________________________________________ ________________________________________
Джон сидит на кровати, полностью одетый и готовый идти. Он пойман в ловушку в своем доме, но теперь есть план, чтобы справиться с этим. — Док? — Приглушенный голос Шу-гА и стук раздаются прямо над ним. — Док? Джон встает и смотрит на потолок. Люк, что ведет на чердак, подрагивает. Достав стремянку, которую он обнаружил в кладовке под лестницей, он взбирается, отодвигая в сторону крышку люка, и вниз тут же – словно в дрянном фильме ужасов – свешивается голова. Это Шу-гА, собственной персоной. — Привет, Ребекка. — Шу-гА, док, сколько раз я должна говорить вам об этом? — ворчит она, протискиваясь, чтобы спуститься. — По крайней мере, еще раз. — Вы делаете это только, чтобы позлить меня. — Есть грех. — Ему, правда, нравится поддразнивать молодежь, они хорошо реагируют, и это помогает им видеть в нем человека, а не просто целителя, с которым связаны только хвори да болезненные прививки. Он упорно трудился, чтобы преодолеть скверную репутацию доктора Фрейзера, и ему это удалось, а теперь несложно уже этому следовать. — Твоя мама мне говорила, тебе нравятся розыгрыши, и что ты всё время переодевалась. Так давай сейчас и проделаем вот что… Монтегю-стрит – это, большей частью, дома в форме террас, и дом номер пятнадцать – в самом конце. Дома старые, и, что действительно важно, у всех у них общее чердачное помещение, которое тянется от дома к дому, разделенное только шторками и рамами, что окружают люки, так что можно пройти от дома 15 к дому 23, не ступив на землю. Что и сделала Шу-гА, чтоб пробраться сюда, так что, можно надеяться, что он тоже сумеет проделать это, чтоб затем переулками пробраться к медцентру. — Ясно, что мне надеть?________________________________________ ________________________________________
Вздохнув, Шу-гА смотрит в глазок на двери. Народу полно, почти все из них – с камерами и микрофонами, или как там еще называют эти странные штуки для записи? Она поглубже нахлобучивает кепку с козырьком, которую доктор Уотсон вытащил из коробки в запасной комнате. Это грустная комната, и в коробках, очевидно, вещи Шерлока Холмса. Она пытается вообразить, каково это – держать то, что осталось от человека, рядом с собой, даже спать там, потому что в углу – раскладная кровать, которой, видимо, регулярно пользуются. В одежде доктора Уотсона довольно неловко, но зато это будет лучшая шутка в ее жизни. Телефон в ее кармане вибрирует – это сигнал, что Док готов действовать. Она вздыхает. И открывает дверь. В первый миг ей кажется, что свет вспыхивает отовсюду. Она делает так, как ей было велено: заслоняет глаза (а, значит, лицо), и запирает дверь тем ключом, который он дал ей. Они все кричат ей: «Доктор Уотсон!», «Доктор Уотсон!» «Повернитесь сюда! Джон!», и она лишь секунду медлит, стоя к ним спиной, а потом поворачивается. Те, кто ближе, первыми понимают, что что-то не так, и умолкают, и от них, словно волнами, распространяется дальше потрясенная и нетерпеливая тишина – как рябь воздуха перед звуковым бумом. — Привет, — говорит она и снимает шляпу, когда вспышки начинают снова. — Нет, я не доктор Уотсон. Какая досада. — Она ухмыляется им, а внутри всё сжимается от волнения, но это – хорошее, правильное волнение. Шутка удалась. И она почти хихикает оттого, что так смогла провести их. — Знаете, — она крутит кепку на пальце, другой рукой приглаживая короткие волосы. Они не такие пепельно-серые, как у доктора, но похожи на те, какими, она думает, те были раньше: скорей золотистые, чем цвета машинного масла. — Доктор Уотсон действительно сказал кое-что, и я могла бы это вам передать. Наиболее близким к этому будет: «Никаких комментариев», но я скажу по-другому. Кое-что от всей общины, в которую вы, беспардонные свиньи, лезете и лезете. — Внезапная мысль озаряет ее, словно вспыхнувшая свеча зажигания. Доктор Уотсон предоставил ей право самой решать, что им говорить, лишь бы только занять их и дать ему время уйти. А много времени не понадобится. Она видела, как он в прошлом году бежал к месту аварии в конце улицы. Может, он невысокий, но очень быстрый. — Раз уж вы приперлись сюда, забегите в кафе, Салли Бернет порадуется вашим деньгам. — И после паузы добавляет: — Ах, да, сообщение. — Шу-гА прищуривается, засовывая руки в карманы брюк. Она может чувствовать, что в одном кармане – заплатка, а в нескольких местах – следы от