Эльфёныш

Миновал почти год с тех пор как Эребор был освобождён. Часть народа Даина с радостью переселилась из Железных холмов в Эребор – многим хотелось приложить руку к возрождению величайшего Королевства из пепла и пыли. Бард, вконец рассорившись с бургомистром, привёл часть эсгаротцев-единомышленников и отстраивал Дейл. После ухода эльфийской армии гномы выделили внушительные суммы людям: Эсгароту – в оплату снаряжения, припасов и политической поддержки, Дейлу – долю сокровищ, которые некогда похитил из этого города Смауг. Торин даже не присутствовал на переговорах, перепоручив все подсчёты Балину. Помимо денежных компенсаций Эребор заключил с Эсгаротом и Дейлом мирные союзы, официально признав Барда Королём. При этом никаких гонцов и послов к Трандуилу гномы не отправляли, поставив крест на возможности дипломатических отношений между Эребором и Лихолесьем. В общем, жизнь текла размеренным и привычным чередом. И в один из таких ничем не примечательных дней у ворот Эребора появился хоббит. Ещё издали Бильбо заметил, как сияют новизной перестроенные Главные врата, а над ними, зияя провалами глазниц и поблёскивая клыкастой пастью, закреплён устрашающий череп Смауга. Поднявшись по ступеням, Бильбо встретился лицом к лицу с незнакомыми гномами-стражниками, преграждавшими ему путь. - Я хочу видеть Короля-под-Горой, – потребовал Бильбо, вложив в голос всю свою решительность. Гномы вполголоса посовещались, кидая странные взгляды на Бильбо, и самый старший из них отправился внутрь Горы. Ожидание было томительным, но недолгим: вскоре стражник вернулся, и не один. С ним пришли Двалин и... у Бильбо перехватило дыхание, когда он увидел, как изменился Торин: скованная походка, взгляд исподлобья, длинные волосы убраны в нагромождение сложно заплетённых кос, перевитых и скреплённых бесчисленными золотыми украшениями. А венчала всё это богатство корона Эребора. Всю фигуру Торина, облачённую в тяжёлую меховую накидку поверх расшитой золотом чёрной мантии, окружал ореол такой мрачной силы, что хоббит мысленно поёжился. Король-под-Горой сложил руки на груди и высокомерно вздёрнул подбородок, дав понять, что он готов выслушать Бильбо. - Я пришёл вернуть ключ и попросить остаться, – выпалил Бильбо, протягивая ключ от потайной двери. - Остаться? – поднял брови Торин, растерявшись на миг. Очевидно, он ожидал чего угодно, но не этого. - Да, – потупился Бильбо, – если мне будет позволено. Я бы хотел пожить рядом с товарищами, с которыми разделил тяготы похода и смертельную опасность. - Фирин, – обратился Торин к одному из стражников, – проводи его в комнату у Изумрудного Перекрёстка. Двалин, – Торин кивком головы указал на ключ, и Двалин забрал его из руки Бильбо. - Торин, ты в своём уме? – прошипел Двалин, едва Бильбо скрылся за воротами. – Ты ведь не думаешь, что он и впрямь пришёл сюда просто погостить? - Именно поэтому я и пустил его. Надо выяснить, за чем его подослал этот остроухий ублюдок. - Странно, у него был ключ, и совсем скоро наступает очередной день Дурина, – Двалин с сомнением покрутил в руке ключ от потайной двери. – Он мог проникнуть в Гору незаметно для нас и украсть, что хотел. Почему он этого не сделал? - Решил таким образом отвлечь внимание, значит его цель – это не сокровища. Я полагаю, слежка. За чем или за кем, нам предстоит выяснить. Торин приказал гномам внимательно наблюдать за Бильбо и незамедлительно докладывать, если заметят что-то подозрительное. *** Вечером все собрались в Трапезном зале. Для гномов из отряда Торина, ставших прославленными героями Эребора, предназначался отдельный почётный стол: с каждой стороны стола по шесть мест и огромное каменное кресло во главе для самого Торина. Это кресло гномы окрестили промеж себя «троном», уж слишком внушительно выглядел на нём