Эй, паучок!

      С того дня, как Питера насильно вернули на базу, прошла неделя, и за всё это время Питер ни разу не выходил из своей комнаты. Дверь была заперта почти весь день. Ровно в десять утра она открывалась, в комнату заходил Коулсон и ставил тарелку с едой на небольшой столик, который появился в комнате за время отсутствия Питера. Затем он возвращался в два часа дня. Наконец, Коулсон ещё раз приходил в восемь вечера и подавал Питеру ужин.       В первый день парень с сарказмом поинтересовался, почему такой крутой агент выполняет роль горничной, но получил суровый ответ, что он предпочитает сам иметь дело с таким человеком, чтобы не произошёл ещё один побег. На третий день Питер набрался храбрости спросить, долго ли он будет находиться на базе в роли заключённого и когда продолжится его обучение. В ответ Коулсон возмущённо заявил: – О каком обучении может идти речь после того, как ты напал на одного из Мстителей и покинул базу? Тем более, это уже второй раз, когда ты используешь свои способности против одного из нас. Третьего шанса мы тебе не дадим. Теперь ты здесь исключительно потому, что отпустить тебя мы уже не можем, ты слишком опасен. А попробуешь ещё раз напасть или убежать – переедешь в тюрьму для особо опасных. Она тут недалеко, в соседнем крыле.       На седьмой день Питер настолько устал от постоянного одиночества (визиты Коулсона можно было не считать), что был готов на стенку лезть от тоски. Телефон у него забрали сразу же по прибытии. Его единственными занятиями были обстреливать паутиной различные объекты в комнате и разбрасывать по комнате одежду из шкафа. Иногда парень от скуки начинал придумывать ловушки, которые он мог бы подстроить для Коулсона, но у него и в мыслях не было действительно устроить одну из них – он помнил слова агента про тюрьму для особо опасных и не испытывал ни малейшего желания туда попасть.       И вот, на восьмой день, когда Питер уже всерьёз подумывал повеситься на собственной паутине – ведь это всё равно было бы лучше такой жизни, – ровно в четыре часа дня дверь внезапно приоткрылась, и в комнату заглянула та, кого Питер совсем не ждал увидеть – Наташа. – Тренировки продолжаются? – подпрыгнув, восторженно спросил он, готовый вцепиться в любое изменение надоевшего распорядка. – Тише! – Наташа в ужасе приложила палец к губам и осторожно закрыла дверь. – У меня нет разрешения здесь находиться, так что если кто-то узнает, нам обоим кранты. Но, в общем-то, ты прав. Я пришла, чтобы провести тренировку.

***

– Мистер Фьюри? – со второй попытки Коулсону удалось дозвониться, и теперь он спешил доложить директору о выполненном задании. – Вы поймали Питера Паркера? – будничным тоном поинтересовался Фьюри. – Да. Он шатался по району недалеко от дома своей подружки Мишель. Кажется, эта девушка приезжала сюда и забрала Паркера в город в день его побега. – Она видела базу? – голос Фьюри стал более обеспокоенным. – Нет. Паркер послал ей свои координаты, когда находился уже на некотором расстоянии от базы. Но если кто-то узнает эти координаты, он или она вполне сможет найти базу. Или сама Мишель, если она решит вернуться или проехать дальше по дороге… – Это плохо. – Что делать? Отправить к ней кого-то из наших агентов? – Это сделает только хуже. Думаю, стоит пока не уделять этой истории слишком много внимания. База охраняется, и если кто-то попытается проникнуть сюда, мы об этом узнаем. Тогда и будем решать, что делать. – Отлично. В таком случае я сообщу Мстителям, что вопрос с Паркером решён, и мы займёмся более насущными проблемами. – Старк продолжает работу над «Кометой»? – Он прервался, когда делал костюм для паучка, но теперь снова в работе. – Замечательно. Докладывай мне время от времени, как там Паркер, но имей в виду, что после его побега это уже не главный вопрос на повестке дня. – Конечно, мистер Фьюри. Раз он теперь не ученик, а заключённый, мы не будем вкладывать в него силы.

***

      Секретная тренировка с Наташей была в разы жёстче, чем все предыдущие. Романофф была непреклонна, заставляя Питера отрабатывать движения, о которых парень раньше и не слышал. Три часа пролетели незаметно, хотя уже после первых получаса Паркер был готов упасть от усталости. Наконец, когда до прихода Коулсона с едой оставалось не больше часа, Наташа прервала занятие. Только тогда Питер осмелился спросить: – Зачем вы продолжаете обучать меня? Я ведь теперь преступник. Я опасен. Вы не боитесь, что я снова использую свои силы во вред? – Не боюсь, – Наташа скрестила руки на груди и кинула на Паркера, как ему показалось, насмешливый взгляд.       Питер с немым вопросом взглянул на наставницу, и она продолжила: – Я обучаю тебя боевым искусствам именно для того, чтобы ты стал более способен к самоконтролю. Жаль, что остальные никак не могут этого понять. Ты не слишком ласково обошёлся со стариной Стивом, хотя, знаешь ли, я тебя понимаю – самой иногда хочется ему врезать. У него одна проблема – он не умеет менять мнение о людях. Ты уже не тот человек, который убил десять бандитов. А ещё через некоторое время ты перестанешь быть тем, кто напал на Стива и сбежал с базы. Не всё происходит сразу, но ты всё-таки учишься себя контролировать. – А как же боевые упражнения? И навыки метания паутины? – Мне всё ещё кажется, что это тебе пригодится. Ничего не могу с собой поделать. Остальные, кажется, уже не считают, что ты сможешь стать героем, но я считаю, что раз ты сам так решил – значит, сможешь. Это не значит, что я сделаю из тебя героя – ты сам сделаешь себя героем. Если ты действительно этого хочешь. – Хочу! – воскликнул Питер. – В таком случае займись отработкой упражнений, которые я тебе показала. А я лучше пойду, пока Коулсон не появился. – Когда вы вернётесь? – Пока точно не знаю. Как только смогу исчезнуть на пару часов, не вызывая подозрений, – и Наташа, улыбнувшись, вышла из комнаты, оставив Питера в полном одиночестве.