Заснеженный Понивиль. Ясное морозное утро. Канун праздника уборки зимы.
Чёрный пони, не торопясь, подошёл к крыльцу приюта для жеребят и позвонил в парадный колокольчик. Расцарапанную изуродованную дверь вскоре отворила немного престарелая хозяйка. Не давая раскрыться двери до конца, прозвенела дверная цепь. Пони из дому смотрела на гостя.
- Вам к кому. – Единорог выдохнул клуб пара.
Заприметив его рост, хозяйка удивлением продолжила, говоря с немного поднятой вверх головой. – Кого не встретишь здесь в такую рань. Что вам нужно?
- Вы Кашес Пайп?
Пони насторожилась, взглянув на до дрожи холодное лицо единорога. Её очень напрягли его страшные непонячьи глаза.
- Верно. А вы, небось, очередной заблудший папаша? – Незнакомец выглядел очень страшным и опасным, прямо как демобилизованный фронтовик. Вокруг него витала воздух становился тяжелее и на душе нарастало напряжение. Словно он пропах дымом войны и от него им просто разило.
Ещё раз оглядев с головы до пят незнакомца, пони продолжила:
- Ваше имя… - Незнакомец закатил глаза. Он вспомнил про формальности и достал своё удостоверение.
- Я из бюро расследований Министерства Морали. – Продемонстрировал он значок в конфетно-розовом переплёте. – Следователь Байрон. Чёрт, как это стыдно звучит. Не люблю условности, лучше просто по имени.
Пони вздохнула с облегчением, когда увидела корочку.
- Тьфу на вас Селестия, до белой седины доведёте. – Она сняла цепь с двери. – Значит и закурить при вас можно. Проходите. В последнее время у нас не спокойно. – Сделала она пригласительный жест.
- А что происходит? – Украдкой спросил маг в строгой манере.
- К нам на порог заявляются демобилизованные фронтовики. По разным причинам их дети или ещё кто попадают сюда. Я отказываюсь их впускаю внутрь без документов об их жеребятах, а они мне начинают выламывать дверь. Полиция нам редко помогает, времени нас охранять у них нет. Вы поэтому приехали сюда? – Поинтересовалась хозяйка приюта. Она достала из-за уха сигарету и сунула её в зубы. От неё веяло усталостью и озабоченностью нескончаемыми делами. Даже глаза были припущены. Складывалось впечатление, что у неё депрессивный синдром военного временем.
В гостиной приюта с швабрами и тряпками убирались жеребята разных возрастов.
- Климб, подойди сюда! – Скомандовала пони. Один из детей моментально отложил принадлежности и подбежал к ней. Завидев белую палочку в её зубах, он сразу достал из кармана спички и передал ей. – Спасибо сладкий. Заканчивайте дежурство и идите готовить спагетти. Я все подготовила.
- Хорошо, миссис Пайп. – Резво ответил жеребёнок.
- Потом будите остальных. – Хозяйка повернулась к гостю. – Надеюсь вы пришли решить мою головную боль.
- Я ищу Чилли Cкиппер. Она здесь? – Пони затянулась и медленно выдохнула.
- Вау. Не папаши с мамашами, конечно, но тоже неплохо. Если скажете, что заберёте её с собой навсегда, это будет счастье для меня. – Она взглянула на Байрона. Его каменное лицо не поменялось.
- Нет, я пришёл её допросить. – Хозяйка разочарованно отвернулась.
- Облом. Сама виновата. Ладно, пойдёмте. Покажу её вам.
Проходя по приюту, было слышно шум и топот детей в дали. Однако, когда мимо дверей проходила Кашес Пайп, тут же становилось тихо. Жеребята не выглядели худыми или несчастными, несмотря на войну Эквестрии. По ним нельзя было сказать, что они недоедают или их бьют. Вот они, слева направо: все мытые, чистенькие, ухоженные. Чего нельзя было сказать о хозяйке приюта: худая, усталая и в засаленной одежде. Уходя дальше от жилых комнат, жеребята выглядывали и интересовались, к кому же пришёл этот таинственный незнакомец. К ним в комнаты заходили их сверстники – дежурные по приюту. «Отдавайте мне грязное постельное бельё!» - Громко просили они. Очень организованный приют, подметил Байрон. Значительно отличается от того, в котором жил он.