суровый король. Бильбо усадили на дальнем конце стола. Напротив располагался Бифур, а рядом, по левую руку, Бофур. Изначально это было место Глоина, но оно сейчас пустовало – Глоин направился в Синие Горы, чтобы забрать свою семью и лично сопровождать на пути в Эребор. Когда трапеза, проходившая в довольно натянутой атмосфере, окончилась, и Торин ушёл из-за стола, Бильбо сердечно приветствовали все его бывшие спутники. Фили и Кили сбегали куда-то и принесли Бильбо его меч – тот самый, которым был сражён Смауг. - Лук, уж прости, приятель, Торин сжёг, – виновато развёл руками Фили. - И твой плащ, – добавил Ори. Бильбо тихо поблагодарил друзей и вымученно улыбнулся. Видя, что он не в настроении болтать, гномы оставили его в покое и занялись своими делами. Бофур, не выдержав молчаливых страданий хоббита, всё-таки подсел к нему и ненавязчиво предложил набитую табаком трубочку. - Я не курю, спасибо, – вежливо отказался Бильбо и снова опустил голову на сцепленные в замок руки. Бофуру непременно хотелось приободрить Бильбо, и он убеждённо заговорил: - Мы неописуемо благодарны, дружище, и всем тебе обязаны – каждый гном это понимает. Даже Торин. - По-моему, он попросту меня ненавидит, – сокрушённо отозвался Бильбо. - Просто Торин расстроился, что ты скрывал от него некоторые обстоятельства. Понимаешь, мы гномы – народ очень честный и прямолинейный, говорим всё начистоту и не любим всяких утаек и недомолвок как у эльфов принято. - Да неужели? – насмешливо вмешался проходивший мимо Дори, – тогда скажи-ка мне начистоту, кто всё же сломал мою лютню? Бофур только отмахнулся. - Тем более у него личные счеты с Трандуилом. Конечно же он вспылил, когда тот принялся насмехаться. Но уж столько времени прошло, его гнев давно остыл. Вот увидишь, день-два, и он снова начнёт нормально к тебе относиться. *** Бофур безнадёжно ошибался. Торин был мрачнее грозовых туч и даже не замечал присутствие Бильбо, как будто тот был пустым местом. Зато остальные были искренне рады хоббиту и всегда готовы помочь, проводить, подсказать или просто поговорить. Даже незнакомые гномы изо всех сил стремились угодить хоббиту – конечно же все знали историю освобождения Эребора и слышали о иноземном герое, победившем дракона, но этот могучий воин в их воображении выглядел совсем иначе. И сейчас, видя знаменитого Бильбо своими глазами, гномы не могли скрыть своего восхищения вперемешку с удивлением. Конечно, не всему великому Эребору было возвращено былое величие. Но гномы проделали поистине грандиозную работу! Бильбо и представить не мог, что мрачные пыльные катакомбы, дышавшие замогильным холодом, могут быть такими светлыми, гостеприимными и тёплыми. Восстановив кузницы – пылающее сердце Эребора – гномы наладили отопление, разведя неугасающий кузнечный жар по хитроумной системе труб. Поэтому Бильбо никогда не мёрз, а камин в своей комнате разжигал только ради освещения и пущего уюта. Вещей у него было мало: пара книг, деревянный гребень, небольшой запас одежды, перья с чернильницами и целая кипа пергамента. Свой меч, возвращённый гномами, он повесил на стену в качестве украшения. Бильбо вообще довольно быстро обжился на новом месте и выяснил много интересного о нравах и быте гномов. Например, узнал, что гномы живут семьями но, так как среди гномов редко встречаются брачные союзы, то чаще всего вместе селятся братья. Оин, оставшийся нынче один, с нетерпением ждал прибытия Глоина с женой и сыном. Он души не чаял в племяннике и часто пускался в рассуждения о том, как будет знакомить его с чудесами Эребора и обучать лекарским премудростям. Торин жил один. Бильбо узнал, что у Торина есть младшая сестра по имени Дис – мать Фили и Кили, но она не спешила покидать Синие Горы, где правила в отсутствие Торина. Они обменивались письмами, которые