Примечание автора: «Happy Ending» Mika прямо описывает моё настроение во время написания этой главы, как минимум слова уж точно. В этой главе происходит слишком много действий, но эта сладкая горечь — именно то, что я хочу получить. Продолжая впадать в мою ностальгию по подростковым годам, я советую вам послушать «Dancing for Rain» Rise Against. Кстати, эта песня стояла на повторе, когда я писала эту главу: Р Кстати, мы почти дошли до конца. Ещё одна глава, что-то наподобие эпилога, чтобы перейти к следующему фанфику, и всё, конец. Давайте сделаем это.
— Тот, кто придумал всю эту чушь с «первые должны быть избранными» — идиот. Когда ты делаешь что-то в первый раз, то всё получается каким-то неаккуратным, да и ты сам постоянно нервничаешь, — опустив подбородок на ладонь, промямлил Шигараки. Сидя на ящике в тёмном углу комнаты, он поднял одну ногу над собой и начал рассматривать кроссовок. — Почти всегда всё идёт не по плану и заканчивается катастрофой. Изуку укусил себя за большой палец, чувствуя вкус грубого материала своих новых перчаток. — Поэтому, если ты хочешь, чтобы что-то получилось хорошо и запомнилось на всю жизнь, — Томура поставил ногу обратно на коробку, стук от каблуков эхом раздался в комнате. Его улыбка расползлась на лице, — то сначала тебе нужно потренироваться. Мужчина стоял на коленях, его руки были связаны за спиной. Его глаза были широко раскрыты, пока он бросал взгляд то на сидящего позади на картонной коробке Шигараки, то на стоящего перед ним Изуку. — Это… это несмешно. Оставалась неделя до отмеченного в календаре дня, который Мидория выбрал для того, чтобы встретиться с Каччаном и забрать Киришиму. У него не было особых дел кроме работы на Гирана и тренировок, так что голову Мидории заняла одна мысль: «Овладеть Каччаном». Но он не мог заполучить Каччана, пока ему мешал Киришима. (Так что Мидория принял решение, от которого Шигараки пришёл в восторг.) Хотя Изуку и тренировался, он всё ещё не участвовал в настоящих боях с настоящими оппонентами. Он еще не смог ощутить прелесть втаптывания кого-то в землю в полной мере, что уж говорить о нанесении серьёзных повреждений. Беспокойство Шигараки о том, что у Мидории не хватит духу что-то сделать, когда он встретится лицом к лицу с Киришимой, было оправдано. (Он сделает это.) Изуку опустил взгляд на мужчину, замолчавшего от страха перед двумя злодеями во всеоружии. Он выглядел на пару лет старше Мидории и был хорошо одет: рубашка со всеми застёгнутыми пуговицами и брюки. Его галстук был развязан, и, как предполагал Изуку, Томура схватил парня в поезде в пригороде. — Кто это? — задал вопрос Мидория. — А это имеет значение? — Шигараки зачесал свою шею. (Да.) — Думаю, нет, — ответил Мидория. В действительности Шигараки был прав: это не имело значения. (Имело.) Мужчина уже был здесь, и если Изуку его не убьёт, то это сделает Шигараки. Если курок в любом случае будет спущен, то Мидории стоило оценить предоставленную ему возможность и сделать это самому. Он собирается убить Киришиму через неделю, так что меньшее, что он мог сделать, — приготовиться. (Этот мужчина не сделал ничего плохого. Вместо него мог быть кто угодно. Изуку собирается убить невиновного.) В любом случае, Эйджиро не заслуживал чести быть первой жертвой Мидории. С одной стороны, он хотел запомнить страдания Киришимы, но с другой, Изуку хотел, чтобы тот был лишь ещё одним трупом, о котором он сразу же забудет. В конце концов всё закончится тем, что Мидория будет слишком занят настраиванием себя на убийство Эйджиро, что в итоге не сможет насладиться самим процессом