починки. — Отвяжитесь. Оставьте доктора Уотсона в покое. — Она пожимает плечами, рубашка немного свисает с ее плеч, подвернутые манжеты закрывают запястья, там, где руки ее всё еще в карманах. — Это так и есть. ________________________________________ ________________________________________ Джон вздыхает. Это был один из самых долгих дней здесь, включая те случаи, когда он прямо с экстренного вызова шел в медцентр, а потом, после смены, ночью были вызовы снова. Но теперь другая усталость, что затрагивает его лично, до самых глубин, так, как никогда не затрагивала его работа и пациенты. Внутренняя пустота никуда не исчезла, она в нем, но теперь у него есть обязанности и причины продолжать свое дело. У него нет выработанной практикой отстраненности, которую излучают все «хорошие доктора». Он ведь, действительно, очень хороший доктор, способный, как бы там ни было, работать в самых сложных ситуациях, и – если не сравнивать его с братьями Холмс или с рептилией Мориарти, – очень умен. Он – практикующий врач, с большим опытом, а это доступно не каждому. Чтобы стать хорошим врачом, нужно быть и умным, и сострадательным, о чем люди, он полагает, забывают теперь. И он хочет, чтобы толпа снаружи просто позволила бы ему делать то, что он должен. — Это – последний, доктор Уотсон. — Френки, приоткрыв дверь, заглядывает к нему в кабинет. Чистая удача, что парень был в отпуске, оказавшись тут во время всего этого беспорядка. И был более чем счастлив вновь надеть солдатскую униформу, берет и ботинки, которые, как он думал, не понадобятся эти две недели, – и стоять вышибалой в дверях медцентра, отгоняя тех репортеров, что пытались к ним проскользнуть. Он, кажется, думает, что в долгу перед Джоном, потому что доктор заставил его задуматься об армейской карьере, и к тому же честно и откровенно говорил с ним о службе, имея богатый собственный опыт, как один из немногих военных медиков, работавший в зоне боевых действий. Как будто Джон мог поступить иначе! Если уж кто-то, вдохновившись его примером, решил избрать для себя подобную жизнь, он уж побеспокоится бы, чтобы тот шел во всё это достаточно проинформированным. Когда Френки ушел на службу, ему было лишь девятнадцать, и он искал что-то большее, чем он сам. Теперь, в двадцать, и, по мнению Джона, выглядя лучше, чем когда-либо прежде, Френки, Кристоф Лоуренс, сын хозяйки «Безголовой Энн», был сторожевой собакой, счастливо сидящим, развалившись, весь день, пропуская пациентов и с каменным лицом поворачиваясь к прессе. — Спасибо. — Джон поднимает голову от фармацевтических документов, которые он должен заполнять каждый вечер, указывая, что он использовал и что должен еще заказать. — Ты очень помог. Френки ничего не говорит, лишь отвешивает поклон, и, господи, он – как будто с плаката сошел, юное воплощение старых символов. — Я могу и завтра прийти. И все дни до отъезда, но они к тому времени должны будут убраться, а люди сержанта Морстен будут у вас дома завтра, даже если вам снова нужно будет пробираться через чердак. — Парень плюхается на стулья перед его столом, где обычно располагаются пациенты; взгляд его серьезный и искренний. — И еще кое-кто из Шайнеров [1] придет завтра. — Джон почти вздрагивает при звуке знакомого полкового прозвища. Шайнеры – это Королевский Стрелковый Полк. Последние два года Джон всё время чувствовал благодарность жителям Монтегю-стрит. Столь же он благодарен теперь, ощущая братскую помощь своего старого, сурового, грубоватого дома. Эти солдаты жертвуют ради него своим драгоценным отпуском. — Да не нужно… — Нет, мы сами хотим. Мы тщеславны, и, при случае, любим похвастать. Я хвастал уже, какие мама печет пироги, и все хотят их попробовать. — Ну, они того стоят, — соглашается Джон, убирая бумаги в надлежащие папки и сохраняя данные на компьютере. Частенько, по вечерам, когда слишком устал, он писал ей, прося, чтоб она оставила и ему кусочек своих пирогов в маленькой кухне, за баром. — Этим можно похвастать. — И я говорил им о вас, и они хотят встретиться с вами. Кое-кто из них такое рассказывает… Что-то про «три континента». — Боже, — стонет Джон. Он знал, что однажды это вернется и укусит его за задницу. Его авантюры в странах Европы, Азии и Африки сделали его чем-то вроде «легенды» в их Пятом. И об этом, кажется, говорят теперь по всему полку. Он молится о спасении. Тщетно. Ничто уже не спасет. — Некоторые из этих историй совершенно безумны, — Френки пристально