Ты Спасительница? Так спасай!

— Мы знакомы? — первое, что смогла выдавить из себя Реджина, едва успевая следовать за незнакомцем. Он передвигался быстро, а у нее ноги затекли от длительного сидения в одном положении на корточках. Хорошо хоть тропинка, ведущая к амбару, не была устлана камнями и различными препятствиями, иначе падение было бы неизбежным. — Ваше Величество, — хохотнул парень и остановил свое движение, и движение Ее Величества. Посмотрел на нее, как на ребенка, но к которому испытывает невероятное уважение. — Неужели Вы не узнаете своих славных солдат? — Солдат? — с искренним недоумением уточнила она, нахмурившись. Сторибрук, другой мир, другие правила и законы… Как-то быстро выкинула память своих доблестных воинов и замок, населенный множеством прислуги и солдат в черных доспехах. Как они всегда следовали за ней по пятам, как боялись не угодить и трепетали при ее приближении, как излучали почтение через поклоны и непререкаемо выполняли все приказы... — Да, — с гордостью подтвердил солдат, после чего кивком головы дал знак идти дальше. Сопротивляться Реджина не стала, задумалась. Так значит, они ждали ее — Злую Королеву? С какой целью? И каким образом они сюда попали, черт возьми?! Ведь Реджина отчетливо помнит, что никого не брала с собой в Сторибрук из дворца, так как считала каждого бесполезным, грязным пятном на фоне столь сказочно-красивой картины как город, который она создала на чистом холсте. — Как вы здесь очутились? — Миллс старалась подражать образу Злой Королевы из Зачарованного Леса, ведь именно этого они ждали и хотели получить. Может быть, если так она вотрется в доверие, которое, по сути, уже было между ней и преступниками, то ей удастся найти Эмму и освободить? Это хороший импровизированный план, если учесть, что за все время сидения в укрытии в голову так ничего и не пришло. А тут подвернулся удобный случай, и все, что ей необходимо сейчас сделать, — это всего лишь снова стать той, кем она пыталась больше не быть. Отвлечь идиотов и дать Спасительнице шанс выбраться из этого пагубного места. Главное, не увлечься, ведь власть и былое величие легко приводят к искушению, перед которым не так просто устоять. Признать, существовало некое чувство дискомфорта, поскольку быть злодейкой — это одно, а притворяться ею — совсем другое. Вроде голова не растеряла воспоминания — далеко не от всего зла в себе она избавилась, — однако воспользоваться им, чтобы максимально правдоподобно отыграть свою роль, оказалось не так просто. Вечно на пути к этому стояло лицо Генри, такое искреннее и любящее, когда она с ним в школьном дворе приделывала к дереву домик для птиц; голос Свон — будто родной, ибо часто прогонял в Реджине ту тьму, которая все пыталась и пыталась захватить ее сердце и вытолкнуть остатки светлого. — О, нас перенес сюда с помощью волшебного боба один очень сильный колдун. — Реджина переступила через одинокое колесо от легкового автомобиля, которое валялось на тропинке. — Сказал, наше присутствие необходимо Вам для того, чтобы Вы выполнили предназначение этого городишки. — Он беспечно огляделся вокруг себя и довольно улыбнулся. Интересно, как давно они скрываются здесь, в чаще леса, коль сама мэр ни разу их не видела и не слышала от жителей? Сколько их всего, целый дворец? — Какое? — с холодом осведомилась Миллс. Пока что неизвестная личность колдуна ее не особо интересовала. Ей нужно в первую очередь понять, с какой целью они похитили Свон и как она относится к «предназначению этого городишки», а уже потом расспрашивать о вспомогательных моментах. — Ну как же? Сделать Вас счастливой! — Парень эмоционально всплеснул руками. Потом мазнул ненавязчивым оценивающим взглядом по Ее Величеству в строгой черной юбке, красном пиджаке и пальто сверху и констатировал: — Из-за Белоснежки, Прекрасного Принца, которые с давних времен портят Вам кровь, а уж тем более из-за их чада — Спасительницы, — изрек он с деланным акцентом, — Эммы Свон, что осмелилась сунуть свой нос в чужие дела, Ваше счастье находится в подорванном состоянии. — Солдат из Зачарованного Леса теперь выглядел более собрано. Видимо, подстроился под привычный характер общения со своей королевой. Что ж, это отличный знак. — А вы решаете этот вопрос без моего участия, — ледянючим голосом скорее подытожила Реджина, нежели сделала предположение. И злило ее вовсе не то, о чем она сейчас сказала. — Нет, Ваше Величество! — резко обернулся солдат и уставился испуганными глазами на королеву. Да, она еще помнит, какую интонацию нужно использовать, чтобы ее боялись как следует. А впрочем, Миллс никогда не забывала. Злая Королева и Реджина — один и тот же человек, одна плоть, две сущности, которые