LOVE SICK: беспокойная жизнь парней в синих шортах

Всё самое ужасное (для меня, по крайней мере), наконец, позади. Мы вернулись к мирной жизни… на пару дней. Эти 2 дня были абсолютно прекрасны и безоблачны. Знаете, как ясное небо перед штормом? И внезапно налетает этот самый шторм, сбивая вас с ног? Вот в точности. Мы не подозревали о затишье перед бурей. Нет, хуже, чем бурей. Ураганом экзаменов. Ну, в общем, мне пиздец. Серьёзно, просто застрелите меня (всё равно Ма и Па прикончат, увидев оценки). Y____Y Откуда я знаю свою судьбу? Знаю, потому что дрыхну круглыми сутками. Играю в приставку на уроках, когда учитель объясняет материал. Вернувшись домой, играю в Доту. Утром скатываю у Кенга домашку. Так чем прикажете пользоваться на экзаменах, когда в мозгах нет ни грамма школьных знаний? Когда до меня это доходит, решаю собрать сумку и отправиться с ночёвкой в дом доктора Вэна, чтобы… порубиться в Доту с Омом. Нет, стоп! В смысле, чтобы поучиться! (ой, проговорился) Как бы то ни было, хоть что-то выучить для нас с Омом — дохлый номер. В итоге мы звоним Кенгу, Пэлму, Понгу и Родкену (у которых ещё шевелятся мозги), чтобы пришли нас натаскали. Но Донг, Кен и Эм, пронюхав об этом, тут же интересуются, нельзя ли и им запастись шпаргалками… в смысле, знаниями тоже. (случайно вылетело, я серьёзно… наверное). И вот, наш грандиозный национальный марафон зубрёжки начинается! (о'кей, перегнул) Валяюсь на животе, записывая важные детали. Одновременно зачитываю их для парней вслух. Иногда мне непонятно. Вообще-то, даже не иногда. Честно говоря, мне всё непонятно, от начала до конца. Эти приглашённые «репетиторы» ужасны. Что бы они ни объясняли — кто в лес, кто по дрова. Серьёзно, вы правда из одного класса?! Они только и делают, что пускаются в длинные рассуждения о разности потенциалов электрического поля, гальванических элементах, электрических цепях и прочей хрени. Я вообще когда-нибудь пойму эти чёртовы понятия?! Давайте изучать что-нибудь ещё! Мы решаем отложить учебник физики (потому что не можем прийти к согласию) и берёмся за биологию. Но… и тут всё по-старому. Кенг и Пэлм опять принимают боевую стойку. Когда Кенг что-то говорит, Пэлм прерывает. Когда Пэлм на что-то указывает, Кенг перебивает своим. А расплачиваемся мы, слушатели. Только и можем беспомощно хлопать глазами, пока эти двое разбираются. Но тут звенит мой телефон, и на экране высвечивается знакомое имя. Пунн Пумипат! Ваш окончательный ответ! Что ж, сам виноват, что звонит во время нашей большой запары, ха-ха-ха. Пунн умный, как и ожидалось от ученика класса для одарённых. Конечно, он частенько вытворяет со мной всякие глупости, но, думаю, он внимательно слушает на уроках, поскольку его оценки всегда высокие, чему я втайне завидую. В любом случае Пунн звонит, чтобы одолжить у меня первый альбом «Нирваны». Знает, что у меня он есть. (раритет, кстати. но его правда тянет на музыку, когда на носу экзамены? вообще не парится?) Проблема в том, что я не дома. Но можно организовать небольшой бартер — вот что важнее. Хе-хе-хе. Так начинается интенсив от бедного Пунна Пумипата. Ему не повезло с учениками вроде нас. Нет, серьёзно. Бедолага. Я страдаю за него, особенно, когда Ом спрашивает про Эйлера. Он хочет знать, кто этот чувак и где он живёт, чтобы треснуть по башке отца Эйлера… за то, что