Глава 4. Часть 2
9 декабря 2017 г. в 21:47
Когда они приехали в отель, в котором собирались провести ночь, Кларк с удивлением обнаружила, что Лекса забронировала две комнаты, а не одну. Несмотря на то, что номера были соединены дверью, Кларк оценила данный жест Лексы: после всего, кажется, у неё всё-таки есть какие-то нормы приличия.
Они переоделись для вечера. Так как Лекса отказалась рассказывать что-либо насчёт их планов, кроме того, что Кларк понадобится удобная обувь, Кларк выбирала наугад: джинсы, кроссовки и белый свитер с высоким воротом.
От лёгкого стука в дверь она подпрыгнула. Она поправила локоны, спадающие на плечи, и посмотрела в глазок прежде, чем открыть дверь.
— Ты готова? Или тебе ещё нужно немного времени? — любезно поинтересовалась Лекса.
Кларк покачала головой, стараясь отвести взгляд от красивой девушки.
— Я только заберу свой кошелёк, — сказала она, поворачиваясь к Лексе спиной и пытаясь успокоить биение своего сердца.
Она прекрасно осознавала красоту Лексы, это было слишком очевидно, чтобы отрицать: её зелёные глаза цвета изумруда, идеальные волосы и прирождённая элегантность. Но каждый раз, когда Кларк сталкивалась с ней, на ней был идеально накрахмаленный костюм, даже в то утро в музее, это… это было иначе.
Она бросила взгляд на Лексу и увидела, что та спокойно говорит с Адамом, и Кларк решила использовать время, дабы разглядеть девушку. Узкие серые джинсы облегали ее так, словно были нарисованы, синяя рубашка подчёркивала идеальный торс, на ней были чёрно-белые оксфордские туфли и не застёгнутая кожаная куртка, а идеальные шелковистые волосы струились по плечам.
— Я готова, — наконец пробормотала Кларк, прокашливаясь и пытаясь вернуть над собой контроль.
Лекса определённо была не первой привлекательной девушкой, которую она встречала, поэтому пришла пора собраться и попытаться влиться в этот вечер, и, честно говоря, Кларк было интересно, что же задумала Лекса. Она закрыла дверь и положила ключ-карту в карман джинсов.
— А кошелёк? — спросила Лекса.
Кларк покраснела:
— Я решила, что он мне не понадобится, — быстро ответила она.
Лекса усмехнулась и кивнула:
— Адам ждёт нас, пойдём.
Когда двери лифта за ними закрылись, Кларк прикусила нижнюю губу и задержала дыхание.
Если музей и был неожиданностью, то то, что Кларк увидела перед собой, было не менее удивительно: ночной Монмартр был чем-то, к чему она совершенно не была готова.
Лекса предложила ей что-то поесть, усадила её в прекрасный и уединённый ресторан, где Кларк переставляла тарелки одну за другой и пыталась говорить на французском, от чего смеялись они обе. Они спокойно ужинали, и Лекса снова задала ей несколько вопросов о художниках, подтверждая своё желание обучаться рисованию. Они пили хорошее вино, и когда официант спросил, не хотят ли они десерт, Лекса покачала головой и запросила счёт.
— Учитывая твою любовь к выпечке, — Лекса начала рыскать по внутреннему карману куртки в поисках кошелька. — Я хочу, чтобы ты попробовала французский торт, который, я уверена, тебе понравится.
— С чего ты вообще взяла, что я хочу кусок торта? — спросила Кларк, приподняв бровь.
— Я практически уверена, что ты никогда не откажешься от кусочка торта, — подметила Лекса, положив кредитную карту на стол, и засмеялась, увидев, как заблестели глаза Кларк.
Через несколько секунд подошёл официант, и Кларк услышала, как Лекса говорит по-французски. Прошло несколько минут, прежде чем Лекса смогла оплатить счёт, затем она положила карту в кошелёк и встала.
— Так… никакого торта? — удивлённо спросила Лекса, обойдя стол и задвигая стул.
Кларк закатила глаза и встала, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от лица Лексы.
— Ладно. Но это только потому, что у меня никогда больше не будет такого шанса: попробовать кусочек французского торта в Париже.
Лекса засмеялась и, как и несколько часов назад, подала руку Кларк, и девушка взяла её, даже не раздумывая.
На улице их поразило множество запахов, звуков и изображений.
Кларк с восхищением оглядывалась, наблюдая за проходящими мимо и общающимися друг с другом людьми; взгляд её подметил уличных артистов, которые рисовали, танцевали и развлекали людей. Народу было много, и ей стало интересно: есть ли какая-то особая причина для такого скопления, и Лекса, словно прочитав её мысли, заполнила пробел в её знаниях.
