***
Додж-Сити представлял собой достаточно больше поселение: около четырёхсот душ, но маленькое по своим размерам: дома в Додже были не высокими, в основном по два-три этажа (не считая участка Шерифа города). Город полностью сохранил свой первозданный вид, благодаря чему в нём имеется довоенный салун, в котором пляшут ряженые кобылы в ярких платьях, народ пьёт виски и пиво, и играет музыка почти каждый вечер, когда местечко заполняется до отказа. Имеются здесь и парикмахерская с ванными комнатами, предоставляющие свои косметические услуги за достаточно небольшую цену. На счёт торговли в городе всё было просто замечательно — товарооборот был большим, практически сравнимый с каким-нибудь здоровым рынком, где тебе ничего не мешало достать ту или иную еду, оружие или одежду, которую тебе хотелось найти. Из-за палаточных улиц, расположившихся вдоль центральных дорог, купить что-либо в городе не потеснившись было практически невозможно. Продавали всё: от консервов и свежего мяса с сеном до красивейших нарядов и военной брони с защитными радиационными костюмами. В Додж-Сити проживали в большинстве своём мужской пол (бандиты, воры, торговцы и простые пони), кобыл насчитывалось меньше пятой части всех проживающих. Город ежедневно посещался торговцами и различными наёмниками. Кстати говоря, в число частых посетителей входили и давно позабытые племена бизонов, подорвавшие травы и настоящий курительный и жевательный табак. Они в самом городе жить не рисковали — сравнив свои немалые размеры и взглянув на большое количество пони на квадратный метр, бизоны расположили свои единичные палатки на окраинах выездов, вдали от основного рынка. Хотя даже такое расположение не уменьшало желающих опробовать или приобрести их качественный товар по скромной цене. В отличие от других городов Эквестрийской Пустоши здесь абсолютно отсутствовали оружейные лавки. Здешние пони приобретали стволы и патроны за счёт многочисленных караванов, прибывавших к ним практически из всех южных и северо-восточных поселений. Но, как оно обычно бывает с богатыми на вещи, пускай и не большими, поселениями, Додж-Сити был местом беззакония. Здесь нет правил и устоев, которые могли уберечь тебя от выстрела в спину или грабежа. Даже местный Шериф с организованной полицией не мог остановить внезапные перестрелки в кабаках и салуне, когда какие-то напившиеся негодяи поссорились и начали пальбу. Поэтому он занимался защитой города, построив оборонительные вышки со всех сторон поселения и наняв на работу чуть больше полтинника бойцов, готовых оборонять город за должную плату. Шествуя мимо, совершенно не обращая внимания на сию суету, живот снова издал истошный писк. Да именно писк, напоминая о себе и о голоде. Жеребчик прошёл в салун... Это место просто было ближе всего. Внутренняя атмосфера совершенно его не интересовала. Смех, разнородные ругательства, звуки тасующихся карт и звон фишек для игры, "приличное место". Медленно перебирая копытами по полу в сторону барной стойки, жеребчик, будто предчувствуя свалившихся перед ним, отклонился назад, чем избежал ненужной перепалки. Пони в кожаной жилетке, с закреплённым на правой передней ноге револьвером, выпрыгнул из-за круглого стола на другого, одетого в рваный плащ из потёртой ткани, врезав ему копытом по роже в порыве ярости. — На тебе, мухлёжник ***дский, подтасовываешь карты?! — Пока тот не поднялся, усевшись ударенному на живот, начал метелить его ещё крепче. — Сейчас я тебе на хрен копыта оторву, чтоб мухлевать было нечем! — Как мило, один идиот попавшийся на элементарной хитрости теперь получает люлей от другого придурка. «Любуясь» перепалкой, наблюдавший обогнул дерущихся и вновь проследовал к стойке, а усевшись на табурет, произнёс хриплым не особо красивым от нехватки воды голосом. Положив на прилавок пригоршню крышек. – Пожрать чего и выпить. — Вот это, уже десятое новое лицо в моём баре. — Проговорил сам себе жеребец, произнося свои слова с некой неприязнью к очередному клиенту, но, не смотря на свои слова, он вынул из полки бара большую бочкообразную кружку и приложил её к вырвавшейся из краника струе пива, появившейся от нажатия на ручку, располагавшейся на железной канистре. Барпони был земным пони, одетый в довоенную жёлтую рубашку и чёрную жилетку с золотыми пуговицами и цепочкой, отходившей от груди к револьверу на поясе, на котором расположились десятки патронов. Небрежно поставив кружку на стол, от чего пиво слегка расплескалось, Бармен взглянул на своего клиента, чтобы запомнить лицо. А запечатлев перед собой вороного жеребца-единорога с яркими зелёными глазами с кошачьим зрачком, а также гривой, если приглядеться, похожей по оттенку на зебринскую, он нахмурился. — Ты что за гибрид такой? Твоя мать была зеброй, согрешившей с бэтпони? – Байрон недовольно посмотрел на него. Такие оскорбления не задевали его чувств, это было низко, но неприятное чувство злости почему-то всё-таки сверкнуло где-то внутри. Бармен подал тарелку с жаренным мясом кротокрыса. Сделав пару глотков тёплого пива, и лишь из-за своей сдержанности не выплюнув его, жеребчик, наконец, снизошёл до ответа. – Бродяга я, откуда родом не скажу. — Достав из-под плаща листок, помятый потрёпанный, уже давно утративший свою белизну, и исписанный помимо нужных слов всякими коверкающими, показал его зелёному. — Это, из вашего города? На листе накатанным шрифтом, видимо писать заказчик умел ещё хуже, чем те, кто настрочил тут всяких ругательств, располагался заказ, толи на поиск пропавшей вещи, магической вещи, толи на зачистку какого-то района от мутантов... Такие каракули просто невозможно было разобрать. Только название города было более-менее понятным. Без интереса присмотревшись, бармен ответил: — Здесь каждую неделю пишут новые объявления. Это не ко мне. — Виски мне! — Крикнул кто-то в стороне. Он принялся за другого клиента. — Иди к Шерифу, он заправляет здешней газетой. Маг потянулся за крышками, но копыто остановилось. На плечо Байрона неожиданно легло чьё-то копыто в странной прорезиненной защитной обуви. — Эй, парень, ты не местный? — Раздался голос сзади, противный такой, мерзкий... — Убери копыто. — Всё что ответил единорог. Незримый за спиной пони посмеялся. — Охох, извиняюсь. – Противным тоном выдал он и отлынул. Повеяло смрадом. Это было странно, такая вонь обычно исходит от трупов, и Байрон оглянулся. Он тут же почувствовал некромантическую энергетику. — Неразговорчивый гость. – Потревоживший его пони был одет в грязный старый свитер и комбинезон, скрывавший его задние копыта, а так же в сварочные очки и шляпу, что придавало ему вызывающий вид. Его лицо было скрыто банданой. Таинственный жеребец развернулся, напоследок