его сын выдумал теорию графов (он вроде как умер, придурок!). Не могу поверить, что Ом выдал такое. Ну… тресни заодно от меня, я тоже их ненавижу. -_- В конце концов Пунн проводит у доктора Вэна 3 ночи и 2 дня. (прям как поездка в лагерь) Мы ощущаем себя обузой, но Пунн твердит, что всё хорошо, и так он сам сможет всё повторить. Я, как деликатный человек, прошу его после математики позаниматься с нами ещё и физикой. (ха…) И, конечно, после такой усердной зубрёжки… …я всё равно страшно туплю на экзаменах. -_-“… Тьфу! Чего эти учителя от меня хотят?! Чёрт. Пунн мне показывал вопросы, которые будут на тестах, и я их узнал. Просто… Я хлопал ушами, когда он с нами занимался. Кондиционер у доктора Вэна так приятно освежал, что было делать? Не упоминая того, как нас баловала тётушка Пен (их домработница) лимонадами, снэками, фруктами и всякими вкусняшками. Скажем так, 60% моего внимания было на банке «Принглс», 20% на рисовых пельменях, 10% на стаканах с кока-колой и последние 10% на учебниках, ха-ха. Похоже, когда объявят результаты, я буду лакомиться одними варёными яйцами. -_- В любом случае всё это в прошлом, и уже ничего не поделаешь (серьёзно? T____T), потому что впереди летние каникулы. =D Прямо в начале каникул мы решаем поехать на пляж! Ом, Кенг, Родкен, Понг, Эм, Донг, Пэлм и я отправляемся на Ко Чанг на 4 дня и 3 ночи. Возвращаемся ужасно загорелыми (особенно Ом, он самый тёмный среди нас). Ещё там случилось кое-что жутковатое, а что именно, я вам не скажу (это секрет). Но мы не только дурочку гоняем… школа заставила всех старшеклассников ходить на летние курсы с марта по апрель. Ах. T___T Они слишком жестоки. Хотя нас слегка утешит тот фармацевтический лагерь, хе-хе-хе. Надеюсь, там будут симпатичные девочки, как говорил Ом. Собирают нас студенты-фармацевты в безбожную рань. Я не шучу. Они захотели, чтобы мы прибыли на Бангкокский вокзал к 7 часам утра. Уф. Я думал, свихнусь. На летних каникулах я только спать ложусь в 7. -_- К счастью, Пунн прекрасно об этом знал и позвонил ещё до рассвета. Иначе кое-кто точно проспал бы поезд. Кое-кто немножко заигрался в новую приставку до 4 утра… и совершенно забыл, когда ему надо вставать. Думаю так, неуклюже вылезая из такси, так как всю поездку проклевал носом (плюс мы застряли в пробке). Ковыляю, шатаясь, ко входу, где Пунн назначил место встречи. Смазливая морда стоит там и лыбится во весь рот. Он, типа, меня подбадривает и надеется, что я доберусь до него целым и невредимым. Честно, кажется, я иду с закрытыми глазами. -_- — Поздно лёг, да? Видишь? Я говорил тебе лечь пораньше. — Я не поздно лёг, просто… рано встал, — блин, я же прав? Чего тогда по башке бьёшь?! Чуть сердито потираю ушибленное место, ещё и голова кружится (потому что не до конца проснулся). Пунн же тащит меня за руку прямиком ко входу на вокзал. Уже у дверей дорогу нам преграждает Ом. На его лице видна паника. — Йо, Пунн! — а на меня ноль внимания! Вместо этого здоровается с Пунном?! Я окончательно просыпаюсь. — Что такое? — не знаю, может, мне кажется, но в его безукоризенно вежливом тоне проскальзывает лёгкая провокация. Смотрю на этих двоих, быстро моргая. Наконец, Ом скалит зубы на секретаря студсовета, которому он бесконечно обязан (ну вы знаете, экзамены). — Ты! Разве не говорил, что едем в фармацевтический лагерь?! Так