глядит на него, явно копируя своего командира. Ну, Джона этим не испугать, и он отвечает ему надлежащим взглядом, заставляя смутиться. Парень опускает глаза, рассматривая свои руки, комкающие армейский берет. — Я-то им поначалу не верил, думал, вы мне рассказывали, как там было и что, ну, прежде чем я завербовался. Но всё это так похоже на вас, потому, наверное, всё это правда. Тем не менее… — Френки поднимает глаза, ухмыляясь. — Вы принимали роды. Действительно. — По моим подсчетам, я принял двадцать младенцев. Большинство – в то время, как я был в армии. — А с кузенами что за история? О, нет… только не надо об этом. Джон старается не покраснеть, но чувствует, как пылают уши. — Это не обсуждается. Дело частное. — Да-сэр! — выдыхает юный солдат, вскочив, точно услышал «смирно!» — Вот, взгляните, Мира прислала это для вас. У нее выходной сегодня, дежурит Рашида, и все-таки девушка, пожертвовав временем отдыха, приходила, вместо того, чтобы быть на свидании с Майклом. Она принесла фотокопии изо всех газет. Со статьями, что стали сенсацией дня. — Прочтите вот эту. Эта – лучшая. — Он передает ему «Гардиан» и встает, отдав честь. Джон немного натянуто козыряет в ответ. — И, док… Я верю в Шерлока Холмса.________________________________________ ________________________________________
Редакционная статья Оливера Маршалла из газеты «Гардиан»: Смерть Шерлока Холмса, которая два года назад потрясла нас, заставила многих задаться вопросом, как человек, поднявшийся в общественном мнении столь высоко, мог так низко пасть. Открытие, что он – фальшивка, мошенник, сам создающий «дела», которые потом раскрывал, оставило нас в уверенности, что этот блестящий и странный человек был всего лишь блестящим и странным преступником. Потому документы, оказавшиеся вчера на моем столе в три часа пополудни, стали чем-то вроде шока. Нет, это ложь. Не шоком. То есть, это тоже имело место, но в содержании документов. В конце концов, была специальная кампания в Интернете и подпольно появлявшиеся на улицах надписи, заявлявшие: «Я верю в Шерлока Холмса» или «Мориарти был». Я уверен, что все вы видели это. Документы в папке представляли собой материал, чтоб найти который потребуются особые ресурсы. Свидетельства о рождении и о смерти, официальные полицейские протоколы, которым пятьдесят и более лет, составленные еще перед рождением Шерлока Холмса, выносят на первый план те вопросы, которые задавали некоторые из частных клиентов, говорившие: «Как он мог подстроить всё это, если он в то время еще не родился?» Он просто не мог сделать этого, и на прошлой неделе полицейским вручили заключительное доказательство того, что он этого и не делал. Ричард Брук, известный также как Рич Брук – игра слов с названием Рейхенбах, случай, заставивший заговорить о Холмсе, – на самом деле был подставной личностью, за которой скрывался Джим Мориарти (род. 31 октября [2] 1979 года, имя, данное при крещении, – Джеймс Артур Мориарти, отец – ирландец, мать родом из Брайтона), – и он действительно был реальным. Пресса буквально полыхала. Мой телефон раскалился от звонков, многие журналисты из других новостных агентств звонили друг другу, когда мы пытались проверить вещи, которые нам вручили почти на серебряном блюде. Я пошел к своему редактору, когда меня попросили написать эту передовую статью, чтобы спросить, прежде всего, почему? Он сказал мне: «Оливер, я хочу, чтобы ты рассказал о третьем человеке в этой записи». Аудиозапись (доступная полностью на веб-сайте) является копией того файла, что остался на телефоне Шерлока Холмса, и был найден на крыше больницы Св. Варфоломея, так же, как и тело Джима Мориарти. Там – запись двух разговоров, и каждая минута из них волнует и потрясает. Первый разговор – между Холмсом и Мориарти – содержит завуалированное признание Мориарти в том, что он ворвался в Лондонский Тауэр, Государственный банк Англии и Тюрьму Пентонвилль, а затем тот переходит к угрозам друзьям Холмса, говоря, что они умрут, если Холмс не убьет себя. Жизнь – за жизнь. Если Холмс не умрет, то умрут они. Мориарти заходит как далеко, что ставит условием, чтобы Холмс «ушел опозоренным», ибо «в этом весь смысл». На мгновение кажется, что Шерлок сможет выбраться, но затем Мориарти стреляет себе в голову. Затем – вторая часть, и в записи появляется третий человек, о котором, фактически, я и хочу написать. Шерлок Холмс звонит Джону Уотсону – с того же самого телефона, на