урвать еще один поцелуй. — Зачем писать пиздецки огромные тексты, если два слова и так могут в точности описать всю ситуацию, — пробурчал он, пропуская свои пальцы сквозь рыжие пряди. — Мне нужно три, — прошептал Йен, прежде чем скользнуть языком между мягкими губами. Он ничего не мог поделать с тем, что чувствовал, будто между ними все было совершенно по-другому. Несмотря на то что знали они друг друга совсем мало времени, их поцелуи были наполнены такой страстью, которую могло подтвердить лишь обещание длиною в целую жизнь. Живя в Саутсайде, Йен всегда задавался вопросом, сможет ли он хоть когда-нибудь найти партнера, отношения с которым будут хоть немного глубже, чем простой перепих в каком-нибудь темном переулке. Переезд в Нью-Йорк открыл ему глаза и дал реальную возможность попытаться найти свою любовь, но не открыл сердце… пока в его жизни не появился Микки. — Хочешь перекусить? — отрываясь от губ Йена, спросил брюнет. — Умираю с голода, — кусая нижнюю губу, ответил фотограф, сжимая руками обе половинки задницы Микки. — Ты говоришь не о картошке фри, а, Галлагер? — понизив голос, продолжил брюнет, пока Йен сминал его мягкую часть тела, не желая останавливаться. — Ага, — подтвердил рыжий, нежно лизнув и засосав мягкую кожу шеи Микки. — Погода хорошая, но такси довезет нас до отеля куда быстрее, — брюнет оторвался от Йена, подходя к обочине дороги, чтобы поймать машину. У них едва хватало кислорода с момента, как машина поехала по Les Bains до конечной остановки. Помочь извиниться за огромное количество мокрых звуков на заднем сидении смогли лишь неплохие чаевые, оставленные водителю такси. Их страсть нисколько не утихла, поэтому, зайдя в отель, они продолжили целоваться, совершенно не волнуясь об осуждающих взглядах, направленных на них, пока они пытались добраться до лифта. Спальня в номере была темной, несмотря на светлую погоду за окном; тяжелые жалюзи будто защищали их убежище от окружающего мира. Пока Микки снимал с себя одежду, он скептически посматривал на своего мужа, включавшего лампы за кроватью. — Нужно больше света, — пробубнил он себе под нос, подходя к барной стойке, чтобы и там включить свет. — Боишься промахнуться? — усмехнувшись, спросил Микки. — Не волнуйся, я, блять, помогу тебе попасть. Всегда попадаешь так хорошо, — промурлыкал он и, подойдя к Йену сзади, начал снимать его пиджак, а затем потянулся к ширинке. — Погоди, — улыбнулся фотограф, отталкивая Микки от себя к большому недовольству брюнета. Йен сам начал скидывать с себя одежду, пока шел к сейфу, находившемуся в большом шкафу. Раздевшись до конца, он вернулся в кровать со своей камерой в руках. — И что ты собираешься делать с этим? — зафлиртовал Микки, залезая на Йена сверху, пока парень, удобно устроившись на подушке, подносил видоискатель камеры к глазу. — Всем нужен свадебный фотограф, — ответил он и, подняв левую руку вверх, просунул большой палец Микки в рот, делая снимок того, как парень покорно начал его посасывать. — У тебя самый ахуенный рот, ты же знаешь это? — выдохнул Йен, настраивая фокус на мягкие, влажные губы, которые стали видны, когда он немного вытащил палец, пока Микки снова не обхватил его и не продолжил сосать. — Поместишь эти снимки в свадебный альбом? — задал вопрос Милкович, оторвавшись от пальца Йена. — Покажешь их нашим правнукам когда-нибудь? — Правнукам? — с диким удивлением в глазах переспросил Йен. Микки только прочистил горло и опустился ниже, начав оставлять поцелуи на точеном торсе парня под собой. — Дам тебе кадр получше, — сказал он в кожу Йена, зарываясь носом в его рыжие лобковые волосы, прежде чем облизнуть основание твердого члена. Проведя языком по всей длине, он обвил губами головку и поднял взгляд вверх, уставившись на Йена с горящим огнем в глазах. Сексуальность картины перед ним — вид его тяжелого члена во рту Микки — едва позволили Йену почувствовать свои пальцы. Почти не шевелясь, он каким-то образом заставил себя сделать фотографию, после чего брюнет начал двигать своей головой. — Блять, — прошипел Йен, отложив фотоаппарат в сторону, чтобы схватиться обеими руками за темные волосы Микки. — Так быстро сдался? — подразнил Микки, снова проводя языком по толстому основанию, после чего помещая член обратно в рот. — Не смогу сделать хороший кадр, пока буду тебя вылизывать, — прохрипел Йен и, схватив Микки за талию, резко вжал его в матрас вниз животом. — Все еще хорошо растянут, — предупредил брюнет, вставая на колени, давая фотографу возможность развести половинки его задницы в стороны. Облизнув губы, Йен так и сделал, а затем снова потянулся