что это за хрень?! — Ты о чём? — тут не выдерживаю и встреваю я. Разве мы не в фармацевтический лагерь едем? Ом раздражённо зыркает на меня, прежде чем ответить: — Это лесопосадочный лагерь! Пунн! Объясни! — и Ом хватает Пунна за футболку. Секретарь студсовета хихикает, затем интересуется: — И какой факультет организует этот лагерь, Ом? — Фармацевтики. — Так я был неправ, сказав тебе, что это фармацевтический лагерь? Они всё организуют, но я ни разу не обмолвился, что лагерь для тех, кто хочет изучать фармацевтику, — ого. Ты сволочь! Обманул нас! Мы с Омом стоим, разинув рты. Такое чувство, что все наши мечты пошли прахом. Да сдалось девочкам топтать ноги и садить деревья! Отстой! Мы с Омом порываемся немедля рвануть домой, но Пунн не позволяет этому случиться, толкая нас обоих внутрь. — Ох, хватит. Пойдёмте. Будет весело. Почему вы вообще хотите в фармацевтический лагерь? Вам же это неинтересно, так? Лесопосадочный лагерь намного лучше, займёмся реально полезным делом, — так мило нас убеждаешь. Мы с Омом хмуримся на эту сверхуверенность Пунна, что всё будет зашибенски. Но, походу, ничего не поделаешь, так как мы уже внутри вокзала. Ну, тебе это потом аукнется! В итоге мы здесь. Я смущённо улыбаюсь встречающим нас девушкам-студенткам. Тут же висит баннер с надписью «Лесопосадочный лагерь от факультета фармацевтики университета xxx». Чтоб ты треснул, Пунн, засранец. Как ты мог так меня надуть?! Но, похоже, Ом уже доволен таким исходом. Он шлёт сладкие улыбки симпатичной студентке, регистрирующей нас. — Как вас зовут? — Меня Ом, а тебя? — осторожнее! Хорошенькая студентка широко улыбается (и, если позволите, я тоже повитаю в облаках вместе с Омом. она такая милашка! у Пунна что-то застряло в горле, что ли? не может прокашляться). Затем она отвечает на его вопрос медовым голосом. — Я имела в виду… имя, под которым ты записывался. Какое? Чтобы я нашла тебе верную табличку, — провал! Ома только что поимели. А-ха-ха-ха! Чуть не помираю со смеху, и он поспешно отдавливает мне ногу. Ой! Больно же, пиздюк! В конце концов нам удаётся выудить из неё имя (её зовут пи Лиу. имя такое же красивое, как она сама. мы с Омом чуть не ломаем себе ребра, отпихивая друг друга). Наконец, нас регистрируют и выдают именные таблички. Тогда мы узнаём, что… Все три таблички разных цветов? Какого чёрта? Ом, Пунн и я недоумённо переглядываемся. На моей красной табличке написано «Но». Табличка Пунна ярко-жёлтая. Но самый огонь — у Ома…….. розовая. А-ха-ха-ха-ха! Но прежде чем Ом успевает закатить грандиозный скандал по этому поводу, к нам со скоростью молнии кидается группа студентов, парней и девушек. Ох! Напугали! С открытым ртом наблюдаю, как они горланят песню, словно забыв, что сейчас… 7 часов утра! Ребят, вы всегда так рано встаёте, чтобы петь и плясать?! Мы трое только и можем моргать, пока воодушевлённые организаторы заключают нас в круг. Они поют и танцуют, как чокнутые (в вас бесы вселились?..). А что же мы, невинные дети? Конечно, молча стоим, позволяя им сходить с ума, как заблагорассудится (просто отпустите нас, когда закончите, пожалуйста. Y____Y) Видимо, я глубоко ошибался, думая, что нам удастся так легко отделаться. После небольшого концерта одна из окруживших нас девушек суёт микрофон Пунну в лицо и громко пропевает: — Как тебя зовут? Как тебя