который записывал всё это. О докторе Джоне Уотсоне говорилось немало, но о нем известно немногое. Он был нашим главным источником информации о Холмсе, и до самоубийства детектива многие читали его блог об их приключениях и расследуемых делах. Однако, одна вещь была очевидна и из его блога, и по комментариям тех, кто их знал: их партнерство было поистине чудесным, таким, как встречается раз в столетие. Одной из причин, по которым меня попросили написать об этом, было то, что я знал… знаю Джона Уотсона вот уже более шести лет. Я – военный корреспондент; потому еще меня несколько удивила просьба рассказать о том, что, по сути, – история человеческих интересов. Я работал в Афганистане, докладывая о шедших там военных действиях. Вот где я встретил этого человека, который был образцом чести и верности, и, кроме одного поста на следующий день после смерти Шерлока Холмса, хранил молчание. Несмотря на несколько упоминаний в прессе, об этом не слишком известно, но большую часть своей взрослой жизни Джон Уотсон был офицером в Королевском Армейском Медицинском Корпусе [3], служа врачом на передовых военных базах во многих местах, где в настоящее время задействованы наши вооруженные силы. Я столкнулся с ним в Афганистане, когда он спасал мою жизнь и жизнь моей жены, которая является фотографом. По сей день, он остается одним из самых благородных людей, одним из самых заслуженных и одним из лучших врачей, которых я только знаю. Когда он вышел в отставку, армия потеряла хорошего человека и высококвалифицированного специалиста. Запись разговора между этими двумя людьми, Холмсом и Уотсоном, – одна из самых душераздирающих, которые я когда-либо слышал. Холмс плачет, когда пытается убедить Уотсона, что он – фальшивка. Почему, мы можем только догадываться после предыдущей части записи, но я думаю, что он пытался избавить своего друга от боли, которая последует. Уотсон отказывается верить ему со всей присущей ему твердостью. Через пару минут запись заканчивается звуковым сигналом, когда разговор завершается словами: «Прощай, Джон» и ответом: «Нет, нет! Шерлок!..» Уотсона. Вот и всё. Дальше было падение с высоты нескольких этажей, убившее Холмса при контакте с землей. Капитан Джон Уотсон, какого я знал, был невысоким человеком, с лицом, что могло моментально меняться от улыбчивого до непроницаемого, и который умел быть и просто одним из военных с более высокими знаками отличия – и очевидно облеченным властью в то же самое время. На моих глазах он спас столько жизней, что не упомнить, а истории, что ходят о нем, связанные с затруднительными ситуациями, в которых он порою оказывался, приукрашены самую малость. Он работал на базах, в лазаретах и госпиталях, и везде, куда бы ни привела его служба, делал всё, что мог, и с теми ресурсами, которые ему удавалось выпросить, одолжить или выменять. Он однажды сказал мне, что девизом КАМК должно быть не In Arduis Fidelis (Верен в беде), а Vestibulum (Импровизируй)! [4] Он не отказывался от дружеской выпивки, и знал, как вогнать вас в дрожь рассказами о проделках, которых он ничуть не стыдился, и поэтому я могу сказать, что он – тот же самый человек, что и был, только старше, мудрее и более потрепан жизнью, чем раньше. Открытие невиновности Шерлока Холмса переводит историю, окружающую его, из разряда «зло, осознавшее как ужасно оно было, и убившее себя» в истинную трагедию. Мы, как общество, потеряли великого человека, когда Шерлок Холмс шагнул с крыши. Но то, что, я думаю, нам следует сделать, – это вспомнить и о том человеке, который, в истинно британском духе, сохраняет спокойствие и продолжает работу. [5] КОММЕНТАРИИ [1] Шайнеры (Shiners) – прозвище королевских фузилеров. Автор фика говорит, что сначала был полк Королевских Нортумберлендских Стрелков, который затем был соединен с Королевскими Лондонскими Стрелками. В Википедии пишут, что это прозвище – «блестящие» – пошло от их привычки начищать бляхи на своей амуниции. [2] Примечание Автора: Не могла удержаться, чтобы не сделать днем рождения Мориарти 31-е октября. /*Хэллоуин, день всякой нечисти*/ [3] КАМК – оригинале – RAMC (Royal Army Medical Corps) – Королевский Армейский Медицинский Корпус. Подробнее о медицинской службе Вооруженных сил Великобритании прочитать можно здесь: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%81%D0%BB%D1%83%D0%B6%D0%B1%D0%B0_%D0%92%D0%BE%D0%BE%D1%80%D1%83%D0%B6%D1%91%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D1%85_%D1%81%D0%B8%D0%BB_%D0%92%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B8 [4] Позволю себе процитировать отрывок из одного примечательного эссе: «Джон Ватсон – военный медик. Возможно, даже, военный хирург – то есть не только хирург широкого профиля, но также организатор помощи раненым в условиях боевых действий; именно он определяет целесообразность оказания медицинской помощи на месте или эвакуации. Хирурги занимаются лечением ран различной локализации, лечением осложнений ранений, восстановлением структуры и функции поврежденных тканей, органов и систем организма, медицинской реабилитацией. В 30% случаев огнестрельных ранений течение травматической болезни осложняется развитием раневой инфекции. Джон Ватсон – компетентный доктор с армейским прошлым. Это крепкие нервы, быстрота реакции, способность оперативно оценивать обстановку и брать ответственность на себя. А также, полезные медицинские навыки – куда без них? Он не просто обаятельный парень в свитере, заигрывающий с девушками доктор Джон Ватсон. Он капитан Джон Ватсон. И об этом не стоит забывать». Ольга Чернышенко. «Аналитика: Джон – британский военный доктор» (со стр. http://sherlock-series.livejournal.com/816242.html [5] Англ. Kept Calm and Carried On – слоган с британского пропагандистского плаката времен Второй мировой войны. Дословно он означает «Сохраняй(те) спокойствие и держи(те)сь!», либо «Сохраняй(те) спокойствие и продолжай(те) работу». Имя автора неизвестно. Изначально предполагалось, что его будут распространять только в крайнем случае – если Великобританию оккупируют фашисты. Поэтому в сороковых он не был знаком практически ни одному британцу. Зато с наступлением XXI века плакат неожиданно «всплыл» и очень быстро стал настолько популярен, что картинку и надпись с него стали использовать буквально повсеместно: на футболках, чашках, игрушках и, конечно же, в новых плакатах. http://www.edukation.com.ua/keep_calm_and_what_else.html **ФОТО** (в комментарии после текста всё не помещается) Вспоминая войну… Британские вооруженные силы. Афганистан. Начало XXI века. Что видел Джон… 1. Иллюстрация к той газетной статье. Боевое прошлое Джона Уотсона https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=f640def8c6faab9da937a69542e34217 2. Вот солдаты идут… https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=35b9cd8e14d4b25430071e98fe41e269 3. Песок и камни https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=9808d22de04927c77d2ba8cdbd7985a8 4. Поддержка с воздуха https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=e97194abb8c093bb921b2cfdcee98dff https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=c03ccb733caabf6942fd000c84fe03e4 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=bf74c4f57599fb59e3aea30174dceb46 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=ce6f049f9e91c9cc2c9c47c38f73fa31 5. Страж https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=bbd929597eec97bbcb3b780f4770c4fd 6. Лагерь https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=150cf7fab89479615646c50dd8f8a268 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=861330e5c7c5e18668005cca241a0cfa https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=2db619ec81e4b841e3f7a69c013de1b4 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=a9daf80f00ee654014a011bd4abaa745 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=744456feba82bbac3092a30e314d56c8 7. Рейд https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=5c7d8f1fda1f641ce6c980bb85ad39a5 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=16da4ca290223e5bc883e10c68cce7ba https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=3a09ad9e9b16b4ed5fc8a64ecd939b83 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=1ef681fb636d168fa5ae86e3c3482d93 8. Дела врачебные https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=5eacf5b7bb267726a9ca1934e9cd87c5 https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=703007be01cc4eeb66606da9c7622765 9. Домой на борту «Геркулеса» https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=4d0b979c7994cfeca9593affa1a0625a https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=e41112d23806a68bad0d81cc0ef07aa1 Все фото (кроме первого арта!) – документальные. Разумеется, Джон не мог ничего забыть. Почему-то вдруг вспомнилось: "Я не участвую в войне - Война участвует во мне..."