Сделан ход пиковой мастью.

      Италия… Неаполь… Семь месяцев спустя… — Я не сплетничала! — Тогда, как это называется? — хмыкнул полицейский. — Обмен подробностями. Свобода слова — это моё право! — возмутилась Мадлен. — Конечно, да, дорогая, — кивнул я, глядя на рентген черепа. — Но пользуйся свободой осмысленно. Лука! Поймай водителя, чтобы тебя отвезли в парк Massimo. Я хочу, чтобы ты сделал фотографии места, где нашли тело. Слой почвы. Замощенный участок. — Зачем ему водитель? — посмеялся Алонзо. — Я не умею водить, — с каменным выражением лица произнес парень. — Ты — гений, который не умеет водить? — с сарказмом поинтересовался полицейский. — Если бы ты знал, то что знаю я, ты бы тоже не водил. — Так все. Отправляйся. — Доктор Деймон, — остановился в проходе Лука. — А, правда, что вы уезжаете?       В лаборатории воцарилась тишина, нарушаемая лишь писком приборов. Три пары глаз, не моргая, уставились на меня. — Да, — выдохнул я, прикрыв глаза. — Я уезжаю в Японию. В городок под названием Намимори. — Это где? — хмурясь, произнесла Мадлен. — Небольшой городок на острове Хонсю, в Японии, считается принадлежащим к префектуре Кнагава, и находится недалеко от Токио — всего сорок минут на электричке. — То есть ты, — она обошла стол и обвинительно ткнула в меня пальцем, — Бросаешь нас, ради работы в захолустном городке! Да ты же даже по специальности работать не сможешь! — Именно поэтому работать я буду в Токио, а жить в Намимори. — Деймон! — зло крикнула она. — Милая Мадлен, — я положил руки ей на плечи и чуть сжал. — Я делаю это не потому, что хочу, а потому что так надо. Я должен присмотреть за родственниками моего очень близкого покойного товарища, я ему обещал. И давайте закончим на том, — отпустил я голубоглазую. — Что?! Деймон, имей совесть! — нахмурился Алонзо и скрестил руки на груди. — Это дело будет моим последним, так что давайте не будем портить друг другу настроение, — прервал я его не желая развивать эту тему.       Никогда не любил прощаться.       Не всем хватает воспитания и такта достойно расстаться, уйти из чьей-то жизни, не громко хлопнув дверью и наследив, а оставив за собой чистоту, порядок и светлые воспоминания.       Я ненавижу прощаться. Потому что прощался слишком часто с искренне любимыми мной людьми. Они уходили один за одним: Козарт, Лампо, Кнакл, Асари, Джи, Алауди, Джотто, моя любимая Елена… А была ли она… Определенно… Даже сейчас воспоминания о ней терзают душу. Потом, пусть и по другому, но ушли Иммаколета и Летиция.       Я ненавижу прощаться.       Через час после окончания смены я встретился с близнецами. Сесилио и Сильвио долго развлекали меня разговорами. Они таскали меня по всем заведениям Неаполя, где хоть раз появлялась наша троица. Но… Стоя у машины и уже готовый услышать слова прощания я их так и не услышал. — Не думай что так легко от нас отделаешься, Ombra, — ухмыльнулся Сесилио запуская пятерню себе в волосы, — Мы тебя и в Японии достанем. — Он прав, — кивнул Сильвио и протянул мне какой-то листок. — Это наши контакты. Так будет легче поддерживать связь. — И ты давай, жди нас. Мы как-нибудь обязательно заявимся в гости. — Ну-фу-фу, буду с нетерпением вас ждать. — Мы не прощаемся! — Увидимся, Деймон.       Домой я вернулся уже к сумеркам. Поворачивая ключ я готовился к допросам мелких. Они очень боялись, когда я опаздывал. Им все еще неуютно, все еще страшно. Я это прекрасно понимал и старался не давать им лишнего повода для беспокойства. До сих пор помню, как они два дня подряд ходили за мной гуськом, после моей поездки в Рим. — Нет! — донесся до меня выкрик Мукуро. — Я никуда не пойду! — Я тоже, бьён! Мы дождемся маэстро!       Чикусу я не услышал. Стоило мне войти в гостиную, как на мне второй раз за весь день скрестились взгляды всех присутствующих.       