***
Дагда что-то бубнил себе под нос. Прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз скакал на белке. Ему не хотелось признавать, но задница болела ужасно, а бедра ощущались деревянными. Им запросто удалось заполучить двух белок, пока Гризельда, спрятав лицо за шлемом, заговаривала зубы. У этой женщины был чудесно подвешен язык. Как она это проделала, для Дагды оставалось загадкой, и теперь они наконец добрались до границы Темного Леса, которая возникла перед ними лишь после целого дня езды. Они остановились на короткий отдых. Гризельда поразила Дагду, когда достала немного воды и провизии, которую она стащила, сладко щебеча с белками еще в стойлах. Паек состоял из овса и сахара и оказался пресным на вкус, и, каким бы голодным Дагда ни был, даже гоблинскую еду он нашел бы аппетитнее. Это второе, к чему Дагда не прикасался годами, — солдатский паек. Он начал осознавать, насколько был оторван от фей, что служили под его началом. Ему придется исправить данное положение, когда отвоюет свой трон. Он вернется туда, к простым солдатам, познакомится со всеми мужчинами и женщинами, отведет больше времени на то, чтобы лучше узнать персонал замка. Раньше он был хорош в этом… Дагда поднял забрало и посмотрел в небо. Дождь перетек в мелкую морось. Последние несколько часов их сильно заливало. Гризельда оглянулась. — Хотела сказать, что, когда я стерегла наших белок, кое-что услышала. Разговор твоих людей. Солдат, я имею в виду. — Разговор? — Дагда взглянул на нее, откусывая кусок. Гризельда тоже подняла забрало. Сейчас это было безопасно: они не столкнулись ни с одной феей в течение нескольких часов. На самом деле они уже давно никого не видели. Гризельда поджала тонкие губы. — Они не в восторге. — Разве? — Дагда растерянно нахмурился. — Я просто решил, что они помогают Роланду… — Они не в восторге от случившегося, и, похоже, без понятия, что с этим делать. На стороне Роланда парочка аристократ. Из-за растерянности на балу, не думаю, что половина твоих людей поняла, что происходит, пока не стало слишком поздно. Они желают, чтобы ты вернулся, — Гризельда потянулась погладить свою белку; ее когтистые пальцы скользнули по густому меху. — Я говорю это потому, что считаю, что если ты появишься с армией гоблинов за спиной, то в конечном итоге к тебе также присоединится большая армия фей. Не думаю, что Роланд сможет удержать трон. Этот напыщенный индюк никому не нравится. Да, из преимуществ у него численный перевес и путаница — многие думают, что ты, возможно, мертв. Роланд на шаткой почве. Он главный, но ненадолго. Дагда насупился, глядя на свои руки на поводьях. — Сначала я заставлю его заплатить за то, что он сделал с моими дочерьми, — тихо сказал он. — После трон. Гризельда поморщилась: — Ты, старый пердун! Я понимаю тебя… Мой мальчик пропал… Я не знаю, что с ним… Если он даже и жив… Но ты король — и должен в первую очередь думать о своем народе… После твоя месть. Дагда взглянул на Гризельду, и вина накрыла его целиком, когда он осознал, каким эгоистом был. Он даже не допустил мысли, что гоблинша могла потерять сына. Он был так сосредоточен на своих страданиях, что полностью упустил это. — Прости, Гризельда. Она посмотрела на него и грустно улыбнулась: — И ты меня. Дагда выпрямился: — Мы сделаем это вместе: сметем Роланда и отомстим… после спасения королевства. Она усмехнулась: — Благородно было бы сказать: «К черту месть!» Беспокоиться о том, чтобы быть хорошим правителем… Нет-нет… но ты знаешь… Я не против немного отомстить. Дагда фыркнул, и они оба рассмеялись.***
