Примечание автора: Это глава выходит раньше, чем я ожидала. Наверное, потому что я разобралась с проблемой из прошлой главы. Всё ещё короткая, но крутая глава, потому что я закончила так, как хотела. А теперь. Давайте перейдём к Убийце Героев! : D (Но сначала немного реальных БакуДек. Ну, типа того. Это считается.)
Изуку свернул в следующий переулок и зашёл вглубь настолько далеко, чтобы его не было видно с улицы. Он облокотился на стену и выдохнул, слушая звуки приглушённого города. Он закрыл лицо руками; хотел бы он знать, как он дошёл до такого. (Враньё. Он знал, как так получилось.) Сейчас он немного ненавидел Шигараки, но его мысли задержались и мучили его, как открытая рана. Ему нужно было что-то с этим сделать. Что он чувствовал по отношению к Каччану? Изуку должен был быть честен с собой: он всегда превозносил Каччана в сравнении с другими. Парень был его героем и вдохновением. Каччан был настолько особенным для него… Никто никогда не достигал такого уровня для Изуку (может быть ещё и Всемогущий). Мидория был слишком очевиден со своей привязанностью? Он ошибался в своей вере в героев? Нравился ли ему Каччан больше, чем как друг? (Он никогда бы не думал о стольких вопросах, если бы Шигараки не вмешался.) Мидория думал, что ничего такого не случится, если он подумает об этом. Просто чтобы убедиться. Изуку закрыл глаза и облокотился на кирпичное здание. Он погрузится в «сон наяву», как сказал Шигараки, и узнает, что он чувствует по отношению к Каччану. (Разве должно быть больно?) Легче всего было представить, как Каччан прижимает его к стене (это случалось много раз в прошлом, Изуку буквально наизусть помнил, каково это, когда твои плечи встречаются с твёрдой поверхностью). Может, он бы сделал это прямо в этой аллее, где кирпичная стена была как раз под стать грубым пальцам Каччана. Слышать добрые слова от него… Это что-то новое. (Даже та доброта, на которую способен Каччан, будет новой для него.) — Снизу ты выглядишь хорошо, — сказал Каччан, руками прижимая Изуку к стене. Кацуки положил голову на своё предплечье, согнув руку рядом с головой Мидории. Он начал накручивать на палец одну из прядей Изуку, потирая лоб Мидории большим пальцем. — Когда я так близко, то могу пересчитать все твои веснушки. Изуку вдохнул: Каччан пах дымом и сожжённой тканью его рукавов. Изуку отвернулся и уткнулся в руку, чувствуя тепло. Каччан ухмыльнулся, всё ещё продолжая играть с волосами Мидории. Он хотел подразнить его, а Изуку был слишком нетерпелив. Схватившись за лацкан пиджака Кацуки, Мидория потянул его, но губы Каччана пролетели мимо губ Изуку, вместо этого врезавшись в его щёку. Их носы соприкоснулись из-за промаха. Мидория сжал лацкан сильнее, в то время как Бакуго, исправив угол наклона головы, улыбнулся и укусил губу Изуку, прежде чем поцеловать его. (Изуку пальцами прикоснулся к своим губам, расстраиваясь из-за плохой имитации.) Устав стоять под наклоном, Кацуки опустил руки к талии Изуку и подхватил его. После того, как его подняли выше по стене, Мидория упёрся коленками в Каччана, а тот удерживал его в такой позиции своими грудью и бёдрами. Одну руку Бакуго положил на внутреннюю часть бедра, чтобы Изуку не сползал, а второй зарылся в его волосы. Поцелуй не прерывался. Обветренные губы едва приоткрывались между торопливыми вдохами. (Прижавшись бёдрами к стене, Изуку прикусил большой палец и забылся.) Каччан полностью взял на себя вес Мидории, поэтому Изуку мог делать своими руками всё, что хотел. Он провёл по взъерошенным волосам, надеясь, что Каччану будет так же приятно, как было и