Way To A Dream

Донхэ и Шивон ругались. Как всегда громко и со вкусом. Кажется, уже второй, а может быть, даже третий час подряд. Так долго и так громко, что уже все устали от их ругани. Кюхён, будучи просто не в силах воспринимать информацию на такой громкости и вообще воспринимать какую-либо информацию, отыскал где-то в недрах квартиры беруши и в наглую завалился спать; Хичоль, от которого пахло так, будто сегодня ночью он принимал пивные ванны, закрылся в ванной и не вылезал оттуда уже целый час; и только старательно пытающийся не заснуть и борющийся с желанием просто взять и сбежать к кое-кому Чонун терпеливо нес свой пост, бдительно следя за тем, чтобы их лидер и менеджер просто не взяли и не поубивали друг друга. И чтобы все это дело обошлось без тяжких физических увечий, ведь у них уже и так был… один травмированный милостью Шивона. Честно говоря, у Чонуна, как и у Донхэ, даже в голове не мог уложиться сам факт того, что их менеджер был способен сотворить нечто подобное. Но еще больше в его голове не мог уложиться тот факт, что Хёкджэ позволил ему сделать все это. Просто взял и разрешил забить себе за ночь половину тела татуировками и... Какого вообще хрена? Какой нормальный человек в здравом уме согласился бы на нечто подобное? Да даже если у тебя вообще нет никакой силы воли и возможности возразить! Но у тебя же есть голова на плечах! И мозги в ней тоже есть! Ты же должен понимать, что это не просто ненормально, а опасно для здоровья! Особенно если, как тут внезапно выяснилось, у тебя аллергия на медикаменты и тебе нельзя пить даже банальные обезболивающие, жаропонижающие и противовоспалительные препараты! Нет, Чонун никак не мог понять этого. И не мог понять ни Хёкджэ, ни Шивона. А если бы у Хёкджэ вдруг обнаружилась аллергия на краску? Что тогда? Бред. Полный бред. С каждый минутой происходящее все сильнее и сильнее напоминало Чонуну театр абсурда. Ладно Шивон — тот за бабки готов даже собственным языком вылизать задницу каждому их инвестору, но Хёкджэ.... Кажется, он тоже не блещет интеллектом. Как и его брат. Близнецы как-никак. Стараниями Шивона теперь почти идентичные. Но почему Чонун чувствовал себя... расстроенным и разочарованным? Ему было прекрасно понятно, почему беснуется Донхэ: он всегда принимает все их проблемы слишком близко к сердцу. И уже очевидно, что Хёкджэ давно попал в список тех, кого неустанно опекает их порою гиперзаботливый лидер. Но вот почему он сам, Чонун, переживает за этого совершенно чужого ему парнишку?.. Или за прошедшее время Хёкджэ — милый, тихий, спокойный и совершенно не проблемный — стал для него не таким уж и чужим?.. Но что тогда с Ынхёком?.. Проклятье! И почему все всегда так сложно?.. — Все еще орут? — с тяжелым вздохом спросил внезапно появившийся в гостиной закутанный в огромный банный халат кислотно-розового цвета Хичоль, который сейчас выглядел и пах куда лучше, чем час назад. Он спокойно забрался с ногами на длинный низкий диван, привычно устраиваясь под боком у тут же обнявшего его Чонуна. — Ага, — с довольной улыбкой кивнул басист, ни на минуту даже не сомневавшийся в вокальных способностях менеджера Чхве и Донхэ, которых наверняка хватило бы на то, чтобы орать без перерыва двое, а то и трое суток . Ну или организовать первый корейский death metal дуэт. — И не надоело же... — чуть сморщив нос, пробормотал Хичоль, а затем, вспомнив кое о чем, хитро