Почти весь день они ехали вдоль границы, чтобы найти то, что искала Гризельда, — небольшой участок, где деревья, лозы и прочая растительность формировали практически идеальную арку, — вход в лес. Когда гоблинша соскочила с белки и подошла поближе, Дагда нахмурился с испуганным выражением на лице. С прошлого визита в лес миновали долгие десятилетия. Было время, когда поход туда был… ну… веселым. Их королевства были дружны, и свободные переходы приветствовались на границе. Дагда все еще помнил, как он молодым феем, задолго до того как встретил мать Марианны и Донны, летал в лес с друзьями на встречи с компанией молодых гоблинов. Все они выпивали и вытворяли те глупые вещи, которые обычно вытворяет молодежь. Дагда вздохнул, его мысли перешли от его юности к жене. Он улыбнулся, вспомнив ее идею поженить Марианну и принца-гоблина… Ему потребовались некоторые усилия, чтобы согласиться на этот брак, но теперь он молил, чтобы молодой король смог спасти его дочь. В дороге Гризельда рассказала ему то немногое, что знала о судьбе его дочерей. Она видела Марианну с Боггом и вроде бы Донну вместе с гномом… Дагда просто надеялся, что это Санни, ее друг. Если так, то он был уверен, что Донна в безопасности, и надеялся, что Богг также защищал Марианну. В тот момент у Дагды была лишь надежда. Дагда взглянул на вход. Темный Лес вновь обрел надежду: возродить свое королевство и защитить хотя бы одну дочь… Гризельда повернулась, сняла шлем, посмотрела в небо, а затем на Дагду. Ее голос прервал его размышления. — Мы не сможем уйти далеко, прежде чем снова пойдет дождь, но нам нужно попасть в Лес. До сих пор нам чертовски везло. И я не хочу, чтобы удача повернулась к нам спиной. Дагда кивнул, мрачно сжав челюсти. — Я готов. Она улыбнулась, швырнув шлем в высокую траву и снова вскочив на белку с изяществом, с каким Дагда не мог себе представить пожилого гоблина. — Давай же, старый пердун, — усмехнулась она. Дагда фыркнул, слегка ухмыльнувшись.***
Марианна медленно проснулась и улыбнулась, не открывая глаз. Она не могла вспомнить, когда в последний раз спала вот так, глубоко и абсолютно спокойно, нет, погодите, она могла… Первая ночь с Боггом в лесу. Он заставил ее ощутить себя в безопасности, под защитой. Нет, поняла она, это нечто большее. Она не могла определить это чувство, лишь то, что прямо сейчас она счастлива. Она ощущала Богга позади, его грудь прижималась к ее крыльям, одна нога была зажата между ее ногами. Он дышал все еще расслабленно и тихо. Его дыхание ерошило ее волосы, и Марианна улыбалась. Она испытывала радостное облегчение, что Богг поправлялся, хотя и подозревала, что ее ожидала борьба за то, чтобы он отдыхал. Марианне нравилось, что он обнимал ее за талию. Большая когтистая рука покоилась на ее животе. Его хватка была крепкой, но не удушающей. На мгновение она задумалась, какой бы была ее жизнь в качестве его жены: ощущать его рядом с собой каждую ночь, теплую защиту его тела, мягкую рябь дыхания на своей коже вечерами… его губы на своем рте, своей шее… своей… Марианна смутилась. Она бы совсем не возражала, ни капельки бы не сомневалась. Марианна улыбнулась, довольная ощущением его тепла, обычного тепла, не обжигающего жара лихорадки, а просто тепла живого существа. Она сменила положение, стараясь шевелиться как можно осторожнее, чтобы не разбудить его. Богг что-то пробормотал во сне, переворачиваясь на спину. Марианна уже собиралась подняться, но взглянула на него. Он положил одну руку на грудь. Вторая лежала рядом, как приглашение. Марианна не удержалась и свернулась калачиком, положив голову ему на грудь. Она улыбнулась и зажмурилась. Это казалось «правильным»: лежать так. Ее голова покоилась на его груди. Она прислушивалась к ровному биению его сердца, к ритму его дыхания. Она глубоко вздохнула, погружаясь в его запах, и приобняла Богга за талию. «Еще минутка», — подумала она. Она услышала, как прекратился дождь. Это означало, что ей нужно одеться и отправиться за едой, что желудевая шапочка полна свежей воды, а ее одежда уже высушена… она надеялась. Марианна открыла один глаз, когда мысли о предстоящей работе полностью захлестнули ее. Богг нуждался в заботе, которую она не выполняла, лежа здесь, прижавшись к его боку. Марианна подавила зевок и села. Слабый свет, проникающий в нору, был водянисто-серым — скоро снова начнется ливень. С неохотным стоном она отодвинулась от Богга и встала, вытянув руки над головой.***
Богг очнулся, когда Марианна поднялась. Он распахнул глаза и уже хотел что-то произнести, как рядом с ним потянулась крохотная, нагая фея. Глаза Богга расширились, и он поспешно их закрыл, притворяясь спящим, но если бы Марианна обратила внимание, то заметила бы сильный румянец на его щеках и красные кончики ушей. Образ ее, обнаженный и вытянувший руки над головой, с легким потягиванием и трепетанием пурпурных крыльев, навсегда запечатлелся в его сознании… Она прекрасна, подумал он, самое прекрасное создание, что он когда-либо видел.***