блеснув линзами, и подозрительно поплёлся к выходу из салуна, не обращая внимания на странные взгляды окружающих, которые словно остерегаясь его присутствия как чего-то плохого (Или он просто жутко вонял и его все из-за этого ненавидели). Единорог сразу понял – это гуль. Некромантией так и несло от его тела, и смрад тому лишнее подтверждение. Нужно за ним проследить. Что ему от него было надо? И кто это? Сопроводив глазами непрошенного гостя, Байрон отвернулся и быстро стал разжёвывать пищу, запивая напитком. Голод, что так сильно давил на терпение, стал скоротечно отступать. Ему полегчало. А когда он закончил, то тут же отпрянул от барной стойки и быстрым шагом направился к выходу. Выйдя на улицу, след некромантии гуля оборвался… ну и чёрт с ним. Улица представляла собой огромное скопление народу, шедших по дорогам вдоль улиц, и нескольких повозок торговцев, которые под тяжестью собственного груза месили дорожную землю, превращая её в вязкую грязь. Воздух был душным и влажным, почти как в июльскую знойную жару где-нибудь в тропиках. Такой климат в Эквестрийской Пустоши появляется редко, раз в двадцать лет. Может быть реже. Жеребец огляделся по сторонам, выглядывая более-менее широкие прорехи в толпе, бредущей в разные стороны. Нужно было добраться до участка Шерифа. Кстати говоря он был на противоположной стороне. Трудно было не заметить довоенное изображение золотой шестигранной звезды на двери. С не малой ловкостью жеребец огибал каждого из толпы, ловя в свою сторону грубые замечания и ругательства, которые пропускал мимо ушей. Больно надо марать своё эго об этот сброд. Но внезапно среди многочисленных душных запахов табуна и грязи его чувствительного носа коснулся приятный шёлковый аромат знакомых с давнего времени смесей трав. Байрон, вопреки толпе, решительно повернул в сторону аромата. Выйдя из бесконечного потока пони, единорог оказался у противоположного входа в город. Трое бизонов, одетые в брезентовые плащи и налобные повязки с перьями собирали свои повозки, готовясь отправляться в дальний путь. Их непроданный товар лежал в закрытых деревянных ящиках из-под ружей, в небольших мешках и многочисленных маленьких коробах, в которых находилось что-то сыпучее и мелкое. Где находились вырученные деньги, оставалось тайной. — Эй господа. — Обратился к бизонам маг. Нет серьёзно, глаза его так и светились счастьем – неужели он купит свежего табака? Хорошо, что Чики ни кто не видел. В это время она материализовалась прямо перед своим наставником и вглядывалась в его до колик странное лицо… — Табачок ещё остался? — Судя по тому, что от коробов ещё ощутимо пахло свежими листьями, и смесями, Байрон точно знал, что остался. Он просто из вежливости спросил. Чёрный бизон обернулся, отлучившись от загрузки повозки. Он развернулся в пол оборота и посмотрел на чёрного, как и он сам, единорога в куртке, чьи глаза наполовину скрывались округлыми очками, на которых падал отблескивающий свет. — Вам какой, мистер? У меня большой выбор. Большой выбор? Вот это разговор так разговор, особых предпочтений у единорога не было, ему главное чтобы товар не имел каких-либо галлюциногенных эффектов... — Ароматизированные смеси есть? Что-нибудь с мятой или с корицей. — Могу предложить Латаки или Аромат Ики. — Большущий бизон обошёл повозку и кликнул своего собрата. — Белый Пух, дай мне ароматный табак. У нас хотят его купить. — Я уже упаковал повозку. Он на самом дне. – Раздосадовано протянул более молодой торговец, но старший и слушать не стал. — Всё равно доставай. За грузовой телегой послышался недовольный однозначный кашель. Спустя несколько минут копошения под брезентом, накрывавшей товар в повозке, чёрный бизон принёс в зубах небольшую дубовую табакерку, затем скрылся за повозкой и вернулся с второй табакеркой. Он одним копытом пододвинул оба ящичка друг к другу вровень и приоткрыл их. — На ваш вкус и запах. Байрон пролевитировал себе одну коробочку, и вдохнул аромат табака, ощутив терпкий запах жеребец задумчиво хмыкнул, немного резковат, но в целом недурственно. Вторая табакерка вмещала в себя более сладкую смесь запахов, то ли они использовали сок мутофруктов, то ли какую-то другую сладко пахнущую травку. — "А что если...?" — Жеребец взял немного смесей магией левитации из каждой коробочки, и перемешал их, вдохнув он улыбнулся так, будто хищник почуявший аппетитную добычу. — Можете смешать мне в соотношении один к одному из этих двух табакерок? Заплачу... Двести крышек. Двести пятьдесят самое большее. — Чёрный брат-бизон удивлённо посмотрел на Байрона. — Что вы такое говорите? — Он стукнул ногой о табакерку, — Один этот табак и двадцати крышек не стоит. Если хочешь, я смешаю всё, как тебе нужно. Цена за обе выйдет в сорок крышек. — Для меня хороший табак на вес золота. За свою работу вы достойны большего, чем какие-то сорок крышечек. — Кому-то это могло показаться глупостью, но жеребец видел, когда хорошие караванщики стараются. А сам табак не какой-то там найденный и смешанный в подсобной грязной комнатке на скорое копыто. — Наверняка за сегодняшний день навар не большой, а так вернётесь обогащёнными. — Почувствовав щедрость, могучий бизон благодарственно улыбнулся. Но зная здешний жадный народ, он слегка озадачился. — Это точно. Товар на этой неделе не идёт. Спасибо за вашу щедрость. Моё племя будет очень радо такому подарку. Из здесь живущих пони все в основном курят довоенные сигареты, наш табак не пользуется спросом. Но у нас нет другого выбора. Разве что мистер Шред — он наш постоянный покупатель. — Чёрный бизон пододвинул обе табакерки к Байрону и закрыл их. — Ну, курите на здоровье. Табак Латаки очень приятный ароматом, даже наш вождь его любит. Байрон усмехнулся, поражаясь местным курильщикам. — Да что могут понимать местные в хорошем товаре? Благодарствую господа. — Выложив Двести пятьдесят крышечек за табак, Байрон ссыпал его с специальный мешочек покоившийся за пазухой куртки. Когда обе табакерки опустели, жеребец мягко выдохнул. — Забыл ещё об одном, где тут участок Шерифа? — Шериф? — Удивился громила, будто вспомнив какого-то преступника, но тут же понимающе ответил. – Шериф Хэттан. Мерзавец, что берёт с нас проценты с прибыли. Знаю его. Напротив салуна находится его участок. Вы этот дом сразу узнаете, на двери нарисована большая шестигранная звезда. Вам туда. — Я тут ненадолго. Гули завелись, пришёл их убрать. — Спокойным обыденным тоном ответил Байрон, встряхнув двухцветной гривой, серьезно, если бы не его чёрный окрас шерсти, его можно было бы спутать с зеброй. Серебристые и белоснежно-седые пряди располагались одна за одной, переходя в длинный хвост, не путайте с другим хвостом, будто чёрные и белый полосы. — Гулей? Группа наёмников день назад ушла на восточную запруду истреблять их. Так и не вернулись. Опасное это дело, лучше не лезь туда. – Бизон пытался предупредить Байрона. Это было очень опасно. Ему не хотелось, что бы такой хороший пони погиб. — Спасибо господа. — Коротко кивнув, Байрон развернулся и побрёл к участку, попутно прикуривая трубку. Бизон не стал останавливать его и лишь вздохнул. — Умрёт он. – Сказал Белых Пух, подойдя к брату, глядя на Байрона. Жеребец всё услышал, но не обратил внимания. Не так уж это было и опасно. Он не простой обыватель Пустоши, он тёмный маг и опытен в деле некромантии. — Жалко его.***