зовууууут? — у него же табличка на груди висит? -_-“ Хихикаю, видя, как вздрагивает Пунн, словно перед ним призрак. Он аж вспотел, хотя сейчас лишь 7 утра. Вот ржака! Забавно наблюдать, как у него на лбу образуются бисеринки пота. Вот это удача, своими глазами увидеть, как Пунн «Совершенство» Пумипат попадает впросак! Ха-ха-ха. — М-м-м… меня зовут Пунн. Что за вопли?! Мы чуть морщимся, прежде чем они продолжают петь: — Тебя зовут Пунн! Тебя зовут Пунн! Танцуй вот так! Танцуй вот так! Танцуй вот так! — что это за танец?! А-ха-ха-ха-ха! Сгибаюсь пополам от смеха, когда один из студентов прыгает вперёд, двигает задницей вправо и дважды по ней хлопает. Ха-ха-ха-ха-ха. Пунн выглядит напуганным, но не осмеливается возражать (вокруг толпа студентов, если не приглядываться, может показаться, нас тут бьют). В итоге наш талантливый Пунн Пумипат застенчиво поводит бёдрами вправо и дважды по ним шлёпает, прямо как в том клипе «Shape Ba» Apaporn. А-ха-ха-ха-ха-ха, жалко, камеры под рукой нет! И, конечно, теперь настаёт очередь Ома. Смеюсь даже громче, когда ему велят пройтись по вокзалу, изображая зомби. Подумай о несчастных прохожих! Бабуля неподалёку чуть не подпрыгивает, когда Ом к ней подходит. А-ха-ха-ха! Хоть я и смеюсь, это не значит, что гроза миновала. Позволив мне вдоволь посмеяться над парнями, эти черти приходят по мою душу. Y____Y — Как тебя зовут? Как тебя зовууууут? — начинает она. Что мне теперь делать? — Н…Но, — громче, ещё громче. -_-” Ты вопишь за всех, да? (случайно проглотила свисток этим утром?) Я смущённо улыбаюсь, мысленно готовя себя к глупостям, что меня попросят сделать. — Тебя зовут Но! Тебя зовут Но! Танцуй вот так! Танцуй вот так! Танцуй вот так! — что за херня?! Открыв рот, наблюдаю, как уже знакомый студент (который ранее показывал нелепые движения для Пунна и Ома) хочет, чтобы я повторил, как он… суёт ладонь подмышку и нюхает. Я щас свихнусь. Я сегодня не мазался дезодорантом, и подмышками у меня джунгли Амазонки. Он же несерьёзно! Смотрю на них умоляюще, надеясь на снисходительность. Но нет. Все продолжают бить в барабаны и трясти бубнами, побуждая меня к действиям. Ох, ох, ох. Изверги. Ладно, я сделаю это! Фу! Мерзость! Гадость, почему так воняет?! Когда все заканчивают с приветствиями (такими, что брутальнее некуда Y___Y), нас предоставляют самим себе, так как подходит новая группа ребят. Гляньте на это! Кидают меня! И куда я должен теперь идти? — Пунн! Но! Ом! Чешите сюда! — ах, так вот где устроились мои друзья. Поворачиваюсь, чтобы помахать Понгу, Джоку и Нанту, вероятно, прибывшим сюда раньше нас, но затихарившимся, чтобы понаблюдать за нашими мучениями. Записываете на корочку, чтобы потом насмехаться над нами, да?! — На кой чёрт вы в такую рань нюхали свои подмышки? Дикий отврат, я думал, блевану, — скотина, я знал! Не сыпь мне соль на раны! Предупреждающе тычу пальцем в молодого господина Понга. Джок весело смеётся. — Понг, то, что сказали делать тебе, было ненамного лучше задания Но. Тебе надо было взяться за пах и танцевать вокруг станции как Майкл Джексон. Ха-ха, — а-ха-ха-ха-ха! Реально?! Слава богу, я пришёл сюда позже, не хотелось бы, чтоб эта картина преследовала меня в кошмарах. Подхожу ближе и смеюсь ему в лицо (не знаю, хорошо ли я почистил зубы), прежде чем Ом протягивает руку и гладит большую задницу