исправно доставляли вороны, и в них она сообщала, что приедет весной повидать своих сыновей и к этому времени подготовит себе преемника. Ещё Бильбо рассказали, что у Торина был младший брат Фрерин, который погиб давным-давно в кровавой битве у Врат Мории. Имя показалось Бильбо смутно знакомым. Эту загадку он разрешил два дня спустя, вспомнив кольцо с гладко отполированным рубином, которое Торин пытался подарить Бильбо год тому назад. Когда между ними не было глухой стены обид и непониманий. Когда они были близки и смотрели в будущее с затаённой надеждой... Сердце хоббита при этом воспоминании болезненно сжалось. *** Однажды утром, ещё до завтрака, Бильбо вместе с Бофуром сидел на мраморных ступенях лестницы, ведущей в сторону Трапезного зала. Бофур играл на флейте бойкие жизнерадостные мелодии, а Бильбо зачаровано слушал, с интересом отмечая, как причудливо эхо зеркалит музыку и вплетает свои ноты. Мирные посиделки пресёк неожиданно появившийся Торин и, отчитав за безделье, послал помочь накрывать на стол, раз заняться нечем. Бильбо не знал, были ли слова Торина обращены к нему в том числе – Торин больше ни разу не заговаривал с ним напрямую с того разговора у Главных ворот. В нерешительности потоптавшись на месте, он отправился вслед за Бофуром. Кухни мало походили на те жалкие руины, оставшиеся в памяти Бильбо. Их перестроили, обновили, кругом кипела деятельность – десятки поваров усердно работали, чтобы отвечать потребностям разросшегося населения Эребора. Пока Бофур перебрасывался свежими новостями и шутками со знакомыми, Бильбо бродил вдоль забитых продуктами полок и вдруг с удивлением наткнулся на знакомые глиняные кувшинчики. В них эльфы запечатывали дикий мёд, который собирали с риском для жизни в отдалённом нетронутом злом уголке леса, и он был одним из самых ценных и узнаваемых товаров Лихолесья. Подойдя ближе, хоббит окончательно убедился, что глаза его не обманывают: тут же стояли сушёные ласгаленские грибы и смола белых елей. - Хочешь хлеба с медком? Налетай, дружище! – простодушно предложил подошедший Бофур. - Откуда у вас лихолесские товары? – заинтриговано спросил Бильбо. – Трандуил же принципиально не торгует с Эребором. - Зато Эсгарот охотно их нам перепродает! – хитро подмигнул Бофур, с удовольствием отправляя в рот щедро намазанный мёдом кусок хлеба. Бильбо не смог сдержать улыбки. Политика политикой, а купцы своего не упустят. *** Шумная и многогранная жизнь Эребора захватила Бильбо. Он увлечённо гулял по сверкающим полированными стенами залам с неизменной пачкой пергамента под мышкой, зарисовывал углём бытовые сценки и архитектурные ухищрения, за столом во время трапез часто писал тенгваром. В окружении дружелюбно настроенных товарищей он даже не замечал недовольных взглядов Торина. Поэтому, по мнению Бильбо, ничто не предвещало разразившихся событий. Всё началось с бескомпромиссно оглушительного стука в дверь. Бильбо сперва даже перепугался от неожиданности, но, вспомнив бесцеремонные привычки гномов, успокоился и пошёл открывать. За дверью стоял Торин собственной королевской персоной. Ошалевший Бильбо попятился, уступая дорогу Торину, который двинулся напролом, не ожидая приглашения. Гном приблизился к столу, заваленному бумагами, и, окинув его цепким взглядом, выудил из-под рисунков исписанный на эльфийском пергамент. Зажав листок в вытянутой руке перед лицом Бильбо, Торин приказал: - Переводи! Бильбо похолодел, казалось, от кудрей на макушке до кончиков волос на ногах: - Здесь просто глупости, заметки. Торин угрожающе прищурился: - Не хочешь сам, я покажу Ори. Он у нас толковый малый, в ваших эльфийских каракулях понимает даже лучше Балина. - Нет! – взвился Бильбо, – Давай я просто уничтожу эти записи, и мы о них забудем, словно их никогда не