- А вот и её хоромы. Только её. – Жеребец посмотрел назад в сторону выглядывавших жеребят. Их головы выглядывали, будучи друг на друге. Когда маленькие пони поняли, что их заметили, они попытались скрыться, но получилось это неуклюже – просто свалились в кучу мала и кто как поспешили скрыться.
- Она изолирована от остальных? – Спросил он.
- Скорее самоизолирована, ха-ха. – Посмеялась Кашес, не меняясь в лице. – Жеребята её не переносят. Для её же безопасности я позволила ей запирать себя. – Она твёрдо постучала копытом по двери. – Это я, малютка, открывай!
- Её гнобят?
- Не без этого. Как-то раз её обрили налысо, после этого ни с кем не общается. Стадо жеребят никогда не отличалось состраданием. Их этому не учат.
- А где были вы всё это время? – В глубине души Байрон возмутился такому допущению. Как ни ему понимать каково это выживать одним против всех. Когда любые твои попытки заговорить с кем-то выворачиваются так, что лучше оставаться одному.
- Я здесь не работала тогда. Зато как пришла, у меня все по струнке ходят. – Потом с хитрой интонацией добавила. – Добавьте это для своего отчёта об эффективности моей работы. Надбавка мне не помешает. Байрон уставился на дверь.
- Забавно… знакомая комната.
- Ничего смешного. – Резко поменялась в лице хозяйка. Она настойчивее постучала в дверь. - Чилли Cкиппер, открывай!
- У вас часто такое случается?
- Иногда она сбегает. Но никогда не делает это до завтрака. Если дети видят в вас лидера, они никогда не напортачат больше дозволенного. – Кашес уставилась на гостя подобно злой матери. – Как только вы пришли, она и звука не издала. Вы с ней знакомы? Зачем вам её допрашивать?
- Её отец - контрабандист наркотиков в Балтимэйре. Как только Министерство Морали узнало об этом, его жена отдала Чилли Cкиппер сюда и сбежала вместе с ним. С жеребёнком сюда не поступало никаких дневников?
- Нет. – Кашес задёргала ручку. Ей не понравилось то, что она услышала. Но чем война не шутит, думала она, – Ладно, пойдём другим путём. – Она достала вязанку ключей и стала подбирать нужный к двери. – Что вы хотите от неё получить? Не знает ли она где её папаша зарыл «сокровища»?
- Можно и так сказать.
- Понимаю, каждому своё. - Пони нашла подходящий ключ и распахнула дверь. Жеребёнка в комнате нет. Лишь открытое окно и развивающиеся занавески свидетельствовали о её недавнем присутствии. – Улизнула. – С долей иронии только и сказала пони. Байрон вбежал в комнату и выглянул на улицу. Следы на снегу уводили на опушку холма вдали.
Телепортировавшись на улицу, маг побежал по следам, копытами разбрасывая снег в стороны.
- Я вас догоню, - Высунулась вслед за ним хозяйка, - но, если вернёте её раньше, чем я выйду, с меня сидр!
- «Вечно приходится бегать за вами» - Недовольно пробубнил его голос. Никогда преступники ещё не оставались спокойно дожидаться закона.
Несясь через сугробы, Байрон заприметил вырастающий вдали снежный замок. Следы вели прямо к нему. Там-то, наверняка, и пряталась непоседливая кобылка.
Не добежав и десятка метров до снежных укреплений, передние копыта внезапно застряли в чём-то, и жеребец кубарем полетел мордой в снег. Но, к счастью, не пострадал. Вынырнув из сугроба, он откашлялся от забившего в рот снега. Осмотрелся. Нет, это не засада. Затем он выяснил, что же его остановило – это была простая ветка, закопанная под снегом. Детская ловушка. Сверху на голову мага прилетел снежный ком.
- Что, думал войдёшь в мой замок так просто? – Посмеялся девичий голосок не вершине снежной башни. Единорог отряхнулся и поднялся, уставившись наверх. Клубничная кобылка возвышалась над чёрным магом.
– Всё кончено, Эвакин, я стою выше тебя!
- Девочка, я пришёл серьёзно поговорить. – Жеребец тут же увернулся от полетевшего в него снежка. – Если не остановишься, я расценю это как нападение на офицера.
