Руна общей судьбы

      — Ешь, — приказной тон не давал шанса на отступление.       Магнус поморщился, когда его сжатых губ коснулась ложка с набранным в нее куриным супом. Бейн не ел уже много часов, и желудок, когда-то требующий попадания в себя хоть какой-то пищи, теперь отказывался от нее, после принятого снотворного, что ему вколол Эрик.       Бейна подташнивало и у него кружилась голова. Он был разбужен и отправлен в туалет. Грей развязал ему ноги, оставив связанными руки, перетянув их посильней за спиной. Эрик помог Магнусу справиться с проблемой переполненного мочевого пузыря, после чего утащил на кухню, где усадил за стол и поставил перед ним тарелку с супом, пытаясь накормить сопротивляющегося азиата.       Бейн чувствовал себя по меньшей мере отвратительно, словно морально изнасилованным. Он все еще помнил на себе руки блондина, как тот ухмылялся ему, снимая и надевая джинсы и нижнее белье.       Азиат научился их различать: Эрика и Джонатана. Это стало легче, чем казалось первоначально, но плох тот факт, что большую часть времени сознание парня занимал Эрик Грей, заставляя Джонатана, как более слабую личность, пусть и главную, отойти на второй план.       Эрик был жестче, по-животному скалился, и в его глазах царила пустота. После последнего разговора Джонатан больше не выходил на первый план, поэтому Магнус имел дело с Греем, понимая, что ему лучше подчиняться и не спорить, иначе будет только хуже, ведь азиат уже знал, на что тот способен.       — Я не хочу, — Магнус прикрыл глаза и отвернулся, услышав тихое шипение, поэтому он сразу добавил, посмотрев на Эрика: — Мне плохо после лекарства! Боюсь, если сейчас что-нибудь съем, то это вернется обратно в тарелку.       Грей отбросил ложку в супницу, откинувшись на стуле и сложив руки на груди. Парень закатал рукава тонкой водолазки до локтей, и Магнусу открылся вид на шрамы, тонкими нитями покрывающие кожу на предплечьях, похожие на то, как будто кто-то постоянно Эрика царапал. И Бейну абсолютно не хотелось думать, что эти шрамы Эрик нанес себе сам в то время, когда пытался справиться с зависимостью, считая, что физическая боль перебьет внутреннюю.       Ломка — страшная вещь, и оставалось загадкой, как блондин смог справиться с ней Впрочем, если «на игле» сидел Джонатан, то вполне вероятно, что Грею было проще перебороть себя, чем его второй личности.       Магнус до конца не понимал, как происходит смена Эрика на Джонатана и наоборот, но видел собственными глазами, как блондин замирал, а потом на его лице сменялись эмоции, становились другими жесты, мимика и даже тембр голоса, словно появлялся кто-то другой. Как будто, кто-то включал лампочку или наоборот — тушил ее.       Магнус поерзал на стуле, стараясь дышать через раз и ртом, дабы не вдыхать в себя запах приготовленного бульона. Рука, в которую пришелся укол, все еще болела, и Бейн был уверен, что на месте локтевого сгиба расцвел здоровенный синяк, что еще долго не сойдет, напоминая о себе. Если, конечно, Магнус вообще выберется живым из всей этой передряги.       — Знаешь, Магси, — начал разговор Эрик, вглядываясь в лицо азиата так внимательно, словно смотрел не на него, а в самое нутро, — я все думал, что мне с тобой сделать… Джонатан умолял пока не убивать тебя. Говорит, что ты еще должен жить.       Магнус даже не знал, что на такое откровение ответить. Частично он был благодарен Джонатану хоть за каплю благородства, что тот проявил, оставив азиата жить. Возможно, таким образом у Магнуса появится шанс на спасение, но для этого нужно было действовать осторожно, стараясь не злить Эрика, разговаривать с ним так, словно ступаешь по хрупкому льду.       — Как давно ты появился? — спросил тихим голосом Магнус, посмотрев в льдистые глаза, теперь уж точно не узнавая в них своего бывшего лучшего друга.       Эрик молча заухмылялся. Проведя рукой по волосам, он склонил голову на бок и заговорил:       — Почти с самого рождения Джонатана. Его родители отвратительны! Им плевать на сына, они уделяли ему столько же внимания, сколько насекомым на полу. Более того, мать больна шизофренией, и лишь чудом не пришибла сына пару раз. Пик ее заболевания пришелся, когда Джонни было пять лет, и он уже хоть что-то мог соображать, чтобы сбегать из дома от сумасшедшей мамаши и пьющего отца, — Эрик дернул плечами, поморщившись. — Джонатан посещал школу, иначе возмутились бы органы опеки, но я был единственным, кто стал ему другом.       — То есть, — Бейн нахмурился. — Это что-то вроде невидимого друга?       — Именно, — усмехнулся Эрик. — Только невидимые друзья маленьких детей не становятся личностями в их теле. А я — личность! — Грей стукнул кулаком по столу. — Это я спасал Джонатана от агрессии матери, помогая мальчику сбежать. Это я забирал на себя его боль после побоев жестокой женщины. Это я нужен был Джонатану, и появился в его жизни, как часть его самого. Я существовал всегда, но уснул, когда Джонни попал в приют. И спал, поскольку в его жизни появился ты — такой красивый мальчишка с яркими глазами, забитый жизнью так же, как и он. В тебе Джонатан отчасти видел себя.       — Что стало с его… вашими родителями? — поинтересовался Магнус, стараясь обойти тему когда-то близких с Джонатаном отношений.       — У меня нет родителей! — рыкнул Эрик, стиснув кулак, лежащий на столе. — Это родители Джонатана! Они скопытились от паленого алкоголя, его припер в дом бухой папаша. Так Джонатан и попал в приют, а тебе представился моим именем, чтобы хоть как-то обозначить мое присутствие.       Магнус сглотнул. Оказывается, Джонатан сознательно создал Эрика, и знал о нем, позволяя руководить своим телом, и Грей пользовался этим, защищая и оберегая более хрупкого и ранимого Джонатана.       — Я понял, — прошептал Магнус. — А откуда…взялось твое имя?       Грей хмыкнул. Ему в какой-то степени льстило, что Бейн воспринимает его, Эрика Грея, всерьез. Похоже, до Магнуса никто никогда не проявлял к нему интерес, как к истинной личности, а не той, что носила имя Джонатана Моргенштерна.       — Эриком звали живущего по соседству старика. Он относился к Джонатану чуть добрей, чем его собственные родители, вот почему, играя со мной, парень дал мне его имя. А фамилия, — блондин пожал плечами. — Она появилась в приюте. Знаешь, Магси, «серый» куда сильнее характеризует настоящего Джонатана, чем его яркая и громкая, настоящая фамилия, доставшаяся от алкоголика, по ошибке оказавшегося отцом.       — Я… — Бейн сглотнул, чтобы продолжить говорить, — я когда-нибудь разговаривал с тобой?       — Изредка, — Грей взмахнул рукой, фыркнув. — Но ты ведь не знал этого, так что нет разницы, Магси.       Кажется, Эрик немного успокоился, разговорившись о своем прошлом, и тугой узел нервов, стягивающий живот Магнуса, чуть ослаб, давая свободу хотя бы спокойно задышать, не переживая, что его вывернет на стол.       — Ты стал отдушиной для Джонатана, — вдруг снова заговорил Эрик, прерывая повисшую тишину. — Он, видя в тебе того себя, что подвергался избиениям при жизни с родителями, защищал твою тушку от ублюдков-соседей и тех, кто задирал. А потом Джонатан влюбился в тебя. Скажу честно, ты мне тоже понравился, Магси, — в глазах Эрика зажегся какой-то огонек, не сулящий ничего хорошего. — Такие необычные привлекательные глаза, и такой счастливый, когда улыбался, яркий, как солнце. Ты отличался от нас, поэтому и привлекал.       