* * *
Окита потягивается, разминает затекшие плечи, и отрывается от экрана своего компьютера. Пора домой, ведь за переработку ещё никому памятник не поставили. Он выключает компьютер, подхватывает сумку и ключи от машины, выходя в коридор. И едва он садится в машину, раздается телефонный звонок. — Да, мам? — Окита включает «handsfree», и попутно ведя диалог, покидает парковку, — рад слышать. Как дела? — Сого, твоя сестра сошла с ума. Она собирается сама сделать предложение тому парню! — Черт, эта Мицуба! — Окита крепче сжимает руль, и кожаная обивка скрипит под натиском его руки. — Когда она думает это сделать? — Не знаю, но кольцо, — голос матери напряжен, — она купила. Сого, ну что с вами не так? — А я то причем тут? — У нее есть хотя бы этот Тоширо, а у тебя никого! — Мама! — Сого злиться; это начинает надоедать. — Не начинай! Есть у меня девушка, ясно? Фото пришлю, всё, сейчас я занят. — Сого… ! Он сбрасывает звонок, но для того, чтобы перезвонить сестре. А та, как обычно не берет трубку. Окита ударяет по рулю, газует лишнего и с визгом вылетает на улицу. Сестра не нашла лучшего времени, кроме как сейчас?! Ему необходимо сосредоточиться на работе, но домашние проблемы медленно перетягивают внимание на себя. До встречи, что назначена на десять, ещё есть время, и Окита попробует дозвониться до сестры. С попытки десятой, если не больше, Мицуба наконец-то поднимает трубку. Злость у Окиты уже отлегла, он немного успокоился, и едва услышал, что она на связи, то припарковался возле одного из торговых центров. — Ты что делаешь? Совсем с ума сошла? — строго выговаривает он ей. — Мы живём в прогрессивном мире, чего так волноваться? — То есть ты считаешь, что это вполне нормально? — возмущению ее брата просто нет предела. — Братец, хватит. Твои личные разногласия с моим женихом меня не касаются. Ни за кого больше не пойду. Откажет, так откажет. — Это равносильно тому, что я бы пошел и женился на первой встречной! — Так женись! Чего ты угрожаешь? — сестра непреклонна. — Черт, Мицуба! Ты с ума сошла?! Я тебе обещаю, что так и сделаю, и всю мою испорченную семейную жизнь я повешу на тебя! — Сого, я кладу трубку, потому что Тоширо уже здесь. Пожелай мне удачи! — Стой! Короткие гудки. Сого отбрасывает мобильный на пассажирское сиденье, откидывается на спинку своего кресла, закрывая глаза и нервно потирает переносицу. Да, чтоб ее! Как она может так глупо поступать со своей жизнью? И разногласия Сого и Тоширо в данном случае здесь не причем, хотя как он может простить Хиджикате один случай из прошлого из-за которого он пострадал и загремел в больницу? Да, никак! И вот его родная сестра сама бросается в руки этого болвана, которого Окита терпеть не может до такой степени, что даже уехал в другой город лишь бы не пересекаться с ним. Девять часов вечера, а он чувствует себя словно человек побывавший под катком. Впереди должна состояться встреча, которую пропускать никак нельзя. Ему только один путь — смириться и забыть об этом, молясь, чтобы Хиджикате хватило мозгов отказать его сестре.* * *
Над танцполом гудит тяжёлый бас из огромных колонок. Свет скачет по всем отражающим поверхностям, что от него рябит в глазах. Звон бокалов с вип-зоны глохнет в этой какофонии из звуков: смех, крики, мелодия песни, голос диджея настраивающего толпу. Скажите Кагуре, ну, что она тут забыла? Отвлеклась и припёрлась в первый попавшийся клуб… Что на неё нашло? Ведь путь до дома был через магазин, но что-то в программе «домоседка сотого уровня» дало сбой, и вот она здесь: в среде, что настолько ей чужда, что увидь её здесь кто-то из прежней жизни, поинтересовались, а не заболела ли она? Но с другой стороны — кто ее тут знает? Она может отрываться не переживая ни о чем! Улавливая настрой на хороший отдых, Ято, вливается в толпу на танцполе. Тело чувствует, что ритм музыкальной композиции будоражит кровь, отзываясь в унисон с ее желаниями. Она плывет в этой музыке, отбрасывая все что ее беспокоит. Кто там на нее смотрит, кто там думает о ее внешности, о ее недостатках?! Она им всем покажет средний палец и все дела. Она не сосредотачивается на лицах окружающих её, просто вся