2. Принудительный возврат
10 августа 2017 г. в 04:27
На поиск резиденции коммандера Спока ушла большая часть следующего дня. В конце концов, Джим взломал центральную базу данных Звездного Флота с помощью одного из терминалов, который он когда-то ремонтировал. Поскольку поиск дыр в системе безопасности также был его работой, он немедленно устранил брешь, держа в голове информацию о том, что Спок жил в доме за пределами кампуса, всего в часе ходьбы. После того, как он перезагрузил терминал и закончил работу, Джим поспешил в свою спальню в подвале и бросил сумку на маленькую кровать. Он достал простые джинсы и большой свитер, чтобы переодеться после того, как примет душ. Было уже поздно, но он надеялся, что успеет вернуться до того времени, когда станет слишком темно.
Одетый так, как сейчас, Джим не привлекал к себе слишком много взглядов, когда уходил из кампуса на улицы города. Одну руку он держал в кармане, теребя кредитный чип, который туда засунул, прежде чем покинуть комнату. Это была большая часть его сбережений, и ему потребуется ещё полгода, чтобы восполнить её, но он чувствовал успокоение, когда знал, что не будет в долгу у вулканца.
Сам город для Джима не представлял существенного интереса. Машины здесь были гораздо более современными и продвинутыми, чем та, которую он много лет назад скинул с обрыва; строения представляли собой смесь из старых зданий докосмической эпохи и постконтактного периода, а население было столь разнообразных рас, что Джим часто начинал чувствовать себя потерянным, если уделял этому слишком много внимания. Его ум был заточен для тех специальностей, целью которых было — простая задача познания. Но из книг он понял, что знание и реализация — совершенно разные вещи.
Подойдя к границе студенческого городка, где располагались бары и клубы, Джим оказался на улице с несколькими закрытыми домами. Эти здания были больше, чем любой из корпусов общежития, и Джим почувствовал, что его нервозность возрастает, вплоть до того, что внутренности начало скручивать. Не было ни единого шанса, что кто-то откроет ему двери, увидев в такой обыденной одежде. Даже его парадная одежда здесь была бы недостаточной.
Чувство безнадежности скрутилось крепким узлом в его животе, но Джим твёрдо решил найти дом Спока и попытаться поговорить с ним. Так как была суббота, а занятия по выходным не проходили, он решил, что кто-то должен быть дома. Когда он нашел искомый адрес, Джим почувствовал, как его обед пытается вырваться из него самым болезненным образом, и проглотил его.
Дом за увитыми плющом воротами был чудовищен. Каждый из жителей его родного городка мог бы поместиться здесь, и ещё осталось бы свободное место. Большая парадная дверь располагалась под ещё четырьмя этажами окон, и в каждом из рядов было, по меньшей мере, по пятьдесят окон с расстоянием в шесть футов между ними. Перед входом располагался фонтан, который разбрызгивал воду на добрых двадцать футов вверх, а идеально подстриженные живые изгороди выстилали фронтальную часть дома.
Человек не смог бы сказать, сколько он стоял там и рассматривал дом, прежде чем из интеркома рядом с воротами послышался голос. Камера повернулась прямо на него, а динамик стал вещать скучающим мужским голосом:
— Посетители Вулканского Посольства должны предварительно назначить встречу с одним из послов. Вы можете звонить с понедельника по пятницу, с восьми утра до пяти вечера. Приятного вечера.
Джим поспешно приблизился к интеркому и нажал кнопку разговора.
— Пожалуйста, я бы хотел увидеть коммандера Спока, он здесь?
— Коммандер Спок отсутствует. Могу я узнать ваше имя, чтобы передать ему, что его спрашивали, когда он вернется?
— Эм… нет. Я уверен, что ещё увижу его.