Она размялась, прежде чем подойти к месту, где сушилась ее одежда. Обрезанные леггинсы выглядели вылинявшими, а на ткани появились длинные стрелки. Марианна взяла быстро испортившуюся тунику, отметив, что она также смотрелась выцветшей и изношенной. Фейская одежда явно не предназначалась для столь грубого использования. Ей хотелось бы иметь что-то покрепче… может быть, когда они доберутся до замка Богга, одежды гоблинов хватит? Марианна вздохнула и подняла сапоги; к счастью, те были модными и прочными. Одевшись, она улыбнулась своему осмотру. Она взглянула на Богга, наблюдая за тем, как он спал. Ее сердце мягко сжалось в груди. Ему было лучше. Цвет лица все равно не здоровый. Богг был еще слишком бледным, но не настолько пугающе белым, как раньше… Теперь она обязана помочь ему восстановиться, и поиск еды будет хорошим началом. Марианна прикусывала губу, подкидывая в костер пару хворостинок и вспоминая съедобные растения. Марианна помрачнела… Она знала лишь несколько таких, например, одуванчик, клевер… Марианна поморщилась, покачав головой. Ее знаний очевидно не хватало. — Могу помочь. Марианна повернулась и увидела, как Богг приподнялся на руках. Он выглядел таким слабым и беспомощным, что Марианна, на мгновение задумавшись, бросилась к нему, чтобы помочь сесть. — Помочь с чем? — спросила Марианна. — Объяснить, что съедобно, — тихо сказал Богг. Марианна нахмурилась: откуда он знал, о чем она думала? Как только она усадила его у стены норы, она поспешила забрать желудевую шляпку и осторожно внесла ее внутрь. Она подошла к Боггу и, сев на колени, помогла ему поднести к губам шляпку и немного отпить прохладной воды. Его руки чуть тряслись. Богг сделал несколько медленных глотков и откинулся, измученный простым питьем. — Спасибо, — прошептал он. Марианна отпила и поставила шляпку на пол. — Всегда пожалуйста, — она улыбнулась ему, и они оба уставились друг на друга. Марианна опустила взгляд первой, ее щеки внезапно порозовели. Она села, отодвинув все еще полную емкость с водой в сторону, и погладила руками испорченный подол туники из цветочных лепестков, прежде чем снова подняла глаза. — Скажи, что мне искать, — Марианна серьезно посмотрела в его голубые глаза. Богг поморщился. — Я просто… Я не хочу, чтобы ты шла туда одна, Марианна. Это опасно. Марианна протянула руку и провела ладонью по его лицу. — Богг, не волнуйся. Я сама справлюсь. Ладно? Богг помотал головой. — Просто… Я должен… Марианна прижала палец к его губам. — Богг, больше ни слова. Богг нахмурился, но кивнул, его голубые глаза остановились на ее лице, полные решимости. Марианна собралась убрать руку, но Богг перехватил ее ладонь своими длинными пальцами, нежно взяв за запястье. Он держал ее так еще секунду, а затем поцеловал кончик ее пальца, прежде чем позволил ей убрать его со своих губ. Марианна зарделась сильнее. Жест был таким ласковым, таким милым, что ее сердце затрепетало в груди. Она застенчиво посмотрела вниз и снова вверх. Богг заволновался. Его мысли метались… Может быть, он перешел черту, наверное, этот жест вызвал у нее отвращение, а возможно, рассердил ее. Марианна почти читала его мысли, просто глядя ему в глаза. Она протянула руку и очень нежно погладила его подбородок, успокаивая. Богг усмехнулся с горящими щеками. — Хорошо, я опишу растения, которые нужно найти… Можно приготовить суп или съесть сырыми. Марианна кивнула и пристально на него взглянула. — Я готова. Богг улыбнулся, увидя ее решительное лицо, очертания сливовых губ и глубину карих глаза. Он точно знал, что влюбился.***