ему, когда Бакуго провел по его волосам. Он прижался бёдрами к прессу Кацуки, и Мидория притянул его ближе. (Это было так легко, так легко было представить это теперь, когда он забыл про все запреты. Изуку ненавидел то, насколько это было приятно, ненавидел то, что никогда раньше об этом не думал.) — Ты такой чертовски озабоченный, — пробормотал Кацуки, сначала поцеловав, а потом укусив шею Мидории. У Изуку могла пойти кровь от такого болезненного укуса, но ему было всё равно. Он вцепился в Бакуго и уткнулся лицом в его волосы, желая большего давления. Ему нужно было больше. Кацуки засмеялся в шею парня и облизал след от укуса, который оставил. Задрожав, Изуку потянул голову Бакуго за волосы назад и впился в его губы. Ему это было нужно… Он не знал, как сильно нуждался в этом. Он… Крик с улицы разрушил иллюзию. (Каччан испарился, как дым. Перед глазами вновь появилась аллея. Изуку дотронулся рукой до своей шеи.) Мидория повернул голову и услышал ещё один крик. Такой знакомый голос… Он прислушался и только после третьего мучительного стона понял, кто это. — Иида?***
Убийца Героев навис над ним, всё ещё рассказывая о том, каким должен быть настоящий герой, и о том, что поддельные герои должны быть отсеяны. Он продолжил говорить о Туземце и о том, что он должен был быть его приоритетом. Иида едва мог слышать его сквозь пелену боли. Его тело отказывалось двигаться, хотя его кровь свободно текла из пореза, окрашивая рукав в красный. Убийца Героев был прав: он позволил гневу овладеть собой и забыл, что значит быть героем. Ослеплённый своей ненавистью, Иида едва ли подумал о другом герое, наткнувшись на Убийцу Героев в переулке. Он выкрикивал глупые слова мести, одетый в школьную форму, когда его без особых трудностей уложил Убийца Героев. Разница в навыках была настолько огромной, что теперь Тенья понял, почему его брат был так легко повержен. Иида был обречён сразу же, как повернул в переулок. К его глазам подступили слёзы отчаяния. Он провалился. Он провалился. Он провалился. Убийца Героев в последний раз поднял свой меч. Иида должен был умереть. Он посмотрел на уродливое лицо мужчины, чтобы запомнить навсегда. Он умрёт, наполненный ненавистью к этому мужчине. Иида подведёт брата и, без возможности что-либо сделать с этим, умрёт. Меч приблизился и… — Эй! Злобный крик эхом разносился в переулке, свирепый и яростный. Иида направил взгляд в сторону улицы, туда же повернул свою голову Убийца Героев. У входа в переулок стоял Мидория, его кулаки были сжаты, а глаза его горели. Иида едва мог узнать в нём своего робкого одноклассника. — Мидория? — прошептал Тенья сквозь паралич. Он не знал, почему Мидория был здесь, но он должен был убежать. Иида и так слишком много потерял сегодня. Он не мог позволить Мидории попасться этому сумасшедшему мужчине тоже. Он собрал все свои силы и выкрикнул: — Беги! — Заткнись, Иида, — сказал Мидория, всё ещё злобно смотря. Тенья закрыл рот и широко раскрыл глаза. С каких пор Мидория был таким бесстрашным? Что он делает? Иида прищурился. О чём думает этот идиот? Убийца Героев тоже был не особо впечатлён, переводя всё своё внимание с Ииды на Мидорию.***