Магнус с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть. Он понравился сумасшедшему парню — интересная информация, о которой Бейн не хотел думать ни минуты, помня об этом «нравишься», прижимающимся к его ягодицам.       — Почему Джонатан не признался мне в чувствах? Мы были подростками, я бы понял, — Магнус частично соврал, ведь когда ему признался Александр, его чувства Бейн не принял. Но об этом Эрик знать не мог (по крайней мере, азиат на это надеялся).       — Ты смеешься? — закатил глаза Эрик, коротко хохотнув. — Мальчишка боялся того, что он не такой, как все. И что, когда ты узнаешь об этом, то отвернешься от него. Представь, парень с двумя личностями оказался еще и геем, влюбленным в своего друга! Ниже падать некуда.       Магнус готов был поспорить. Возможно, если Джонатан решился признаться тогда, то ничего бы не случилось так, как сейчас. Может быть, Бейн смог бы каким-нибудь образом ему помочь. Но Судьба словно издевалась: Джонатан-Эрик стал убийцей, а он, Магнус — будущий детский психолог, который, вполне вероятно, когда-то будет иметь дело с проблемами таких детей, как у его бывшего друга. Будет… Если не умрет раньше этого момента.       Неожиданно зазвонил сотовый. Эрик замер, как готовый к прыжку, настороженный хищник. Но звонил явно не телефон Магнуса, поскольку мелодия была совсем другой.       Грей потянулся к карману своих штанов, доставая смартфон, всмотрелся в дисплей, и, бросив на Бейна пронзительно-предупреждающий взгляд, чтоб тот не вздумал шуметь, нажал прием. Магнус благоразумно прикрыл глаза, выказывая свое подчинение. Жизнь ему была дороже, нежели глупые попытки освобождения, могущие закончиться неизвестно чем.       Грей практически не разговаривал с невидимым собеседником, отвечая односложно и кратко, лишь однажды произнес вслух продиктованный адрес, явно стараясь запомнить. Магнус, услышав местоположение, удивился, что могло понадобиться Эрику на другом конце Бруклина, раз уж губы того растянулись в победно-ядовитой улыбке.       Без лишнего прощания, Эрик сбросил вызов и, встав с места, грубо схватил Магнуса за плечо, вздергивая вверх.       — Ч-что ты делаешь? — забеспокоился Бейн, когда Грей начал толкать его в сторону спальни. — Эрик, что происходит? — это вышло слишком нервно.       — Заткнись, — блондин, не стесняясь, зарядил парню оплеуху, из-за чего голова Магнуса дернулась в бок, а перед глазами заплясали звездочки. — Мне уже надоел твой голос, Магси, особенно эти вопросительные нотки.       Грей затолкал Магнуса в комнату, в которой все еще горел тусклый свет лампы, и повалил на кровать. Ловко связал ноги, но привязывать за руки к перекладине не стал, однако вынул платок, заталкивая Бейну в рот.       — Тебя все равно никто не услышит, но это так — для подстраховки. Я не знаю, когда вернусь, Магси, так что жаль, что ты не согласился поесть, — Грей провел ладонью по щеке Бейна, а когда тот дернулся, отвернувшись, отрывисто рассмеялся. Видимо, у него поднялось настроение. — Кстати, я передам от тебя привет нашему бывшему начальнику охраны.       Бейн во все глаза уставился на Эрика, шумно втянув спертый воздух, и осознав, на что намекает блондин.       — Веди себя хорошо, мой драгоценный, а потом мы решим, что с тобой делать, — Эрик вышел из комнаты, попутно выключив свет и закрыв хлипкую дверь на ключ.       Магнус вновь остался один на один со своими мыслями, не зная даже, сколько времени прошло с того момента, как он оказался в плену.