Когда Марианна вышла в вечерний свет, с неба только-только начала накрапывать слабая, но холодная морось. Марианна вздрогнула, а после ее едва не вырвало, когда она наткнулась на мертвого паука-волка. Никто пока не утащил его, что, как она полагала, было хорошим знаком, потому что она не хотела, чтобы что-то похуже паука обнаружило их. Однако она не была в восторге от того, что труп находился прямо перед норой. Ее глаза оторвались от паука и переместились на посох Богга, лежащий рядом. К счастью, дождь начисто его вымыл. Марианна поспешила к посоху и прислонила его к входу в нору. Затем, улыбнувшись еще шире, она отправилась на поиски съестного.***
Марианна отсутствовала уже больше часа, и Богг беспокоился. Пока ее не было, он пытался отдохнуть, как просила Марианна, но никак не мог успокоиться, несмотря на изнеможение и слабость. Богг рассматривал потолок норы, наблюдал за огнем. Он настолько переволновался, что ему стало плохо, его пустые внутренности крутились и выворачивались, когда все возможные опасности, с которыми Марианна могла столкнуться там, в одиночестве, приходили ему на ум. Когда снаружи стемнело, а Марианна до сих пор не вернулась, Богг поднялся и, пошатываясь, направился к выходу. Он нигде не видел своего посоха, что озадачивало. Он придерживался за стены норы, помогая себе с балансировкой, и вышел наружу. Именно тогда он заметил тело паука-волка. Богг втянул воздух, его первой реакцией было отшатнуться, но в тот же момент он понял, что паук мертв. Богг в замешательстве нахмурился, и тут вдруг появилась Марианна, обходившая труп существа, — глаза от паука она отводила — ее руки были нагружены зеленью и цветами. Она выглядела уставшей, но в ее карих глазах плясали огоньки, а на лице играла улыбка. — СМОТРИ!!! Богг! Смотри, что я нашла! Я все нашла! Все, о чем ты говорил! Марианна подбежала к Боггу, она светилась от радости. Но ее улыбка померкла, стоило ей осознать, что она так была счастлива видеть его, что не сразу поняла, что он стоял за пределами норы, где ему явно не место. Марианна резко замерла и зашипела: — Что ты делаешь? Вернись и ляг! Богг, облегченно выдохнув, сделал то, что ему сказали, с веселым смешком: — Да, принцесса. Тебя долго не было, и я беспокоился! Богг запротестовал в свою защиту, когда Марианна ринулась следом и поторопила его бедром, загоняя в нору. Она бросила свои сокровища в угол и поспешила обратно за посох. — Опять пойдет дождь. Я почувствовала несколько тяжелых капель на обратном пути, — пробормотала она, поставив посох и почти толкнув Богга на импровизированную совиную перину. — В Темном Лесу начало сезона дождей, — он вздохнул. — Будет только хуже. Нам действительно надо начать двигаться скоро, — даже сказав это, прислонившись к стене, медленно опустившись вниз, он был не настолько измученным, чтобы не спросить: — Почему снаружи мертвый паук? Марианна перестала суетиться и встала. Богг посмотрел на нее широко раскрытыми голубыми глазами. Она облизнула губы, прежде чем осторожно повернуться к нему спиной и начать перебирать зелень, которую принесла с собой. — Я… он… ну… видишь ли, в ту ночь, когда ты боролся с сильнейшей лихорадкой, он напал. Мне пришлось посохом его убить. Богг удивленно моргнул. — Что? Ты в порядке? Марианна подошла к нему, присев на корточки. — Конечно я в порядке, — она мягко улыбнулась и погладила его по лбу. Богг уставился на нее в изумлении. — Ты поистине удивительна, Марианна. Я… Я никогда не встречал никого, похожего на тебя. Марианна вспыхнула, убрав руку. — Ну, я… я просто сделала то, что сделал бы любой, защищая самое дорогое, что у него есть. Глаза Богга слегка расширились. Он не знал, что на это ответить, поэтому сжал губы, чуть улыбнулся и отвел взгляд. — Тебе… тебе не обязательно говорить такие вещи. Марианна легонько шлепнула его по плечу. — Богг… не смей так говорить. Богг покраснел, поднял глаза и улыбнулся ей, показав кончики изогнутых клыков. Марианна почувствовала, как эта улыбка пронзила ее прямо в сердце. Это была самая сексуальная и вместе с тем самая очаровательная улыбка. Вау, подумала она, но потом Богг прошептал ехидно: — Да, принцесса. — Фи, не называй меня принцессой… Кроме того, раз мы женаты, я ведь королева, так? Марианна хихикнула, удивляясь самой себе, что смеется над этой ситуацией, в которой они оказались, но разговаривая с Боггом, слушая его, видя его… это просто делало ситуацию лучше. Богг усмехнулся: — Полагаю, так и есть. Она одарила его дерзкой усмешкой, прежде чем вернулась к сортировке еды. — Тебе придется объяснить, как приготовить некоторые… — она уставилась на зелень и пробормотала: — Ну ладно, все. В этот момент они услышали, как тяжелые капли упали на «крышу» норы и землю вокруг. Марианна подняла голову. — Думаю, вернулась я как раз вовремя. Богг со вздохом кивнул: — Я рад, что ты успела. Марианна оглянулась через плечо и просияла.***