- Принцесса Селестия бы вам рот с мылом помыла за угрозы жеребятам.
- К сожалению время вынуждает меня так говорить с тобой.
- А что не так со временем?
- Оно сейчас не спокойное. – Кобылка серьёзно нахмурилась в раздумьях.
- Чишуя какая-то… как время может быть не спокойным? Оно же не бабка Кашес.
- А оно как море – Продолжил Байрон, - волнуется прямо сейчас. Кобылка уставилась в небо. Затем завертела головой. Ничего не видно.
- Значит, как бабка Кашес. – Байрон приложил копыто ко лбу и вздохнул. – Да и мне всё равно, я не боюсь времени. Я правитель морей! Вообще, глупость какая-то, зачем выходить в шторм из бухты.
- Девочка, это условность. – Байрон уставился на неё, ожидая, что она наконец уймётся и даст ему заняться своей работой. С другой стороны, эта маленькая пони казалась совершенно не от мира сего, что не давало возможности её прочитать, не раскрывая рта.
- Да вы… негодяй! – Она кинула снежок. Жеребец просто отошёл в сторону, не отводя от неё глаз. Зачем мне голову морочите и придаёте этому важность!? Языком треплете. Почему взрослые такие запутанные? Агхр! – Клубничная кобылка скрылась за стеной замка. – Никогда не стану взрослой.
Единорог пошёл за ней, нагнув голову под снежной аркой. Со стороны можно подумать, что это простой детский трёп, но для Байрона этот разговор запах чем-то знакомым. Условности он тоже не любит. Выйдя из-под арки, черный пони оказался в окружении снежных ступенек и стен. На вершине укреплений сидела та самая кобылка, которая секундой ранее высказала своё недовольство взрослыми. Она, с бумажной короной на голове, восседала на снежном троне, облепленном картонными коробками. Одно из копыт опиралось на воткнутый картонный меч.
- С возвращением, путник! Как тебя зовут? – Маг от неожиданности невольно улыбнулся. Казалось очень смешным слышать довольно распространённую фразу королей, которую ему довелось слышать на протяжении сотен лет.
- Меня зовут Барон Байрон. А Вас как значить буду? – Подыграл он ей не в серьёз.
- Чилли Cкиппер, путник! - Маленькая пони выпрямилась и гордо напушилась. – Но можно просто Чики. Опустим условности.
Байрону это понравилось. – Зачем пришли, Байрон?
- За правдой о вашем отце.
- Отце? – Удивилась Чики, но не выходила из роли. – Не многое известно мне о нём. Чего изволите?
Маг задумался над судьбой этой кобылки. Вряд ли она сидит здесь, потому что кому-то нужна здесь. Достаточно взглянуть на её мальчишески короткую гриву из-за издевательств. Малютка от всех в своём мире. Тем не менее совсем не кажется, что она обозлена на обидчиков.
- Пока вы жили с ним, он молвил о своих делах и кла́дах?
- Увы, мне неведомо такое. Жила я при нём на палубе. Соседом был мне пёс моей мамы. Когда она привела меня сюда, счастья мне не было предела, ведь теперь у меня есть свои покои и еда! Я царь теперь и сама себе каюта. Хоть мне здорово и тут – вне детского приюта.
- Звучит как с палубы на бал. – «Она ничего не знает» - Сделал вывод Байрон и задумался. Он получил ответ на свой вопрос. На этом всё? Их спектакль может быть окончен. Но, смотря в сверкающие радостью встречи глаза, маг не мог себе позволить так поступить. Что-то удерживало его в этих снежных четырёх стенах. Их разговор продолжился.
Общение было игривым, но оно постепенно перетекло в беседу. Байрон находил для себя необъяснимо притягательным любознательность девочки. Она рассказывала обо всём: как прошло её лето; как встретила гусеницу на тропинке; как подралась с кем-то. Особенно насколько сильно ей нравятся замки Кантерлота. Всё было очень простым, однако звучало с таким благоговением и эмоциями, что невольно проникаешься этой простотой радости. Какой потенциал… сколько добра может принести эта девочка в мир. Она уже приносит тепло в душу Байрона, едва они познакомились. А сколько же она принесёт всему миру, если поддержать её, взрастить. Сейчас они находились друг на против друга. Были только она и он. Всё забылось на этот миг, словно не было никакой войны вокруг, и жизнь не тянулась тысячелетие. Не было никаких забот. Складывалось ощущение, что перед ним предстал шанс всё изменить. Сделать наконец шаг навстречу этому миру, стать его частью и перестать считать себя чем-то неестественным. Как же он раньше не задумался о таком… Байрон понял – возможно, это тот поворот в его жизни, которого он ждал.