дополняют друг друга. Остается только решить, какая из них будет чаще находиться у руля. — Вы ведь здесь, а мы к этому и стремились. Теперь наша цель станет общей, а достичь ее будет во много раз проще. — Зачем было проделывать столько дел в городе, чтобы привести меня сюда, если вы могли просто узнать адрес дома у любого моего ненавистника? И обговорить этот вопрос уже там. — А голос. Он был настолько пропитан сталью и ядом, как отравленный клинок, что казалось, будто Реджина вернулась в прошлое, в Зачарованный Лес, и сейчас перед ней не один из солдат, а мирный человек, который отказывается выдавать местоположение Белоснежки. Ах, как она квиталась с таким молчаливым сбродом... То сердца вырывала, то в рабы к себе во дворец отправляла до тех пор, пока они не помрут там от голода и бессилия, то казнь назначала на следующий день. Жестоко. Но сейчас все эти воспоминания ей необходимы. Во благо. И пусть впервые за столь длительное время она вдруг почувствовала укол вины перед невинными людьми, тянущей ее, словно камень под воду, а останавливаться Миллс не собиралась. Не сейчас. — Ну, Ваше Величество… — замялся парень, очевидно чувствуя себя неловко из-за того, что не получалось придумать ответ. Интересно, как бы его глаза забегали, если бы Реджина напомнила ему про пистолет, который отчетливо целился ей в голову? Это ведь тоже наверняка входило в их планы? Впрочем, спрашивать теперь бессмысленно, ибо они уже приближались к воротам — главному входу в амбар. — Лучше задайте все интересующие Вас вопросы нашему второму покровителю, уверен, он на всё Вам подробно ответит. — И кто же ваш второй покровитель? — Миллс с прямой осанкой, с поистине королевским видом вошла через открытые ворота, так, будто вернулась в тронный зал. Правда, реальность совсем не ту картину показала, которую представило воображение. Вид изнутри встречал своих гостей не самый впечатляющий, скорее наоборот, отталкивающий. Пройдя под невысокой аркой, которая разделяла основную часть амбара от входа, в глаза в первую очередь бросилась небольшая конюшня, которая находилась по правую сторону от входа. Стенка, отгораживающая два стойла, разобранная на несколько частей, лежала на полу. По бокам и сверху картинно валялись седла, уздечка, даже попону, местами разорванную и запыленную, там можно было найти, а еще небольшую телегу со стогом старого сена. С левой стороны стену оккупировали стол, пара стульев, перевернутый горшок с завядшим цветком и четыре небольшие телеги с сеном. Само по себе место казалось изнутри, как амбар из Зачарованного Леса, хоть и выглядело внешне обновленным и под стать миру, заметно отличающемуся от сказочного. Будто кто-то наложил сверху на блеклый деревянный домик красную краску современности. — Ваше Величество. — На самом деле, такое обращение к себе в голосе, пропитанном раболепием, слышать непривычно. В Сторибруке Реджина ловила подобное исключительно в саркастическом тоне, так каково теперь — снова почувствовать себя чем-то большим, нежели враг народа и постоянная угроза для него? Реджина моргнула, отгоняя эти мысли. Не забывай, зачем ты сюда влезла. — Тот, кто Вам сейчас нужен, в данный момент не на месте, но он скоро прибудет. Может быть, у Вас есть какие-то пожелания или поручения? — На Злую Королеву с плохо скрываемым страхом смотрели уже трое. Бородатый, с длинными волосами, молодой, который ее сопровождал, и длинноногий. Один только блондин, что стоял, прислонившись спиной к стене, не показывал никаких эмоций, будто природа обделила его этой человеческой особенностью — чувствовать. Или, может, какой-нибудь маг в свое время вырвал ему сердце? А грудь его уже давно охладела и стала твердая, как камень. — Да, — обведя всех присутствующих профессиональным надменным взглядом, равнодушно сказала Миллс. Сейчас появилась отличная возможность попытаться спасти или для начала хотя бы увидеть Эмму — надо действовать. — Отведите меня к пленнице. — Реджина уже примерно догадалась, в каком месте держат Спасительницу — длинный тусклый коридор в Западном крыле амбара, вытекающий из центральной его части, дал подсказку на то, что за ним расположены двери, в одной из которых наверняка сейчас Свон. Впрочем, даже если интуиция обманула, то переживать нечего — ее беспрекословно проводят к Шерифу. Сопровождающий ее молодой человек кивнул двум своим приятелям выполнить поручение Злой Королевы и скрылся вскоре в проеме возле конюшни, ведущей, скорее всего, к гаражу. Реджина знала об этом, потому что видела, как заезжал туда черный автомобиль. Лицо водителя не засветилось, что сильно печалило, однако заострять на этом внимание она не стала — есть резоны направить его в другую сторону.