размозжения его лица об стену. (В горле Изуку застрял ком, его тошнило. Он сглотнул.) Мидория взял нож с маленького стола, стоящего рядом с ним. Он сжал до боли ручку и развернулся к мужчине. (Шатен, зелёные глаза, морщины на лице и густые брови.) — Каким наименее болезненным способом я могу это сделать? — его дыхание участилось. Мужчина выкрикивал банальные просьбы остановиться и вопил о том, что у него есть семья. Изуку не слушал его. (Он должен был, иначе он никогда не сможет решиться на это.) Мидория сделал шаг вперёд, немного ослабляя хватку. — Злодей или нет, я не собираюсь заниматься пытками. (Пока дело не касается Киришимы.) — Для первого убийства? — Шигараки обернулся назад и заговорил, осматривая человека, который не прекращал умолять о пощаде. Томуре легко удавалось игнорировать мужчину в отличие от Изуку, и он спокойно продолжил говорить: — Нет никакого лёгкого способа. Ты всё равно налажаешь, и он будет страдать, так что просто пытайся, как можешь. — Это не ответ, — протянул Мидория. — Не делайте этого, — сбивчиво шептал мужчина. Он упал на спину и попытался отползти подальше от Изуку, что у него совсем не получалось из-за того, что его руки и ноги были связаны. Изуку схватил мужчину за щиколотку и притянул к себе. Он встал коленями ему на грудь, чтобы сдержать, и приставил к пленнику нож. В голове Изуку был план: перерезать горло, быстро и легко. Он поднял нож и взялся за него двумя руками, чтобы быть уверенным, что ему хватит сил. Мидория не хотел промахнуться или, что ещё более глупо, вонзить нож недостаточно глубоко. Через секунду он опустил нож и слез с мужчины. Он отошёл в другой конец комнаты и скинул с головы капюшон, чтобы провести рукой по волосам и успокоиться. (Он не может это сделать.) — Выдохни, Мидория, — Шигараки лёг обратно на коробку и потянулся. Злодей зевнул и почесал свою грудь. — Не торопись. Попробуй снова. Не то чтобы мы куда-то спешим. — Я не… — Изуку затряс головой и прикусил губу. — Я не знаю. (Мог ли он это сделать?) — Мидория, — серьёзно начал Томура. Он повернулся в сторону, уставившись на Изуку со скучающим выражением лица. — Повзрослей уже и сделай это. Несмотря на такое требование, Мидории потребовалось ещё десять минут, чтобы собраться и снова взять в руки нож, и потом ещё пять минут он потратил, растягивая кожу на груди пленника и уговаривая себя перерезать мужчине горло. (Изуку принял решение. Он должен принять решение.) Следующие пять минут прошли в муках решая, что ему сделать. Пленник заплакал. (Всё так запутано.) Само убийство прошло достаточно быстро: Шигараки выкрикнул «Бу!» в ухо Мидории, когда нож, трясущийся в руках парня, был рядом с горлом. Изуку рефлекторно вонзил нож в шею мужчины и подпрыгнул. (Изуку хихикнул.) Когда тело перестало двигаться, Мидория выдернул нож из плоти и уронил его на землю. Его руки так сильно тряслись, что он не мог удерживать рукоятку. Изуку встал, сделал два шага и снова осел на пол, падая спиной на холодный бетон — ноги были слишком ватными, чтобы выдержать его вес. — Как я и сказал, — Томура погладил Изуку по голове и хмыкнул. — Тебе нужно больше практиковаться. Мидория стряхнул капли крови со своих перчаток на штаны и уставился на мёртвое тело. (Наверное, Шигараки был прав.)***