эта толпа становится безликой массой, в которой Кагура ощущает тот же настрой, что и у себя. Но всему приходит конец, и в этом случае, не музыке, а беззаботному настрою Кагуры. Она неожиданно ощущает что кто-то обхватывает ненавязчиво, но все же, ее за бедра. Глупец, скорее даже смертник, что решил ее полапать. Ято разворачивается к незнакомцу за своей спиной: он конечно не дурен собой, но лапать ее, ему никто не позволял. — Ты охренел? — она слегка толкает его в плечо. — Что не так, крошка? Ты чего?! — Придурок! Руки свои не распускай! Парень явно удивлен ее решительным отказом. «Впервые что ль отшили?» — думает про себя Кагура. — Ну ты чего, крошка? Хочешь выпить я тебе куплю, пошли, — он хватает Кагуру за руку, насильно утаскивая с людного места. Становится немного не по себе, но Кагура не из робкого десятка. Она пытается вывернуть руку, освобождаясь от ненужного сопроводителя, но тот очень сильно желает увести ее с собой. Ято начинает тормозить, упираясь пятками в пол. Они достигли выхода с танцпола, и здесь уже не так много народу, но приглушённый свет не позволяет точно рассмотреть всех окружающих. Кагура свободной рукой бьёт своего похитителя по груди, пытаясь высвободиться. Она пытается вести себя по-хорошему, не применяя силы. А вдруг сможет? Не устраивать же драку в клубе? Не хватало ей ещё перед самым поступлением в академию иметь такой эпизод. — Отпусти! Придурок! — Ага, сейчас, только… — парень не успевает договорить, как ему заламывают руку со спины, и он рефлекторно отпускает Ято. — Ты видишь девушка не хочет с тобой идти? — вопрошают позади парня мужским голосом. Кагура лишь видит, как светится в ультрафиолете белая рубашка ее спасителя. Она потирает запястье, избавляясь от неприятных ощущений чужих прикосновений. — Понял-понял, отпусти, — отвечает парень. — Тебя кто просил вмешиваться? — огрызается Кагура, думая, что сама бы разобралась. — Это что твой парень? Из-за громкой музыки она с трудом слышит говорящего. Вдобавок для пущей атмосферы осветители почти погружают зал в темноту, чем скрывают человека перед Кагурой. Хотя она улавливает в общих чертах его лицо: он молод, и вроде бы даже симпатичен, но не более. — Молчишь? Значит не парень. Ты дура если думала справиться с ним сама, он из тех, кто накачивает наркотиками, а потом пускают по кругу, тут недалеко от клуба. Хотела такой участи? Ой, ну прости, что испортил вечер! Кагура ощущает, как ее хлопают по плечу, и незнакомец удаляется внутрь. — Ладно, спасибо! — громко говорит она. — Знаешь, а с другой стороны, одного спасибо теперь мне мало, — отзываются в ответ. — Слушай, ты же вроде меня спас, а теперь поступаешь не лучше него, похоже, — Ято сглатывает, сжимая кулаки. — Какого ты хорошего мнения обо мне. Мне нужно всего ничего, — мужчина возвращается к ней. Там, где они стоят, по-прежнему, очень темно и вовремя среагировать у нее не получится. — Всего одно фото. Судьба? Определено она. Этот странный тип, обхватывает Кагуру со спины, прижимая к себе рукой под ее грудью, а второй рукой делает селфи. Но Кагуру не волнует это; память бьёт тревогу. Эти ощущения — тепло его груди, что касается ее спины, рука, обхватывающая столь крепко, будто желая никогда больше не отпускать. Не хватает только аромата тех духов. Всё оканчивается также быстро, как и начинается. Исчезает рука, исчезает тепло.Исчезают все воспоминания, словно он их забрал с собой. — Ладно, спасибо, — в дурмане Ято все ещё способна слышать его голос, — удачи! Парень удаляется, вливаясь в толпу танцопола. Кагура провожает взглядом его фигуру, и отходя от своего забвения, бросается вновь в зал. Ей просто жизненно необходимо его найти! Всего ведь пара вопросов смогут ей помочь понять… Она ищет его среди танцующих, среди тех кто тусуется возле бара, но никого. Абсолютно никого. И судьба вновь даёт небольшой шанс — Кагура поднимает голову в сторону второго этажа с открытыми балконами. Самый крайний стол — вот он! Белая рубашка продолжает отражать ультрафиолет. Она начинает метаться в поисках входа на второй этаж, и когда находит, мужчина в форме сухо объясняет, что вход туда закрыт, по причине того, что это вип-ложи с оплаченными столами. Сумма за один такой стол просто неподъемная и Ято, топая ногой возвращается в зал, вставая напротив его места. Единственное что она может сейчас — это гипнотизировать взглядом, молясь, чтобы тот ощутил на себе всю ее силу. Он с кем-то разговаривает. Кагура не видит собеседника, но мелькающая рука над столом доказывает его присутствие. Проходит минут десять и «сила взгляда» срабатывает. Кагура уставшая ждать показывает средний палец, и уходит с танцопола, думая, что он последует за ней.* * *