Расстройство захлестнуло Джима. Его пальцы, всё ещё сжимавшие в кармане кредитный чип, сжались вокруг него, и Джим почувствовал, как острые края впиваются в кожу ладони. В эти выходные одно бедствие за другим преследовало его, парень уже был более чем готов вернуться в свою крошечную спальню и проваляться всю ночь, послав подальше своё расписание на завтра. С его стороны глупо было предполагать, что вулканец будет дома. У него, наверное, были друзья, девушка, и всё такое. А у Джима были его компьютеры. Вот где он был счастлив.
Так начался его долгий путь в обратном направлении, и подошвы его обуви стучали по бетонному тротуару. Несмотря на разочарование, постигшее его, Джим был полон решимости вернуть долг Споку прежде, чем тот заставит Кирка вернуть его каким-либо иным способом. Хотя это и было давно — в действительности три года назад — когда ему в последний раз приходилось принудительно возвращать долг, психологические шрамы всё ещё оставались в его скрытности, чтобы быть замеченными кем-нибудь посторонним из людей.
Это случилось однажды ночью, когда Джим был вдали от дома, работая на одном из кораблей Флота. Программирование всегда задерживало его до поздней ночи, и он решил, что уже все разошлись. Но он не знал, что Гэри Митчелл всё ещё болтался неподалеку. За неделю до этого Гэри помог Джиму заплатить арендную плату, когда некоторые неприятные (но вовсе не неожиданные) медицинские счета исчерпали лимит средств Джима. Джим обещал вернуть долг в день выплаты жалованья. Единственная проблема заключалась в том, что он не знал, каким образом Гэри захочет получить долг обратно.
Будучи более крупным, мужчина прижал его к корпусу нового корабля прежде, чем Джим понял, что он вообще был там. Чья-то рука разорвала его рабочий комбинезон, а другая — потная — закрыла ему рот.
— Ты хочешь отплатить мне? — зашипел мужчина ему в ухо, в то время как где-то в области задницы Джим почувствовал твёрдую длину. — Ты можешь оставить деньги себе, и просто позволить мне использовать твоё тело.
Судорожно вздохнув, Джим отвлёкся от этого конкретного воспоминания. Хоть это и было несколько лет назад, оно всё ещё мучило его. И это было началом недоверия Джима к судебной системе, его потребности не быть в центре внимания, его жалких оправданий не выдвигать обвинений. Судьи поверили Гэри, когда тот сказал, что Джим был готов.
В очередной раз он заставил себя сосредоточиться на настоящем. Всё, что происходило сейчас, лишний раз доказывало, что ему нужно использовать свой гениальный ум, чтобы накопить достаточно денег и заплатить за первый семестр. После этого он не был уверен, что будет делать дальше. Было так много вопросов без ответов. Если бы ему только удалось доказать на что он способен, чтобы получить стипендию, это бы помогло ему избежать стольких неприятностей. Но затем возникало непоколебимое сомнение, которое вновь его сокрушало. Что если он потерпит неудачу?
Его ум был так отвлечен, что Джим не заметил, как вышел на оживлённую улицу и был немедленно окружен тусовщиками и горожанами, которые заполонили тротуары, перемещаясь из одного клуба или бара в другой. Джим попытался миновать толпу и пройти с краю, но несколько женщин и мужчин всё же заметили золотоволосого молодого человека, и то, как он пытался проложить себе путь сквозь толпу, и, к его сожалению, он не был невидимым среди пьяного веселья, в выходной день. Джим обратил внимание на подавляющее количество зеленого цвета в одежде людей и символы трилистника, прежде, чем вспомнил, что сегодня было семнадцатое марта.
Несколько рук потянулось к нему, чтобы ущипнуть, но Джим сумел увернуться от них. Однако одна, не в меру ловкая привлекательная курсантка, всё же успела схватить его обеими руками.