Вновь эта толпа, прущая в разные стороны, вновь ругательства со стороны тех или иных пони... Они когда-нибудь прикусывают себе язык от такого потока брани? И вообще почему все так любят гулять по этой вязкой дороге? Дорожная грязь липла к ногам как клей, нагромождаясь на подошве копыт всё большими слоями, затрудняя движение собственным весом и прилипанием к дороге. Вообще не понятно. На крыльце одноэтажного дома на против салуна, окна которого защищены стальной решёткой, сидели двое юношей. Один из них держал листовки, а другой ставил печати, предварительно обмакивая их в чернила. Крыльцо принадлежало зданию Шерифа, куда Байрону только что посоветовали обратиться. — Это вы шериф? — Спросил Байрон обращаясь к более серьёзному по виду молодому жеребцу. Хотя ставящий печати казался более важной личностью, нежели тот, кто просто держит листовки. Парень задержал печать над бумагой и повернул голову к обратившемуся к нему единорогу. — Я, Сэр? — Он перевёл взгляд на своего друга, потом снова на Байрона, потом опять на друга. Но в конце всё-таки повернулся к магу. — Нет, Сэр, я просто подрабатываю. Шериф внутри здания сидит и сейчас допрашивает Джефа Шреда. А вам по какому вопросу он нужен? — Вот. — Жеребец снова достал тот листок, что был непонятно исписан, и показал его тому с печатями. — Это явно из вашего города, а я ищу временную работу, вот только газетами с таким подчерком заниматься не по мне. Паренёк в засаленной зелёной клетчатой ковбойке взял в копыта листовку и посмотрел овальную печать-звезду, точно такую же, что он ставил печатью в бумаги прямо сейчас. Показав своему напарнику объявление, он отдал листовку обратно. — Это объявление для наёмников. Здесь говорится, что Шериф Хэтан наймёт любого, кто готов зачистить местность возле запруды на востоке. — Юноша почесал щеку испачканным копытом, в которой до этого держал чернила. — Это объявление двухнедельной давности. Я не помню, что именно шерифу было нужно, когда я писал это, но могу вам продать пачку газетной макулатуры прошлого месяца за две крышки. Мы всю бумагу перерабатываем и снова пускаем вход, поэтому все объявления мы храним, а не выбрасываем. В них вы узнаете о других объявлениях Шерифа той недели. — Я лучше сам у него спрошу, тем разговаривать в последнее время мне нравиться больше, чем читать. — Усмехнулся Байрон и прорысил в направлении входной двери. Кричащий ему в след жеребчик остался не удел, единорог даже не прислушивался к его словам о том, что вышеупомянутый занят. — Но Сэр, Шериф сейчас очень занят! — Багер забей на него, он всё равно покойник, раз наёмник. Хах, ты посмотри на себя, опять измазался в чернилах! – Парень в ковбойке отвлёкся на своего друга. — В смысле? — Мальчик, державший листовки, провёл свободным копытом по щеке Багера и показал ему, что его копыто испачкалось о щёку. Багер возмутился и проделал те же манипуляции, после чего увидел, что его копыто тоже немного испачкалось. — Ну вот, — Расстроился он, — опять всю неделю с пятном ходить буду. Они же не оттираются!***
Стоя внутри, Байрон осматривал помещение на наличие искомой персоны. Но никого не было. Странно. На улице так людно, а внутри пусто? Призрачная кобылка появилась в воздухе рядом с головой. — Байрон, я вижу за той стеной много силуэтов. – Она указала на дверь, которая уводила в другое помещение. – Там, наверное, камеры с заключёнными. Они сидят кучками на полу, прямо вдоль стены, будто бы их оградили решёткой. Их чуть больше двадцати. – Острый слух Байрона услышал, как за дверью кто-то злобно разговаривает. Чики подлетела к этому месту. Ей было видно, как эти две ауры ведут между собой жёсткий диалог. — ...так-так, кажется, ты проявил качества истинного царька, Хэттан. — Кто твои подельники, Шред? — Сказал злобным голосом один силуэт другому за решёткой. — Я знаю, что это твоих копыт дело! — Клевета. — Ехидно сказал тот, — Ты можешь думать обо мне все что угодно. Это не правда. — Жеребец, чей силуэт стоял напротив собеседника, схватил Шреда за что-то в области горла(возможно галстук) и с силой резко потянул на себя. Раздался звонкий удар об решётку. — А!... Умф, чёрт, больно же! — Хэттан! — Сказал кто-то из кучек других рядом сидевших аур, предположительно заключённых в других камерах. — Это у же слишком! Он же тебя потом убьёт! — Плевать. Он убил Мэта Хола. — Аура Хэттана отошла от ауры Шреда, которая по своей позе напоминала пони, державшегося за свой нос от боли. — Вы все прекрасно знаете, что у старины Мэта была жена и семилетний сын. Он был их кормильцем, а так же владельцем тридцати голов брамина, которые живут в загоне на западной окраине города. А недавно были торги, максимальная ставка была по сто крышек за голову. И кем была заявлена эта ставка? Правильно. Джеф Шред! – Злобно крикнул он. — Мэт Хол заранее предупредил тебя, Шред, что расплачиваться за стадо нужно на месте и наличными. А у тебя их не оказалось! Почему? Ты просто самоуверен или в тебе наглости, как дерьма в браминах? — Яростным сожалением произнёс он. — И вот что ты тогда сказал, все этому свидетели «Я пришлю свои деньги завтра утром, а пока подготовь скот к перегону». Какой же ты всё-таки лжец, Джеф. — хозяин пурпурной ауры отошёл в сторонку и обратился ко всем. — Мэт на законных условиях сделки отказался отдавать браминов без предоплаты, после чего он разругался с Джефом и удалился к себе в дом на окраине. На следующее утро я и ещё двое моих подчинённых как обычно сидели на западной сторожевой вышке. В тот день мы наблюдали, как какой-то незнакомец вошёл в незапертый дом семьи Кола, в тот момент, когда он был со своей женой. — Он промотал копытом в воздухе. — Она мне всё рассказала. И вот, спустя минуту, прозвучали выстрелы и незнакомец выбежал из дома и скрылся в направлении восточного водоёма. — Он вздохнул. — Пристрелить его не предоставлялось возможным, он использовал СтелсБак. Хитёр гавнюк. — И поэтому ты отправляешь туда наёмников? Чтобы найти его? – Издевательским тоном спросил Шред, зная, что вопрос бессмысленный. — Нет. Там