Кинолента воспоминаний

Алиса сидела на скамейке у подъезда и ждала такси. 1 Апреля – день смеха и дураков. Впрочем, во взрослой жизни этот день редко чем отличается от других, потому что мало у кого хватает фантазии на какие-то действительно оригинальные шутки. А звонить маме со словами “Я беременна” – прикол времён подросткового максимализма. По крайней мере, у Алисы первое апреля ассоциировалось исключительно со Днём Рождения подруги-однокурсницы, который сегодня и отмечался в кафе, практически на другом конце города. Вообще, девушка предпочитала экономить на транспорте, но пилить пешком через весь город в тёмное время суток особого желания не было. Студентка пересчитывала мелочь, когда во двор заехала жёлтая машина с чёрной шахматкой на боку. Видеть такой “специализированный” транспорт было довольно непривычно, так как основная масса таксистов уже давно развозила на том, что попадётся. У Алисы даже создалось приятное мимолётное впечатление, будто сегодня – действительно особенный день. – Здравствуйте, – она сразу поприветствовала водителя, садясь на переднее сидение и пристёгиваясь ремнём. Большинство людей делает это на автомате, но есть и те, кто годами пользуется ремнём безопасности осознанно. И сидя сзади – тоже. И не потому, что в противном случае могут оштрафовать. Девушка повернула голову к водителю, собираясь назвать адрес, но так и застыла с приоткрытым ртом. От удивления из головы даже вылетело название улицы. – Боря? Это розыгрыш что ли? Парень отрицательно покачал головой. Если говорить на чистоту, он тоже был не готов встретить Алису посреди ночи, да ещё и на работе. –Объяснишь, что происходит? – студентка подняла на друга вопросительный взгляд серо-голубых глаз, пытаясь сопоставить в голове рассказы Бори о том, что он учится на физика-инженера с тем, что парень работает таксистом, при чём явно не на полставки. Это, конечно, не так шокировало, как если бы она обнаружила друга подрабатывающим, например, стриптизёром в клубе, но всё равно наталкивало на размышления. – Ты же говорил, что учишься на инженера. Физика, химия… Добывающая промышленность, – Алиса явно растерялась. – Эх, говорила мама, что всё тайное становится явным… Тебе домой? – Борис уже мысленно сформулировал наиболее краткую версию объяснений, и, когда девушка кивнула в ответ на вопрос, тронулся, приготовившись к разговору. – Я и учился. Ну, правда, когда говорил тебе, что учился, уже не учился. Меня всё пугали, что отчислят из института, а я в итоге сам забрал документы незадолго до нашего знакомства. Не знаю, может так всех пугают, но у нас преподы как на подбор были… Особенно по черчению старик. Когда сдавали построения со следами на плоскости проекции, он выборочно бросал их на пол и начинал орать: “Это след?! Вот это след! Вот это!” И при этом топтал чертежи, оставляя следы ботинок. А психанул я, когда он мне чертёж на ватмане ручкой перечеркнул из-за того, что я в одном углу градусы забыл проставить. Ты понимаешь, градус? Вот этот маленький кружочек над цифрами. Ну, в общем не важно. Ушёл я. Начал искать подработку. Повезло удачно устроиться диспетчером в такси. А после нового года освободилось одно из мест водителя. Знаешь, на права можно сдавать с шестнадцати, но за руль до восемнадцати нельзя? Примерно так же у меня права пылились. А тут свободное место, и я – уже знакомый человек. А тебе не хотел рассказывать, потому что думал, что разочарую. Ты так к учёбе относишься… Как будто это святое что-то. Учение - свет, всё такое. Парень выдохнул и, опустив стекло, закурил, высовывая в окно руку с сигаретой. Алиса поморщилась, но ничего не сказала. Пока реакция девушки на "чистосердечное признание" ограничивалась молчанием, Боря предпочёл перевести тему. - Мне кажется, если бы я пошел в мед, то был бы либо психологом, либо патологоанатомом. Ну, психологи у нас не особо востребованы. Это в развитых странах все по психологам ходят, а у нас чуть что - с друзьями пить идут. Если на психолога идти, работать в какой-нибудь задрипаной школе будешь. Хирургом быть слишком ответственно. Не понимаю вообще, почему ты именно эту специальность выбрала. Вот патологоанатом - это дело. Уже не страшно, что можешь что-нибудь не так сделать, - невесело усмехнулся Борис, стряхивая пепел на асфальт, мелькающий под шинами автомобиля. - Задача хирургов - стараться, чтобы у патологоанатомов было как можно меньше работы, - Алиса отвернулась к окну и нахмурилась, не поддержав шутку друга. – Ладно, извини, ты, наверное, тоже многого не понимаешь, – вздохнула девушка, но голову так и не повернула. По сути, она не вправе была осуждать друга за его враньё, потому что сама очень многое от него скрывала. – Я пошла на хирурга, потому что не хочу, чтобы люди умирали, когда их ещё можно спасти. Ты, наверное, думаешь, что я придумываю про брата, когда мне с тобой общаться надоедает… Мой брат, Артём, практически не выходит на улицу, потому что боится машин. Он с девяти лет на домашнем обучении. Мне тогда пятнадцать было… – когда Алиса затрагивала эту тему, её голос дрожал и звучал сбивчиво, несмотря на прошедшие восемь лет. Сколько бы лет не прошло, к такому нельзя привыкнуть. Человек не умеет привыкать к смерти. – В общем, авария была, на автобусной остановке. Пьяный водитель гнал на большой скорости и прямо в остановку. Знаешь, такие, с ларьками, где всякая мелочь продаётся? Никто из пассажиров не выжил, там с ним ещё двое было. И еще одна жертва… Наша мама. Смерть зафиксировали на месте происшествия. Он пол-ларька просто срезал. Представляешь, что такое сто шестьдесят в час по городу? Я не знаю, как остальным повезло, но они мелочами отделались, некоторым немного посекло лица мелкими осколками. А мама успела оттолкнуть Артёма, а сама… Меня там не было, а когда я приехала… – девушка прервалась, чтобы выровнять дыхание и немного успокоиться. Теперь была очередь Бориса переваривать информацию. Парень даже забыл про тлеющую за окном сигарету. Он и предположить не мог, что за улыбчивой студенткой с неправдоподобными упоминаниями о младшем брате может скрываться такое. – Это не описать, Борь. Тогда ещё дождь прошёл, и лужи вокруг остановки были красными от крови. И валяющиеся в этих лужах жвачки, игрушки искорёженные, из ларька всё… – Алиса машинально покачала головой, будто отказываясь верить собственным воспоминаниям и, подняв взгляд на дорогу за лобовым стеклом, попросила: – Высади меня тут, я пешком пройдусь, а то тебе ещё дворами петлять придётся. Сколько с меня? – Считай, что это было за счёт заведения, – вздохнул Борис, останавливая машину.

***

Подросток проснулся от собственного вскрика, рывком сев на кровати. Ночная тишина разрывалась только его шумным дыханием, в висках стучало. Артём судорожно выдохнул (прозвучало, как беззвучный всхлип) и опустился обратно головой на подушку, комкая пододеяльник и цепляясь за него до побеления костяшек. Снова этот сон. Визг людей, повсюду битое стекло, чьи-то руки крепко держат за плечи, не давая обернуться, и подрагивающий голос: “Не смотри туда. Не надо”. Но первой секунды хватило, чтобы страшная картина отложилась в памяти неизгладимым отпечатком, периодически вспыхивающим перед глазами даже спустя много лет.