— В Париже в это время года мы отмечаем «Fête des vendanges de Montmartre», — сказала Лекса на идеальном французском, — «Фестиваль урожая», — добавила она перевод, сладко улыбаясь. — Этот фестиваль проводится каждый день в октябре ещё с 1934 года, люди пьют вино, сделанное в винограднике на этом холме.
— Оу, вау… — восхищённо прошептала Кларк, пробираясь вместе с Лексой через толпу.
— Я влюбилась в это место с первого взгляда, когда отец привёз меня сюда лет в десять, — объяснила она. — Поэтому как только мне исполнилось восемнадцать, и я смогла пользоваться своим наследством, я стала приезжать сюда каждый год.
Кларк подняла на неё взгляд, начиная понимать, почему Лекса выбрала Париж в качестве начала их недели.
— Поэтому я и хотела приехать сюда в этом году, — сказала она, смотря прямо перед собой, пытаясь скрыть свой взгляд от Кларк.
Решив не углубляться в эту тему и не усложнять разговор, Кларк сжала её руку, дабы привлечь внимание Лексы.
— Значит, мы можем пить хорошее вино весь вечер? — с любопытством спросила Кларк.
— Если хочешь — конечно.
— Ну, разумеется, я хочу ещё и обещанный мне кусок торта.
Лекса улыбнулась:
— Хорошо, тогда вам лучше пойти за мной, мисс Гриффин, — весело произнесла она.
— Боже, это так вкусно, — простонала Кларк, поднося вилку к губам.
— Рада, что тебе нравится, — проговорила Лекса, смотря на неё. — Это называется клафотис, — сказала она. — Мой любимый. Думаю, это и есть основа моей диеты каждый год, когда я сюда приезжаю.
Кларк облизнула губы:
— Ты не ешь, — подметила она, приподняв бровь.
— Я просто хотела, чтобы ты попробовала.
— Так нельзя, — заявила Кларк.
— Кларк, прав…
Лекса замолчала, когда пластиковая вилка впечаталась ей в губы, и она вспомнила утро в Старбаксе несколько недель назад. Лекса открыла рот и взяла кусочек пирога. Она закрыла глаза, ощутив на языке знакомый вкус, от чего в мыслях сразу всплыла яркая картинка, связанная с её отцом.
— Спасибо, — мягко пробормотала она, улыбаясь.
Кларк долго смотрела на неё и наконец заметила, что разделила с ней собственный пирог, даже не заботясь о том, что тратит время на то, чтобы кормить девушку.
Они продолжили прогулку по району, Кларк не пропустила ни единого звука, затерявшись в оттенках, что изображали художники на канве, наблюдая за детишками, весело бегающими туда-сюда, за говорящими, кричащими и танцующими в такт мелодии людьми.
Когда они достигли вершины Сакре-Кер, Кларк остановилась перед столом и начала общаться с продавцом — с женщиной, которая, на удивление, говорила на английском — Кларк двигала руками, переполненная восхищением и интересом к этой неизвестной женщине, а Лекса улыбалась.
Всё в Кларк очаровывало её, она всегда могла успокоить людей, и что Лексу привлекало в ней больше всего — это любовь к жизни, то, чего у неё самой давно уже не было. Её энтузиазм был заразителен, казалось, Кларк получала удовольствие от любых мелочей каждый день.
— Всё хорошо? — спросила Лекса, увидев улыбающуюся Кларк. Блондинка наблюдала за тем, как женщина продавала кожаные браслеты.
Кларк кивнула, и тут Лексу осенило. Она поговорила с женщиной на французском, и спустя несколько фраз Лекса отдала ей деньги, а женщина передала ей браслет. Пока Кларк наблюдала за парой парней, которые писали портреты для туристов, Лекса подошла к ней и протянула маленький мешочек.
— Лекса, не…
Лекса подняла руку, дабы остановить её.
— Я сглупила, даже не подумала о том, чтобы напомнить тебе взять кредитку, — объяснилась она. — Считай это долгом, хорошо? Тебе понравился браслет, ты его захотела, но ты не взяла с собой кошелёк, я понимаю, — заверила её Лекса.
Кларк взяла сумку и прикусила губу:
— Я расплачусь с тобой, как только мы вернёмся в отель.
— Как только вернёмся в отель, — кивнула Лекса.
— Моему другу Линкольну очень понравится! — наконец воскликнула Кларк, показывая ей красивый кожаный браслет.
Лекса лишь улыбнулась и пошла за ней, шаг за шагом.
— Может, мне стоит купить бутылку вина своему юристу, — пробормотала Лекса, наблюдая за звёздным небом с вершины Сакре-Кёр.
Кларк закрыла глаза:
— Она ценитель вина? — спросила Кларк, вдыхая ароматы этого места.