было. Торин, не двигаясь с места, пристально следил за этой бурной реакцией. Бильбо взял себя в руки и уже спокойнее проговорил: - Здесь нет ничего серьёзного. Если ты мне не веришь, просто сожги. Не надо никому показывать. - Я знаю, что это, – так же спокойно, в тон Бильбо, отозвался Торин, тряхнув листом. – Это донос. Письма твоему остроухому лесному приятелю. Уж не выжил ли этот ублюдок окончательно из ума спустя столько столетий, что собрался идти на наше Королевство войной? - Торин, уверяю тебя, я не собирался ничего передавать эльфам, поверь мне, я... - Заткнись! Замолчи... – Торин на мгновение закрыл глаза и перевел дух. – Я уже однажды доверился тебе и остался с разбитым сердцем. Бильбо сглотнул, глядя как Торин развернулся и покинул комнату, унося в руках пергамент. *** Из-за двери жилых покоев в ответ на громогласный стук показался испуганный и заспанный Дори. На повеление Короля немедленно позвать младшего брата он пробормотал, что Ори наверняка по своему обыкновению засиделся допоздна в Архиве. Торину действительно удалось найти Ори в крохотной библиотеке. Вручив ему рукопись хоббита, он потребовал немедленный перевод. - Повелитель… – Ори пробежал глазами по листу, и уши его моментально покраснели. Торин уже сходил с ума от нетерпения, теряясь в самых абсурдных догадках, что же там такое скрывалось за незнакомой вязью: - Читай! «Я жил среди прекрасного народа и не желал себе другой доли, но я ошибался – Торин для меня прекраснее всех кого я встречал в этом asgardhon. О, Светлая Эл... – Ори запнулся и прочитал по слогам, – Эл-бе-рет, он никогда не простит меня, но я хочу быть рядом с ним до конца своих дней. Если у любви есть своя музыка, то во мне она звучит голосом Торина». Ори испуганно замолчал. - Дальше, – мрачно приказал Торин. «Его песни исцеляют мою... моё сердце. Его редкие улыбки ценнее всех подгорных сокровищ и теплее летнего солнца. Память о них согревает меня в воцарившейся между нами hinareru. А его руки...» - Хватит! – оборвал его Торин. - Повелитель? – голос у бедняги Ори осип. - Давай сюда этот бред, – Торин вырвал из рук Ори пергамент и, смяв его в кулаке, поспешно ретировался из библиотеки. Когда Торин скрылся из виду, Ори бессильно сполз по стене. Ему подумалось, что из всех испытаний, выпадавших на его долю, это было самым суровым. *** Бильбо влетел в свою комнату и сорвал с пальца Кольцо. Сгорая со стыда, он разрывался между желанием наскоро собраться и уйти немедленно или пересилить себя и подождать первых лучей рассвета, чтобы не свернуть шею, карабкаясь по камням в кромешной тьме. Он тысячу раз успел проклясть всё: свою тягу к сочинительству, свою беспечность, свою наивную уверенность, что никто из окружающих гномов не знает синдарин, эльфопаранойю Торина, богатый словарный запас Ори, и ещё сотню раз самого себя. Покидав вещи в заплечный мешок, Бильбо принял решение незаметно выскользнуть из Горы и дождаться рассвета снаружи. Но в последний момент что-то остановило его: Бильбо вдруг ясно осознал, что придётся найти Торина и сообщить о своём уходе – иначе останется впечатление, будто он оскорбил Торина своими бесстыдными признаниями и позорно сбежал. Нет, надо заслуженно выслушать его гневную брань или – что ещё хуже – выдержать его молчаливый презрительный взгляд. С этими мыслями Бильбо прошёл по пустым залам, где горело неяркое ночное освещение, в сторону покоев Торина, куда тот направился после встречи с Ори. Но идти весь путь до конца не пришлось – Бильбо нашёл Торина в Чертоге Водопадов. Он сидел на берегу на подбитой мехом королевской мантии, устремив взор на искрящуюся водяную завесу, которая с грохотом обрушивалась в озеро. Развешанные по стенам светильники, инкрустированные молочно-белыми кристаллами, создавали дрожащий рассеянный полумрак. Неподвижный