***

Голос. Властный. Ледяной. Зловещий. До боли знакомый. А еще цокот каблуков от сапог. Кто же еще? Реджина. Ее Величество Злая Королева. Эмма узнала об ее появлении до того, как она сама приблизилась к камере. Пусть двери сдерживают в себе большую часть звуков, которые находятся за ее пределами, но зато вблизи разговоры слышны прекрасно, особенно, если для этого постараться не издавать самому никакого шума. Поэтому Свон поспешила спрятать гнилой гвоздь, что с большим трудом выбрался из деревяшки на окне, себе в заднем кармане джинсов. Пришлось немало преодолеть, чтобы достать чертов гвоздь, но как же не вовремя зависла эта черная полоса — в последний момент появились посторонние люди. Да, именно посторонние — все, включая Реджину. В одиночестве просидев здесь около полутора часов, Свон успела множество мыслей перебрать в голове и пришла к выводу, что к своему похищению и прочим преступлениям мадам мэр вполне себе могла приложить руку. Например, заранее избавиться от отчета про покупку черного автомобиля, который сейчас находился на стоянке в восточной части амбара, а еще сделать постановку спектакля, в котором «злодей» выступает жертвой, а «герой», как ему и подобает, рискует собой ради другого. Да, все логично и вполне себе складно. Даже вопрос «зачем столько возни, когда можно было оставить Спасительницу захлебываться собственной кровью на дороге?» приобрел свой ответ: Реджина ведь всегда была актрисой и любила играть на чувствах других. Холодный расчетливый взгляд впился в Свон через крохотное окошко, словно острые шипы самой красивой розы, всенепременно делая больно, ведь совсем недавно эти же карие глаза излучали тепло. Обидно. И под стать иронии — видеть и верить в одно, а получать другое. Смотреть, как ее губы растягиваются в злорадной насмешке, пальцы обхватывают прутья решетки, сжимают их, в то время как твои запястья обжигает металл, натирая кожу. — Оставьте меня с ней наедине, — недобро усмехнувшись, приказала Злая Королева, и солдаты тут же покинули ее общество. Они направились куда-то дальше, вглубь коридора, к другой комнате с резной дверью из красного дерева. Наверное, это комната того самого «второго покровителя», подумала Реджина и подбросила ключ, который ей вручил один из сопровождающих. С противным скрипом дверь впустила относительно свежий воздух в небольшую камеру, заполненную мрачными тонами и привкусом какой-то солоноватой безысходности. Тут прохладно, чувствовалась сырость. Реджина закрыла за собой дверь, не оставив даже крохотной щели в проеме, маска Злой Королевы осталась на ней даже тогда, когда она повернулась лицом к Спасительнице. Свон при ее появлении в своей персональной тюрьме даже не шелохнулась — только стиснула кулаки и свела брови к переносице, оставив заметную гневную морщинку. То, что блондинка в крайне омерзительном настроении — догадается даже слепой, но Реджина никак не ожидала, что ее ответный взгляд будет исполнен таким безразличием и холодом. Будто все то, что произошло между ними за дни со вступления их договора в силу, сгорело в чертовом пламени и оставило лишь угольки. — Эмма. — Реджина выдохнула ее имя с облегчением, убедившись через окошко, что за дверью никого нет и незваных гостей ждать пока бессмысленно. Черты лица брюнетки, выдающие надменность, величественность, тут же сгладились, словно шелковое одеяло. Она сделала несколько шагов к Эмме. — Я… — Фраза осталась на уровне недосказанного, хотя Миллс даже физически понимала, что стоять в окружении тишины не могла. Особенно после того, как внимательнее рассмотрела лицо Спасительницы. Разбита губа. Нижняя, совсем недавно оттуда перестали бежать капли