— Очень вовремя, — Изуку сжал губы. Он посмотрел на Кацуки и прищурился. — Раньше, чем я ожидал. Мог бы поклясться, что сломанные рёбра замедлят тебя хотя бы на час. — Так и было, — стиснув зубы, процедил Бакуго. Он сделал пару осторожных шагов вперёд, вглубь дыма, образовавшегося из-за того, что он сломал стену. Мидория стоял на месте, подозрительно (что было оправдано) наблюдая за Кацуки. Киришима висел в лапах Ному, у него было обильное кровотечение из плеча, а нога, казалось, была сломана, но всё же он был жив, и так оно и должно было оставаться, по мнению Бакуго. Он продолжал диалог с Изуку, чтобы отвлечь его. — Не понимаю, почему это имеет значение. — Нет, ну конечно, это имеет значение, Каччан. Если я собираюсь убить Киришиму, это не значит, что я хочу, чтобы ты это видел, — Мидория фыркнул и отвёл взгляд в сторону. — Я не конченый монстр, Каччан. Кацуки не обязан был отвечать. Его голову переполняли тысячи мыслей с того самого момента, как он увидел Изуку, появившемся на Ному, но он всё ещё не мог осмыслить то, что это был тот же человек, что и маленькое ничтожество, над которым он издевался в средней школе. У него не было времени сожалеть, особенно когда на кону стояла жизнь Киришимы. (Особенно когда это была его вина.) — Как ты смог так быстро сюда добраться? — спросил Эйджиро, чертыхаясь, когда Ному сжал его руки. Он начал крутиться, чтобы подстроиться под положение монстра. Киришима натянуто улыбнулся. Его ухмылку портила разбитая и красная губа. — Не то чтобы я жалуюсь. — Этот идиот прислал мне приглашение, — Кацуки достал маленькую визитку из пряжки своего ремня. Он развернул её, показывая адрес, написанный кривым почерком Изуку. — Было сложно не заметить её, прикреплённой на моём галстуке. — Я рад, что она не открепилась, — Изуку поскрёб двумя пальцами по щеке. Бакуго заметил порез и мысленно похвалил Киришиму за то, что он нанёс хотя бы один удар. Мидория стоял на месте, когда Кацуки ударил о бетонный пол. Изуку положил руку себе на плечо, поднял голову и повернул её, изучая Бакуго. — Я волновался, что она упадёт во время боя. Бакуго запихнул карту обратно в карман. На ней не было точного адреса склада, только приблизительное место, от которого с помощью подсказок можно было его найти. Если бы кто-то другой нашёл эту карточку, то ему понадобился бы целый день, чтобы разгадать расплывчатое описание дороги до нужного здания. Но Кацуки узнал важную часть в указаниях и быстро нашёл склад. (На самом деле Изуку был оскорблён, он думал, что это задержит его хотя бы ещё на один час.) — Что у тебя за цель, Изуку? — переходя сразу к делу, спросил Кацуки. — Я сделал выбор, — Мидория сделал круговые движения плечами, разминаясь. Он был несерьёзен, совсем несерьёзен. — Намного легче жить с кровью на руках, чем молча сидеть и наблюдать за тем, как ты любишь кого-то другого, не меня, будь то платонические или физические чувства. — Всё так запутано, — протянул Эйджиро. — А ты не мог бы… Мы тут разговариваем! — Изуку зарычал и развернулся на каблуках. Он щёлкнул пальцами и закричал: — Ному. Заткни его! — Эй! — выкрикнул Кацуки, когда Ному отпустил плечо Киришимы и захлопнул его рот и нос ладонью. — Отпусти его, Изуку. — Нет, — категорично ответил Мидория. — Если ты пришёл раньше, это не значит, что мои планы изменились. Киришима умрёт, а тебя я заберу домой. — Что-что, прости? — стиснув зубы, переспросил Бакуго. Он почувствовал, как его ладони начали дымиться, но он сдержал себя от активации причуды. Он был в пределах пяти метров, о которых его предупреждал Изуку, и последнее, чего он хотел, так это дать злодею дополнительную подзарядку. — Я спасу Киришиму, а ты попадёшь обратно в тюрьму, вот, что здесь произойдёт. — Да ладно, Каччан, я думал, ты будешь умнее, — произнёс Изуку. Киришима ударил ладонью по запястью Ному. Бакуго нужно было действовать, пока его лучший друг и правда не задохнулся. Мидория