- Эй там! – Прервал общение голос пони за стеной. Улыбка с лиц обоих пропала. – Завтрак стынет, малютка. Ты идёшь? У Чики пробурчал живот. От всех этих разговоров разыгрался аппетит. Сколько они говорили?
- А что на завтрак? – Спросила она.
- Вермишель с молоком. – Кобылка высунула язык.
- Фе, не люблю молоко. – Маленькие копытца заскрипели по снежным ступенькам. - Но да ладно, обменяю на кубик сахара. Единорог остановил её, преградив путь копытом. Кобылка удивлённо остановилась.
- Я тоже не люблю его. Вместо него я пью сок.
- Персиковый? – Уточнила маленькая пони. Байрон утвердительно кивнул.
- Здорово. Вот бы и нам также вместо молока.
- Мечтать не надо. – Жеребец опустил копыто. – Я завтра поеду в южные страны, там выращивают персики целыми плантациями.
- Вааау. А можно вас попросить привезти и нам немножко, пожаааалуйста?
- Я могу тебя взять с собой. – Чики замерла от неожиданности. Ей предлагают отправиться в путешествие. Многие взрослые приходят в приют, чтобы забрать жеребёнка с собой. Обычно это совсем маленькие жеребята. Но ей и в помине не казалось, что и она куда-то пойдёт, после того как её оставили тут.
- Вы правда не лжёте?
- Второй раз повторять не буду. – Чики казалась расстроенной. – Ты не хочешь?
- Очень хочу… но мой замок. Я так старалась. – Байрон наклонился к ней.
- А мы с тобой построим новый. Гораздо больше этого. С твоими личными покоями.
- С личными покоями? – Воспряла кобылка. Жеребец кивнул. Маленькая пони капельку задумалась и сняла свою корону с головы и надела её на рог Байрона. Теперь её здесь больше ничего не держало. – Я дарю вам этот дворец. Всё равно построим новое! Ура, ура! Я отправляюсь в путешествие! – Чики выбежала из замка и пронеслась через копыта хозяйки Кашес, чуть ли не сбив её с ног. Прежде чем она успела понять произошедшее, маленькая пони уже унеслась.
- Батарейка в её попе мощнее обычного. Ваш допрос прошёл хорошо? – Шевелила она сигаретой в зубах, глядя на Байрона, вылезающего из-под арки с короной на голове.
- Честно сказать, я и забыл про него. – Глядел он в даль, смотря на бегущую Чики. Он даже не понял, какое радостное лицо у него было. – Ей пора обрести дом. Нечего ей сидеть в этом снежном замке. Сколько займёт заполнение бумаг?
У Кашес выпала сигарета. На миг её депрессивный вид улетучился. Ей не показалось? Перед ней стоял уже не холодный чёрный пони, а добрый жеребец, забирающий под своё крыло самую непоседливую кобылку. Магия какая-то.
- И ещё, - Добавил Байрон, - кажется с меня сидр.
***
Байрон раскрыл глаза и громко вдохнул полной грудью так, словно не вдыхал сотню лет.
Впопыхах он вскочил от ужаса и фантомных болей по всему телу. Он ошарашено стал оглядывать всё вокруг, ощупывать себя и осматривать копыта, не понимая, где он находится. Он только что был у снежного замка, а теперь стоит в каких-то сырых руинах. Куда его перенесло!? Где он?
- Байрон!!! - Завопил девичий крик. Он узнаёт этот голос.
Маг обернулся и увидел летающего призрака перед собой. Клубничного цвета маленькая земная пони зависла перед ним. У неё текли слёзы радости. Чики подлетела и обняла его за шею. Она тихонько рыдала, радуясь, что всё обернулось хорошо и он остался жив, приговаривая, чтобы он никогда больше так не делал и не бросал её. Байрон осел на круп. Он осознавал происходящее.