Боггу потребовалось пара минут, чтобы указать, какие части растений съедобные, а какие — не годятся в пищу, а также попросил наполнить желудевую шляпку свежей водой (Марианна полагала, что можно было использовать одну и ту же воду повторно, прежде чем ее заменить). Марианна подвинула все ближе к Боггу, чтобы он помог приготовить ужин. Сидя бок о бок и чистя стебли лопухов, Богг мягко спросил: — Кстати, что с Керридвен? Марианна, которая срывала синие цветы с цикория, взглянула на Богга, положила цветок себе в рот, затем, ухмыльнувшись, наклонилась и сунула цикорий ему в рот. Богг посмотрел на нее с удивлением, усмехнулся и пожевал, тоже ухмыляясь. Марианна усмехнулась в ответ, ее носик сморщился, что Богг посчитал очень милым. Она прикусила маленькими зубками нижнюю губу и ярко покраснела. Она снова взглянула на цикорий в своих руках и продолжила снимать цветы, складывая их в кучку. — Я обвязала вокруг ее ног обрывки моих леггинсов и отпустила. Надеюсь, кто-то найдет ее и, возможно, пойдет разбираться. В смысле, я предполагаю, она же не полетит на Летние Поля… Богг нахмурился, Марианна пожала плечами. — Подумала, что стоит попробовать. Глупо, знаю. Богг слабо покачал головой. Она заметила, как он быстро уставал. — Нет, нет, это была хорошая идея. И нет, она не полетит на Летние Поля. Она должна вернуться в замок… Я надеюсь, — лицо Богга потемнело и приняло обеспокоенный вид. Марианна оглядела себя: ее длинная туника была порвана, леггинсы в полной непригодности. — При таких условиях мне, возможно, проще начать ходить голышом, если я продолжу потихоньку отрывать куски своей одежды для перевязки ран и передачи сообщений. Богг усмехнулся. — Ты бы выглядела прекрасно без одежды, — улыбнувшись, произнес он немного застенчиво. Он смущенно опустил глаза. Марианна, протянув руку, взяла его когтистую ладонь и нежно сжала. Она чувствовала, как тепло в ее груди растекается, поглощая ее целиком. Она любила его. Как странно, подумала она, всего за несколько дней она влюбилась в своего мужа. Богг стиснул ее руку в ответ. Он снова побледнел и явно устал. Марианна еще раз сжала ладонь. — Почему бы тебе не прилечь, пока я буду варить что-нибудь? — она ласково улыбнулась. Богг начал было возражать, но Марианна коснулась его подбородка кончиками пальцев. — Пожалуйста, Богг, тебе нужно отдохнуть. Я хочу, чтобы ты поднялся на ноги, но не торопись… пожалуйста. Богг прикрыл глаза от ее прикосновения. — Хорошо. Богг сполз, ложась на бок. Марианна придвинулась ближе, взяв их ужин так, чтобы она могла прислониться к его животу. Богг заботливо обнял ее за талию, что заставило ее улыбнуться. Она положила зелень в шляпку и поставила у костра так, чтобы емкость находилась достаточно близко к огню, чтобы дождевая вода закипела, и достаточно далеко, чтобы не загорелась. Пока она размешивала ингредиенты в воде, Марианна начала тихонько мурлыкать, потом запела, ее голос был чуть громче шепота. Спи, обо мне мечтай. Память о нас я храню, ты знай. В сердце моем ты живешь, Дня ожидая, Будем когда мы с тобою вновь. Ввысь унеси к любви, От океанов до туч синевы, Прямо туда, где ждет он меня. Ввысь унеси к любви, От океанов до туч синевы…***
Богг закрыл глаза, вслушиваясь в ее прекрасный голос. Жар костра, запах греющейся зелени, его рука вокруг ее талии, ее тело и крылья, прислоненные к нему, — все это будто сговорилось вернуть Богга обратно в сон. Голос Марианны уносил его… Ты забери меня к солнцу с собой Над безмятежной сей ночи волной. Там, среди звезд и светил в темноте, Смотришь за мною, Мне улыбаясь одною. Ввысь унеси к любви, От океанов до туч синевы, Прямо туда, где ждет он меня. Ввысь унеси к любви, От океанов до туч синевы…