встал на его пути. Его выражение лица было таким серьёзным. — Если ты достаточно умён, чтобы разгадать адрес склада на карточке, то ты должен быть достаточно умён, чтобы понимать, что это была дорога в один конец. — Может быть я и пёс Шигараки, но он не будет против, если я принесу домой бродячее животное для себя, — Изуку прикусил губу, чтобы сдержать маниакальную улыбку. — У тебя не так уж и много вариантов, Каччан. — При условии, что ты победишь меня, — Бакуго принял боевую стойку и поднял перед собой кулаки. — Если ты думаешь, что мне нужна причуда, чтобы победить тебя, то ты глубоко ошибаешься. — Мило, что ты так думаешь, — ухмыльнулся Мидория. — Но из нас двоих только у меня есть преимущество. Не расстраивайся, когда проиграешь, хорошо? Изуку не мог подтянуть свои навыки ближнего боя до уровня Кацуки за три месяца. Это было невозможно. Бакуго проиграл во время прошлой стычки только из-за Ному и причуды злодея, о которой он толком ничего и не знал. Изуку точно блефовал, чтобы Киришима потерял сознание, и Ному мог его бросить и переключиться на другую цель, но Бакуго не даст ему такой возможности. — Ещё не поздно, — перемещая вес на другую ногу, произнёс Бакуго. — Брось Киришиму и сдайся. — Знаешь, в чём прелесть защитных причуд? — спросил Изуку, опустив руку в сумку, висящую у него на боку. Из неё он достал небольшой двухдюймовый пузырёк. Мидория откупорил крышку и подкинул его вверх. — Ты учишься находить необычные способы её применения. Пузырёк взорвался прямо над головой Изуку, и он побежал вперёд, вытянув руку в сторону и поглощая энергию грудью, активировав свою новую причуду. — Блять, — выкрикнул Бакуго. Он попытался увернуться, но Изуку схватил его за запястье и утянул в сторону, в эпицентр взрыва, нанося удары по бокам и зажившим рёбрам (Исцеляющая девочка его убьёт). Мидория продолжал раскачивать его, используя взрыв, чтобы бросить Кацуки вглубь склада подальше от дыры в стене. Бакуго сильно ударился о бетонный пол, но быстро встал на ноги. — Хорошо, это немного всё меняет. Но ты всё равно проиграешь, Деку! — Не зови меня так! — сорвался Изуку. Он кинул вперёд ещё два пузырька. Бакуго закрыл лицо руками, блокируя взрыв. Изуку поглотил энергию, но не стал сразу же её высвобождать, давая возможность Кацуки самому нанести удар. Бакуго ударил злодея локтем в бок и повалил его на землю. — Не двигайся! — выкрикнул Кацуки, пытаясь сдержать его. Изуку зарычал и положил руки на землю. Он приподнялся и ногами отпихнул Кацуки, переворачиваясь. После чего Мидория поднял одну руку, и Бакуго едва успел лечь на пол, когда из ладони Изуку вырвался взрыв. Однако герой не успел увернуться от второго взрыва. Он был меньше, чем предыдущий, но его хватило, чтобы повалить Бакуго на спину. — Я очень много тренировался со своей причудой, так что не думай, что у тебя есть преимущество, — Изуку пнул Кацуки в грудь и сел на него, когда тот пытался отлезть от злодея. Уже через секунду руки Мидории были на шее Бакуго, и он начал сильно сжимать их. — Я не хочу причинять тебе боль, Каччан, но, пока ты дышишь, я буду делать то, что должен. — Громкие слова для того, кто душит меня, — прохрипел Кацуки, хватаясь за запястья Изуку. Он приподнялся, тем самым ослабляя хватку злодея, но мелкий крысёныш стал сильнее. — Отпусти… — Ни за что. Никогда не отпущу, — ответил Мидория. Маниакальный блеск в глазах стал заметнее, как только он с отчаянием прошипел: — Теперь будь хорошим мальчиком и отрубись уже, чтобы я мог убить Киришиму и забрать тебя домой. — Нет, — закашлял Бакуго. — Ты такой упрямый, — так нежно произнёс Изуку — это было вовсе неуместно в такой ситуации, что у Кацуки заныло в груди. Мидория придвинулся ближе настолько, что он мог бы поцеловать Бакуго, если бы захотел. — Но это делает тебя только… Изуку наклонился вперёд, его хватка ослабла, и он упал без сознания на грудь Кацуки. Бакуго, медленно выдохнув, поднял руку, положил её на голову Изуку, запустив пальцы в его волосы, и приподнялся на локте. Кацуки посмотрел за спину Мидории и прошипел: — Как раз вовремя.***
