***
Большие окна были открыты, впуская ночной ветерок, который оживлял занавески и обрамлял окончание песни, раздающейся из телефона, лежащего на столе. Когда следующая мелодия заполнила квартиру, Лекса вышла в коридор с полотенцем, обёрнутым вокруг её головы и в полотенце, скрывавшем её тело, держа нижнее белье в одной руке и фен — в другой. — Я наблюдаю за маленькой птичкой, что порхает в нееебееее, — она подпевала песню Энни Леннокс, отбрасывая нижнее бельё на стол. Она прошла в гостиную, покачивая бёдрами в такт музыке, прошла к минибару и налила себе бокал вина. — Мелодия, что она щебечет, так чистааа, что мне хочется плааакааать! Под музыку она схватила бутылку и начала подкидывать её. — Хочется опуститься прямо на землю и плакать-плакать-плакать. Она налила вино и сделала хороший глоток. — Я иду по улицам города, придавленная злобой и страхом. С бокалом вина она подошла к открытому окну, дабы взглянуть на город и позволить музыке окутать её, как сделала бы лучшая её любовница. — И я… Я хотела бы стать этой птицей и улететь отсюда. Жаль, что у меня нет крыльев, чтобы улететь отсюда. Она улыбалась, слушая голос Энни, затем склонилась и сделала ещё один глоток из бокала. — Но, Боже, я так подавлена. Она сделала глоток и быстро развернулась, скинув полотенце, что было на её голове, на пол. — Боже, куда я двигаюсь? Боже, что я знаю? Боже, что посеешь, то и пожнёшь. Она танцевала в гостиной, волосы развевались, от чего вода стекала по её обнажённой шее. — Говорят, ты лучше знаешь, но эта пташка выпала из гнезда, и думаю, это было предопределено, поэтому я просто обязана примерить эти крылья и испытать их! Она громко пела, виляя бёдрами и ставя пустой бокал на стол. Лекса избавилась от полотенца и тут же надела нижнее бельё. — Ууу ууу! Ооо ооо! Ууу! Ууу! Ооо ооо! Она пела, прохаживаясь по гостиной, не обращая внимание на открытое окно и тот факт, что на ней надеты лишь трусики, обрамляющие её бёдра. — Я всего лишь несчастная душа, отягощённая… Она, подпрыгнув, развернулась в сторону двери, когда раздался звонок. Взгляд тут же обратился к настенным часам. — А он рано, — пробормотала она, оборачиваясь обратно в полотенце и сжимая деньги, которые заранее положила на стол. Она открыла дверь, даже не проверив, кто это. Это оказался доставщик, рот его был открыт от удивления. Она пристально взглянула на сумку в его руках, взяла её и передала парню пятьдесят долларов. — Сдачу оставьте себе, — сказала она, захлопнув дверь перед его лицом. Размахивая бёдрами в такт музыке, она прошла к столу, положила на него сумку и взяла бокал, дабы налить ещё вина. — Боже, куда я двигаюсь? Боже, что я знаю? Боже, что посеешь, то и пожнёшь. Она использовала бокал в качестве микрофона и снова сбросила с тела полотенце, при этом покачивая головой. — Говорят, ты лучше знаешь, но эта пташка выпала из гнезда. Она сделала глоток и запрокинула голову, облизывая губы. — Я думаю, это было предопределено, поэтому я просто обязана примерить эти крылья и испытать их. Она выпила остатки вина в бокале и склонилась к столу, сжимая фен и теперь уже используя его в качестве микрофона, после чего склонилась и подключила его к розетке. — Но, боже, я так подавлена. Боже, куда я двигаюсь? Она пела и качала головой в такт музыке в то время, пока горячий воздух взъерошивал её длинные волосы. Она двигала бёдрами и подносила фен к лицу, подражая певице. — Боже, куда я двигаюсь? Боже, что я знаю? Боже, что посеешь, то и пожнёшь. — Если это не лучшее, что я когда-либо видела, то я не знаю, что вообще может быть ещё. Голос Рэйвен ворвался сквозь музыку, Лекса тут же развернулась, руками прикрывая грудь, и недоумевающе посмотрела на неё, пытаясь выключить фен. — Рэйвен, ч-что ты тут делаешь? Рэйвен потрясла перед ней связкой ключей, словно это могло быть каким-то объяснением. Когда она подошла ближе, Лекса увидела, что Рэйвен держит папку. — Анья звонила тебе несколько раз, но теперь я понимаю, почему ты не ответила, — удивлённо начала она. — У неё помимо этого ещё есть работа, которую нужно закончить до ухода домой, но она уверена, что ты бы хотела получить эти документы как можно быстрее, поэтому я решила помочь… — она положила папку на стол. Лекса взглянула на документы и улыбнулась: — Спасибо, Анья была права, эти документы очень важны… — Рада была помочь, — отмахиваясь, ответила она, с любопытством оглядываясь вокруг. Её взгляд остановился на доставленной китайской еде. — Значит… Великая Александрия Вудс обладает скрытой стороной и организует вечеринки, полные музыки, караоке, китайской еды и никого не приглашает? — удивлённо спросила она, приподняв бровь. Лекса пристально смотрела на неё какое-то время: — Если ты пообещаешь, что то, что ты здесь увидела, останется между нами, я отдам тебе всю курицу. Рэйвен какое-то время молчала, после чего протянула руку и улыбнулась: — Договорились.***