крови — она определила время интуитивно, стоило лишь приглядеться к ней. Под глазами синяки, оставленные прямо-таки нечеловеческой усталостью. — Что они с тобой сделали? — злобно-обеспокоенно спросила Миллс и приземлилась на колени, наплевав на отвращающий все естество пол, возле прикованной к холодной батарее Свон. Почему она не отвечает? Блондинка выглядела невероятно вымученной и бледной, а еще мрачной и отстраненной. Однако это вовсе не мешало Эмме давить на Реджину тяжелым взглядом, когда прикоснулись к ее ладоням. Тем не менее, Реджина этому большого значения не придала, а посему переместила пальцы на стальные наручники, чтобы взглянуть на замок. Но Свон лишь раздраженно отдернула конечности, вынудив Злую Королеву отстраниться. Что не так? — Руки, — предупреждающим тоном обрубила не хуже топора Свон, нервно дернув цепью между наручниками. Смотрела в глаза Реджины, как на чужую. Как на предателя. — Не прикасайся. — Почему? — В самом деле, этот вопрос задаешь ты? Или это твой очередной фокус с притворством? «Вотрись в доверие и замани в ловушку» называется. Прежде чем Реджина успела ответить и попытаться все прояснить, она почувствовала удар стены между лопатками и нечто острое, почти впившееся в кожу на шее. Достаточная длина цепи и удобный случай — это все, что было необходимо для того, чтобы застать Злую Королеву врасплох. Чтобы отрезать все пути отступления и намекнуть: криками о помощи здесь не поможешь. Точнее, послушных псов вызвать сможешь, но спасать будет уже некого. — Свон. — С упавшим голосом Реджина замерла, боясь сделать даже один глоток воздуха. Острие гвоздя упиралось ей в шею и как-то не разжигало энтузиазма решить эту проблему быстрым, привычным путем. — Послушай меня. — Тем не менее с каждым разом слова набирали новые силы, становились тверже и суровее. — Тебе сказали, что это мой приказ. — Согнув пальцы, она прислонила ладони к стене и глубокомысленно вздохнула. И как теперь эту упертую личность переубедить в обратном? Как объяснить, что приказ — старый, как сам Зачарованный Лес, а его актуальность давно потеряла смысл? Пока Миллс не знала. Она смотрела в непроницаемое лицо Спасительницы, несущее лишь угрозу, и видела стену, защищающую ее. И чувствовала, как вгрызаются в сердце тысячи осколков от разбившегося, подобно хрусталю, доверия. «Вообще-то я никогда никого не допускала на водительское сиденье. Так вышло, что об этом месте знаешь только ты». И как давно Эмма сидит с той мыслью, что во все это ее втянула именно Реджина? — Эмма. — Злая Королева все же попыталась убрать от горла угрожающий жизни предмет, однако поджавшиеся губы блондинки предупредили ее об опасности. — Я не просила исполнять этот приказ. — Зеленые глаза все еще вонзались в мэра холодом. Пока не верит. Но внимательно слушает. Так же сильно вжимает в чертову стену. — Точнее, просила, но он относился к Белоснежке, и это было в Зачарованном Лесу, много лет назад. Они не знают о том, что ее смерть потеряла приоритет в моих планах. Я понятия не имею, почему они похитили именно тебя, но нужно выбираться, пока не поздно. — А чего поздно? — едким вопросом парировала Свон. Оковы тянули, сильно впивались ей в кожу и причиняли неслабую боль, однако она мастерски это скрывала. — Все зависит от тебя — ты должна убить меня, — и пожала плечами. — Свон. — Голос всецело приобрел стальные нотки. Реджина впилась пальцами в плечи Эммы, несмотря на определенный риск, и встряхнула ее, вынудив прошипеть в ответ пару ласковых оскорблений. — Единственная причина, по которой я здесь, — это чтобы спасти тебя. Нет, Свон не хотела видеть ее сейчас — уж слишком быстро успела вбить себе в голову