гули. Каждый знает, что идти туда самоубийство. Вот почему я их нанимаю. Городу нужен этот водопой. — Оох. Как же ску-учно! – Поныла Чики и подлетела к Байрону. – Может, ты их остановишь, а? А то они там весь день проговорят, не зная, что ты здесь! — Я проверил твои связи. Ты подписал контракт на перегон части скота в поселение "Арба" возле Брыклинского Креста от некого Эмиральд Файр. — А ты недолюбливаешь меня, верно? У меня нет никаких связей. Кто тебе это сказал? — Байрон без интереса слушал разговор, хотя его мозг начинал потихоньку пробуждаться от флегматичности и обрабатывать информацию, пускай и постороннюю. Но вывод пока был однозначным – здесь лучше не задерживаться. С самого появления в городе Байрона не покидало чувство, что здесь слишком много глаз. За ним постоянно наблюдают. Возможно духи убитых здесь. Их неупокоённые души бродят здесь, наполняя город своей мёртвой энергетикой. Так или иначе жеребец постучался в дверь. То, что там происходило, могло бы продолжаться вечность, но единорогу этого не хотелось. — Эй там, в комнате, мне шериф нужен! — Произнёс жеребец достаточно громко, что бы его услышали. Однако дверь не открылась. Аура Хэттана в области головы повернулась лицом к двери. — Опять кого-то повесили. — Его копыто прильнуло к его лицу, показывая, насколько этот жеребец устал от разбирательств. – Что ж, ладно. На сегодня я с тобой закончил. Два дня в камере без еды тебе пойдут на пользу, Шред. До скорого, у меня и без тебя много хлопот. — Мы с тобой обязательно разберёмся. — Сказал силуэт Шреда за решёткой, словно угрожая убить его. Дверь открылась, пони по имени Хэттан, чей яркий силуэт только проглядывался сквозь стены, предстал глазам Байрона: белый земной пони среднего роста и возраста около 25 лет, усталый в лице, скулы выпирают, крепкого телосложения, волосы небрежно уложены и зачёсаны назад. На боку кьютимарка в виде патрона 32-го калибра, объятого синим пламенем. Из одежды на жеребце был коричневый котелок, каштановый кожаный, застёгнутый на все пуговицы, кафтан. На груди с боку прикреплён затёртый металлический простой значок шерифа в виде выпуклой шестигранной звезды. Он закрыл за собой дверь и выдохнул. Увидев Байрона, он обошёл его обыденным шагом и, приоткрыв калитку, за которой был его рабочий стол, сказал: — Кто такой? Что надо? Кого убили, ограбили? — Я по поводу работы. Ни кого не вешали, или я пока ещё не видел. — Спокойно монотонно ответил Байрон и снял капюшон с головы, два кошачьих зрачка уставились в глаза шерифа. — Вот это. — Жеребец выложил листок Шерифу на стол. — Пришло из вашего города... Не знаю как оно оказалось на доске объявлений во Флэнке, но надеюсь, количество крышек стоит того, что ту написано... — Глядя на странные глаза Байрона, Шериф взял листовку и пробежался по её строчкам буквально за несколько секунд. — Я уже отменил это объявление. Оно оказалось не под силу грифонам-наёмникам. Уже три группы зачистки погибло. Судьба четвёртой пока неизвестна – только вчера ушли. — Шериф Хэттан присел на кресло и откинулся назад. — Ноооох блииин. Как же меня всё это достало. И откуда они там взялись? — Гули самые распространённые существа сейчас. — Пожал плечами жеребец. Отменили значит? Ну уж нет, не просто же так он протопал столько миль сюда. — В отличии от этих дилетантов, я специалист по таким тварям. А так же, — Жеребец приоткрыл седельную сумку, и шерифу на глаза предстала отрезанная сушёная лапа Мантикоры, крупная лапища. Зверюга была не маленькой... — Гули и то проще будут. — Да ну, — Жеребец посмотрел на лапу и опровергающее сказал, — зачем тебе это? 3000 крышек за безнадёжную зачистку местности — это не выгодно. В том числе для меня. — Он выдохнул. – Но ты интересный. Лучше о себе расскажи: приезжий на место жительства или простой наёмник, судя по твоему желанию нажиться? — Я бродяга, и вряд ли где осяду ещё лет 40, а кормить себя надо, вот и занимаюсь тем, что работаю за крышки... большего не скажу. — Байрон заметил, как того жеребца, что допрашивали ранее выводят из комнаты допроса в камеру. И тот не так уж охотно шёл. — У него проблемы с желанием признаться? — Бандиты, чтоб их, тьфу! Не воспитаны, беспокоят народ. – Заключённый под стражу, как и ожидалось, был одет в деловой чёрный костюм с галстуком. Довольно редкое одеяние в наше время. — Хочешь, я разговорю его? — Предложил жеребец искривив левый уголок губ в ухмылке. И он поймал себя. Он только что захотел похвастаться? — Не надо, у меня на него личные счёты. – Его взгляд на несколько секунд погрузился в себя, вспоминая что-то из своего прошлого. — Эй, Гари! — Чего? – Ответил пони, ведя Шреда в цепях. — Я передумал, я сажаю его за убийство на трое суток в карцер без еды и воды. Пускай помучается. — Что!? – Выпалил Шред. — Как скажешь. — Равнодушно сказал пони. — Да я тебя…! Ты сказал на два дня! – Сопровождающий пони достал револьвер и уткнул его в затылок. — Давай топай. — Ладно, как тебя зовут, парень? — Обратился он к Байрону, потеряв интерес к негодяю. — Я тебе ещё это припомню… — Пробубнил Шред и злобно пошагал дальше в другое помещение, где располагались изоляционные камеры. — Байрон. — Ладно, показ своих способностей откладывается, на пока. — У вас тут можно курить? — Он достал телекинезом свою не слабо изящную трубку. — И не смотрите на мою внешность так пристально, это меня раздражает. Бармен в салуне чуть не получил от меня за свои слова. — Хех, такие у нас пони. — Вяло от усталости усмехнулся Хэттан. — Ох, чёрт, мне ещё пересчёт нужно произвести. Ладно, Байрон, раз уж ты способен убить Мантикору и хочешь заработать, то если хочешь, можешь взять и это грустное задание. Плачу тебе 1300 крышек вперёд, если свалишь сейчас на его исполнение. Идёт? — Байрон улыбнулся краем рта. Едва Хэттан договорил, как перед его глазами мгновенно вспыхнул сгусток магии и единорог исчез, как будто бы его здесь и не было.***
