Ты Спасительница? Так спасай!

За все время, что Эмма проработала шерифом, подобный случай — единственный, который при любом раскладе ставил ее в тупик. Обокрали ювелирную лавку. Все: украшения из золота, серебра, алмазов и прочих драгоценных камней — забрали подчистую. Но самое неприятное то, что не оставили ни одного следа, к которому можно было бы придраться и выследить воров. Хотя… нет. Все же что-то есть! Одно кольцо с рубином. Но какой от него прок Спасительнице? — Поисковая магия? — первое, что предложила Реджина, выслушав не самое радостное заключение Свон. — Никакой магии. — Эмма прекрасно понимала, что с помощью уцелевшего кольца легко можно было найти остальные и выйти таким образом на преступников, но позволить Реджине вновь почувствовать, каково иметь власть в руках, могущество… Неизвестно еще, захотела бы та потом останавливаться и возвращать на место браслет, поэтому все идеи, задевающие магию, сразу отклонялись. Пришлось, правда, постоянно лицезреть картину, на которой вымученно закатываются карие глаза Злой Королевы, но Эмма начинала к этому потихоньку привыкать. Сам взбунтовавшийся такой несправедливостью хозяин ювелирной не переставал где-то в дальнем углу перебирать контакты своего телефона и каждому жаловаться о том, что его бессовестно обокрали. На повышенных тонах. Весьма популярно и доходчиво. Его внешность: строгий стиль одежды, прямая осанка и льющаяся со всех краев высокая самооценка и самоуверенность – легко приводили к ложным выводам. Изначально Эмме он показался относительно сдержанным человеком, который быстро сможет взять себя в руки после произошедшего, но… нет. Действительность окажется еще хуже, как отметит для себя вскоре Эмма. — А что она здесь делает? — полным неодобрения голосом прошипел владелец ювелирной, Мортимер Кэрролл, мужчина лет тридцати двух. Смотрел он при этом строго на Реджину. Да так, словно имел в двух шагах от себя бомбоубежище из сплава адамантия. — Мне помогает, — холодно отозвалась Эмма, оторвавшись от взломанного дверного замка. Он полностью выломан и предметом достаточно тупым. Видно, как долго преступники возились с дверью, судя по многочисленным царапинам на ней и вокруг ручки с замком. — Никак Помощник Шерифа? — поморщившись едва ли не от отвращения. Реджина на вопрос в такой форме стянула с правой ладони перчатку и сделала шаг в сторону Мортимера, но Эмма вовремя заметила это и встала между ними, делая вид, что так и планировала — подойти к Кэрроллу поближе. — Верно. — Интересно, что же заставило Вас пойти на такой риск — поселить под боком такую жестокую и бездушную убийцу. — Он говорил безразлично, сухо и совершенно бесстрашно. Глядя на Реджину, его губы растягивались в усмешке. Возможно, он увидел на запястье Злой Королевы браслет и поэтому обрел столько смелости? Как знать. Но Реджина всерьез нацелилась проучить наглеца за такие слова. Пусть магия ей нынче недоступна, но у нее есть кулак, а у этого нахала — нос. — Это не Ваше дело. — Свон вытянула руку в сторону, чтобы остановить Реджину, которая уже даже не пыталась скрыть, что не против свернуть кое-кому шею. Эмма ее понимала. За такие слова она бы сама вернула «любезность», но на чашу весов также ставится умение вовремя остановиться… А королева вряд ли смогла бы такое умение поставить. — Лучше подумайте об ограблении. Кто мог это сделать? Может, у Вас есть конкуренты? — Дорогая, моя ювелирная лавка — единственная в городе. С кем мне конкуренцию обыгрывать? — с гордостью выплюнул Мо. — Враги? — Врагов тоже нет. — В этом я сомневаюсь, — прошипела Реджина настолько тихо (хотя это было не так просто), что услышать ее смогла только Эмма, которая по-прежнему загораживала Злую Королеву собой. Она защищала именно ее, а не этого самовлюбленного болвана, не умеющего следить за языком. — Тут больше нечего делать — я все обыскала. Камеры наблюдения испорчены, а записи безвозвратно стерты. Никаких улик, никаких следов — ничего. Но, думаю, это не такая великая проблема. — Эмма еще раз прошлась быстрым контрольным взглядом по небольшому помещению. — Город маленький, а за черту вряд ли кто-либо решится переступать. — Хм… — Облако такого недоверия было практически ощутимо. — Надеюсь, я могу рассчитывать на Вашу компетентность, Шериф Свон. — Мортимер согнул руку в локте и приложил указательный палец к губам. Прищурился. — Я не очень доверяю таким людям, как Вы, и считаю, что им не дано заниматься такой серьезной и ответственной работой. — Прямолинейность явно его профиль. — Вас что-то не устраивает? Тогда занимайтесь расследованием сами. — Нет-нет, что Вы! — Он панически взмахнул руками и присел на стол, под которым валялись тысячи осколков. Раньше там лежали драгоценности. — Какой из меня расследователь-то? — Тогда