Сого отправляет маме и сестре сообщение с фото и подписью «Женюсь!», надеясь, что от него: одна маленько, но отстанет, а вот вторая испугается. Главное — это время, и сейчас оно должно быть на его стороне. Его сегодняшний гость — очень важный человек в новом деле ФБР и поэтому место, выбранное для встречи является настолько нейтральным, что и представить нельзя. Он обсуждает необходимые детали, надеясь выудить больше информации, но что-то отвлекает Окиту, словно так и манит в свою сторону. Он оборачивается, поднимается с места, облокотившись на перила балкона, смотря вниз, видит ту самую девчонку, что недавно спас от того придурка. Ее маленькая фигурка на фоне всех отчётливо видна в свете прожекторов. Она показывает ему фак от чего Сого даже теряет дар речи. Девушка разворачивается, устремляясь к выходу, но Окита сейчас не может последовать за ней, потому что занят. Работа в который раз лишает его случая познакомится с хорошенькой девушкой. Он выдыхает, и вновь переключает внимание на своего собеседника, который продолжает распинаться перед ним.* * *
Количество злости в крови у Кагуры было просто запредельно высоким, так что попытайся сейчас какой-нибудь врач взять кровь на анализ, то игла бы поржавела за секунды. Она простояла возле этого клуба пол часа! Простояла отбиваясь от непристойных предложений и животных взглядов, а этот идиот так и не вышел за ней! Кагура взглянула на мобильный и, топнув ногой, развернулась в сторону остановки, когда проходя один из темных переулков в дали не заслышала женский негромкий возглас, а затем резкое мычание, словно кто-то не давал девушке говорить. Ято затормозила, включила фонарик на телефоне и по жанру любого фильма, конечно, двинулась в сторону странного шума. В голове в этот момент, вдруг зазвучали слова ее спасителя из клуба, от чего Кагура почувствовала, как тошнота подкатила к горлу. А что если она и правда сейчас увидит, то о чем её предупреждали? Фонарик выхватил рыжую кирпичную кладку, пожарные лестницы, мусор в проходе, а затем и фигуры людей. Она завошкались, и тут же вновь зазвучал женский голос, уже похожий на плач. Ято морально подготовилась увидеть нечто откровенно непристойное, и кстати не зря. Правда обнаруженная компания не особо обрадовалась, тому что их веселью помешали. Навстречу ей двинулся тот самый парень, что потащил ее в клубе. Кагура заснула мобильный в карман своей сумки, понимая, что сейчас её руки должны оставаться свободными. — Ты решила присоединиться? — Я тебе, что молекула? Сейчас, это ты у меня присоединишься к любви к закону. Придурки! — она прикрикнула на толпу. — Отпустили девушку! На земле действительно обнаружилась девушка, но похоже ее состояние было далеко от нормального, и она никак не отреагировала на появление помощи. Она сидела к Ято спиной, упираясь правой рукой в асфальт. — Зря ты так, — мерзко улыбнулся мужчина перед ней, и совершил глупость, впрочем уже во второй раз за этот вечер. Он потянулся к Кагуре рукой, но та среагировала моментально. Ему хватило получить стандартных два удара самообороны: один по шее, и второй, с ноги со всей силы в живот, так что парень отлетел обратно в сторону толпы, снося своих же товарищей. — Ну, что, кто ещё? — Кагура поманила рукой оставшихся. Двое двинулись к ней, но Кагура не зря собиралась в поступать в полицию, и поэтому все три года до окончания школы ходила на всевозможные курсы подготовки и самообороны.