самое худшее, во что можно было верить после слов того блондина. Она отвела взгляд, но Миллс включила всю свою наглость и, вцепившись тремя пальцами в подбородок Спасительницы, заставила ее повернуться к ней лицом. Треклятая железка у горла выпала из ее рук. — Смотри мне прямо в глаза, — приказала королева, все еще удерживая подбородок пленницы. — Смотри в глаза и включай свое чутье, чтобы понять: я не лгу тебе. — Расстояние Реджину вообще не волновало. Она поставила перед собой цель добиться хотя бы толики того утраченного доверия, и добьется его, невзирая на возможную кучу преград. Она не моргала. Так искренне хотела доказать, что по-прежнему остается на стороне добра. А Свон? В такой близи сложно было собрать мысли и активировать чертово чутье, хотя нечто более могущественное уже определилось с ответом на вопрос «Верить или нет». Эмма почти незаметным движением раздраженно встряхнула кулак. — Возможно, ты говоришь правду, — чуть хрипловато произнесла, не в силах противостоять чистому взгляду Реджины. Голос осип, хотя буквально три минуты назад ему хотелось кричать. Их лица по-прежнему были близко. Как тогда, неподалеку от обрыва — место, о котором Эмма опять же мало кому распространялась. По сути, знали о нем только Генри и его мать, но не более того. Реджина помнила об этом. — Я не хочу тебя убивать, Свон, — на всякий случай повторила Миллс, и уголки ее губ дернулись вверх в намек на едва уловимую улыбку. — Звучит как признание в любви, — нервно хмыкнула в ответ блондинка и отстранилась. Звякнули наручники, невольно вызвав тропу мурашек, разбежавшихся по спине. Или вовсе не в железках дело? Сзади послышались чьи-то тяжелые шаги, и Реджине позволили отлепиться от стены, чтобы отойти от пленницы на «безопасное» расстояние. Через прутья в окне на обстановку в камере с заключенной посмотрел высокий солдат с заправленной в джинсы черной рубашкой. Реджина даже смогла узнать его лицо по небольшой впадинке на щеке в виде шрама, оставленного, кажется, троллем во время стычки возле болота. Там неподалеку располагалась деревня, где Злая Королева устраивала очередной допрос подданных о беглянке Белоснежке. Солдат, наверное, и дальше продолжил бы так стоять и таращиться, если бы не недовольное покашливание Ее Величества. Он с испуганным «прошу прощения» отпрянул от двери и скрылся за ближайшим поворотом. Откуда ни возьмись в комнату пробрался ветерок, потом с окна неожиданно сорвалась дощечка и едва не угодила Эмме по макушке — благо та успела вовремя подставить скованные руки. Вместе с деревяшкой звякнул и тот самый гвоздь, который буквально минуту назад грозился Реджине значительно сократить срок жизни. Невольно напросился вопрос: «А смогла ли Свон действительно сделать то, что обычно следует после угроз, к которым не прислушались?» Правда, задавать Миллс его не стала, поскольку ее беспокоил вопрос побега, для осуществления которого у нее появилось несколько идей. Согласится ли на них только Эмма? На вторую часть плана, по крайней мере. — У меня есть план, — озаренная замыслом, пониженным голосом сказала Миллс, прокручивая между пальцами старый гвоздь. Эмма смотрела на нее снизу вверх с вопросительным выражением, и Реджина не заставила себя долго ждать: — Мы выберемся отсюда. — Она вложила в ладонь Спасительницы гвоздь, зная, что ей справиться с наручниками с его помощью будет проще, так как за плечами большой опыт. Потом Реджина подковырнула носком сапога сено, шаркнула ногой по полу, собирая его в одну кучку. Кивнула и, дождавшись, когда Свон разберется с наручниками и посмотрит на нее, с решительностью произнесла: — Но тебе придется полностью мне довериться.