Двигаясь в направлении места расположения водопоя, где со слов шерифа Хеттана погибло три группы наёмников, и где по слухам судьба четвёртой была неизвестна никому, сердце не покидало чувство, что что-то в этом задании не так. Очень не так. Все, кого Байрон встречал, говорили ему только о его будущей кончине, связанной с этим местом. Все знают, что Грифоны самые известные и самые профессиональные наёмники во всей Пустоши. И смерть целых трёх групп таких наёмников не могло не насторожить такого как Байрон. Чики по его просьбе быть на чеку, летала высоко на верху прямо над ним, осматривая местность в дали, дабы быть в курсе происходящего и докладывать обо всём своему некогда учителю, чтобы тот в случае чего предпринимал правильные решения, руководствуясь своими собственными методами, исходя из опыта. До водопоя, судя по последнему докладу призрачной кобылки, оставалось около десяти километров. Но это было около часа назад, а за это время можно преодолеть не малое расстояние. Чики спустилась с небес и приостановила движение Байрона, зависнув прямо перед ним. — Байрон, стой! Впереди враги! — Чики пыталась быстро объяснить в чём дело. — В двух километрах вон там есть лесополоса из засохших деревьев. Они скрывают наш искомый водопой со всех сторон. Я слетала туда, пока ты тут медленно плетёшься, и разузнала, что среди этих деревьев спрятались те самые гули, о которых упоминали слухи. Среди них я насчитала пятьдесят пегасов. Возможно, я не досчитала и их там больше. И ещё сидят они очень странно, будто ждут нас. Ветер дует нам в спину, так что, наверное, они твой запах учуяли и затаились. Но разве у диких гулей такое бывает? — Только если у них есть кто-то умный... — Такое возможно если учитывать медленно дичающих, но ещё смышлёных гулей. Значит, они ждут их? Плохо. Надо сменить направление, но куда идти дальше? — Альтернативный путь...? — С намёком спросил жеребец, посмотрев по сторонам. — Сейчас посмотрю. — Чики бесшумно взмыла высоко в небо и на большой скорости направилась прямо к тому месту, где она обнаружила водопой. Прошло пятнадцать минут, и она вернулась с новостями. — К ним нельзя подобраться незамеченными. Гули распределились слишком равномерно по всей лесополосе. Неожиданно напасть на них можно только с воздуха. Но у меня другая новость: я своим зрением среди силуэтов всех этих жизненных фантомов сразу не заметила, но, просто поверь, по ту сторону в полу километре от водопоя... Туда... — Она на полном серьёзе указала в сторону лесополосы, — Направляется группа вооружённых грифонов. И они вот-вот будут там! Думаю это те наёмники, что отправились вчера. Идут пешком, медленно и против ветра. И видимо они знают о засаде, потому что идут строем: две грифины с оптикой держат дистанцию позади и прикрывают двоих своих напарников с зебрийскими винтовками. Те, что впереди, явно затарились гранатами, потому что они обвешаны ими как ёлка на День Согревающего Очага. — Она выдохнула. — Им нужно помочь, Байрон. Даже я понимаю, что им вряд ли удастся справиться! Ты спец по некромантии, давай! — Мы многого не знаем. Есть ли там кто-то, кто управляет гулями? Возможно ли, что он сильнее меня? — Ой, да брось, Байрон! В тёмной магии сильнее тебя только Король Сомбра, а он уже давно коньки отбросил! И последователей у него не было. Да ты ещё и некромант похлеще… — Расхвалилась ты, я смотрю. – Она сложила копыта на груди и отвернулась. — Тебя только комплиментами уговаривай. – Байрон слегка улыбнулся. Кажется, его жизнь становится немного светлее. — Ладно. Подойдём поближе. Обойдём лесополосу водопоя с боку и посмотрим обстановку. — Угу. – Кивнула Чики. Байрон сформировал заклинание. — Придётся потерпеть. – Он ненавидел телепортацию. Каждый раз у него после неё болела голова. Телепортировавшись на сотню метров у него закружилась голова, но после полуминутной передышки он продолжил. Перемещаясь скачками телепортации по кругу водопоя, придерживая при этом достаточную дистанцию, жеребец насчитал на деревьях довольно много зомби-пони... Под конец, преодолев большое расстояние до противоположной стороны, Байрон галопом доскакал до ближайших кустарников и высохших поваленных деревьев. За ними доносились звуки пальбы и взрывов. Там на фоне неба летали многочисленные фигуры гулей и грифонов. Маг затаился, замаскировавшись во временном укрытии. Он стал дожидаться Чики, которая вот-вот должна вернуться и доложить обо всём, что происходило, пока он прилагал все усилия, чтобы оказаться здесь. Но пока она не возвращалась, и он лишь стал наблюдать, продумывая план своих действий. Визуально всё оказалось гораздо серьёзнее, чем предполагалось: гули свирепствовали подобно разорённому рою пчёл. Их было много, отчего возникало большое волнение быть загрызенным насмерть. Влезать туда не хотелось. Они набрасывались на грифонов целой оравой, накидываясь на них со всех сторон, с которых только было можно. Но, по видимому, наёмникам до сих пор каким-то непостижимым образом удавалось уворачиваться, ускользать из подобных захватов. Грифоны хорошие летуны, маневренные, но эти, видать, овладели этим навыком просто превосходно. Это наблюдалось в каждом их движении, в каждом гибком взмахе крыла, словно стрелы проскакивая между рычащими гулями, так и жаждущих их плоти. Хотя возможно дело было и не только в их маневренности — они большую часть времени практически не переставали стрелять, отчего постепенно складывался вопрос: насколько же они запаслись патронов? При таком активном обстреле они уже должны были бы полностью опустеть. Хотя такая тактика боя приносила свои плоды — с каждой минутой этот мир становился на несколько гулей чище. На земле, далеко внизу под воздушным сражением, уже лежал не один десяток тел. Половину из них разбросало на куски. Но среди трупов не было пернатых с клювами, это означало, что потерь среди наёмников не было. Приглядевшись к лежащим трупам, Байрон заметил занятную особенность — в земле на расстоянии метра друг от друга были воронки от наземных взрывов. Мины. А эта группа птичек не промах — заминировали поле. Теперь понятно, почему так много внутренностей и затхлой крови повсюду — они выманили тех, что передвигаются только по земле и подорвали их, сделав часть работы одним махом. Умно. Сверху внезапно свалилась Чики, — Так, Байрон, — Взволнованно говорила клубничная кобылка. На фоне слышались взрывы кидаемых грифонами гранат и многочисленные пулемётные очереди вперемешку с своеобразными хлопками пальбы из оптики некоторых членов наёмной группы. — я слетала и всё разузнала. Всё очень плохо! — Это звучало довольно противоречиво, глядя с каким прогрессом наёмники истребляли тварей. Ещё немного и грифоны закончат зачистку местности. Гулей как наземных, так и летучих почти не осталось. Это дело времени. — Постой. — Байрон, от чего-то насторожившись, закрыл глаза. Он почувствовал всплеск знакомой энергии. Сконцентрировавшись, он мысленно произнёс заклинание. От его рога на несколько миль вокруг разнеслась волна странной зеленоватой энергии, зримой только лишь для него. Подобно эхолокатору в мыслях обрисовалось местоположение источника, что так потревожил единорога. — Грааааа!! — Взревел появившийся среди пегасов ярко светящийся зелёный зомби-пони. Откуда он там появился!? Его там и в помине не было. Чики взглянула на битву. Её глаза расширились, от осознания того, что это. — Байрон... — Гуль не дал ей договорить и взорвался выбросом яркой кислотной энергией, расширяющимся шаром разнёсшейся во все стороны, подобно взрывной волне. Внизу лежащие тела зомби, получили большую дозу гамма излучений. Битва наверху на несколько секунд прервалась. — ...