* * *
Сейчас мы сидели на крыше, смотрели на ночной Лондон и молчали. Я не знаю, сколько мы уже здесь сидим, но когда мы только поднялись на крышу, огней Лондона ещё видно не было. А сейчас, сидя под звёздным небом Лондона, смотря на его яркие огни словно стоя где-то на краю Земли и просто наблюдая за этим, мы просто молчали. Я раньше и представить себе не могла, что такое сидеть рядом с человеком и просто молчать. Я думала, это скучно и бесполезно. Но мне кажется, это один из тех моментов, когда я действительно ошибалась. — Всё, что может помочь, — вдыхает Зейн воздух в лёгкие. — О чём ты? — Это тишина, — улыбается, смотря на меня. Я улыбаюсь в ответ, ведь он действительно прав. — А я никогда не думала, что она может быть такой... — и я замолкаю, потому что не знаю, что можно добавить. — Какой? — почувствовав взгляд на себе вновь, я поднимаю глаза на парня. Я не знаю ответа, Зейн. Я не знаю. Но мне так нравится молчать здесь с тобой. — Расскажешь? Я застываю. Потому что это действительно было очень и очень неожиданно. — Но я не знаю... — Как пойдёт, — парень улыбается, а я вопросительно смотрю на него, потому что вообще без понятий, что вообще он имел в виду. — Рассказывай, или начинай как пойдёт. Я пойму, правда, — я улыбнулась ему в ответ. — У тебя ямочка? — вскинул он брови, а я кивнула. Я.. давно не было такого, чтобы кто-то замечал мою ямочку на левой щеке, даже я сама... Просто такая маленькая особенность: когда я улыбаюсь от души, она только тогда и появляется, а вот последний год полного одиночества без друзей и знакомых дал о себе знать. — Очень мило, — смотря мне прямо в глаза, говорит Зейн и я, кажется, смущаюсь. Перестань, парень! — Тебе какими-то выражениями или просто? Или, может, кратко? Или как-то полностью? — задаю подряд я вопросы, как Зейн начинает смеяться. — Что? — Ты смешно переводишь тему, — я не понимаю, поэтому хмурюсь. — Твой взгляд по сторонам, пока ты ищешь, куда бы убрать его и, когда ты задаёшь все эти миллион незначительных вопросов. — Их же не миллион было, — я пытаюсь не смешно надуть губы, потому что когда я пыталась раньше это сделать, мои знакомые надо мной смеялись. Зейн улыбается. — Так всё же? — Вот опять, — он смеётся. — Не буду я ничего тебе рассказывать, — отворачиваюсь я. — Почему?! — Всё, что может помочь, — я делаю паузу, похожий на его тон голос, и продолжаю, не смотря даже в его сторону. — Это тишина, — вдыхаю я воздух в лёгкие так же, как и он. — Ты случайно не заканчивала вторым образованием театральное? — Нет, не угадал, — я усмехаюсь. — Я имею второе высшее образование. Я юрист. — Юрист? — посмотрев на парня, замечаю его удивлённый взгляд и открытый от удивления рот. — Юрист, — подтверждаю. — Так, в каком тебе размере всё это рассказывать? — Как тебе удобно, — парень ложится на крыше, удобно сложив руки за головой и смотря на небо. Вот так.. наглость! Ну, я тебе сейчас вынесу красиво и интересно мозги.. Усмехаюсь. — Исчерпанное доверие — это мои подростковые воспоминания, и подтверждение за несколько последних лет. Поверить в любовь для меня нереально. Жить воспоминаниями для меня глупо, наверно. Искать друзей теперь — поздно и, как мне кажется, бесполезно. Но во мне всё ещё есть какая-то надежда на лучшее или светлое. Что-нибудь, что поменяло бы хоть самую малость из того, что я сказала ранее, — я обвиваю руки вокруг своих коленок, — Доверять и испытывать к кому-то что-то хорошее, по первому впечатлению для меня.. опасно? Я даже не знаю, — тяжело вздыхаю. — Боюсь что-то сказать вслух о том, что думаю, — смотрю в сторону, — я просто... Понимаешь, я просто боюсь сказать о своих мыслях вслух. Боюсь и не просто. Это знаешь что такое? Мне кажется, это то, что я просто не знаю о том, как и что правильно высказать, — к глазам подступают слёзы, — Каждый раз, когда я понимаю, что я могла это сделать; я могла уйти ещё в первый раз, у-бе-жать, — раздельно подчёркиваю, — куда подальше, лишь бы всего этого не было; и каждый раз, когда я понимала, что я просто этого не делала, потому что... Да я даже не знаю, почему я этого не делала, мне просто хочется.. — Убиться. Удариться