***

      Ночью Алеку снилась какая-то муть, и проснулся брюнет в полном раздрае. Что именно привиделось в сонном угаре, он не запомнил, но ощущения при пробуждении были отвратительными.       Едва умывшись и натянув джинсы, Лайтвуд немедленно отправил Магнусу сообщение:       «Любимый, как ты?».       Пока завтракал, не мог отделаться от неприятного предчувствия; рассеянно ответил Изабель, толком даже не вслушиваясь в вопрос, проигнорировал озабоченный взгляд матери и начал собирать книги в рюкзак.       Проверяя сотовый на предмет ответа от Магнуса, с тревогой прочитал:       «Сообщение не доставлено. Повторите попытку».       Чертыхнувшись, Алек набрал номер Бейна и замер в ожидании, но приятный женский голос заученно проговорил, что абонент выключил телефон.       Взъерошив непослушные пряди, брюнет растерянно заходил из угла в угол, пытаясь вспомнить вчерашний разговор с Эриком. Кажется, тот сказал, что они с Магнусом гуляли, затем пришли к Грею и немного выпили, после чего Бейн уснул.       Но, тогда телефон у Магнуса мог просто разрядиться, вот и все! Наверное, нет повода для беспокойства и нужно лишь прийти в колледж и увидеть своего парня. Так успокаивал себя Лайтвуд, пока едва не бегом добирался до учебного заведения.       В попытках найти Магнуса до начала первой пары, Алек не преуспел, но вновь предположил, что тот возможно опаздывает, если ему пришлось добираться из незнакомого района. Однако и на второй паре азиат не появился тоже. Телефон по-прежнему был отключен, и вот тут Александр запаниковал.       Магнус практически не пьет, значит, он не мог налакаться до невменяемого состояния, чтобы настолько проспать учебу, к которой относится очень серьезно и никогда не прогуливает.       Как-то Алеку даже пришлось едва ли не силком укладывать Бейна в кровать, когда тот слегка затемпературил, после прогулки по холоду, и обвесился соплями. Помнится, Лайтвуд с трудом убедил своего парня, что учеба от него не сбежит, да и что он там запомнит, на парах, в таком состоянии? Магнус согласился, но остался очень недоволен собой.       Нет, он точно не мог прогулять. Тогда, в чем дело?!..       Набирая номер любимого раз за разом, Алек все время слышал это раздражающе-пугающее «абонент не абонент», и на большом перерыве не выдержал. Он опросил практически всех одногруппников Магнуса, но никто азиата не видел.       Зато какой-то парень, из однокурсников Рафаэля, поведал, что встретил Бейна накануне вечером — тот шел в компании с неким блондином и выглядел не слишком довольным, при этом. Более того, двигались они в сторону одного из самых неблагополучных местечек в Бруклине, от чего старшекурсник очень удивился.       — Что Магнусу там делать? — ахнул Алек, морща лоб.       — Вот уж не знаю, — пожал плечами старшекурсник. — Но это место с дурной славой. Практически трущобы, где обитает всякий сомнительный сброд, приличному человеку там не стоит появляться. Хотя, этот блондин…       — Что? — вскинулся Лайтвуд, хватаясь за очередную соломинку.       — Он, знаешь ли, шагал так, словно бывалый. Очень уверенно, я бы сказал, — пояснил парень.       — Я тоже должен пойти туда, — пробормотал Лайтвуд, набирая сообщение для Джейса. — С Магнусом что-то случилось, я уже не сомневаюсь…       — Запросто, — закивал старшекурсник, поправляя на плече лямку сумки. — Но не суйся один, это не безопасно.       — Да, конечно, — заверил его Алек и ринулся вон из колледжа, игнорируя последние пары.       Джейс без раздумий согласился слинять со своей учебы, чтобы помочь лучшему другу с поиском. И сейчас они собирались встретиться возле углового магазинчика, и Алек приплясывал от нетерпения, не забывая названивать Бейну на сотовый.       Наконец, мелькнула знакомая куртка, и Джейс буквально подлетел к Лайтвуду, слегка запыхавшись:       — Что выяснил?       — Магса видели с Эриком, они шли в восточную часть Бруклина, в Браунсвилл, — напряженно ответил Алек, поманив блондина за собой. — Мы должны хоть что-то найти.       — Надеюсь, то, что мы найдем, будет в целости и сохранности, — мрачно буркнул Джейс, быстро шагая рядом с Александром.       Алек бросил на него пронзительный взгляд, но ничего не ответил.       Браунсвилл по праву считался одним из самых криминальных районов Бруклина. Невероятно высокий уровень преступности, наркопритоны, проституция процветали в нем, не смотря на периодические полицейские рейды. Этот район населяли афроамериканцы, а белые практически не встречались, за редким исключением.       На самой окраине друзья притормозили и переглянулись — становилось откровенно не по себе. Они вступали на территорию, сплошняком застроенную многоэтажками самого мрачного вида и с до того запутанными переулками, что без хорошего знания местности можно было заблудиться.       Углядев какого-то темнокожего старика, расслабленно восседавшего возле старой обувной лавки, они несмело приблизились к нему.       Старик довольно долго игнорировал их, но, наконец, соизволил взглянуть на Алека, недовольно поджав губы.       — Чего вам? — скрипучим голосом осведомился он.       — Мы ищем парня, точнее, двух, — глубоко вздохнув, начал Лайтвуд. — И надеемся, что вы подскажете нам что-нибудь.       Старик оглядел обоих выразительным взглядом и расхохотался. Вздрогнув, Алек и Джейс, беспомощно посмотрели на него.       Едва просмеявшись, старик хлопнул в ладони и ехидно заметил:       — Двух парней, в Браунсвилле? Серьезно? Да их тут пруд пруди!       — Они не черные, — вмешался Джейс. — Один белый, блондин, довольно высокий, а другой азиат.       Лицо старика резко помрачнело. Он уставился на Джейса настолько пронзительно, что у того мурашки поползли по коже.       — Молодые, как вы? — отрывисто спросил он.       — Да, верно, — кивнул Алек.       — Белым и азиатам здесь делать нечего, — отрезал старик.       — Тем не менее, они должны были тут появиться, — настаивал Лайтвуд, на лице которого постепенно вырисовывалось отчаяние.       Старик презрительно фыркнул и замолчал. Однако его задумчивый вид все еще давал какую-то надежду, поэтому Александр продолжал сверлить старика глазами, упрямо стиснув зубы.       Мужчина поднял голову и холодно изрек:       — Повторяю еще раз — белым и азиатам здесь не место. Это район черных. Вы что-то перепутали, ребятки.       — Но, мистер… — умоляюще начал Алек, и старик его перебил:       — Их здесь нет. Впрочем, я могу предположить, куда они направились, если шли в эту сторону.       Брюнет переглянулся с Джейсом, и тот коротко спросил:       — Сколько?       — Двадцатка, — процедил старик.       Джейс молча вынул из бумажника требуемую сумму и быстро вложил в протянутую ладонь. Старик не глядя сунул деньги в карман и встал:       — Идем, тут недалеко.       Алек поежился. Он понимал, что старик запросто может привести их в ловушку, сдать подельникам или просто обмануть. Но чернокожий мужчина вел их совершенно не в ту сторону, куда так опасались соваться парни.       Они немного удалились от того места, где встретили старика, но это по-прежнему был неблагополучный район, судя по грязным улочкам и безликим постройкам. Минут через пять, старик остановился и махнул рукой:       — Здесь.       — Что это за место? — вскинулся Джейс.       — Тут можно встретить белых, — осклабился старик. — Это уже не наша территория. Если те парни не дураки, конечно, чтобы напрямую вступать в нашу вотчину.       — Один из них точно не дурак, но доверяет другому, — мрачно заметил Александр.       — Однозначно, дурак, — припечатал чернокожий мужчина. — Никому нельзя доверять. Тем не менее, могу сказать, что у нас эти двое не появлялись, я бы знал.       — Хорошо, — вздохнул Лайтвуд. — Спасибо, мистер.       — Бывайте, — махнул тот рукой и неспешно удалился.       Джейс покрутил головой, осматриваясь, и чертыхнулся:       — У тебя еще есть деньги? Здесь тоже, наверняка, не ответят задаром.       — Есть, — буркнул Алек. — Лишь бы сказали уже.       Почти час они потратили на то, чтобы расспросить местных и составить более-менее связную картинку. И судя по полученным (не бесплатно, разумеется) сведениям, азиат и блондин находились в одном из домов, стоявших особняком. Там практически никто не жил, поскольку помещения находились в ужаснейшем состоянии — натуральные трущобы.       Какой-то забулдыга, за пару баксов, поведал, что высокий блондин, в тяжелых ботинках и зеленой куртке, периодически заходит «…в во-о-он тот подъезд», и свет загорается на третьем этаже. Пьянчуга пытался выклянчить у парня немного денег на бутылку, но удрал в панике, наткнувшись на убийственный взгляд.       — Как льдом прошил! — жаловался мужичонка. — Я чуть со страху не обделался!       — Это он, — выдохнул Алек. — Значит, на третьем этаже?       — Справа, — охотно кивнул пьяница, заискивающе глядя на Джейса.       Тот поморщился, но сунул в грязную руку еще одну долларовую купюру. Пьянчужка радостно заулыбался, показывая сгнившие зубы, и поспешил прочь.       Алек поглядел на мертвые, безликие окна третьего этажа и решительно зашагал к подъезду. Джейс догнал его одним прыжком, застегивая куртку до самого подбородка.       Подъезд был ужасающе грязен и вонял плесенью. Алек нахмурился, соображая, как Магнус мог позволить привести себя в такую дыру. Почему ничего не заподозрил? Неужели нельзя было просто посидеть в баре, если уж Эрику приспичило выпить? Куча вопросов и ни одного ответа.       Возле ободранной двери брюнет остановился и чутко прислушался. Джейс, стоя тут же, точно так же напрягал слух. Но они не услышали ни звука. Сжав губы, Алек с силой постучал кулаком по створке. Ничего.       Отбросив всякий такт, Лайтвуд забарабанил с такой силой, что с косяков посыпалась штукатурка, но ответом ему, по-прежнему, была тишина.       — Магнус! — заорал Алек. — Магнус, ты тут?!       Еще пару минут оба напряженно слушали, пытаясь уловить хоть какой-то отголосок.       Внезапно Джейс поднял вверх указательный палец, призывая к вниманию. Алек немедленно затаил дыхание, припадая ухом к двери. И, наконец, услышал: где-то, будто издалека, доносился едва слышный скрип и что-то отдаленно похожее на мычание.