В мгновение, когда она переступила порог офиса этим утром, Анья поняла, что этот день будет адом. Услышав, как одна из ассистенток пытается устранить то, что казалось каким-то апокалипсисом, она поняла, что была права. Она встала, готовая вмешаться, но остановилась, когда перед ней открылись двери. — Миссис Форрест, я… я пыталась остановить её, но она… Когда она наткнулась на эти разгневанные голубые глаза, Анья взмахнула рукой, останавливая помощницу, и успокаивающе улыбнулась ей: — Всё хорошо, Кэрол, всё нормально, — заверила она. — Вы можете идти. И, пожалуйста, закройте дверь. Девушка неуверенно кивнула, наклонив голову, и закрыла за собой дверь, оставив помещение в напряжённой тишине. Анья долго смотрела на Кларк, предлагая ей сесть, а сама обошла стол, дабы занять своё кресло. — Ты не ответила ни на один мой звонок, — начала Кларк с сжатой челюстью. — И, когда ты так и не перезвонила, я решила прийти лично, — прорычала она, бросая папку с документами. Анья какое-то время смотрела на документы, а после — подняла на девушку удивлённый взгляд: — Ты подписала их?! — Я сделала это не для неё, — сразу пояснила она. Они смотрели друг на друга, Анья пыталась отыскать в этих голубых глазах что-то, помимо чувства долга. Холодная маска Кларк не сдвинулась с места: она не собиралась показывать своё настоящее волнение из-за перспективы провести всю неделю в компании Лексы. — Прости, что я не отвечала, я была очень за… — Брехня, — прорычала Кларк. — Я не идиотка, Анья, не делай из меня её. Анья вздохнула: — Я знаю, что ты не идиотка. — Я знаю, что у юристов искривлённые моральные принципы, но, Боже мой, Анья, тебе не кажется, что это уже слишком? — воскликнула она, указывая на документы на своём столе. — Не могу поверить, что ты потворствуешь этой мерзости. Анья облокотилась о спинку своего кресла, иронично улыбаясь: — Я уже привыкла к мерзости, Кларк, тем более, то, что я проделываю со своей женой в постели, противоречит закону как минимум в пяти штатах, — объяснила она. — И не только в постели, если быть честной, но ещё и у двери, у стен… — Мне не интересно, чем вы занимаетесь с женой, Анья! — воскликнула Кларк, хлопнув по столу. — Это отвратительно, надеюсь, ты и Александрия Вудс рано или поздно поймёте это. Не говоря больше ни слова, она развернулась и прошла к двери. И как только Кларк коснулась дверной ручки, её остановил голос Аньи. — Я знаю, что её методы… — начала она. — Неортодоксальные, но она не знает других вариантов. И это не оправдание, Кларк, просто она такая. Кларк закрыла глаза, прикусила нижнюю губу и сжала ручку до побеления костяшек. Слова Аньи ударили по ней в десять раз больнее, чем она хотела, ведь в конце концов мысль о том, что Лекса может оказаться сильнее её, пугала Кларк. — Я знаю, что это абсурдно, но сейчас с этим ничего не поделаешь, — продолжала Анья, не давая ей возможности уйти. — Используй эту неделю, чтобы узнать её, в действительности узнать её. Обещаю, ты не пожалеешь. Кларк сглотнула, и, не отвечая, глубоко вздохнула, и открыла дверь. Она осторожно подошла к лифту, пытаясь ни с кем не столкнуться. Она не желала, чтобы слова Аньи настигли её, но ей с сожалением пришлось признать, что они всё-таки попали в цель. Она согласилась провести с Лексой неделю, но не собиралась дать ей больше, чем своё время. У неё не было никакого желания узнавать её. — Используй эту неделю, чтобы узнать её, в действительности узнать её. Обещаю, ты не пожалеешь. Она покачала головой, отчаянно нажимая на кнопку лифта. Сердце бешено билось в груди, ей хотелось выбраться отсюда быстрее, чем судьба столкнула бы её с Лексой. Она не хотела её видеть, только не сейчас. — Ну же, давай! — прорычала она, наблюдая за тем, как слишком медленно меняются номера этажей на дисплее лифта. Она не заметила, как до этого зелёные глаза внимательно наблюдали за ней с другого конца коридора.