Лекса усмехнулась:
— Она вообще в принципе ценитель алкоголя. Но я уверена, что ей понравится, выпьет на каком-нибудь особенном вечере со своей женой.
— Значит ты уже знаешь ответ на свой вопрос, — согласилась Кларк.
Они снова замолчали, и Лекса опустила взгляд, дабы взглянуть на часы: она была уверена, что фейерверк-шоу вот-вот должно начаться. Она повернула голову и взглянула на Кларк, вновь очаровываясь её красотой, её светлыми волосами, спадающими на плечи, длинными волосами, её носом, и, боже… эта родинка. Лекса так желала поцеловать её.
А затем она увидела, как Кларк дрожит:
— Ты устала? Хочешь, вернёмся в отель? — спросила Лекса.
Кларк покачала головой:
— Я хочу увидеть фейерверки.
Лекса изучала Кларк, пытаясь понять, в чём проблема, и, когда увидела, как Кларк снова дрожит, она осознала, что ей холодно. Лекса улыбнулась. Без раздумий она сняла свою куртку.
— Даже не думай.
— Ты ведь умрёшь от обморожения, Гриффин, — подметила Лекса.
— Я надела свитер, в отличие от тебя! А твоя рубашка едва закрывает тебе живот, — продолжала она. — Мы ведь не хотим, чтобы глава Корпорации Вудс заболела, да? — с улыбкой произнесла Кларк.
Лекса закатила глаза и, не сказав ни слова, накинула куртку на плечи Кларк.
— Я не спрашивала разрешения, — и на этом Лекса замолчала, вернув взгляд на небо.
Кларк не смогла ответить на это, поэтому она скрестила руки на куртке и попыталась несколько задержать дыхание, ощутив знакомый аромат Лексы. Она закрыла глаза и уткнулась носом в воротник.
После фейерверков они решили вернуться в отель: они уже достаточно попутешествовали, и разница в часовых поясах начала чувствоваться. Лекса попросила Кларк подождать её чуть-чуть, чтобы купить бутылку вина для Аньи, а затем вызвала Адама, и они смогли наконец отправиться отдыхать.
Кларк вновь застыла, наблюдая за одним художником рядом со стендом, у которого остановилась Лекса. Кларк улыбнулась, увидев парня рядом с ребёнком, который увлечённо рисовал. Возможно, ей стоит купить бутылку вина для Финна.
С этой мыслью она сделала несколько шагов в сторону магазина и застыла, заметив, что же рисовал ребёнок — это была бутылка вина.
— Ты можешь рисовать бутылки вин… — прошептала она себе и подпрыгнула, ощутив прикосновение на своём плече. — Боже, ты до ужаса меня напугала! — выдохнула Кларк, прикладывая руку к груди.
Лекса приподняла бровь:
— Я думала, ты слышишь меня, но, вероятно, ты слишком была занята наблюдением за маленьким художником, — сказала она, с улыбкой подмечая глубокую концентрацию самого мальчишки.
— Маленькие художники быстро вырастают, — согласилась с восхищением Кларк.
— Нравится? — спросила Лекса, уводя её внимание к тому, что она держала в руках.
Кларк посмотрела внимательно и была удивлена тому, с каким мастерством была изображена этикетка, и, прежде, чем она успела что-то произнести, Лекса решила заполнить пустоту молчания.
— Во время фестиваля ты можешь нарисовать собственную бутылку, — объяснила она. — Мой отец это обожал, он привёз домой штук пятьдесят бутылок и хранил их в подвале для специальных событий, и, поверь мне, в доме Вудсов всегда был повод что-то отпраздновать, — закончила она с ностальгической улыбкой на лице.
Именно в этот момент в голову Кларк закралась идея, и она взяла Лексу за руку:
— Пойдём.
Не успев ничего понять, Лекса чуть не споткнулась о собственные ноги, и Кларк снова отвела её к тому художнику.
— Нет-нет-нет, — качала головой Лекса, понимая её намерения.
— Ты говорила, что тебе нужен урок по рисованию, да? — спросила Кларк, приподняв бровь.
— Здесь? Сейчас?! — спросила она. — Не думаю, что это верное мес…
— Не глупи, — сказала Кларк, легко подтолкнув Лексу к одному из пустых стульев. — Каждый момент хорош для художества. Дай мне бутылку, — когда она увидела удивлённый взгляд Лексы, то закатила глаза. — Да ладно, давай, — скомандовала она.
Сдавшись, Лекса протянула бутылку и стала наблюдать за тем, как Кларк быстро удаляется, а после — вернулась с другой бутылкой вина в руке.
— Вот, — Кларк отдала ей бутылку, на которой этикетка была абсолютно пуста. — Нет ничего лучше, чем индивидуализировать подарок, который ты даришь от самого сердца.