Стейн. Из всех переулков, чтобы пофантазировать, он выбрал именно тот, в котором Убийца Героев решил расправиться с про-героем, сейчас уже лежащим в стороне (герой Туземец? Изуку был уверен, что это был Туземец), и теперь отчитывал Ииду и рассказывал ему, что значит быть настоящим героем. Мидория еле смог понять, что вообще произошло, но, когда Стейн двинулся в сторону Ииды, чтобы убить его, Изуку сорвался. С него было достаточно. Достаточно издевательств Шигараки. Достаточно его сбивающих с толку эмоций. Достаточно глупости Ииды. Достаточно Убийцы Героев. Достаточно. — Эй! — он крикнул настолько громко, насколько мог. Звук эхом раздался в переулке и привлёк внимание Ииды и Стейна. У него не было плана, но он сделал шаг ближе и схватил в кармане телефон. Он быстро напечатал «Нашёл Стейна. Пришли помощь.» Шигараки (он надеялся, что получилось так, как нужно; он не осмелился посмотреть в телефон, стоя там, в переулке) и потом начал делать то, что умел лучше всего: говорить. — Уйди от него! Что ты делаешь? — спросил Изуку. Стейн уставился на него, небрежно держа меч. Он прищурился, и Мидории стало интересно, узнал ли он его после той ночи в баре Курогири. Изуку облизал свои губы и задал вопрос: — Ты правда собираешься убить его? — А ты у нас маленький герой? — отворачиваясь от Ииды, спросил Убийца Героев. Он направился в сторону Мидории, крутя в руках меч. Стейн не улыбался, но в его глазах так и плясали озорные искры. Следующая его фраза подтвердила то, что он помнил Изуку. — Не этого я ожидал. — Ты тоже тот ещё герой, — хмыкнул Мидория и убрал волосы с лица. Он полагал, что при других обстоятельствах, он бы боялся намного больше. Но после последних шести месяцев, проведённых с Шигараки, и встречи с Мастером, Стейн для него стал просто ещё одним злодеем. Изуку видел их каждые выходные в офисе Гирана на протяжении всего лета, и они были никем по сравнению с его всеразрушающим другом. Из-за этого сложно было бояться, так что его язык перестал слушаться. — А разве ты не должен быть каким-то антигероем? Какой герой убьёт ребенка после того, как отчитал его? Похоже, тебе просто нравится слушать свой собственный голос. Иида смотрел на него с широко раскрытыми глазами и всё ещё кровоточащим плечом. Изуку почти стало его жалко, но он был рад, что Тенья был настолько шокирован, что не мог ничего сказать. (Позже ему придётся придумать причину для такого дерзкого поведения. Всё очень плохо. Очень-очень плохо!) — Я избавляюсь от продажного героя, — произнёс Стейн. Он подошёл ближе и мечом приподнял подбородок Мидории. Запах гниющей кожи Стейна щекотал нос Изуку, и он пытался сопротивляться желанию отойти назад. — Твой юный разум не поймёт. — Если я… — Убийца Героев замолчал. Его глаза широко раскрылись, и он опустил нож, расслабляя руку. Изуку почувствовал горячее мокрое дыхание на своей спине и шее, по его рукам пробежали мурашки. — Мидория! Беги! — выкрикнул Иида, хрипя и дёргаясь от боли. Что-то мокрое врезалось в него и потекло вниз по его куртке. Изуку, дрожа, обернулся и увидел разорванный мускулистый пресс. Подняв немного свою голову вверх, он сглотнул и сделал шаг назад, врезавшись в грудь Стейна и едва избежав его меча. Изо рта Ному текли и капали на асфальт слюни, после чего он вывернул свою голову и издал ужасающий рык. Убийца Героев оттолкнул Мидорию в сторону и отпрыгнул назад, когда Ному двинулся вперёд, пытаясь схватить Стейна своими мясистыми руками. Изуку ударился коленками об землю, после быстро встав и отбежав в сторону, в то время как Стейн уворачивался от каждого удара Ному. Монстр яростно ударил кулаками по земле, отчего асфальт разломался. Изуку вздрогнул из-за того, что маленький кусочек попал в его щёку, но в конце концов смог добраться до Ииды. Пока Стейн и Ному, сражаясь, уходили всё больше вглубь переулка, разрушая здания, Мидория положил руку на спину Теньи. Он старался успевать следить за битвой и одновременно проверять, как себя чувствует его новый друг. — Ты в порядке? — Что ты здесь