улыбнулся, медленно поворачиваясь к Чонуну, и смерил его полным любопытства взглядом: — Так кто она? — совершенно невинным голосом поинтересовался Хичоль, заставляя сидящего рядом парня поперхнуться собственным вдохом. — Кто? — прокашлявшись, слишком изумленно округлил глаза Чонун, подтверждая все самые радостные догадки Хичоля по поводу того, что у их басиста наконец-то кто-то появился и что хоть у кого-то из их группы есть шанс на нормальную личную жизнь. Хотя... если судить по тому, как сильно их лидер переживает за брата Ынхёка и защищает его, то... возможно, и не у одного Чонуна. — Та, из-за которой ты едва не опоздал на запись, и та, у которой ты был сегодня ночью, — по глазам Чонуна видя, что он попал в самую точку, довольно улыбнулся Хичоль, не собираясь отлипать от друга, пока тот не расколется и не расскажет ему всю правду. Однако... Чонун тоже недаром был знаком с Хичолем столько лет и прекрасно знал, как заставить его перестать задавать неудобные вопросы. — А кто те, с кем ты вчера опять надрался до поросячьего визга? — елейным голосом поинтересовался он, мгновенно потушив все любопытство и весь запал ударника. — Так... Просто с людьми... — отведя взгляд в сторону, пожал плечами Хичоль, изо всех сил строя равнодушный вид. — Ну вот и она... просто человек, — мечтательно улыбнувшись, пожал плечами Чонун, чувствуя, что он просто еще не готов пока рассказать о ней. Никому. Даже Хичолю, которому, как и Донхэ, с уверенностью можно было доверить любой секрет, зная, что он не станет трепаться о нем с кем ни попадя на каждом углу. Но... некоторые вещи следует оставлять лишь себе. По крайней мере поначалу, когда они еще настолько юные и хрупкие, что могут потерять равновесие, упасть и разбиться даже от малейшего дуновения ветерка . А Чонун... Ему пока не хотелось, чтобы все, что только начинало зарождаться между ними, разбилось, так и не начавшись до конца. — Познакомишь меня с той, что украла у меня твое сердце? — склонив голову набок, с улыбкой поинтересовался Хичоль, радуясь тому, что Чонун так легко дал увильнуть ему от этой скользкой и не слишком приятной темы для обсуждений. — Да ни за что в жизни, — насмешливо фыркнул Чонун и, глядя на вытянувшееся от обиды лицо Хичоля, не выдержал и громко расхохотался. А через пару секунд и сам Хичоль присоединился, залившись звонким, совсем по-детски искренним смехом, прекрасно зная, что рано или поздно Чонун все равно представит ему свою избранницу, если она, конечно, будет того стоить, как и Хичоль расскажет ему, почему последние два года каждый свободный вечер своей жизни он напивается с совершенно незнакомыми людьми, не боясь влипнуть в неприятности... или, наоборот, стремясь влипнуть в них? Чтобы наконец-то привлечь внимание человека, который был слишком небезразличен ему и которому он, Ким Хичоль, был слишком безразличен... Это вам не Disney, где любовь всегда рано или поздно взаимна и где все хорошие герои всегда живут долго и счастливо, это реальная жизнь, где порою хорошие парни так и остаются одни наблюдать за тем, как их лучший друг и главный злодей разбивает сердце любви всей их жизни, так и продолжающей бегать за тем, кому она не нужна, никогда не была и не будет нужна. Но... таковы правила взрослых игр. И... если здесь все так, то Хичоль предпочел бы остаться жить в мире сказок и кукол и верить в то, что именно они и есть его настоящая, самая реальная жизнь.