о стенку. Чтобы всего этого не было в памяти, — я удивлённо смотрю в сторону Зейна. В нос ударяет запах сигарет. — Просто вернуть время назад и не делать тот самый чёртовый шаг, после чего всё и изменилось, — после глубокой затяжки, парень выпускает дым, в то время как я просто засматриваюсь на него. Не вынесла я, конечно, парню мозг, но он вновь меня удивил. — Именно, — вздыхаю. Зейн усмехается. После наступает вновь тишина. И мы опять молчим, опять ничего не говорим, смотрим куда-то вдаль и думаем о своём. Каждый о своём. И я просто не знаю, что теперь будет, как будет, но мне... полегчало. — Спасибо, Зейн, — всхлипывая, говорю я, — Я бы никогда не подумала, что смогу рассказать что-то из своего незнакомому человеку. — Эй, ты плачешь? — он пододвигается ко мне и слегка неуверенно обнимает. Сначала хочется оттолкнуться, но почувствовав его тепло и запах сигарет с одеколоном, смешанный с чем-то ещё, просто заставляет меня не делать этого. — Не надо плакать, — он слегка рукой скользит по моему предплечью. — У меня есть идея по лучше. Я смотрю на него. — Какая? Стоит ли мне напоминать про любопытство? — Дашь мне свой номер? — удивлённо вскидываю бровями, на что парень сразу отвечает: — Нет, это не дешёвый способ узнать твой номер и начать подкатывать к тебе. Каким дебилом надо быть, чтобы не понять с твоего рассказа, что просто так ты не будешь строить отношений? Ловишь волну, Зейн.. Мне нравится. — А, то есть, ты в поисках других методов будешь? — тихо смеюсь я, — Ладно, шучу. Я вообще их строить не буду, так что, — подмигиваю парню, — После столь душевного разговора грех не дать его тебе. Зейн протягивает мне свой телефон и я быстро записываю свой номер. Но мне всё ещё не понятно, почему ему он. — И почему же он тебе? Не объяснишь? Парень хитро улыбается. — Будем устраивать сеансы, где будем выслушивать друг друга, — я хмурюсь. — Сначала сеансы будут, где ты рассказываешь, а потом, где я. — А почему это нужно? — Если я скажу, что мне давно не было так легко — это ответит на твои вопросы? Я замираю. Что со мной? — Вполне, — улыбнувшись друг другу, мы опять продолжаем молчать. Ведь даже это молчание о чём-то говорило.* * *
— Алло, — сонно хриплю я, — алло! Кто звонит ни свет ни заря?! И портит мой сон?! — Это Лорен? Кем Вы являетесь Зейну Малику? Какому ещё Зейну Малику? О чём они вообще? Зейну Малику..? Стоп! — Я... друг, — говорю я. Даже друг — не совсем правильно. — Срочно приезжайте по адресу, который мы Вам высылаем. Вы нужны здесь. — Что случилось? — я ничего не понимаю. Неужели нельзя было кого-то другого набрать? — Кто Вы? — Майор полиции, мистер Абрамсон, — все ещё потираю глаза, пытаясь вернуть своё зрение в норму. Конечно, уснула-то я несколько часов назад. — Сообщение, которое печатал мистер Малик до того, как попасть под машину, должно было отправиться на Ваш номер. Мы подумали, что так будет.. правильнее, — паника. Вот, что меня охватило в один момент. Я никогда.. никогда с таким ранее не сталкивалась. — Уже еду! Не забудьте про адрес! — быстро выскочив из кровати, я начинаю искать одежду, разбросанную по всей комнате. Какого чёрта я не сделала эту чёртову уборку раньше?! Найдя еле-еле какие-то джинсы, свитер и напялив на ноги свои кроссовки, я хватаю телефон, сумку с деньгами и выбегаю из дому. Закрыв дверь на ключ, спускаясь в лифте, я быстро собираю волосы в небрежный пучок. Так плевать на данный момент, если честно. Что случилось? Почему Зейн набирал сообщение поздно ночью? Почему он попал под машину?! Что он делал на дороге, если у него имеется своя машина?! Как он сейчас? Сильно ли повредился? Мне нужен кто-то, кто знает Зейна и меня, кто сможет помочь мне разобраться. Ведь меня не могли просто так набрать. Никогда не поверю. — Гарри! — кричу в трубку я, когда парень практически сразу отвечает на мой звонок. — Гарри, Зейн.. Он... — у меня срывается голос и слёзы начинают капать из глаз. Вот теперь у меня паника. Настоящая. — Гарри? — Успокойся, Аддерли! Я в курсе! Выходи и подойди к ближайшей автобусной остановке рядом с домом, я жду тебя! — крича говорит он, после чего бросает трубку. Мне страшно.