— Пути назад не будет, если сейчас сделаешь это, — Шигараки сидел на дереве с Изуку рядом со железнодорожной станцией. Они наблюдали за тем, как Кацуки и Киришима встретились в привычном месте, придерживаясь своего режима, который Изуку только сейчас запомнил. Томура ткнулся лбом в кору и хмыкнул. — Ты же знаешь это, да? — Уже слишком поздно думать об этом, — Мидория натянул капюшон и надел обратно маску, вдыхая запах дерева и листьев. Его взгляд был прикован к Кацуки, который шёл рядом с Киришимой и от которого исходила аура защитника. Изуку прищурился и выдохнул. — Я знаю, чего хочу. — Хорошо, — Томура кивнул. Он оторвал небольшой кусочек коры, после чего прикоснулся к нему всеми пальцами и превратил его в пыль, рассыпавшуюся перед ними. — В любом случае, я не дал бы тебе уйти. Изуку фыркнул и встал, чтобы спрыгнуть с дерева в кусты, где их ждали Ному и Курогири. Настал его звёздный час. (Пути назад больше не будет.)***
Изуку проморгался. Его руки были в наручниках, а голова ныла от боли. Он поднял голову, чтобы сразу же её опустить из-за нарастающей боли. Он прошипел и заставил себя открыть глаза. Он был всё на том же складе, но теперь он сидел рядом с Кацуки, а не на нём. Бетон впивался ему в бок, а когда он повернулся, то понял, что с него сняли его сумку. Мидория осмотрелся и заметил Бакуго, сидящего на полу рядом с ним. (Хорошо. Хорошо. Каччан не ушёл.) Следя за местоположением самого важного для него человека, Мидория осмотрел комнату, чтобы понять, откуда доносится шум. Рядом с разбитой стеной на носилках лежал Киришима, окружённый парамедиками, которые хотели поскорее вытащить его из этой комнаты через дыру. (Чёрт. Изуку снова придётся искать этого идиота, да? Вот и избавился от него сегодня, ага, как же.) Кроме того, Айзава и Тодороки стояли рядом с Ному, заключённым во льдах, и другими про-героями, окружившими зверя, который был не в силах выбраться. (Курогири будет сильно злиться, если Ному убьют.) — Что случилось? — Изуку спросил так, чтобы только Кацуки услышал. Бакуго посмотрел вниз и уточнил: — Тебе рассказать всю историю или покороче? — Покороче, — заключил Мидория. — Хагакурэ вырубила тебя со спины, когда ты был отвлечён моим удушением, — начал Бакуго. Он сильнее вжался в сидение, положив свои руки на согнутые колени. — У твоего Ному, видимо, были приоритеты, потому что как только ты вырубился, он бросил Киришиму и попытался атаковать нас. Из-за чего у Айзавы появилась возможность вытащить Киришиму в безопасное место, в то время как Тодороки поймал Ному. Потом мы надели на тебя наручники и вернулись, чтобы помочь взять Ному под контроль. — Хагакурэ была здесь? — Мидория пробормотал под нос. Он дважды моргнул и заметил пару летающих в воздухе перчаток, чей носитель увлечённо разговаривал с Айзавой, который ругался на неё за то, что она подошла слишком близко. Она была их одноклассницей, разве нет? Каччан с ней вообще хоть разговаривал? Изуку затряс головой. — Я не понимаю. На лице Кацуки читалась грусть, и Изуку всем сердцем это ненавидел. (Каччан не должен был грустить. Он должен был злиться, быть в ярости и даже радоваться.) Он сжал связанные руки в кулаки, после чего расслабил их. — Ты же не думал, что я правда приду один, да? — спросил Кацуки. Внутри Изуку что-то треснуло.***
