Над пропастью во лжи

      Секунды молчания и странной улыбки Грейнджер длились вечность.       Это пугало. Чëрт подери!       Даже больше, чем скальпель в её руке, коротким движением которого она запросто вскрыла бы его горло всего несколько часов назад.       Задним умом Малфой уже понимал, в какую кретинскую историю вмазался…       Однако взгляд Гермионы гипнотизировал. Так легко.       Так магически, что он не смог бы логически объяснить, как его ладони, лежавшие на её талии вдруг опустились вниз, скользя по гладкой ткани платья…       Туда, куда до изнеможения хотелось ещё утром.       — Что ты творишь?       Сорвалось с губ. Малфоя… Нечаянно и неосознанно.       Перед тем, как Грейнджер преодолела жалкий сантиметр, разделявший их лица. И её губы… Такие терпкие на вкус. Прикоснулись к его губам.       Занавес.       Драко даже не предполагал, а прекрасно знал — от лохматой зубрилы Грейнджер из прошлого не осталось и следа, однако настолько разительных перемен он не ожидал.       Признаться, это пугало…       До чёртова ужаса!       Человек не мог измениться так сильно за десять лет! Не способен вывернуть себя наизнанку… Без веских на то обстоятельств.       Но она другая. Что с ней стряслось?       Что произошло за короткое время, прошедшее с их дурацкой встречи в морге?       Они работали бок о бок восемь лет, и, кроме презрения не испытывали друг к другу ничего…       Руки сжали чёрную гладь, сгребая подол платья в гармошку.       Ради всего святого! Что случилось за долбанную секунду?       Что задумала эта ведьма?       — Постой, — с жалостью отстранившись, выдохнул Драко в её губы. — Ты ведь лезешь ко мне от безысходности.       Не вопрос. Утверждение.       Так, будто ему, Малфою, не было плевать. Словно и впрямь он прислушался к голосу разума, покинувшего его голову минут пять назад.       Наверное, это так глупо… Со стороны. Не воспользоваться моментом.       Вот и Грейнджер лишь немного удивилась: напоказ распахнула глаза, в которых… Понимание. Прекрасно знала, с кем имеет дело! И кого целовала миг назад.       Да и чем это чревато явно догадывалась.       Похоже, её совсем не трогала перспектива пожизненного позора, будто бы… Конечно! Она знала наперёд, Драко будет молчать об этом до конца своих дней.       Убийственное выражение карих глаз дало понять: все его рассуждения верны — она в отчаянии.       И впору было бы распрощаться, забыть этот… Эту неловкость. И уйти.       В свою квартиру, смотреть в темноте телек до того момента, пока усталость не срубит окончательно, а завтра, снова, как сегодня — работа, Поттер, свидетели…       Порыв тёплого ветра бросил в ноздри аромат её духов, который Малфой утром принял за запах формалина.       По спине побежали мурашки, когда пальцы Гермионы зарылись в его волосы на затылке.       Нет, в её кабинете всё пропахло ей. Поттер сказал сегодня в ответ на его жалобу, что формалин пахнет резко, удушливо, и ещё…       Да, Поттер, ты прав! Конечно же он, Драко, свихнулся.       Свихнулся, раз позволил произойти всему этому… Миг — и Грейнджер вновь набросилась на его губы.       Ни разу ещё. За всю свою жизнь Малфой не испытывал подобного напора со стороны женщины. И если б не тараканы, коих в голове его насчитывались тысячи… Грейнджер уже осталась бы без платья.       — Дьявол! — он вновь разорвал поцелуй, а сердце тяжело стучало по рёбрам… Будто бы отстукивая ритм слова: «Идиот». — Ты напилась, Грейнджер, — сообщил он, стараясь не выдать собственного сожаления. — Иди-ка проспись, а?       А Драко постарается забыть об этом… Недоразумении.       Она не послушала доброго совета.       Кто бы сомневался? Вместо этого, она приступила к запрещённому приёму.       Оставив несколько пылких поцелуев на его челюсти, её губы скользнули по испещрëнной мурашками шее… А пальцы пытались расстегнуть пуговицы его рубашки.       Господи, собери волю в кулак!.. И прекрати это.       Мазнув глазами ночное небо, усыпанное расплывающимися отчего-то звёздами, Малфой понял — тщетно.       Бесполезно сопротивляться: соблазн трахнуть её прямо здесь, на крыше был слишком велик.       — Хочешь меня? — горячим выдохом обжёг мочку уха голос Грейнджер.       Да.       — Остановись, — выдавил Драко.       Он еле сдерживался.       Еле отговорил себя, чтобы не поддаться и не начать целовать её тонкие ключицы, а затем ласкать грудь. Благо, декольте этого чëртова платья позволяло.       По спине под рубашкой скатилась крупная капля пота, а сердце заходилось в бешенном ритме. Так, будто вот-вот пробьёт грудную клетку… Он сам выдавал себя с головой.       Когда-то он дал себе обещание не пользоваться пьяными женщинами. Как бы ни был велик соблазн. И кем бы они ни были…       Даже если это Гермиона Грейнджер.       