Лекса всё ещё стояла, не зная, что делать. Кларк улыбнулась и встала рядом, взяв одну из палитр и несколько тюбиков с краской.
— Давай помогу, — Кларк налила краску в одну часть палитры и, взяв тонкую кисть, передала её Лексе.
Лекса сжала кисть между пальцами, всё ещё не зная, как ею пользоваться, но, когда Кларк коснулась рукой её руки, у Лексы спёрло дыхание. Когда Кларк наклонилась вперёд, положив руку ей на бедро и обмакнув кисточку в краску, Лекса почувствовала запах её духов и ощутила головокружение.
— Держи её крепко, — тихо прошептала Кларк. — Подумай о том, что хочешь нарисовать, а потом позволь своим мыслям излиться на эту бутылку, — направляла она Лексу.
Рука об руку Лекса провела кисточкой по этикетке, у неё не было никаких художественных умений (кроме музыкальных), и, вероятно, из-за их близости, перемешанной с неопытностью, Анья увидит на бутылке лишь какие-то цвета, не имеющие никакого смысла.
— Ещё чуть-чуть, — прошептала Кларк. — Иначе цвета смажутся.
Лекса прикусила губу, наблюдая за столь близком профилем девушки, она полностью погрузилась в эту картину, не имея возможности отвести взгляд от идеальности Кларк.
— Всё правильно? — спросила Лекса, вовсе не понимая, что она делает, зато очень хорошо ощущала ладонь Кларк в своей.
Тут Кларк остановилась и подняла взгляд, погрузившись в зелёные глаза: расстояние между девушками было лишь в несколько сантиметров.
— Нежней, будто ты касаешься любимой, которую не видела долгое время, — прошептала Кларк.
Лекса, едва выдыхая, продолжала смотреть на неё. Боже, она бы отдала всё, чтобы убедить Кларк, что она и есть та самая любимая, которую она не видела долгое время, отдала бы всё, чтобы попросить разрешение коснуться её, поцеловать её и сделать ещё много чего. От красоты Кларк она всегда теряла дар речи, и этого Лекса никогда не испытывала, и к такому она никогда не была готова.
— Покажи мне, — мягко проговорила она. — Покажи мне, как бы ты касалась любимой, Кларк.
От того, как Лекса произнесла букву «к», у Кларк пробежали по спине мурашки. Она попала в сложную ситуацию, быстро теряя в ней контроль.
— Мам, смотри!
От детского голоса неподалёку Лекса подпрыгнула, и Кларк воспользовалась шансом отстраниться от девушки и убрать руку с её колена, понимая, что покраснела.
— Я, я думаю, ты можешь продолжить дальше самостоятельно, — хрипло сказала Кларк.
Она выпрямилась и быстро отошла, заставляя сердце успокоиться.
Они прошли все три коридора в абсолютной тишине, пока Адам не встретил их у своей комнаты, а после они просто пошли дальше. Поездка в автомобиле прошла без слов, обе были погружены в то, что произошло.
Кларк начала ощущать пройденный день и пережитые эмоции, что заполнили её тело. Ночь, разумеется, не помогла ей успокоиться. Она остановилась у двери, и ей пришлось постараться, чтобы не испустить вздох облегчения, ведь она сможет немного побыть одна. Это лучший способ успокоиться.
Она вытащила ключ из кармана джинсов и вставила его в замок. Кларк увидела, что маленький светильник вспыхнул зелёным, она отчётливо ощущала присутствие Лексы прямо за спиной.
Что она должна сказать ей? Поблагодарить за проведённый день? Это ведь было не свидание.
Пожелать спокойной ночи и проскользнуть в комнату без лишних слов?
Может быть, просто кивнуть?
К счастью, Лекса избавила её от этой загадки:
— До завтра. Хочешь позавтракать в своей комнате? — спросила она.
— Я спущусь, — сказала Кларк. — До завтра, спокойной ночи и с…спасибо, — добавила она, чуть понизив тон на последнем слове.
Лекса улыбнулась, наклонилась, взяла руку Кларк и поднесла её к губам.
— Спокойной ночи, Кларк, — прошептала она, касаясь её кожи, а после — выпустила руку.
Она больше ничего не сказала, лишь ещё раз взглянула на неё и направилась в сторону своей комнаты, и закрыла за собой дверь.
Кларк последовала её примеру, кожа на руке всё ещё горела от прикосновения Лексы, сердце всё ещё бешено билось. Она прислонилась к двери и руками коснулась лица, а после — глубоко вздохнула. Тело ощущало реакцию, которую Кларк с радостью бы избежала.
Но как она могла этого избежать, если, нравилось ей или нет, всё, что делала Александрия Вудс, очаровывало её?