Гостья из прошлого

Алин и Хоуп сидели на старом диване, изучая артефакты. В комнате было темно, и лишь горящий камин бросал отблески на старинные вещицы, которые девушка показывала маленькой ведьме. Девочка с интересом изучала магические атрибуты, но все же Алин видела в ее глазах грусть. — Что случилось, Хоуп? Та подняла на нее серые глаза, отвлекаясь от очередного артефакта. — Я очень соскучилась по маме с папой. — Я понимаю, детка, — тихо отозвалась Алин, проводя ладонью по золотистым волосам, — и мы с тобой постараемся, чтобы ты как можно быстрее вернулась в Новый Орлеан. — А ты поедешь с нами? Девушка застыла, не находя слов. Ей не хотелось еще больше расстраивать и без того опечаленную девочку, но и врать ей она не могла. — Мой дом здесь, милая. Хоуп свела брови, откладывая в сторону магический амулет и забираясь к ней на колени. — У нас красивый дом, Алин, ты могла бы в нем жить! — Это верно, любовь моя. Насмешливый голос Кола прозвучал совсем рядом, и девушка обернулась к двери, где вампир стоял, держа в руках пакеты с провизией. — Я принес тебе пирожные, Хоуп, — сладко проговорил он, глядя на племянницу, которая тут же оказалась с ним рядом. Ведьма почувствовала, как улыбка помимо воли растягивает ее губы. — А что ты принес, Алин? — требовательно проговорила Хоуп, принимая из рук Кола коробку со сладостями. — Ну, — протянул вампир, — я пока не знаю, что она любит. Но на всякий случай прихватил шампанское. Что скажешь, любовь моя? Девушка лишь покачала головой, глядя на улыбающегося мужчину. Она знала, что Кол имеет на нее определенные виды. Впрочем, вампир и не скрывал этого, с самого первого момента их знакомства в школе Кэролайн Форбс. Но тогда Алин показалось, что она дала понять ему всю тщетность его попыток. Кол затаился, но все же не оставил своих намерений. И вот сейчас они были вдвоем в лесной глуши, и вампир, по всей видимости, считал это отличной возможностью для реализации своих планов. Тем более теперь, когда уехал Элайджа. Алин слегка прищурилась, отгоняя от себя мысли о старшем Майклсоне. Она до сих пор не могла найти объяснения своему поступку в оранжерее. Но кое-что ведьма понимала крайне отчетливо. Она этого хотела. Хотела его поцеловать. И это было абсолютно не правильно. Даже если забыть о том, что было пять лет назад. У него была Хэйли. И Хоуп. Вся их семья, в которой Алин совсем не было места. И все же слова Элайджи о том, что она до сих пор сводит его с ума, никак не давали девушке покоя. — Алин, — голос Кола отвлек ведьму от ее сумбурных мыслей, и она подняла глаза на стоящего перед ней вампира, который протягивал ей бокал с искрящимся напитком. — Думаю, нам нужно немного расслабиться, любовь моя, — мягко проговорил он, гипнотизируя ее глазами. Алин приняла бокал и сделала маленький глоток. Кол не сводил с нее горящих глаз, и она непонимающе свела брови. — Что происходит? — Хочу очаровать тебя, ведьма, — признался вампир, усмехаясь. — Это плохая идея. — Я все же рискну. Ты очень красива, Алин. Ты так красива, Алин. Ведьма вздрогнула, когда в ее голове прозвучал тихий голос Элайджи. Она покачала головой, отгоняя от себя наваждение и, прикусив губу, пристально посмотрела на Кола. — Мы должны помочь Хоуп, — медленно проговорила она, хмурясь, — и твои… знаки внимания совсем не к месту. — А внимание Элайджи тебя не пугало, — сузил глаза вампир. — О чем ты? — Я видел, как ты на него смотрела. Как позволяла касаться себя. — Это полный бред, — процедила Алин, отставляя бокал. Ее злой голос привлек внимание Хоуп, которая оторвалась от сладостей, и шагнула к дрожащей ведьме. — Ты обижаешь Алин! — нахмурилась девочка, глядя на Кола, — я обещала дяде Элу, что прослежу, чтобы ты этого не делал! — Да он прямой святой, твой любимый дядюшка, — взвился вампир, поворачиваясь к Хоуп, — только вот ты не заметила, что его интерес к нашей милой ведьме далеко не платонический? И чтобы на это, интересно, сказала бы твоя мать? — Кол! — закричала Алин, и ее голос дрожал от ярости, — что ты себе позволяешь?! Вампир бросил на девушку полный злости взгляд и, не говоря ни слова, вихрем скрылся за порогом. Хоуп шагнула к ведьме, пристально глядя ей в глаза. — Дядя Элайджа — хороший. — Это так, милая, — ответила ей Алин, касаясь пылающей щечки. — Он не обидел бы маму. — Конечно, дорогая. — И тебя. Девушка прикусила губу. Ей было очень жаль Хоуп. И даже вся правда мира не стоила застывших слез в ее глазах. — Иди ко мне, — тихо проговорила она, и девочка тут же шагнула в ее объятья, обвивая тонкими руками шею колдуньи. Алин молча обняла ее, и они долго сидели тесно прижавшись друг к другу, пока ведьма не почувствовала, что Хоуп уснула. Очень аккуратно она поднялась с дивана и направилась в свою спальню. Уложив спящую девочку на кровать, она накрыла ее шерстяным пледом. Вернувшись в гостиную, Алин обнаружила сидящего на диване Кола, сжимающего в руке початую бутылку бурбона. Она уже собиралась пройти мимо него к лестнице, ведущей в мансарду, но тихий виноватый голос заставил ее замереть на месте. — Прости меня. — Ты должен просить прощения у Хоуп, — повернулась к нему ведьма. — Как и у тебя. Я не должен был говорить…то, что сказал. — Но ведь ты так думаешь? — вскинула бровь Алин. — Я не знаю, что думать, любовь моя, — глухо проговорил Кол, — ты отталкиваешь меня. И я хочу понять почему. — А ты не думаешь, что причина может быть гораздо проще? — против воли улыбнулась ведьма, глядя на расстроенного вампира, не отрывающегося от бутылки с бурбоном. — Ты намекаешь на то, что я тебе не нравлюсь? — усмехнулся Кол, поднимая на нее взгляд. — К примеру. — Ты просто не знаешь, каким я могу быть милым. — Почему ты думаешь, что не знаю? — ответила Алин, — ведь именно ты уговорил меня помочь Хоуп. — Но подпускаешь к себе ты только его. — Это не так! — воскликнула ведьма, и Кол, отставив бутылку, шагнул к ней, обхватывая тонкие плечи. — Ты можешь врать мне, — тихо проговорил он, не сводя с нее черных глаз, — но стоит ли врать самой себе, Алин? Впрочем, возможно, это еще не поздно исправить… С этим словами, он привлек девушку к себе, и накрыл поцелуем ее дрожащие губы. Алин застыла в его объятьях, не в силах пошевелиться, пока Кол целовал ее долго и умело, пока он нежно касался ее лица, перебирал тяжелые пряди волос. Он притянул ее ближе, и девушка почувствовала, как по его телу прошла дрожь еле сдерживаемого возбуждения. Его желание было слишком очевидно. Она же не чувствовала ничего.