не стоит критиковать того, кто в этом хотя бы на грамм разбирается лучше, чем Вы. — Конечно, — руки в примирительном жесте. Реджина не переставала смерять Мортимера враждебным взглядом. — Желаю удачи, Шериф Свон, — с улыбкой проворковал «пострадавший», при этом полностью игнорируя Злую Королеву возле Спасительницы. Мортимер закрыл за ними двери и снова, судя по громкому голосу, начал дозваниваться до остальных знакомых, чтобы разболтать о случившемся. Реджина молча шла возле Эммы до машины и раздраженно сжимала кулаки, жалея, что сдержалась и не ответила на оскорбления в свой адрес. Хотя… может, оно и к лучшему? Может, это прогресс? Ведь раньше она и за половину фразы, произнесенной, как у Мортимера, вырывала сердце. А тут еще и еще… И ведь всего лишь Спасительница смогла ее остановить. Свон. Эмма Свон. Каким образом? Просто встав перед ней? Стена. Спасительница. Так ретиво помогает ей. Они шли к домам, которые находились недалеко от ювелирной лавки. Эмма хотела опросить людей, вдруг среди них нашелся бы хотя бы один свидетель? Так, возможно, круг поиска заметно сузится. А пока Шериф и ее Помощник шли по улице (машину было разумнее оставить на месте, потому что расстояние между домами было маленьким), Реджина не могла успокоиться и пыталась понять логику Эммы. — Ты всерьез планируешь помогать ему после того, как он нахамил и всем видом показал, как сомневается в тебе? — Да, придется, — она пожала плечами, — а как иначе? — Зачем терпеть такое унижение? — А что предлагаешь? Вырвать сердце и поверить, что от этого отношение к тебе поменяется? — Не на все управа — вырванное сердце, — с укором пояснила Реджина. — Я просто не вижу смысла ему помогать. — Я бы не помогала, если бы не обязанности Шерифа. К тому же, тебе ведь я пытаюсь помочь? — Это вряд ли входит в обязанности Шерифа. — Ну да. — Тогда почему? Только из-за Генри. — Она зашла вслед за Эммой в раскрывшуюся дверь первого встречного дома. На первом этаже было темно и прохладно. — Я люблю Генри. А Генри любит тебя. И хочет, чтобы ты перестала быть в злодейках, получила свой хэппи-энд в конце концов. И он как никто другой верит, что у тебя это получится. Вот, почему. Эмма пыталась достучаться до хозяев квартир каждого дома: где-то ей никто не отвечал, где-то люди говорили, как по схеме, что ничего не слышали и не видели; кто-то просто закрылся за своей паранойей и со словами «я ничего не натворил, Шериф» плотно прижимались к дверям с внутренней стороны жилища. В общем, как уже понятно, свидетелей не нашлось. С одной стороны, это немного странно, ведь они опросили сегодня около сорока человек, но все остались в неведении и лишь посочувствовали «бедному Мортимеру». С другой стороны, преступление произошло рано утром или, возможно, ночью, часа в три, а в это время редко кто бодрствует, так что… так что к Эмме снова постучалось отчаяние, которое усилилось стократ, когда они обратились к мистеру Голду и другим личностям, любящим коллекционировать ценные вещи. В Сторибруке всего два таких человека помимо Голда, но те честно заявили, что никто к ним с «заманчивыми предложениями и предложением обменять драгоценности на деньги» не обращался. И теперь Эмма бесповоротно не знала, что делать дальше. — Черт возьми, — устало выдохнула Свон, в очередной раз ударяясь головой о руль. — Мне правда не на чем их ловить. Проще иголку в стоге сена найти. — Или воспользоваться поисковой… — Нет. Никакой магии, — с нажимом отчеканила Эмма и завела мотор. Нужно вернуться в дом Миллс и помочь ей доделать ужин, несмотря на легкую нервозность после встречи с Мортимером. Человек этот оставил крайне неприятное впечатление, но портить вечер Генри и Реджины хотелось меньше, чем нахамить владельцу ювелирной. — Ты только зря теряешь время. — А ты говоришь только за себя. — Что ты имеешь в виду? — Реджина удивленно выгнула бровь дугой. — То, что в том же Бостоне я прекрасно справлялась без магии. А этот город, как ты знаешь, «немного» больше Сторибрука. Я не теряю время зря, я так работаю, — отчетливо произнесла Свон. — Магия нужна только тебе, потому что кое-кто стал слишком от нее зависим. — Вот только морали мне читать не надо, — нахмурилась Злая Королева и, быстро отведя взгляд, уставилась в окно. — Больно хотелось. — Свон вцепилась в руль сильнее, понимая, что переубедить Реджину в том, что магия не упрощает жизнь, а накручивает ей долги, практически невозможно. Впрочем, она знала, что это будет не легко. Миллс половину жизни купалась в величестве и могуществе, а взять и потерять все это разом… не каждый готов на это. Но Реджина смогла. Хорошо, что у нее есть Генри, ведь он, можно сказать, якорь, который не позволяет Миллс пуститься в плавание в один конец. Конец, в котором вряд ли