Untamed Thoughts

- Где соус? - спросил Кейси, пока Йен и Мэнди вытаскивали тарелки из шкафов, бросая в них чипсы и попкорн. Это был субботний вечер, или, другими словами, Вечер Кино. Это была идея Мэнди, и Кейси с Йеном согласились с ней, потому что Мэнди была чертовски упрямым человеком, которого ничто не остановит. - У меня не было времени, - Йен пожал плечами. - Возьму в следующий раз. Он услышал телефонное динь и вытянул голову, чтобы посмотреть, кто это там пишет. Это был Блю. Увидел чудака, потягивающего горячий шоколад, и подумал о тебе, гласил текст. Сердце Йена подпрыгнуло: Блю думал о нем. Мышцы на его лице непроизвольно растянули уголки рта, пока он ломал голову над интересным и остроумным ответом, который не казался бы слишком странным. Ты подумал обо мне? О да, интересные и остроумные ответы были сильной стороной Йена. Очевидно же. - Кому это ты пишешь? - спросила Мэнди, заглядывая через его плечо, и увидела имя контакта: - Что за нахрен Блю? - Его любовь, - вставил Кейси с полным ртом попкорна. - Он не моя любовь, - возразил Йен, хотя и Кейси, и сам Йен знали, что это вовсе не так. - Он просто друг. - Да, друг, член которого ты хочешь пососать, - сказал Кейси как ни в чем не бывало, получив за это удар подушкой. Нет, к сожалению. Ты единственный рыжий, который пьет горячий шоколад, ответил Блю. Йен устроился на диване, пока Мэнди и Кейси спорили о том, какой фильм смотреть. Как обычно, он выключился из реальности, блуждая разумом в глубинах сапфировых глаз и черных волос. *********** Йен не знал, что им двигало, когда он попросил Микки прийти. Он скучал по нему, без сомнения, тупая боль поселилась в его груди, и он вдруг обнаружил, о чем просит Блю. Так что теперь он наполнял тарелки едой и заваривал кофе для Блю, скрывая все, что могло бы выставить его в дурном свете. Гейские порножурналы, скомканные салфетки, странная хрень, что он хранил и что может заставить Блю смеяться, и все такое. К тому времени, как Блю пришел с Евгением на руках, дом Йена сверкал чистотой и не имел ничего разоблачающе-смущающего, что могло бы попасть в руки гостя. - Приятное местечко, - сделал комплимент Блю, пока Евгений что-то лопотал. - Спасибо, - сказал Йен. - Милый ребенок. - Разве не все дети милые? - Полагаю, так, - Йен взял Евгения из рук Блю, пока гость снимал пальто, оставаясь в сером свитере, застегнутом на молнию. - Что ты принес? - Йен кивнул на сумку в его руке. - Шоколадный пончик, Джинджер, - ухмыльнулся Блю. - А ты щедр, - улыбнулся Йен. - Классная толстовка. - Собираешься просто стоять и делать мне комплименты? - Блю поднял бровь, принимая Евгения обратно. - Нет, я также предлагаю присесть. - Хозяин года, - пошутил Блю, заставив Йена ухмыльнуться, и сел. - Отвали, - Йен покачал головой и разулыбался. - Не-а, не хочу, - ответил гость, улыбаясь от уха до уха. Йен уставился на Блю, не зная, что сказать на это. Оба парня не сводили глаз друг с друга, так много слов вертелись на кончике языка, но они не знали, как заставить их вылететь изо рта. Блю первым нарушил тишину в желании проигнорировать эти искры между ними. - Так... ты живешь один? - Раньше я жил со своим парнем, - Йен пожал плечами, усаживаясь на диван рядом с Блю. - Потом он свалил. - Ощущение одиночества? - Да, точно, - признался Йен. - Я привык, что рядом есть кто-то, когда становится одиноко. Он не смотрел на Блю, его взгляд был сосредоточен на Евгении, рука нежно касалась одной из пухленьких, нежных щечек. Йен побаивался смотреть в глаза Блю, видеть в них жалость. Он устал от жалости. - Я имею в виду... это лучше, чем быть с кем-то, у кого не хватает яиц сказать тебе в лицо, что он хочет уйти, - ответил Блю, и Йен взглянул в сапфировые глаза. - Я бы предпочел быть с кем-то, кто будет моим "вместе либо никак", чем с тем, кто уйдет, как только все это дерьмо станет сложнее. - Да, - согласился Йен, - да, и я тоже. Микки хотел спросить рыжего, почему бывший оставил его. Он предположил, что из-за нового мужчины, но это раздражало Микки. Если бы они встречались, Микки никогда бы не бросил Йена - потому что, по правде говоря, никто не был бы лучше для Микки, чем Йен. - Эй, - позвал Блю, и Йен снова посмотрел на него. - Почему он оставил тебя? Желудок Йена перевернулся. Он не хотел, чтобы Блю знал, но также не ощущал сомнений, что Блю больше не будет приставать с этим вопросом. - У меня биполярка, - выпалил Йен и тяжело сглотнул. - А? Йен сделал глубокий вдох. - Это психическое заболевание, - медленно и нерешительно начал он. - Это когда... приподнятое настроение следует за упадническим, и снова и снова. Маниакально-депрессивное состояние, так они это называют. Когда я... - он вздохнул и закрыл глаза, не желая смотреть на Блю. - Когда я маниакален, творю импульсивное дерьмо. Помнишь, я рассказывал, что сбежал в армию, представившись Липом, а потом ушел в самоволку и стал стриптизером? Вот, это все было импульсивно. Так продолжается несколько сраных недель. А затем я впадаю в депрессию и неделями не