Торин казался призраком древних времён в этом неверном свете. Он не обернулся, хотя Бильбо специально старался шагать как можно громче. - Мне следует уйти сей же час или будет позволено дождаться рассвета? – сдержанно проговорил Бильбо, надеясь, что шум водопада не заглушил его голос. - Расплети мне волосы, – отозвался Торин, всё так же не глядя на Бильбо. По его тону Бильбо так и не понял, что это было: приказ или, может быть, просьба, но послушно приблизился к Торину вплотную и осторожно взялся за одну из тяжёлых кос, перевитых золотыми цепочками. Сидевший на земле Торин и стоявший позади него Бильбо оказались одного роста, и Бильбо было легко и удобно возиться с королевской причёской. Закончив с первой косой, Бильбо расчесал ладонью получившуюся прядь – волосы свободно скользили между подрагивавших от волнения пальцев. Жёсткие и волнистые, они совсем не походили на мягкие и прямые, словно шёлковые нити, волосы эльфов. Когда ему случалось заплетать косы своим эльфийским друзьям, их волосы ощущались струящимся сквозь пальцы невесомым туманом, а у Торина они были густые и тяжёлые – и вовсе не от обилия золота – и пахли дымом и душисто-горьким отваром трав. С остальными косами не всё вышло так же гладко: кое-где украшения переплелись с волосами и назойливо цеплялись – тогда Бильбо терпеливо выпутывал тонкие змейки цепочек с алеющими каплями рубинов, аккуратно снимал с прядей массивные кольца, которые ему самому были бы впору как браслеты, и складывал украшения рядышком на камнях. Горка золота уже выглядела внушительной, хотя Бильбо едва справился с половиной королевского убора – и он тоскливо подумал, насколько тяжело носить эти бессчётные штуковины на голове. Мерный гул водопада и таинственно мерцающее в полумраке золото ввергало в странное потустороннее состояние, как будто бы всё происходило во сне. Тем временем нерасплетёнными остались две тугие тонкие косички, обрамлявшие лицо, и две скрученных пряди с висков, скреплённые на затылке старинной узорчатой заколкой. Бильбо убрал со лба Торина выбившиеся волосы и взялся за заколку – Торин запрокинул голову вслед за невесомыми прикосновениями, и Бильбо увидел, что глаза гнома закрыты, а на лице застыло безмятежное спокойствие. Сглотнув, он потянул за металлический стержень заколки – избавленные от оков волосы бесшумно рассыпались чёрной волной, скрывая под собой редкие седые локоны. Не удержавшись, Бильбо несколько раз провёл ладонью по всей длине волос, погружая пальцы в их приятную густоту. Затем он взялся за предпоследнюю из оставшихся косичек, но Торин вдруг перехватил его руки, и Бильбо испуганно замер. Торин вывел его из-за спины и, потянув, усадил к себе на колени, а потом снова отпустил его запястья и закрыл глаза. Растерявшийся в первые мгновения Бильбо уселся поудобнее на скользких кожаных штанах гнома и продолжил своё занятие, но теперь ему приходилось высоко тянуть руки вверх. Торин чуть наклонился, чтобы Бильбо было сподручней. Быстро закончив с этой косичкой, он поспешил расправиться с последней, борясь с собственными непослушными пальцами. Бильбо не просто дрожал – его уже по-настоящему трясло, и он никак не мог с собой справиться. Ему было жарко, спину опалял холод от ледяной завесы водопада, шумное дыхание Торина обжигало шею, гуляющие по пещере сквозняки насквозь продували взмокшую от волнения одежду. Вдобавок Торин открыл глаза и теперь смотрел на Бильбо в упор. - Торин, зач… – Бильбо споткнулся на полуслове и замолчал, чувствуя как горячая даже сквозь рубаху ладонь легла на поясницу и заскользила вниз к бедру. И Бильбо закрыл глаза, наконец-то зарываясь лицом в расплетённые волосы Торина и вдыхая полной грудью их дымный аромат, слепо отдаваясь на волю судьбы и с головой ныряя в бездну нахлынувших ощущений.