— Тебе бы не помешало немного зеленого, — промурлыкала она ему прямо в ухо, когда Джим вошёл в режим полной паники. Девушка, казалось, даже не заметила, как он просочился сквозь толпу и, пытаясь практически слиться с кирпичной стеной, чувствовал себя не в порядке. Руки его начали дрожать, будто от холода, несмотря на то, что он был одет в теплый свитер.
Именно это было причиной, по которой он предпочитал оставаться в своей комнате. Даже тогда, когда его нёс этот вулканец, единственная причина, по которой он не сопротивлялся, состояла в том, что он просто не мог. Теперь его единственной целью было бежать как можно дальше и быстрее. Но пройти через эту группу кадетов почти не представлялось возможным.
Вместо этого Джим оказался вынужден вместе с толпой неуклонно двигаться вдоль улицы. Он предпочел бы, чтобы его сбила машина, чем находиться здесь, среди людей, которые щупали его, щипали и толкали. Плотно прижав руки к груди, он протискивался между ними, пока не оказался вытеснен на дорогу, прямо навстречу несущемуся автомобилю.
Сильные, чрезвычайно тёплые руки схватили его за плечо и оттащили назад, в сторону, когда водитель пытался объехать сунувшегося на дорогу идиота. Джим обнаружил, что прижат к твёрдой груди и на мгновение застыл от страха. Его руки всё ещё были крепко прижаты, и он заставил себя глубоко вдохнуть и быстро выдохнул, закрыв глаза от смертельного переживания, прежде чем обернуться и посмотреть на того, кто схватил его и всё ещё держал.
Тёмные глаза смотрели на него с лица, лишенного всяких признаков эмоций, кроме, разве что, лёгкого изгиба брови. Джим быстро проглотил ком, вставший в его горле, и поспешно вынул из кармана кредитный чип, чтобы вложить в руку Спока.
— Я-я… просто хотел… Вот.
Он отвернулся, чтобы бежать по почти пустой улице, но рука Спока крепкой хваткой держала его за запястье, отказываясь отпускать. Джим обернулся и почувствовал, как в нём разгорается паника. Глаза вулканца слегка расширились, и он быстро отпустил человека, который, пробравшись сквозь оставшихся на тротуаре людей, кинулся к своему кампусу.
Джим едва заметил как вернулся в свою комнату. Всё смешалось в размытое пятно, и он просто взял и упал лицом на кровать, пытаясь успокоить дыхание. Спок, вероятно, задался бы вопросом, почему Джим ретировался в такой спешке, но Кирк лучше любого другого знал, почему его нельзя тронуть и не вызвать какой-либо ответной реакции. Даже избиение он переносил спокойнее, чем то, что произошло сегодня.
Несмотря на все его усилия, чтобы успокоиться, беспокойный адреналин, несшийся по его венам, подпитывал энергию, и Джим, встав с кровати, стал расхаживать по своей маленькой комнате. Она была три шага в ширину и семь шагов в длину, расстояние недостаточно большое для развития высокой скорости, но достаточное для того, чтобы ощутить движение. Ему было необходимо сделать что-нибудь конструктивное, и он в одно мгновение решил, что. Схватив своё удостоверение личности и ящик с инструментами, он вышел из общежития и направился к одному из испытательных полигонов, где был намерен починить симулятор, поврежденный во время довольно интенсивных тренировок. Он слышал, что студент бросил сапогом в одну из консолей после того, как не смог выполнить задание.
Проведя карточкой по считывателю, он вошёл в здание и прошёл по тёмным коридорам, его уличная обувь не издавала ни звука на твердом полу. Джим шёл медленно, поскольку несколько эмоций в нём всё ещё воевали за его непосредственное внимание. Одной из самых очевидных был страх. Он боялся этого вулканца, которому теперь снова остался должен за спасение своей жизни.
Тогда стало грустно. Он видел замешательство и боль в карих глазах, когда Спок отпустил его. Он понятия не имел, почему вулканец был так расстроен тем, что Джим торопился уйти, но он был таким, если дело касалось хотя бы небольшой эмпатии. Даже если люди были склонны игнорировать его, то он всё равно мог почти идеально читать их.