Здесь в темном переулке теперь-то можно и применить свои навыки, не боясь нарваться на полицию. Одному из них прилетело аналогично в живот с ноги, а вот второй успел ухватиться за ее шею, наступая, пришпоривая к стенке. Безвыходных ситуаций нет: Кагура резким движением делает сбив, затем коленом ударяет по животу и вдогонку с локтя бьёт нападающего по лицу. На удивление парни резко прекращают свое нападение и, подхватывая своих побитых товарищей, ретируются куда-то вглубь, в темноту. Кагура выдыхает, хрустит костяшками пальцев, и подходит к девушке, что сидит на асфальте, так же, как и ранее. — Эй, все в порядке? Тебе плохо? — Мммвпр… — Что? — Мммммм… Девушку тошнит. Кагура стиснув зубы, держит той голову, пока она не закончит, а затем помогает подняться. На вид ей не больше, чем Кагуре, но похоже ума у нее куда меньше, чем у Ято, раз попалась на такую дешёвую уловку этих сволочей. Она доводит ее до одной из лавочек на улице, помогает сесть, а сама вызывает скорую. Желание светиться перед поступлением в академию у нее нет, и поэтому, когда приезжает скорая и врачи уже направляются к ним, Ято покидает лавку, наблюдая со стороны, как забирают девушку. Но не одна сейчас Кагура играет в подгляделки; она не ощущает на себе пристальный взгляд откуда-то со стороны, а он будет провожать ее до тех пор пока она не сядет в такси. Где-то уже по пути домой, Кагура подвела итоги сегодняшнего дня и всей недели в целом: сплошное невезение. Оценка — тройка с натяжкой, а вот физическая подготовка — на твердую четверку. Дверь квартиры открывает она около половины четвертого утра. Кровать… Родимая кровать, такая мягкая, теплая. Ято, найдя в себе силы переодеться, забирается на нее, укрывается с головой, проваливаясь моментально в сон. Воспоминания теряются друг в друге, смешиваясь. Одни объятья и другие, словно становятся едиными и Кагуре так спокойно в этих руках. Она не может просто отпустить эти ощущения, тот прилив нежности, что рождается в груди, то тепло, окутавшее ее с ног до головы — это сейчас все ее мысли. И среди множества приятных ощущений, слышен чужой голос с которым невольно, но начинается беседа. «Так когда же ты скажешь мне спасибо»? «А я должна»? «Конечно, ведь я тебя спас уже не раз». «Так ты найдись»! «Чаще оглядывайся по сторонам, дурочка! Мне, что подарить тебе очки»? «По-моему, ты слишком заносчивив для моего сна! Просто обнимай и молчи»! «Ты снова сильно ударилась головой»? «Что»? И в этот момент, где-то на задворках ее сознания бьют искрящиеся фонтаны от чего начинает болеть голова. Неожиданно становится трудно дышать, словно бы эти объятья, сдавливают все сильнее. Она пытается освободиться, и в конечном итоге, просыпается от того, что во сне, похоже докрутилась до такой степени, что съехала головой с кровати, падая на пол. — Ауч, — Кагура трогает свой лоб, переводя взгляд на окно. А там уже самый разгар дня. Опять всё на свете проспала. Уже знакомый потолок молчаливо следит за ее утренним позором, укоряя бежевым оттенком. — Ты, — указательным пальцем показывает на потолок, — ничего не видел! Резко звонит телефон, от чего Кагура подскакивает и путаясь в одеяле, падает ещё раз, снося всё с прикроватной тумбы, закидывая свой телефон в самый дальний угол комнаты. Ползком, а потому что по-другому никак, добирается до трубки, и наконец, отвечает на звонок. На той стороне трубки слышен голос матери. Приходится ответить на ряд стандартных вопросов о своем самочувствии, о делах, о квартире, в которой теперь живёт и конечно о работе, которую мама считает лишней в жизни дочери, ведь они способны ее обеспечить. Кагура скорее всего пошла упрямством в своего отца, если что решила, то не переубедишь ни за какие деньги или заманчивые предложения. Хорошая ли это черта? Отнюдь, ведь Ято из-за этого так часто попадает в курьезно-опасные ситуации. — Всё хорошо, мам! Честно! Нет, никаких клубов и опасных ситуаций! — заверяет она маму, попутно рассматривая свою руку, на которой теперь остался синяк после вчерашней разборки. — Ладно, до скорого! Целую! Она сбрасывает вызов, поворачивается лицом к открытому балкону. Тюль колышется от налетающего теплого ветра, гоняя по полу листок, что видно выпал из ее сумки. Она смотрит на огромное синее небо без единого облака, что открывается в балконном проеме, думая только обо одном. «Смогу ли я тебя найти»?