Особенно, если это она.       Маггловские барышни не в счёт — они понятия не имели, кто он, да и… Неважно.       — Если мы продолжим, — дыхание всё ещё сбивалось, а сожаление заскребло по ребрам изнутри, словно там поселилась дикая кошка. — Ты будешь очень жалеть, тогда, когда проснёшься завтра и…       — Плевать! — рявкнула она, продолжая попытки расстегнуть рубашку. — Моя ночь секс-утех сорвалась…       Она решила разобраться с ремнём его брюк, очевидно, поняв, что мучить рубашку бесполезно.       — А ты, Малфой… — Гермиона заискивающе стрельнула глазами, попытавшись вернуть его в тот странный дурман. В котором он готов был переспать с ней прямо здесь и сейчас, невзирая на обстоятельства.       Но не вышло. В этом взгляде Драко уловил автоматизм.       Полную отточенность.       И стало тошно. Ведь он осознал, что в её глазах он — запасной вариант.       Если вообще не последний. Которым быть не привык. Да и не собирался привыкать.       — Когда-то ты перестанешь врать, — продолжила Гермиона. — Можешь притворяться, сколько влезет… Но мне не пятнадцать, я вижу, — она усмехнулась. — Ты хочешь меня.       Она действовала, как нервно-паралитический яд.       Глядя в её лихорадочно блестящие глаза, Малфой не способен был сделать вздох.       И несмотря на целую жизнь, прошедшую с момента, когда они покинули Хогвартс… Несмотря на десятки тестов на психологическую устойчивость, которые Драко проходил в Аврорате из года в год, сейчас он прекрасно понимал, что сходит с ума! Столько лет стажа в оперативной работе на смарку — в этот момент он чувствовал себя пятнадцатилетним мальчишкой, нос к носу столкнувшимся с симпатичной ему девчонкой в тёмном коридоре школы.       — Грейнджер… — Малфой зажмурился на мгновение, попытавшись сбросить морок собственных мыслей. — Ради всего святого, соберись! — он неосознанно прикоснулся к её напряжённой щеке. — Я провожу тебя домой… А завтра, когда ты оклемаешься, мы поговорим, если захочешь. Идёт?       Гермиона моргнула. В ней будто что-то переключилось, а её пальцы наконец-то прекратили мучить пряжку его ремня.       Наверняка, он, Драко, будет сожалеть об упущенном до конца своих дней…       Однако Грейнджер… Он не мог позволить ей уйти в состояние, в котором она не сможет с ним препираться!       Пусть кто угодно другой спит с ней.       Кто угодно другой сминает её соблазнительный рот губами… И трогает её задницу.       Она его не касается. Она — лишь партнёр по взаимному обливанию друг друга дерьмом.       Да кто угодно! Но не женщина для одноразового перетраха.       И Малфою стало жаль Гермиону. Впервые за восемь лет, он понял, что за всё это время ей дико не везло с мужчинами. Наверное, единственным достойным из всех был Дэвис.       Он бы смог сделать её счастливой. Однако Грейнджер отказалась… И может статься, она, как и Эбигейл Кроуфорд, погибнет в одиночестве, приведя к себе в квартиру очередного ухажёра.       — Вставай, — поднявшись на ноги, Драко протянул ей руку. — И скажи мне адрес, куда мы сможем трансгрессировать…       — Хочешь поменять обстановку? — на её губах вновь засверкала развратная улыбка. — У меня удобная кровать и… — её ладонь оказалась под его рубашкой.       И Малфой начал всерьёз сомневаться во всем, о чём он думал до. Грейнджер явно нарывалась на безумную ночку…       Так зачем ей мешать?       Внезапно в кармане брюк разразился сигнал мобильного телефона.       — Ты как всегда вовремя, Поттер, — хрипло проговорил Драко в микрофон телефона. — Неужто этой ночью и ты также безнадёжно одинок, как и я?       Грейнджер громко чихнула прямо в динамик, а Малфой лишь поднял глаза к небу. Молясь про себя всем богам, чтобы гражданин начальник не заподозрил лишнего.       — Если ты считаешь, что я изнываю от желания болтать с тобой среди ночи, то это самая тупая версия из всех, что вообще приходили тебе в голову! — рявкнул Гарри в ответ. — Я рядом с Пикадилли. Здесь ещё один труп… По нашей части.       — Ясно, — Драко поморщился, коротко посмотрев на Гермиону.       Без неё на месте преступления делать нечего.       Однако, ради всех святых, как тащить её на Пикадилли в таком виде… И в таком плачевном состоянии?       — Сейчас буду, — проговорил Малфой, вложив в голос как можно больше уверенности, будто бы Поттер и впрямь мог почувствовать запах пива, немалое количество которого они с Гермионой только что выхлестали. — Грейнджер захватить с собой?       Она отчаянно замотала головой.       — Само-собой! — ничуть не удивившись, гаркнул Поттер. — И поскорее, иначе копы затопчут все улики, кроме долбанной Метки! — он шëпотом выругался. — Сейчас пришлю адрес. Жду!