Наконец, Джим увидел крупицу того, чего, как он надеялся, на самом деле там не было. Притяжение. Вулканец был привлекателен даже по человеческим меркам. Но Джим был не из тех, кто питает безнадёжные увлечения, и он отбросил эти напрасные эмоции. Они не помогли бы сейчас и были бесполезны в будущем, поэтому он охотно это проигнорировал.
Открыв дверь симуляторной, Джим подошёл к разбитой консоли и увидел явный отпечаток ботинка. Усевшись на пол и подлезая под консоль, он смог добраться до нижней части, снять панель и пройтись по ней с инструментом. Винтики падали в ладонь Джима, и он был глух к любым звукам извне, кроме единственного, принадлежащего его механической отвертке.
Выключив её, он выскользнул из-под консоли и заметил тень, сидящую в кресле в центре комнаты, сцепившую пальцы под подбородком и наблюдающую за Джимом. Человек почувствовал, как кровь прилила к лицу и он выставил дрель перед собой, крепко сжимая в руке. Вулканец взволновал его с самого начала, но его пристальный взгляд заставил Джима почувствовать себя ещё более уязвимым, чем когда-либо удавалось Гэри Митчеллу.
— Мне было интересно, что я мог сделать, чтобы причинить вам такое беспокойство, — сказал Спок, слегка наклонившись вперед. Джим облокотился спиной на консоль, прежде чем встать, чувствуя себя немного увереннее, стоя на ногах.
— В-вы следили за мной? — спросил Джим несколько пискляво и недостойно, не по-мужски, но в тот момент его это не волновало. Всё, чего ему хотелось, так это выбраться из этой комнаты. Он проклинал себя за неспособность телепортироваться по своему желанию.
Спок выдохнул и немного склонил голову.
— Не совсем. Я услышал звуки вашего инструмента. Мне стало любопытно, кто может здесь находиться в такое позднее время, и когда я увидел вашу одежду, то счел разумным остаться и поинтересоваться вашим общим благополучием, и тем, почему вы были так оскорблены моей личностью, когда я не сделал ничего, чтобы оправдать такое поведение.
— Я-я…я… — Джим обнаружил, что не может говорить и сосредоточенно рассматривал ноги Спока. Его грудь начала болеть от того, что сердце колотилось о ребра, внутренности живота скручивались в крендель, а во рту пересохло. Вулканцы не были склонны к насилию, предпочитая опираться на логику и разум. Но Джим не доверял никому, и он не собирался начинать с того, кто мог с лёгкостью повалить его на пол. Тот, кто мог бы убить его, даже не пытаясь.
Он слышал больше, чем видел. Слышал как Спок встал, разглаживая руками ткань своей чёрной форменной рубашки. Джим не сводил глаз с его лица, но это не удержало вулканца от того, чтобы сделать два шага вперед и встать ровно напротив.
— Я не собираюсь вторгаться туда, где мне не рады, но я действительно думаю, что вам хотелось бы получить это обратно, — рука задела его джинсы, и Джим отшатнулся, сильнее вжимаясь в консоль позади себя и закрывая глаза. Инструмент выскользнул из его обессиленной руки.
Спок вздохнул: — Очаровательно, — выдохнул он, прежде чем повернуться к двери и оставить тяжело дышащего Джима в одиночестве.
Прошёл ещё час до момента, когда Джим смог, наконец, вернуться в свою комнату. После горячего душа он завернулся во все тёплые одеяла, какие у него были, будто таким образом намеревался закрыться от всего мира. Но его собственный разум имел тенденцию в такие ночи действовать по собственным правилам, и когда настало воскресное утро, Джим был ужасно невыспавшимся и мечтал взять выходной. Но Джим должен был выполнять свою работу, какими бы тяжёлыми ни были его выходные.