- Не такой судьбы я тебе желал. Совсем не такой…
***
Шред успешно покинул участок шерифа. Оказавшись по ту сторону стены города, он направился к водопою – обговорённому месту встречи.
- Как только заполучу этих браминов, больше ни ногой сюда. Тупой Додж-Сити. Диджей Пон-3 не зря называет это место столицей свинцовой дипломатии.
Прогулочным шагом идя в намеченную сторону, он постоянно оглядывался, нет ли за ним хвоста или ещё чего неприятного. Пока вокруг было чисто. Единственное – это шум из салуна в городе позади. Там было празднование дня независимости Додж-Сити от бандитов.
Вдали показалось стадо браминов и одиноко сторожащий их наёмник.
- Хоть Хэттан и мерзавец, он не подводит. – Шаг Шреда перешёл на галоп. Нельзя было терять ни минуты. Наконец-то можно свалить с ценным товаром из этого города. Больше в Арбе не будет каннибализма. Галоп перешёл на рысь.
- Эй, приятель, не меня ждёшь? – Поприветствовал наёмника улыбающийся жеребец в галстуке. Жеребец с винтовкой покачал головой.
- Ты тот самый Шред, да?
- А то, приятель.
- Докажи. – Наёмник в броне направил на него винтовку.
- Воу-воу, полегче, приятель! Опусти пушку. Как мне это доказать? – Наёмник хитро улыбнулся.
- На сколько браминов ты хотел договориться с Хэттаном изначально? Только Шреду это должно быть известно. – Пони в галстуке немного занервничал. Не мог понять в чём дело. Ни о каких паролях речи и не шло. Но найти причину их не предъявлять жеребец не находил. Хэттан мог и не такое придумать.
- Я вообще изначально хотел купить как можно больше, но в итоге сторговались на 10. Хотя я рассчитывал на 20. Хитрожопый Хэттан… - Пробубнил он себе под нос. Он чувствовал себя крайне раздосадованным, уходя из города с меньшей наживой чем планировал. Хоть и неплохой по меркам Пустоши.
- Так вот как выходит. Шред, а ты молодец. Урвал сколько смог. – Наёмник повернулся и свистнул. Из-за браминов вышел гуль в сварочных очках. А вместе с ним пони, одетый как типичный бандит в шляпе.
- Вы ещё кто? Ты кто такой? – Попятился Шред назад. Прозвучал выстрел. Жеребец упал на землю и застонал от боли. Ему прострелили колено.
- Уводи стадо в Филлидельфию, как приказал бос. – Пони в шляпе кивнул и палкой вперёд погнал главного в стаде. Сквозь боль, Шред рассмотрел нападавших.
- Я тебя знаю, агх…!
- И я тебя знаю, Шред. – Ответил гуль.
- Так и знал, Хэттан меня предал! Собака сутулая, аааах! – Когда стадо браминов ушло, на их месте остались лежать окровавленные трупы с перерезанным горлом и пятками. Шред посмотрел, как он думал, на «наёмника» в броне. Тот злорадно улыбнулся. На его амуниции была кровь. В темноте её было не видно. Только когда он повернулся лицом к луне, она стала заметна.
- Нет, не предал. – Ответил гуль.
- Значится, 20 браминов. Вот хитёр лис. – Продолжил пони в броне, не спуская глаз с лежачего. – Хэттан хотел нас на*бать. Думал он самый умный, хах.
- Выходит так. – Подтвердил тот снова. – Ты неплохо поработал, Шред. Мы ценим твой вклад в наше дело.
- Нет-нет, подождите! СТОЙТЕ! Так дела не ведутся! Давайте поговорим!
- Неа, интелигентишка. Теперь это наши брамины.
- Мне жаль, парень. Ты оказался не в том месте, не в то время. – Гуль встал спиной к своему подчинённому и лицом к бедолаге. Он снял сварочные очки. В его белёсых глазах было глубокое сожаление. То, что он собирался сделать, ему делать крайне не хотелось. Он достал зубами пистолет и взвёл курок.
- Проценты, - Сказал бандит в броне, - Всегда получают свою долю. Луна была необычайно яркой этой ночью. Силуэты жеребцов отбрасывали большие длинные тени по пустынной земле. Вокруг никого, ни единой души. Необычайно и умиротворённо тихо. Лишь выстрел на мгновение прервал эту тишину, разнесшись по всей округе.