делаешь? — спросил Иида и вздрогнул из-за того, что один из кирпичей, отлетевших от удара Ному, приземлился прямо рядом с ними. — Почему ты в Хосю? — Я волновался о тебе, — ответил Мидория, не уверенный, что он ещё может сказать в такой ситуации по этому поводу. Он надавил на спину Ииды и смотрел, как Стейн замахнулся на Ному. Его меч ударился о твёрдую кожу, и Мидория вцепился в кофту Теньи. — Ты можешь двигаться? Мы не можем здесь оставаться. — Мидо… Иида замолчал сразу, как только огромный камень попал ему точно в затылок. Обломки от камня посыпались на бетон, а Иида бессознательно упал от болезненного удара. — Шигараки? — спросил Изуку, смотря на своего злодейского друга. Он надел свою маску-руку и бросил куда-то свою толстовку, под которой был его костюм. — Почему ты ударил Ииду? — Этот парень побежал за помощью, когда я напал на Юэй, — ответил Томура, почесывая шею. Он прищурился под маской и прошипел: — Радуйся, что я не сделал что похуже. К тому же, ты же не хочешь, чтобы он увидел меня, да? Разве это не было бы плохо? — Да, но ты не должен был так сильно бить его, — проверяя затылок Ииды, произнёс Мидория. Из раны текла кровь, но не сильно. Она окрасила волосы Теньи в тёмно-красный цвет. Изуку вздохнул. Через несколько секунд снова появилось существо, чьё присутствие ему нужно будет объяснить. Ному зарычал где-то сбоку, и Мидория вздрогнул. Может быть, ему стоит сказать, что на Ииду упал обломок? Может, травма была настолько серьёзной, что вызвала проблемы с памятью и это сработает? А пока: — Что здесь делает Ному? Я попросил помочь со Стейном, а не привести монстра! — Ному помогает, — Шигараки ухмыльнулся, когда монстр бросил Убийцу Героев на главную улицу. Мидория услышал визг колёс и крики людей, как только Ному вышел на свет. Томура оскалился и присел рядом с телом Ииды, положив тому на спину руку. — Смотри, как он помогает. Изуку раскрыл рот, а потом закрыл его. Если он начнёт сейчас спорить с Шигараки, если он сейчас доведёт его до истерики, то точно всё испортит. Да и вообще, формально, он и правда помогал. Мидория потёр лицо руками, посмотрел на улицу, где Ному схватил Стейна за шарф. — Спасибо. — В любое время, друг, — кивнул Томура. — Ты… Ты из Лиги Злодеев, — прошептал Туземец. Его глаза были широко раскрыты, а тело дрожало. Он отчаянно пытался сдвинуть своё израненное тело. — Ты напал на Юэй. — Ты очнулся? — спросил Изуку, всё ещё держа руку на спине Теньи. Из-за своей злости на Ииду, Стейна и Ному он совершенно забыл о про-герое. Мидория посмотрел на Шигараки и сжал губы. Он сморщился, а потом попытался улыбнуться Туземцу. — Ты в порядке? — Если да, то это ненадолго, — произнёс Томура. Он встал, подошёл к про-герою и присел рядом с ним. Он поводил пальцем из стороны в сторону перед лицом Туземца. — Убийца Героев становится небрежным, да? Думаю, в этот раз я могу убрать за ним. — Подожди! — выкрикнул Изуку. Бой между Ному и Стейном продолжался на улице, а тёплое тело Ииды напомнило ему о ситуации. Инстинктивно он захотел спасти про-героя, но не было ни единого шанса, что после всего этого Туземец не скажет, что Шигараки был здесь и что он знаком с Изуку. Мидория следил за тем, как дёргался глаз Томуры, и за фигурой убийцы. Шигараки собирался убить этого мужчину, несмотря на любые аргументы Мидории. Он и так уже испытывал свою удачу, когда просил дать Ииде уйти. Мидория почесал подбородок и, дрожа, вдохнул побольше воздуха, и сделал то, от чего его сердце заболело. — Не используй своё расщепление. Будет лучше, если мы свалим всё на Убийцу Героев. — Почему вся