Понга. Владелец вышеуказанной задницы испуганно подпрыгивает. — Какого хера, Ом?! — Просто захотелось узнать, как хорошо ты умеешь двигать задом. А-ха-ха-ха-ха. Хрясь! — Пошёл на хуй, я тебе не нон Мик! Мудак! Иди клади туда свой чёртов баул. Сказали, все могут помочь занести сумки в поезд перед отправлением, — ха-ха-ха, поделом тебе. Я смеюсь, забыв про тот факт, что Ому обычно плевать на чужое мнение. Он пожимает плечами, затем кидает свой рюкзак в ту же кучу, где чемодан на колёсиках молодого господина Понга (боже, Понг, мы едем за город, не за границу. как-то чересчур и пугающе). — Кстати! Почему почти все наши таблички разных цветов?! Только твоя и Нанта одного цвета, — несмотря на радость от получения красной, а не розовенькой, как у Ома, мне всё ещё любопытно. Хватаю свою красную табличку и помещаю рядом с фиолетовыми Понга и Нанта. Это очень странно. — Ох, это? — Джок принимается объяснять. — Сказали, так нас поделили на команды разных цветов для Спартакиады. Поэтому, когда мы играем, работаем или участвуем в разных развлечениях, то как бы соревнуемся друг с другом. Думаю, они придумали такое, потому что все мы из одной школы — вот и решили нас разделить. Только у Нанта и Понга один цвет. Но мы ещё ждём остальных парней из нашей школы. Ещё не все подъехали, — ох, да. Большей части моих друзей до сих пор нет. — О, точно! Где Донг и Пэлм?! Ублюдок Пэлм опять опаздывает, да? — быстро спрашиваю Понга, осознав. Однако это пустая трата слов, учитывая, что Пэлм вообще не появляется в классе до закрытия ворот. Будто у него потребность — обязательно перелезть через забор, чтобы попасть в школу, вместо того, чтобы войти через ворота, как все нормальные люди. Мне интересно, его не утомляет каждодневный забег 4x100 метров от пристани? Понг пользуется возможностью поябедничать на друга: — Ага. Пэлм мне пожаловался, что проспал. Он в пути. А Донг не приедет, сказал, занят чем-то, но я не знаю, чем, — а? Понятно. Я слегка разочарован, поскольку предвкушал поездку с толпой друзей. Смех Ома прерывает мои мысли: — Он, наверное, боится, что ему не дадут там дымить, ха-ха, — чёрт, чего бред несёшь. Он сто лет как бросил! Поворачиваюсь, чтобы всыпать Ому за балабольство. Тут я вспоминаю, что в лагерь собирался и Филм. — Ох, а с Филмом что? Почему он ещё не здесь? Он тебе звонил? — похоже, теперь ответы есть у Ома. Он кивает головой. — Ага, звонил. Он тоже не сможет поехать, потому что Арт заболел. Ему придётся идти на ту благодарственную вечеринку с тётушкой-главой комитета. А-ха-ха-ха, туда ему и дорога! — ха-ха-ха! Согласен! Туда и дорога! Но это значит, нас будет ещё меньше. Я вздыхаю. Мне грустно. Обводя взглядом переполненную ребятами, ждущими поезда в лагерь, станцию, замечаю, что здесь намного больше девочек, чем я изначально думал. Когда мы узнали, что лагерь на самом деле лесопосадочный, наши мечты о куче милых девочек рассыпались в мгновение ока. Но сейчас, присмотревшись, половина группы точно девочки. Полагаю, именно поэтому у Ома резко поднялось настроение. Он уже не ворчит на Пунна, как раньше. Ребята из моего класса и класса Пунна болтают и шутят друг с другом. Джок взял с собой гитару, но забыл дома тюнер, поэтому просит, чтоб я его выручил как президент музыкального клуба (как одно с другим связано?). Однако я давно этим не занимался (и у меня тоже нет с собой тюнера), поэтому слегка торможу. Извлекаю из гитары странные звуки, пока Ом не лупит меня по башке и не берётся за настройку сам. Вдобавок он обвиняет меня в порче доброго имени клуба. Так я обычно тюнером пользуюсь! Идиот! (почему у него всё как по маслу? ненавижу его уши от бога. но, спору нет, он талантлив) В итоге я становлюсь типом из поговорки «в семье не без урода», потому что всем бесполезен. Вот и стою, подбоченясь, наблюдая за тем, как Ом настраивает все 6 струн гитары. Блуждая скучающим взглядом по станции, натыкаюсь на большую группу девочек (обалденно милые, с ума сойти можно). Все светлокожие и симпатичные. Но штука в том, что они мне кажутся ужасно знакомыми. Может, они из женской школы по соседству с нашей? Вскоре я получаю ответ на свой вопрос. Уверен, одну из девочек я точно знаю. Ту, что сидит у багажа и не особо участвует в общей беседе. Девочка поворачивается, и наши взгляды пересекаются. Она улыбается мне. Она же из музыкального клуба женской школы, верно? Изо всех сил напрягаю извилины, пытаясь вспомнить её имя, но не могу, и меня это бесит. Как же её зовут? Прям на языке вертится. Бид? Нид? Что-то в этом духе? Тьфу, не помню! Но это точно та самая девочка. Хотя её имя мне никак не поддаётся, я всё же вежливо киваю и улыбаюсь в ответ. Затем мой взгляд цепляется за другую знакомую светлокожую девочку. Намного более знакомую, чем та, чьё имя я забыл. Она смеётся в компании своих подруг. Я никогда не забуду её жизнерадостность и искренний смех. — Юри… — Так ты, наконец, её увидел. У тебя ещё хуже со зрением, чем я думал, — говорит Ом. То есть он давно её заметил. А Пунн? Перевожу взгляд на Пунна; в его глазах мелькает тревога. Как обычно он лишь улыбается мне. Он приподнимает одну из бровей, как бы говоря, что мне не стоит переживать. Значит, я узнал последним… Глубоко вздыхаю, не зная, как ещё отреагировать. — И что мне… поехать домой? — Какого хрена? Так ненавидишь её, что ли? Конечно, Ом спрашивает не всерьёз. — Нет… но ты знаешь, почему. Я просто не хочу, чтоб ей было неловко… — Она видела, как ты сюда заходил. Если бы ей было неловко, она бы уже тащила свой чемодан домой, тупая башка, — мог бы повежливей, кретин. Таращусь на Ома, пока он продолжает заниматься гитарой. Ему, кажется, по барабану. Вздыхаю даже тяжелее прежнего. — Ох… — Не грузись. Ты же не хочешь, чтоб Пунн опять волновался, так? — он прав. Бросаю взгляд на Пунна, который болтает с Джоком и Нантом неподалёку от нас. Всё же время от времени он поворачивается, чтобы улыбнуться мне. Я прекрасно знаю, что за улыбками скрывается неуверенность. Всё это время Пунн винил себя за случившееся между мной и Юри. Лично я бы никогда не стал возлагать вину на кого-то ещё. Ох… Если бы каждый вздох отнимал 7 секунд жизни, интересно, сколько бы времени у меня осталось. Ох (снова). Но, похоже, этот лагерь не даст мне так быстро умереть, хотя я вздыхаю уже, наверное, в сотый раз, когда все на станции разражаются криками и визгами. Мы с Омом (всё ещё настраивающим гитару) вздрагиваем и поворачиваемся к источнику шума. Студентки и школьницы визжат так, словно нашли новую любимую игрушку. Какого чёрта? Думаю так, вставая на цыпочки, чтобы увидеть, кто или что стоит посреди той толпы. Это Ын. И у него на шее такая же красная табличка, как у меня?