вылезаю из постели, - Йен вспомнил, как его братья и сестры называли период, когда Моника была подавлена и не могла встать с кровати - Розовый Код. - Черт, - сказал Блю, - это не то, что было у Мон... твоей мамы? - Да, - кивнул Йен. - Да, это оно. Я на таблетках, но Моника - нет. Она... сбегала каждый раз, когда была возможность. Принимала наркотики. Однажды она нашла деньги, которые мы, блять, годами копили, и проебала их все на наркотики. Черт возьми, она даже купила полную машину колес. - Бля, - глаза Блю чуть расширились от шока. - Ураган Моника, чувак. В любом случае моя семья посадила меня на лекарства. Я... Сейчас я в порядке, но я все еще немного импульсивен. - Почему ты не говорил мне этого раньше? - Блю немного нахмурился в замешательстве. Йен посмотрел на свои руки и поковырял кожу вокруг ногтя. - Думал, ты оставишь меня, - признался он. - Че, ты думаешь, что я сраный трус? - оскорбился гость. - Думаешь, я буду убегать и прятаться, когда ты импульсивен? Эй. Посмотри на меня. Йен отказывался глядеть в эти голубые глаза, поэтому Блю пришлось положить руку на его подбородок, заставляя его смотреть. - Я не слабак. Я не собираюсь никуда уходить, - невозможного цвета глаза сияли искренностью, и оба парня задержали свои взгляды на мгновение уже второй раз, обоюдное желание сократить расстояние между ними росло с каждой секундой. - Хорошо, эм... - сказал Йен, когда Блю убрал руку. Рука была мозолистой, но теплой. Блю провел пальцем по своей нижней губе, потом отвлекся сына на коленях. - Я принесу твой кофе. - Сделай это, - пробормотал Блю. Йен оцепенело встал и пошел на кухню. - Эй, Йен? Йен обернулся, удивленный, что Блю позвал его по имени. - Что такое? - Спасибо, что рассказал, - Блю тепло улыбнулся. Йен улыбнулся в ответ, бабочки сеяли хаос внутри него, а сердце ускорялось. - Без проблем, - ответил он, с широкой улыбкой протягивая кофе прежде, чем взять Евгения к себе на колени. Малыш тихо лепетал что-то, игнорируя взгляды обоих парней. - Он, вероятно, не мой, - сказал Блю, привлекая внимание Йена. - Без сомнений, она же шлюха. - Не, чувак, это... дело тут в большем. Терри, наверное, знал, что она залетела и женил меня на ней. - Разве ты не трахался с ней? - Нет, я... - Блю вздохнул. - Терри, блять, застукал меня с другим чуваком. Он позвал Светлану... - парень поднял обе руки, выпуская по два пальца на каждой и слегка их скручивая, словно используя воздушные кавычки, - "вытрахать пидора" из меня. Пару дней спустя она сказала, что залетела, и Терри подумал, что может женить меня на ней, думая, что тогда я не буду трахаться с другим парнем. - Твою ж... Терри заставил тебя трахать женщину, потому что узнал, что ты гей? - глаза Йена округлились от шока. - Ага, - Блю провел большим пальцем по нижней губе. - Это было убийством стояка. - Да, точно, - Йен выдохнул, не зная, что сказать. Блю был геем, и его заставили трахаться с женщиной. Гнев пронесся по венам, и Йен потер лоб. - Ого, чувак, это... Ничего себе. - Ага. Трудно переварить это, да? То есть... мы хорошо перевариваем хрень, которая не очень на вкус, но... - он улыбнулся, когда Йен засмеялся. - Кажется, я говорил тебе: никаких гейских шуточек, - Йен попытался звучать зло, но провалился. - Технически я этого не делал, - невинно ответил Блю. - Девушки тоже сосут члены. - Справедливое замечание. Блю кивнул. - Ев все еще мой ребенок. Юридически, понимаешь? И, как ты и сказал, мы должны быть лучше наших родителей. Настала очередь Йена кивать. - Да, должны. Блю почесал нос и шмыгнул. - Я хочу быть лучше Моники, - добавил Йен. - Наверное, поэтому я согласился на лекарства. Потому что... Если бы я этого не сделал, я стал бы Моникой 2.0. - У тебя нет ребенка, о котором нужно заботиться, - заметил Блю, - и, вероятно, никогда не будет. - Да, но у меня есть младший брат. Иногда он остается ночевать. Карл и Лип тоже приходят. Мы все хотим, чтобы у Лиама было детство, которого не было у нас. - Верно. Оба парня сидели в тишине - ну, если можно назвать что-то тишиной, когда звучит бессвязная речь Евгения. - Кофе? - Что? - Кофе влияет на твое лечение, так? Поэтому ты его не пьешь? - Блю почесал щеку. - Да. Блю кивнул и откинул голову на спинку дивана, закрыв глаза. Йен изучал его: его бледную кожу, полные розовые губы - его. Йен ощутил, как сердце запинается в груди от желания дотянуться и коснуться этой кожи, запутать пальцы в иссиня-черных волосах, быть с ним. Он так ужасно хотел этого с Блю, что это нельзя было отрицать, и это его пугало. Пугало, как за такой короткий промежуток времени прикосновение к Блю было способно заставить Йена забыть, как правильно дышать, и как сердце могло так громко биться - будто хочет, чтобы это услышал весь мир - и как его тело болело от отсутствия Блю. И теперь, когда Йен знает, что Блю - гей, его сознание слабее контролирует его тело и действия. Он никогда не чувствовал себя так ни с кем другим - даже с Андре - и до жути боялся интенсивности этого чувства. Что за хрень ты творишь со мной?