Раскрасневшаяся, раздраженная сеньора Аполина, а напротив единым фронтом стоят Мукуро, Кен и Чикуса. — Что здесь происходит? — устало вздохнул я, оттягивая галстук. — Сеньор Деймон, — гневно начала женщина, но была перебита. — Мы вас ждали, маэстро! — Papa, ты задержался! — Чикуса? — я посмотрел на мальчика. — Мы отказались готовится ко сну, как и идти спать, пока вас нет дома. Но сеньора не пожелала принять наше мнение, настаивая на своем. — Что вылилось в конфликт, — подытожил я. — Сеньор! — начала было женщина, но я прервал её взмахом руки. — Спасибо Чикуса. Не сегодня, сеньора. Я очень устал. Мальчики, теперь я дома. Соблюдайте, пожалуйста, режим. Потерпите, немного осталось, вскоре он будет куда мягче.       Проводив женщину, я направился в ванну. Я, и правда, очень устал…       Неожиданный стук в дверь заставил дернуться. С удивлением замечаю, что вода в ванне холодная. Неужели заснул… — Papa? — раздалось по ту сторону двери. — Иду.       Наспех обтеревшись и переодевшись, я вышел, сталкиваясь с сонно зевающим сыном. Беглый взгляд на часы показал довольно позднее для ребенка время. — Час ночи, — произношу, подхватывая довольно потяжелевшего мальчика на руки. — Mio Zaffiro, почему ты не спишь? — Я спал, — устраиваясь у меня на плече и обвивая ногами и руками проговорил он. — Потом кто-то снова плакал, вот я и проснулся, — он снова зевнул. — Пошел к тебе, а в спальне тебя не оказалось. — Спасибо, — я поцеловал сына в макушку. — Куро, думаю, что после переезда нам стоит всерьез заняться этим загадочным плачем. — Думаешь? — Да, — кивнул я. — Помнишь, что я тебе говорил о нашем атрибуте? — С помощью пламени Тумана могут создаваться иллюзии разной степени реальности, воздействующие на все чувства восприятия человека. Но разве это имеет какое-то отношение к снам? — Видишь ли, испытывая сильный стресс или из-за отсутствия знаний, носители атрибутов могут использовать свои способности неосознанно. Так, например, ты смог связаться со мной через сны. А теперь, возможно, кто-то пытается связаться с тобой. Может быть, даже кто-то из нашей дальней родни. — Правда? — Правда, — улыбнулся я, тихонько укладывая сына на кровать. — Стой, — Мукуро схватил меня за руку. — Останься, пожалуйста. — Только на сегодня. — Ага, — довольно кивнул он, устраиваясь у меня под боком.       Густой серый туман укутывал и неприятно холодил кожу. Никогда раньше я не видел такого разрозненного сознания. Пришлось приложить немало усилий, чтобы хоть как-то уплотнить пространство и найти точку опоры.       До моих ушей донесся детский плач. И голос сына. — Кто ты?! Где ты?! — Мукуро! — Papa?!       Двинувшись на голос, я с облегчением обнял сына. — Судя по всему, мы познакомимся с нашим таинственным другом гораздо раньше, чем планировали.       Ориентироваться в пространстве было сложно, практически невозможно, но воздействовать своим пламенем я поостерегся. Пока я не знаю, в каком состоянии ребенок, рисковать не следует. Ответная реакция может быть абсолютно непредсказуемой. — Плач, кажется, стал громче, — неуверенно произнес Мукуро, крепче сжав мою руку. — Мне тоже так… Стой. Смотри.       Среди тумана сидела на коленях маленькая девочка, внешне очень похожая на Мукуро, и горько-горько плакала. — Малышка, — тихонько позвал я её, но девочка не отреагировала. — Тсс… маленькая не плачь, — я осторожно обнял её и она, наконец, отреагировала. — Кто вы?! Не надо! — пискнула она, но силы вырваться у неё не было и она бессильно плакала у меня в руках.       Мукуро растерянно стоял рядом, во все глаза рассматривая девочку. — Совсем как близнецы… — тихо прошептал он. — И, правда, — мягко улыбнулся я, поглаживая малышку по голове. — Как тебя зовут, маленький Туман? — Н-наги…