ее будет ждать хэппи-энд, о котором она так мечтает. До особняка мэра доехали за пять минут. Погода снова начинала портиться, но под дождь попасть они не успели, ограничившись только прохладным ветром. Вернулись на кухню, к незаконченным делам ужина, распределили обязанности: Эмма занималась в основном уборкой, а все основное — готовка — взяла на себя Реджина. Разговаривали между собой они редко, обычно только уточняя, сколько времени, и спрашивая, не пора ли забирать Генри. — Думаешь, он согласится? — Реджина, до этого внимательно разглядывая накрытый стол, теперь смотрела на Эмму. Ответа Генри на ее предложение остаться она боялась. Вдруг все-таки нет? — Он по тебе скучает и обязательно согласится, — попыталась подбодрить Свон. В данный момент она даже немного завидовала Генри, потому что сегодня вечером его ждет целая гора сладостей, шоколадного торта, какао с огромной горой сливок да много чего другого. И черт с ним, что от этой приторной картины скулы сводило! Кто ж от такого откажется? Особенно будучи мальчишкой в возрасте десяти лет, обожающим все сладкое. Убедившись в последний раз, что ужин готов, а Генри уже наверняка освободился, Эмма поторопила Реджину быстрее двигаться к машине, пока дождь моросил, а не лил, как из ведра. Их сын ждал мам под крыльцом, а на вопрос: «Почему ты не в школе? А если бы простыл?» — отвечал, что одет достаточно тепло, дождь он любит, а в школе душно и никого уже нет. Друзей у него по-прежнему не шибко много. «Ну, зато семья большая и любящая», — пыталась однажды утешить Мэри Маргарет, когда Генри пришел расстроенный тем, что его одного не пригласили на День Рождения одноклассника. К счастью, до Реджины эта информация не дошла, ведь такого отношения к своему любимому сыну она никогда бы и никому не простила. И она наверняка поняла бы, что решение не приглашать Генри принимал не сам именинник, а его родители. Эмма отвела Генри в сторону, чтобы спросить его кое-что про его маму. Мальчишка подумал, что между ними снова произошел какой-то конфликт (он заметил на лице Реджины волнение и подумал, что это связано с чем-то другим), но Свон его успокоила словами: «У твоей мамы есть к тебе предложение». — Реджина предлагает тебе погостить у нее сегодня. — Она обхватила ладонями плечи сына и развернула к себе, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз. — Хочешь? — А она на тебя больше не срывалась? — подозрительно уточнил парень. Видно было, как он переживал за Спасительницу. Реджина же весь этот разговор не слышала и лишь по движениям губ, эмоциям могла примерно догадываться, к какому ответу он стремится. — Больше не срывалась, — честно подтвердила кивком Свон. Чтобы прибавить шансов Реджине (хотя она не сомневалась, что Генри согласится), добавила: — Мне нужно сегодня отлучиться по делам, а я не хочу оставлять тебя одного в комнате наверху. — По каким делам? — Эмма поджала губы, показывая, что эта тема не самая подходящая для обсуждения. Но Генри намека не понял и продолжил настаивать на ответе, чуть наклонив голову. — Кое-что произошло. Хозяина одной ювелирной лавки вчера ночью ограбили, он требует срочных решений, немедленно найти воров и вернуть украденное. Но проблема заключается в том, что я попросту не знаю, откуда начинать поиски. — Не знаешь? Ты? — Генри удивленно распахнул глаза. Реджина, увидевшая это, запереживала еще сильнее. Со стороны ей казалось, что они все еще продолжают обсуждать ее предложение. — Ты слишком высокого обо мне мнения, — улыбнулась Свон и взъерошила волосы сына. Под дождем они быстро успели намокнуть, хотя он по-прежнему был слабым и вялым. — Ну и как планируешь отлавливать преступников? Ты знаешь, как это делал Бэтмен? Могу поделиться его секретами! — О, нет, прости, но костюм с крыльями и маской я надевать точно не стану, даже не проси, — рассмеялась Свон. — Попробую всю ночь патрулировать в том районе, вдруг они вернутся или попытают удачу в лавке рядом с ювелирной? — Ладно, но будь осторожна, хорошо? — Конечно. Так что насчет Реджины? — Свон выпрямилась и поправила выбившийся локон волос за ухо. Черт, дождь усиливается, пора бы идти. — Я с радостью, — он кивнул и, взяв Эмму за руку, направился к машине. Возле нее как раз стояла Реджина, которая приветствовала Генри самой любящей улыбкой. Свон отвезла семью Миллс в особняк, а сама поехала к Бабушке в кафе, чтобы запастись кофе и всю ночь провести, не смыкая глаз. Все-таки слова имеют большую силу. Какие-то могут тебя согреть, какие-то вывести из себя, разозлить и вынудить жертвовать своим сном, чтобы доказать, что ты стоишь гораздо большего, чем то, во сколько тебя оценили. «Найти преступников? Да без проблем» — мысль, с которой Эмма отправилась в район, где недавно произошло ограбление.