***

— Его нужно отвезти в больницу, срочно! — уже в сотый раз, как попугай, повторял Донхэ, зло глядя на никак не желающего сдаваться и признавать свою ошибку Шивона, который буквально грудью был готов кинуться на него, лишь бы не позволить вынести все случившееся на публику. Пусть это даже было реальной угрозой для жизни реального человека! Для Хёкджэ! Который просто мог взять сейчас и умереть от какой-нибудь инфекции, жара, травматического шока или еще из-за какой-нибудь посттатуировочной дряни! — Я же... — в который раз попытался было достучаться до разума парня Шивон, но Донхэ вновь бесцеремонно перебил его: — А если что-то пойдет не так? Ты так боишься за свою драгоценную задницу, но если Хёкджэ станет хуже?!! А если он, мать его, просто, блять, возьмет и умрет здесь от какой-нибудь дряни?! Что ты тогда будешь делать?! — Во-первых, не ори: разбудишь Хёкджэ, — бесцеремонно прервав Донхэ , совершенно спокойно начал Шивон, по-прежнему ничуть не впечатленный этой сценой . — Во-вторых, перестань материться на старших. В-третьих, с Хёкджэ ничего не случится, давай не будем разводить панику... — Не будем разводить панику? У тебя что, на старости лет совсем мозги отшибло?! Ты хоть понимаешь, что ВЫ натворили?! Ему обязательно нужны врачи и уход! — будучи больше просто не в силах повторять одно и то же, бессильно зарычал Донхэ, опускаясь на стул и сжимая пальцами ноющие виски. — Я могу вызвать нашего врача, чтобы он осмотрел Хёкджэ и убедился, что с ним все в порядке, — наконец-то решил сдаться Шивон, понимая, что Донхэ ни за что не уступит ему так просто. Да и вообще... может, и правда стоило убедиться, что с парнишкой все в порядке и у их ночного эксперимента не будет никаких фатальных последствий. — Возможно, стоит позаботиться о сиделке... — Я сам буду сидеть с ним... — процедил сквозь зубы Донхэ, награждая Шивона очередным полным ярости взглядом. — Нет. Ты не забыл, что у тебя съемки для Esquire, запись на радио, репетиция, подготовка к ужину со спонсорами? — недовольно фыркнул Шивон, скрестив на груди руки. — Твое индивидуальное расписание никто не отменял, так что будь добр... — Не буду, — скривив губы, устало огрызнулся Донхэ, уже решив для себя все. — Я буду присматривать за Хёкджэ. Ты отменишь все... — Я не... — Отменишь, — холодно отрезал лидер SFS и с ледяной, больше похожей на оскал улыбкой, озвучил свой единственный, самый убедительный аргумент: — Иначе я сейчас же позвоню всем знакомым репортерам и расскажу им увлекательную историю про сбежавшего солиста одной популярной группы и его брата-близнеца... — Ты не посмеешь... — Еще как посмею. Ты же знаешь меня, — сладко улыбнулся Донхэ, уже давно освоивший искусство ведения войн с собственным агентством и менеджментом, и знавший, как получить от Шивона то, что ему нужно, и защитить и ребят и группу. А теперь и Хёкджэ. — Ай, ладно... Хочешь сидеть дома? Сиди! Черт с тобой! — чувствуя, что он больше просто не в силах продолжать этот спор, махнул рукой Шивон, прекрасно зная, что уж кому-кому, а зараженному ынхёковским бешенством Донхэ вполне может хватить дури слить всю историю в прессу, и тогда... плакали горючими слезами его, Шивона, годовая премия и место в совете директоров. Так что и правда черт с ним! С подготовкой к ужину они справятся сами, эфир на радио можно будет перенести, сославшись на загруженное расписание, а съемка для Esquire... Ну что, если Донхэ не хочет появиться на обложке самого известного мужского глянца в мире, то это его личные проблемы. И плевать на то, что переговоры с журналом они вели практически полгода! — И не забудь позвонить врачу. Я хочу, чтобы он приехал в течение пары часов и осмотрел Хёкджэ, — почуяв слабину менеджера, тут же буквально вцепился в него Донхэ, собираясь в ближайшие пару минут выжать из Шивона все, что им нужно. И даже немного больше. Например, выяснить у него номер Хангёна, чтобы узнать, как продвигаются поиски Ынхёка. Или еще раз попробовать вытянуть из самого Шивона, как обстоят дела на самом деле, и наконец-то докопаться до истинной сути происходящего, раз уж ему выпал такой замечательный шанс по-настоящему прижать к стенке их обожаемого, но порою слишком хитрожопого и изворотливого менеджера.