ох, нет! Мы должны им помочь! Ты не понимаешь, у них вот-вот закончатся патроны и они на грани своих возможностей. Те двое с винтовками почти выдохлись! Гули их загрызут — это дело времени. – Среди трупов на земле вдруг поднялось семеро мертвецов, воскресших из мёртвых. На их спинах красовались уродливые крылья, давным-давно потерявшие свои перья. Яростно зарычав в унисон с пробудившим их светлячком пегасы ринулись наверх и вцепились в ноги одного из грифонов, застав того врасплох. Чики надулась: — Вот видишь, что я тебе говорила! — Детским голоском ругалась она. — Теперь поздно. Должен помочь... А должен ли? Эти четверо для него никто. Зачем их спасать, ведь они как бы его конкуренты. Может, подождать пока их убьют и подчистить всё после них? Но почему от таких мыслей так стучит в висках? Наёмника утащили вниз и повалили на землю с глухим ударом о почву. Грифон ещё некоторое время кричал о помощи, брыкался, пытаясь достать нож или пистолет, его даже пытались поддержать огнём из снайперских винтовок, и это немного помогло, но спустя время (меньше минуты) он перестал сопротивляться. После этого ситуация превратилась в омерзительную картину: гули жадно отворачивали ему голову и отрывали конечности со специфическими брызгами крови из лап и крыльев. Байрон неожиданно для него самого задумался. Его обеспокоила дилемма. Помогать или не помогать? Так лень. К тому же ещё давно, когда он пытался помочь попавшим в подобную беду, ему это вышло боком с плачевными последствиями. После этого жизнь его научила в такие ситуации не впутываться. Кто-то что-то кричал. Звуки выстрелов очередей. Видимо положение дрянное, раз стреляют так безумно... Хотя... теперь они стреляю реже. Короткими очередями. Хм. И вроде бы вообще остановились. В небе грифоны перестали вести какой-либо огонь и начали отступать. Патроны у них закончились. Внезапно один из отступающих наёмников с оптикой в лапах вскрикнул. Байрон взглянул. Пернатый старался всеми силами удерживать в своём поле зрения всех гулей, что пытались на него напасть. Но за всеми не уследишь. Ему зашли в спину и тут же в оба крыла вцепились острые зубы двоих голодных гулей. Они тут же перекусили его связки между суставами под кожей основания каждого из крыла. Вспышка адской боли и снайпер стал падать камнем на пути к земле. — "Ты всё равно не спасёшь их, да тебе и не нужно — они просто бонус, который тебе помог в зачистке... не надо связываться с ними. Легче будет получить деньги" — Думал Байрон, наблюдая, как пернатый приземлился головой вниз, мощно плюхнувшись. Черепушку размозжило. Оба гуля, не отцепившись даже после падения, так и продолжали пожирать тело, отрывая от него кусок за куском. — "Нет, подумай ещё раз... нет не надо думать... Всё вернётся к тебе не тем, чем ты преподнёс" — Байрон философски, лёжа в кустарниках, подпёр копытом голову. — "А потом они тебя пристрелят" — Что за моральная дискуссия с самим собой? словно у подросткового жеребёнка. Как будто на одном твоём плече ангелочек, а на другом сидит дьяволёнок... Байрон помотал головой, почему он вообще думает, спасать их или нет? — Байрон. — Обратилась Чики к единорогу, расстроенно наблюдая за происходящим. Голова жеребца дёрнулась, и в ту же секунду взор вороного единорога устремился с земли на заварушку. — Что? — Спросил он с той же монотонностью, вынырнув из своего мирка. — Мне кажется, мы что-то упускаем. — Она мягко присела на круп, поджав хвостик, проникшись каким-то внутренним противоречием. Возможно таким же, каким сейчас проникался жеребец. – Ты же видишь, что дела у них плохи, верно? Они несу потери. — Словно угнетаясь, задала она вопрос. – Пускай они и наёмники, но, может, всё-таки спасёшь их? — Нет. Тогда я подвергну свою жизнь опасности. Это очевидно. Когда всё подутихнет, я выйду и закончу их начатое дело. – О какой опасности ты говоришь? Ты проклят и не можешь погибнуть. Хоть ты и прав, это логично — любой разумный пони не стал бы лезть в такую фигню. Но ты же не такой. Так ведь? К тому же это ты в некромантии разбираешься. – Это звучало логично. – Ну, давай же, помоги им! Я тебя с самого начала умоляю! – Жеребец почувствовал, как его сконфузило. Он отвёл взгляд в сторону бойни. — Не хочу. — Ну почему? — Просто не хочу. — Ну, пожааалуйста! Они ведь умирают! – По-детски взмолилась она. — И не проси. — Хм. – Она отвернулась, как обычно сложив копытца на груди. – Снова ты за своё. Тоже мне. В небе над Пустошью выстрелы прекратили своё ритмичное шествие. Патроны у двоих оставшихся наёмников окончательно кончились. И теперь единственным, что им оставалось сделать, это собраться вместе и попытаться прорваться через воздушную блокаду озверевших, потерявших рассудок гулей-пегасов. Единственным оружием из оставшегося были только острые нож и родные клюв и когти, что по большому счёту были остры, как бритва. Но вступать в ближний бой с переоценённым противником теперь было слишком опасно — зомбированные подобия пони только и жаждят сближения, чтобы тут же вгрызться в горло или крылья и отправить в свободный полёт навстречу смерти. Или хуже того — загрызть насмерть ещё в полёте, предавшись мучительной кончине полной крови и боли. – Какой же ты зануда. — Какой есть. – Буркнул единорог, продолжая наблюдать, будто его тело от лени налилось свинцом и не желало идти дальше. Чики, услышав его слова, злобно взлетела и вплотную приблизилась к нему. — Ты изменился. Раньше ты был другим. — Разве? — Да! Ещё как! В прошлом ты хотя бы верил в лучшее и делал всё возможное! А не высчитывал ничтожные шансы, прячась в кустах. — Ты злишься, потому что я им не помогаю? – Она выдохнула. — Нет. То есть да. Но… – Активно жестикулируя копытцами, говорила она. – Хмм-мм! – Она схватилась за голову, думая над ответом. Никто из грифонов не желал ни себе, ни своим погибшим сородичам той ужасной чести, что произошла с одним из них. И никто не был настолько глуп, чтобы фанатично решить остаться здесь и отомстить за них ценою своих собственных жизней. Они безоружны и практически беспомощны. Единственный шанс выбраться отсюда живыми — это сбежать как можно быстрее. Трусость с позором, но зато жизнь и шанс искупить свою вину за убитых в будущем. — Биатрис бы это не оценила. – Чики смотрела вместе с Байроном на происходящее, всё так же продолжая прятаться в кустах. — Не оценила? – Более волнительно спросил единорог, услышав имя любимой. — Потому что у неё такое кредо: она за других волнуется больше, чем за саму себя. Твоя полная противоположность. Она не замечает всё то, что делает для себя – это обычно ей неважно, а вот то, что она делает другим, куда более значимо. Делая другим добро. Для тебя, например. И я не удивлюсь, если она, где-то там, в своём месте, помогает другим и делает для них больше, чем для себя. – Байрон задумался. – Ну, просто подумай. Ты сам мне рассказывал, что при каждой ваше встрече ты замечал, как она видит тебя насквозь. Вы вместе уже очень долгое время. Беатрис безусловно знает, какой ты пони, знает, через что ты прошёл и сколько ужасных вещей совершил… — Так к чему ты клонишь? – Озадаченно спросил он. — Да к тому, что она с тобой не только из-за любви. — А из-за чего же тогда? — Ради твоей безопасности. Она помогает тебе, чтобы ты чувствовал себя живым. Ей очевидно, что если бы она ушла от тебя ещё давно, ты бы уже точно не жил. В переносном понимании этого значения. А она тебя ещё и любит. Сколько я тебя помню, ты до встречи с ней не один раз накладывал на себя копыта, потому что твоя жизнь для тебя была потеряна. Это… ужасно. Поэтому она помогает тебе оставаться самим собой, согласись! Кобылка наблюдала вместе с Байроном за тем, как один из двоих оставшихся грифонов вырвался из окружения, ринувшись на большой скорости вниз к земле, будто пытаясь за кем-то угнаться. Грифон приземлился неподалёку от пирующих монстров, сбросив с себя пустой разгрузочный жилет. Они его тут же заметили, обернувшись в его сторону. Подняв с земли лежавшую под ногами зебрийскую винтовку своего покойного собрата, он яростно выпустил очередь прямо в головы гулей, убив четверых ополовиненным магазином патронов. Как только он увидел, что за ним летят другие, грифон впопыхах подбежал к обглоданному трупу друга и начал копаться среди кусков его тела. Внезапно он вытащил разорванный на пополам ещё одну разгрузку с полными рожками патронов для винтовки. Одев её на одно плечо, он стал быстро перезаряжаться. — Ты понимаешь её лучше меня? – Вопросительно посмотрев на Чики, повернулся он к ней. — Да, а ты нет, и вряд ли её вообще понимаешь по-настоящему. – Байрон возмутился. — Ты сказала…? — Вот ответь, ты согласен с моим мнением, что она тебе помогает оставаться собой? Это ведь правда, верно? — Верно. – Утвердительно ответил Байрон, немного оживившись. – И не говори так, я её хорошо понимаю. — Уверен? — Уверен. – Чики наклонилась к его лицу, взмыв в воздух. — Тогда скажи, ты понимаешь, каково это – помогать кому-то? – Байрон хотел было ответить, но остановился, задумавшись над вопросом. Он не мог вспомнить. Единорог с каждой секундой уходил в воспоминания всё глубже и глубже, но ему всё никак не удавалось вспомнить. Каково это… Он делал это неоднократно. Жеребец много раз оказывал помощь, ему эти разы хорошо запомнились. Каждые мгновения этих отрывков проносились перед ним. Но все они ощущались одинаково. Пустыми. Вспоминая их, он не испытывал тех эмоций, что должны были быть прикреплены к ним. А без эмоций он не мог понять, каково это. Все помнят прошлое в контрасте чувств, испытанных в тот или иной момент: страх, радость, любовь… Байрон ничего из этого не имел в своей памяти. Такого не может быть. Это его откровенно ошарашило. — Нет. – Буркнул Байрон. Чики утешающе присела с ним рядом. – Я не понимаю. — И ты думаешь, что можешь понять её? – Жеребец был выбит из равновесия. — Я её не пойму. — Но… — Единорог посмотрел на смышлёную малютку. — Что? – Она указала копытом в сторону наёмников. — Попробуй. Может, вспомнишь. – Она исчезла, вселившись в мушкет под курткой у сердца. – И лучше уж тебе попытаться поскорее, пока ещё есть время. — «Вот тебе раз» — Пронеслось в голове Байрона. – «Получается вот как всё выходит… я почти смешался с прахом этого мира" — Удар был ниже пояса. — Ладно. — Байрон поднялся, осознав, насколько же он за долгие годы "покрылся каменной коркой". Ему стало всё понятно. Чики с самого начала пыталась до него это донести. Теперь всё ясно. Маг сразу понял, что ему делать. Жеребец наполнился решимостью и, недолго думая, выбрался из кустов и поскакал вперед на всех парах, приближаясь к стрелявшему грифону. Права он чуть не словил пулю в голову, но пронесло. На верху летал ещё один грифон, извиваясь в ловких пируэтах, пытаясь уйти от погони на хвосте. К моменту, когда его напарник внизу начал пальбу, что служило сигналом, он резко совершил обманный манёвр, запустив свою оптику в рыла летевших за спитой гулей. Это сработало, и грифон ушёл в отрыв, добравшись до своего товарища. Приземлившись, он снял капюшон и... Это оказалась грифина! Её напарник на мгновение остановился, чтобы дать ей вторую винтовку, что он приберёг для неё, не сделав то же самое, что она со своим оружием, и вытащив из разгрузки пару магазинов. Уже через мгновение они стояли спиной к спине и отстреливали в головы летевших на них зомби. Байрону нужно было пробежать около трёх сот метров, чтобы добраться до них. Телепортироваться он счёл неправильным, так как намеревался принять бой, а лишний раз тратить магию было нельзя. Неизвестно, насколько мощное заклинание могло понадобиться. Но несколько гулей, видимо рефлекторно, заметили движение на открытой местности и засекли мага, тут же покусившись на его жизнь. Заприметив трёх сваренных радиацией пони, Байрон запрыгнул на близлежащий валун. С него он смог вовремя оттолкнуться и запрыгнуть на гуля, точно пикировавшего в его сторону. Затем на другого и на третьего, и каждый раз, ловко отталкиваясь от одного к другому, Байрон, будто по прицелу, лупил кончиками копыт в слабую точку в зоне их шеи сзади. Если парализовать шейные позвонки, то летать они не смогут. Ловко приземлившись на землю, он пронаблюдал картину попадавших на землю хрипевших и почти обездвиженных гулей, чьи головы были единственным, что могло шевелиться. Они забавно смотрели по сторонам в недоумении, почему же тело онемело. — Байрон скорее! — Крикнула Чики, материализовавшись где-то со стороны, куда жеребец изначально направлялся. Продолжив движение галопом, он запечатлел, как у грифины заклинило оружие. — Чёрт! — Едва слышно вырвался её голос. Она попыталась перезарядить и передернуть затвор, но всё тщетно — оружие из-за попавшей внутрь грязи с песком не хотело стрелять. — Попробуй найти пистолет! — Крикнул мужской хрип её напарника. Он на мгновение повернул к ней голову и указал на растерзанный труп убитого товарища. После повернулся обратно и тут же был застан врасплох. Эта неосторожность стала для него роковой — гуль свалился на него сверху и вгрызся ему в глотку, прокусив своими зубами его жилы с кровью. Кров грифонов вновь была пролита. — Вооот уж нет! — Хотел было Байрон помочь ему, но не добежал. Похоже осталась одна грифина... Нет уж эту-то он точно убережёт. Момент! Только что его стремление едва не стоило ему жизни — очередной спикировавший на него зомби-пегас вогнал свои зубы в правую лопатку мага, вернее хотел вогнать. *Бах!