за камерой, чтобы запечатлеть вид идеальной задницы Микки. Он плюнул на его вход, наблюдая за тем, как расслабленные мышцы начали стягиваться от ощущения теплой слюны. — Да, действительно, — похвалил Йен, опускаясь ниже. Он лег на щеку между раздвинутыми ногами Микки и направил объектив камеры на его большой, налившийся член, гордо стоявший прямо перед ним. — Ты восхитительный… Микки собирался возразить, но неожиданно почувствовал ворвавшийся в себя мокрый палец и зарычал, когда Йен согнул его, достигая простаты. Фотограф перевел фокус на сексуальные губы брюнета, полуоткрытые от наслаждения, сделал кадр и следом за ним другой, который запечатлел то, как Микки зажмурил глаза от еще одного добавленного в себя пальца, сильнее давящего на чувствительную точку. — К черту это, хочу попробовать тебя, — не сдержался Йен, убирая камеру в сторону, вытащив пальцы из горячего тела модели, чтобы заменить их своим языком. Он с упоением вылизывал вход Микки и через какое-то время протянул руку вниз, начав водить рукой по твердому, подтекающему члену брюнета. Парень застонал, когда Йен усилил движения, и его тело начало трястись. — Трахни меня этим огромным членом, малыш. Хочу, чтобы ты заполнил меня, — взмолился Микки, дергая задницей вверх, заставляя Йена глубже проникнуть в него языком. — Этого мало, хочу еще. — Мой требовательный пассив, — усмехнулся Йен, вытирая подбородок тыльной стороной руки, когда Микки показал ему средний палец. Он шлепнул задницу брюнета, которая все еще была высоко поднята, и потянулся за смазкой, выливая ее необходимое количество на кольцо мышц. Подставляя свой член к входу Микки левой рукой, он взял камеру в правую. Медленно, сантиметр за сантиметром входя в него, он наслаждался голодными звуками, вырывающимися из глотки Микки, и видом того, как его тело раскрывалось, принимая весь размер. — Блять, — застонал Йен. — Так чертовски хорошо принимаешь меня, Мик, так сексуально, — он сделал снимок того, как розовое, растянутое кольцо расслабленных мышц прекрасно обхватило его член, прежде чем медленно выйти, наблюдая за его закрытием. Затем он снова двинулся вперед, заходя до самого основания, и левой рукой схватился за изгиб между плечом и шеей Микки, фотографируя всю картину сверху. — Такой красивый. Мой красивый мужчина. — Я люблю тебя, — выдохнул Микки, повернув голову в сторону, чтобы посмотреть на фотографа через плечо; он облизал пересохшие губы, когда Йен ответил улыбкой, расцветшей прямо в его сердце, — но я хочу, чтобы ты заткнулся, убрал свою камеру и выебал меня, малыш. Сможешь сделать это? Йен почувствовал жар своих щек, кивнул, сделал последний кадр прикусившего нижнюю губу Микки и убрал камеру. — Сделаю больше фото с тобой позже. — Можешь делать сколько угодно, но только после того, как заставишь меня кончить, — заверил Микки. — Давай. Йен обвил руками плечи Микки и прислонился к его спине грудью, немного наклоняясь в сторону так, чтобы они могли соединить свои губы и целоваться, пока Галлагер медленно трахал его. — Я люблю тебя, — прошептал он в губы Микки, когда брюнет продолжил страстно затягивать его в поцелуй. — Я тоже люблю тебя, — пообещал Милкович, застонав, когда Йен выпрямил спину и жестко начал в него вбиваться. — Блять, вот так, продолжай делать так же, — взмолился он, дергая бедрами вверх, и громко выдохнул, когда снова почувствовал левую руку Йена на своем члене. Довести Микки до границы и заставить того кончить рыжему в руку не заняло много времени. Фотограф собрал почти каждую каплю белой вязкой жидкости и шлепнул грязной ладонью по заднице Микки, наблюдая за тем, как липкая жидкость растекалась по бледной коже. Он осторожно вышел из разгоряченного тела, вызвав разочарованный стон брюнета. Снова схватив камеру правой рукой, Йен начал делать снимки беспорядка, который он навел на заднице Микки, одновременно дроча себе левой. На мгновение перестав нажимать кнопку спуска затвора, он довел себя до грани, добавляя свое семя туда же. Он едва мог держать камеру в руке, кончая Микки на задницу, но не выдержал, и убрал ее, когда все тело затряслось от наслаждения. — Спермошлюшка, — бездыханно подразнил Микки, когда Йен наклонился и начал слизывать все языком. Его тело передернуло от ощущений горячего рта фотографа на своей коже и кончиков пальцев, бегающих в это время по его спине. — Ты любишь это, — пропел Йен, когда закончил собирать белую жидкость и поднялся к Микки, соединяя их губы в мокром поцелуе. — Чертовски люблю это. Чертовски люблю тебя, — ответил брюнет, улыбаясь сквозь следующий поцелуй, улыбаясь и сквозь все последующие.