Гостья из прошлого. Часть 2

— Я разорву ее на куски, — ледяным голосом цедит Элайджа, не отводя взгляда от бледного личика Гвендолин. — Позволь сделать это мне, — выговаривает Клаус, и на его лице играют желваки, — эта тварь не заслуживает простой смерти. Пару секунд братья смотрят друг на друга, прежде чем старший Майклсон подходит к плачущей жене, которая сидит на краешке низкого дивана рядом с Гвен. Алин мягко касается маленьких ножек, и изо всех сил сжимает губы, не позволяя истерике, которую ведьма едва сдерживает, окончательно накрыть ее. Прошло уже больше двух часов, а Гвендолин так и не пришла в себя. Только нежные щечки становятся с каждой минутой все бледнее, а дыхание реже. Жизнь едва теплится в маленьком теле, и самое страшное, что Алин не имеет ни малейшего понятия о том, как помочь дочери. Она вдоль и поперед исследовала чертов кулон, в надежде понять, какое заклинание на него наложено, но не продвинулась и на дюйм вперед. Не говоря ни слова, Элайджа сжимает дрожащее плечо, и ведьма поднимает на него полные слез раскосые глаза. — Это я виновата, — шепчет она, всхлипывая, — я должна была почувствовать магию… — Во всем произошедшем виновата только одна… — запинается вампир, собирая пальцами дорожки слез с бледных щек жены, — и это совсем не ты, кошечка. Я… Элайджа не успевает договорить, потому что в кабинет Кэролайн врываются Давина и Кол, и юная ведьма мгновенно оказывается рядом с Гвендолин. Не обращая внимания на свое белое платье, она опускается прямо на пол, и тонкие ладони касаются детских щечек. В комнате воцаряется полная тишина, прежде чем ее нарушает тихий голос Давины. — Это заклятье не снять. Лицо Алин бледнеет так, что она становится похожей на труп, пухлые губы шепчут что-то бессвязное, и Элайджа поднимает на Клер полный боли взгляд. — Ты … уверена? — Да, — кивает Давина, — но есть один… один вариант… — Говори! — почти хором выкрикивают Майклсоны, и взгляды всех присутствующих сосредотачиваются на нерешительно кусающей свои пухлые губы ведьме. — Кулон питает магия прежнего владельца, теоретически… если его… ее… не станет… — Хоть одна хорошая новость! — восклицает Кол, — убьем чертову суку! — Ее еще нужно найти, — выдыхает Алин, немного успокаиваясь. — И я знаю, кто нам поможет, — цедит Кэролайн, протягивая ведьме телефон, — звони Сальваторе. — Точно! Молодец, куколка! — хищно улыбается Клаус, — я давно хотел свернуть шею этому мерзкому ублюдку. — Я не верю, что…- начинает было Алин, но в следующий миг происходит то, что заставляет ведьму ошеломленно замереть. — Не нужно защищать меня, зеленоглазка, — криво улыбаясь, говорить Деймон, стоящий на пороге наполненной Майклосонами комнаты, — ты все же слишком добра… Элайджа оказывается рядом с ним так быстро, что все остальные не успевают даже моргнуть. Сильные пальцы сжимают шею вампира, лицо которого начинает сереть, но в этот миг Алин тянет мужа на себя, заставляя его ослабить хватку. — Прошу, Элайджа, — молит она, — он поможет нам спасти Гвендолин. — Послушай жену, — хрипит Деймон, и Майклсон отпускает его, не сводя с лица синеглазого вампира тяжелого взгляда. — Если ты надеешься, что сможешь с ее помощью уцелеть, то жестоко ошибаешься, Сальваторе, — голос Элайджи едва слышен от гнева, — меня тебе не обмануть. Не сомневаюсь, что ты был в курсе планов Кетрин. Деймон потирает шею, и его синие глаза неотрывно смотрят на недвижимое тело, лежащее на диване. Гвендолин выглядит такой маленькой и беззащитной, что у вампира перехватывает дыхание. Он переводит взгляд на Алин, лицо которое совсем мокрое от слез, и сам не узнает свой глухой голос, срывающийся с пересохших губ. — Я не думал, что она пойдет так… так далеко… Поверь, зеленоглазка, я бы… — Оставь, — хмурится ведьма, прерывая его, — просто скажи, где она. Деймон молчит, щуря синие глаза, и Алин не выдерживает, подбегает к нему, стискивает дрожащими пальцами края ворота его кожаной куртки. — Говори! Немедленно! Ее всю трусит, и Элайджа мгновенно оказывается рядом с женой, которая уже близка к истерике. — Тише, милая, — ласково шепчет он, отрывая ее от Сальваторе, и последний поднимает на ведьму полные тоски глаза, наблюдая за тем, как она прижимается к груди мужа, который гладит ладонью смоляные локоны, притягивая Алин к себе. — Я не знаю, где она, — наконец произносит Деймон, — и мне она не ответит. Но вот тебе… И он красноречиво смотрит на старшего Майклсона. — Кто-нибудь объяснит мне, что вообще происходит? — взрывается Кол, — что нужно этой стерве Пирс? И причем здесь Сальваторе? Взгляды всех присутствующих сосредотачиваются на Деймоне, губы которого растягивает кривая улыбка. На несколько секунд в комнате воцаряется полная тишина, пока синеглазый вампир не может найти в себе силы, чтобы ответить на интересующий всех вопрос. Он смотрит на Алин, и на короткое мгновение их взгляды пересекаются. Синие глаза полны сожаления, а в зеленых — только боль. И тогда Деймон решается. — Пирс хотела вернуть тебя, — говорит он, указывая на Элайджу, — но на дне рождении Гвендолин все пошло… мягко говоря… не по ее плану. Это привело Кетрин в ярость. Я не знал, что она поменяла медальон, клянусь. Не думал, что она пойдет на такое. — Но зачем ты помогал ей? — расширяет глаза Кэролайн. — Разве это не очевидно? — усмехается Клаус, глядя на растерянную жену, — Сальваторе надеялся получить ведьму. Деймон ничего не отвечает, опуская взгляд, но все понимают, что гибрид прав. — И что же заставило тебя передумать? — холодно интересуется Элайджа, — зачем ты пришел? — Не хочу быть причастным к тому, что причиняет ей боль, — едва слышно отвечает вампир, так и не поднимая глаз, — и коль уж зеленоглазка может быть счастлива только с тобой… В комнате повисает тишина, и Кэролайн с Давиной смотрят на опустившего в пол глаза вампира почти с жалостью. Алин же кусает губы, глядя на мужа, и, не обращая внимания на раскаянье Деймона, очень тихо говорит: — Прошу найди ее, Элайджа. Найди и убей. — Как скажешь, кошечка.