***

      Когда Магнус услышал голос Алека, то сначала решил, что его настигли галлюцинации. Но во входную дверь застучали с диким грохотом, и Бейн неверяще встрепенулся, невольно отозвавшись громким мычанием.       Он лихорадочно соображал, как дать о себе знать, но кроме скрипучей кровати и хорошей акустики полупустых помещений ничего не было.       И Бейн начал с силой раскачиваться, расшатывая старые пружины. Скрип стоял такой, что уши вяли, но главное, его должен был услышать тот, кто находился на лестничной площадке.

***

      — Ломаем! — рявкнул Лайтвуд, и Джейс коротко кивнул.       Что может обычная деревянная дверь, против двух молодых и сильных парней?.. Створка выпала практически с одного удара и с грохотом приземлилась в тесной, темной прихожей.       Лайтвуд чуть было не влетел следом, но Джейс успел перехватить его и достал телефон, зажигая на нем фонарик. Алек, следуя яркому лучу, вступил в квартиру и пошарил по стене, выискивая выключатель.       Щелчок, и зажегся тусклый свет, обрисовывая унылую и тоскливую картину давно не ремонтируемого помещения. В нос ударил кислый запах с примесью гнили, и брюнет едва не чихнул от смрада.       Но тут же насторожился — скрип и мычание зазвучали отчетливей.       — Магс! — снова крикнул Алек. — Где ты?!       — Тут, — пихнул его Джейс, указывая в сторону комнаты с закрытой дверью. — Отсюда слышно.       Лайтвуд мгновенно подскочил к двери и дернул на себя, но та оказалась заперта. Зарычав от бешенства, Алек выбил преграду ударом ноги, ввалившись внутрь, тяжело дыша. И замер.       На железной кровати, связанный, ослабевший и заплаканный, лежал Магнус. Его Магнус Бейн, который смотрел на него полными слез глазами, но ничего не мог сказать, из-за мешающего кляпа во рту.       Как Лайтвуд не сошел с ума, в этот момент, оставалось загадкой. Он бросился к своему парню и бережно вынул платок из потрескавшихся губ, давая азиату сделать вдох — тот закашлялся.       Придерживая его и тоже едва не плача, Алек судорожно повторял:       — Ади… Ади, любимый… Все хорошо, я здесь…       — Алек… — прошептал Магнус, обессилено прижимаясь к брюнету. — Мне плохо…       — Сейчас, сейчас, — бормотал Лайтвуд.       Он попытался развязать путы непослушными пальцами, но узлы не поддавались. Всхлипнув, брюнет вскочил, дико озираясь по сторонам, в поисках чего-нибудь острого.       — Под кроватью, — коротко подсказал Джейс, впечатленный происходящим немногим меньше Алека, но куда быстрее пришедший в себя.       Он старался не смотреть на Магнуса, зато зорко оглядывал коридор и гостиную в свете фонарика, стоя в дверном проеме. Если появится этот ублюдок, Эрик, по крайней мере, Джейс будет готов встретить его.       Алек схватил ножницы, которые забыл Грей, и принялся разрезать веревки на ногах и запястьях Бейна. Азиат застонал, чувствуя, как кровоток восстанавливается в онемевших конечностях.       Александр принялся осторожно растирать запястья Магнуса, с ужасом глядя на багровые полосы, оставленные путами. В это время Джейс уже вызвал полицию, старательно объясняя ситуацию по телефону.