* бах!* бах!* — Прогремел пистолет, что нашла оставшаяся пташка. В основном грифина отстреливала всех, кто летал рядом. Байрона она заметила только после того, как закончился её магазин. Оказывается, у неё и в мыслях не было его спасать. К счастью благодаря тому, что единорог прибавил ходу, он был уже в двадцати метрах от неё — практически рядом. — Заткни рану! — Срывающимся голосом кричала она напарнику, — Зажми и не отпускай, я сказала! — Грифина огляделась и обхватила его грудь со стороны спины и потащила в сторону Байрона, помогая себе крыльями, взмахивая ими и как бы проталкивая себя дальше, чтобы было легче тащить. По обе стороны от неё появились двое гулей, нёсшихся по одной линии прямо к ней. Наёмница сделала рывок крыльями, в унисон оттолкнувшись ногами, сделав некий трёх метровый прыжок спиной. Дикие гули, не успев за ней, врезались мордами друг в друга, рефлекторно сцепившись друг с другом, пытаясь загрызть шеи обоих. На подходе с разных сторон приближались ещё пятеро. Две новых зеленоватых стрелы боевой магии Байрона вошли в их головы через правый глаз и лоб. Оба упали замертво. Теперь осталось ещё несколько тех, кто был наверху... Скоро всё должно закончиться. Разобраться с ними одним выстрелом? Можно, будь у жеребца... Ох вот удача... Возле трупа рядом с единорогом лежала целая неразорвавшаяся мина! Боже. Это, наверное, судьба! Или же это помощь сверхъестественных сил со стороны? Ладно, хватит страдать... Хорошо хоть вовремя под копыто попалось. — Чики, посмотри! — Давай! — Громко скомандовала она в ответ. Грифина дотащила своего друга до жеребца. Совсем позабыв о Байроне, к которому наёмница тащилась, она положила грифона на землю и быстро осмотрела его рану. Горло было разорвано в клочья. Кровь широким ручьём стекала по шее и всему телу под броню Когтей. Рана не совместима с жизнью — его было не спасти. Ни одна медицинская помощь не смогла бы помочь ему. У него уже закрывались глаза, когтистая лапа обмякла и упала на землю. Но грифина отчаянно попыталась ему помочь, не веря в то, что она потеряет и его. Она в безысходности положения твердила, чтобы он не терял сознание, старалась постоянно держать его взгляд на себе, но всё было предрешено. — Нет! Не отключайся, слышишь, ублюдок! — Ложись!! — Рявкнуло со стороны Байрон, но Грифина не послушала, она была слишком поглощена собой... Нет, отчаянным зазывом умирающего напарника. — Слышишь меня?? Они появились прямо перед ней. Когда она услышала их рёв, грифина посмотрела в их сторону. От неожиданности всё, что она смогла сделать, это накрыть умирающего и саму себя своими крыльями. Гули влетели в неё на большой скорости, попытавшись ухватиться зубами у неё хоть за что-то. Первый гуль не смог ни за что её укусить и очень больно врезался ей прямо в голову, отбросив птичку на несколько метров. Второй, как ни странно, вцепился в основание правого крыла и тут же вместе с ней кувыркнулся, отцепившись и выдернув кусок плоти и сухожилий. На другого грифона слетелись пятеро последних оставшихся пегасов. Всё, последний момент Байрон бросил мину и взвёл курок на заряженном мушкете, и так же неожиданно спустил крючок. Пуля, мощно врезавшись в корпус, взорвалась, накрыв волной шрапнели уже давно умершего грифона и толпу гулей вместе с ним, испепеляя их почти мгновенно. Самка грифона же, что с гулем на спине, пыталась скинуть его, вереща от боли и брыкаясь как бешеная... — "Бедняжка..." – Подумал Байрон. Ладно, не время сейчас зависать. Скакнув к ней, маг скинул уродца ударом своего молота, сформированного мгновенным заклинанием из магической энергии. Со спины к нему подлетел ещё один летучий зомби. — Байрон! Сзади! — Крикнула Чики, указав жеребцу за спину. Жеребец тут же с развороту замахнулся и врезал зомби прямо в голову. Раздался хруст костей и один чавкающий единичный звук. Пегас отлетел и замертво упал наземь. — "О... попал..." — Ухмыльнувшись жеребец и взглянул на бездыханное подобие зомби, которому разнесло башку от его удара. Теперь с гулями было покончено. Совсем покончено. Наконец-то. Вокруг стало тихо, словно бы здесь ничего и никогда не происходило. В ушах звенела бегающая по сосудам кровь, а в висках всё так же продолжало пульсировать. Хм. Вокруг было много трупов. Очень много. Такого количества мёртвых тел на квадратный метр не было со времён войны. Картина была ужасная и жуткая, будто только что налетел ураган самой смерти, забравший жизни всех живых и воскресших на этом поле. Но Байрона это совершенно не беспокоило. Грифина пыталась подняться, но у неё ничего не получалось. Каждый раз она теряла равновесие, хватаясь за голову. Её правое крыло вяло свисало до самой земли, истекая кровью у основания, где оно крепилось. Вот она вновь упала, ощутив боль по всему телу, а особенно в голове — удар врезавшегося гуля не остался бесследным. Она получила сильное сотрясение. Это случайность, что она всё ещё остаётся в сознании и может двигаться. Перед глазами у грифины всё плыло, словно в глаза налили воды. Полная дезориентация. Она начинала терять сознание. Зрение тускнело, а тело постепенно переставало ощущать боль, готовясь к отключению мозга. Но перед носом наёмницы вдруг появились чьи-то чёрные кровавые и грязные копыта. Она попыталась посмотреть наверх, но ничего не увидела. Только тёмный силуэт единорога удалось запечатлеть. Спустя секунды грифина отключилась. — Ну и чего будем делать дальше? — Подлетела клубничного цвета маленькая кобылка, осматривая вид вокруг. Байрон смотрел… просто стоял и смотрел глазами наполненными безразличием. Он ничего не почувствовал. Он помог, но так и не вспомнил. Тогда он этими глазами взглянул на лежащую без сознания наёмницу. На её мордочку с клювом, довольно симпатичным, на броню, что покрывала её тело, на почти полностью вырванное из сустава крыло. До сих пор не останавливающееся кровотечение алой крови. Вена повреждена. И что теперь? Спасти-то он спас, хоть и её одну. А что дальше? Вряд ли грифина ему нужна, даже как друг? Давно ли тут дружбой пахло… "друг" ради наживы или выживания ограбит, всадит пулю в спину, продаст за горсть крышек... Это Байрону было не нужно. Но внезапно жеребца наполнило странное слабое чувство, едва уловимое им. Желание помочь ближнему. Не став ему сопротивляться и подобрав грифину телекинетичкским полем, вороной единорог посмотрел на Чики. — Чики, найди мне место побезопаснее, ей нужно немедленно оказать помощь. — Окей. — Радостным и одновременно ноющим голосом ответила Чики, полетев выискивать ближайшее укрытие. — Кажется, я начинаю понимать…