слава должна достаться ему? — спросил Шигараки, ударив ладонью по лицу Туземца, когда тот захотел что-то вставить. — Я ненавижу его. — Потому что ты лучше этого, убивать какого-то продажного героя в тёмном переулке… — ответил Изуку, надеясь убедить Шигараки лестью. — То, как Убийца Героев прячется в тени, словно крыса, — жалко. Парень ухмыльнулся и схватил лицо Туземца двумя руками, всё ещё не касаясь средними пальцами. Он засмеялся. — Ты прав. — Эй! — крикнул Туземец, когда Томура резко потащил его за голову вперёд и со всей силы ударил его об стену. Изуку хотел поддаться соблазну и отвернуться, но, как бы ему не хотелось это признавать, теперь он замешан во всём этом. Ему нужно продолжать следить за этим омерзительным поступком до конца. После третьего, последнего, удара, Шигараки драматично поднял руки в воздух. Тело Туземца упало на бетон, с открытыми глазами и разбитым черепом. По стене текла кровь. Изуку сглотнул и снова интуитивно проверил затылок Ииды. — Кажется, Ному веселится, — сказал Томура, медленно подходя к Мидории и осматриваясь так, будто это не он сейчас убил человека. Он вскинул голову вверх, чуть ли не хихикая. — Послушай эти прелестные крики. (Изуку надо вылезти из всего этого.) — Эй, Шигараки, — медленно дыша, чтобы успокоиться, сказал Изуку. Ситуация выходила из-под контроля, и ему бы следовало задуматься о последствиях и решить всё сейчас, пока ещё был шанс. — Мне надо, чтобы Курогири оказал мне услугу. — Какую это? — Герой, у которого я прохожу стажировку, должен соврать и сказать, что взял меня в Хосю, потому что я волновался об Ииде, — ответил Мидория и потёр шею. — Иначе у меня нет другого объяснения тому, почему я сейчас не с ним в другом городе. — Думаю, мы можем это устроить. Предоставить алиби для Курогири легче лёгкого, — Шигараки пнул в бок Туземца и повернул голову того в сторону улицы. Мимо пролетела машина, и он засмеялся. — Убийца Героев держится дольше, чем я думал. — Ному сильные, но Стейн умеет уворачиваться, — Мидория плюхнулся на землю. Он старался смотреть только на Шигараки и игнорировать битву на улице. — Ты собираешься остаться и убедиться, что Ному позаботится об Убийце Героев? — Не знаю, — Томура зачесал шею и перенёс свой вес на правую ногу. — В какой-то степени мне так хочется посмотреть выживет ли он, чтобы потом убить его ещё более жестоким способом. Я же собрался в самый последний момент. Томура повернулся к Изуку и мягко ухмыльнулся. — Твоё сообщение содержало не так уж и много информации, плюс прочесть все исправленные автокоррекцией слова заняло достаточно много времени. Изуку фыркнул, прикрыв рот рукой, чтобы не засмеяться. Это было не смешно. Иида был ранен, про-герой мёртв, а Ному бушевал на улице. Но глаза Шигараки улыбались и это… Это было выше его понимания. — Ты сейчас собираешься позвать настоящую помощь? — спросил Шигараки, почесывая шею. — Или так и будешь всю оставшуюся ночь сидеть здесь со своим другом? Он достал из кармана телефон, посмотрел на сообщение, отправленное Томуре, в котором вместо «Стейн» было написано «Стал», и удалил его. Изуку задумался, было ли странным то, что он даже не задумался позвонить в полицию. (Ох, он так глубоко погряз в этом. Так глубоко. Шигараки продолжал ухмыляться.) — Подожди, — Изуку поднял голову и устремил свой взгляд на выход из переулка. — Ты слышал это? Шигараки опустил руку, и его, и Изуку глаза были ослеплены яркой вспышкой пламени, заполнившей весь проход в переулок и промелькнувшей на улице. Визг Ному продолжался всего долю секунды, после чего раздался крик Стейна: — Старатель!