От шокированного лица Изуку у Кацуки свело живот. За этот год в Юэй он так сильно изменился, но Мидория всё ещё помнил старого Кацуки: задиру, который брал то, что хотел, и заставлял окружающих держаться от него подальше в одиночку. Конечно, Мидория думал, что Бакуго пришёл один, их план наполовину зависел от этого условия. (Но от этого ему не стало лучше.) — Я рассказал Айзаве о карте сразу же, как её нашёл, — признался Бакуго, наблюдая за Изуку. Его задачей было убедиться в том, что злодей-подросток был отвлечён, чтобы остальные могли спасти Киришиму и обезвредить Ному. Это был конфликт интересов, но Шота не отказал ему, когда Кацуки добровольно вызвался на эту работу. — Мы придумывали план, пока Исцеляющая девочка лечила мои рёбра. — Вообще они не разрешают студентам участвовать в миссиях, но из-за твоего дружка Шигараки, который доставлял неприятности Всемогущему и другим про-героям в другом конце города, чтобы отвлечь их, мы подумали, что всё пройдёт гладко, если ты будешь уверен, что всё идёт по твоему плану и я пришёл один. Так мы получили разрешение для миссии, — Бакуго не знал, почему он делится всей этой информацией, но с каждой минутой становилось легче, пока он смотрел на растущее замешательство на лице Изуку. — Остальное зависело от тебя. — Это всё ещё бессмысленно, — Мидория уставился на землю. Он прищурился и затряс головой, начиная бормотать что-то себе под нос. — Ты всё делаешь сам. Ты никогда не сдаёшься. Зачем тебе нужна была помощь, если никто кроме тебя не сможет сделать всё так, как надо? — Если я чему-то и научился в Юэй, — мягко сказал Бакуго, — так это тому, что я не могу сделать всё сам. Есть ещё много людей, которые сильнее меня, и всегда будут те, кто сильнее меня. Я смогу стать героем, которым хочу быть, только если буду сотрудничать и работать с остальными. Делать всё в одиночку глупо и горделиво с моей стороны, и я устал от этого. Изуку зашевелился и встал на колени. Его лицо исказилось от неверия и жалости. Это было настолько устрашающе, что у Кацуки скрутило живот. — Что они с тобой сделали? Бакуго не двигался, пока Мидория приближался к нему, бормоча себе под нос. — Дело не только в Киришиме. Они все… — Изуку прищурился, он хрипел, а кончики его рта дёргались, когда он шептал. — Юэй сломала тебя. Бакуго замер. Комната опустела, когда он сконцентрировался на Мидории и его растущем маниакальном психозе. — Но всё хорошо, — произнёс Изуку, наклоняясь вперёд. Его глаза загорелись той решимостью и надеждой, которая у него когда-то была, когда он писал о героях в свои тетрадки. В груди Бакуго всё сжималось сильнее с каждым шагом Мидории, пока злодей не оказался чуть ли не на его коленях. Их лбы соприкоснулись, и Кацуки почувствовал дыхание Мидории на своём лице. — Даже если ты сломан, я всё равно буду любить тебя, Каччан. Ты мой, в горе и в радости. — Не думаю, что сломанный здесь я, — прошептал в ответ Кацуки, расслабив плечи. — Справедливо, — Изуку поцеловал Бакуго в уголок губ и лёг рядом с ним на полу. Он прижался к Кацуки, такой маленький и тёплый. — Я устал, Каччан. — Я тоже, — ответил Бакуго. Их мимолётный момент спокойствия прервал Ному, испарившейся в чёрном дыме, появившемся под ним, в то время как все остальные немедленно вскочили на ноги. Кацуки должен был знать, что Курогири вскоре бы вернулся. Они должны были уже уйти отсюда, но идиотский Ному… — Кажется, пришёл мой выход, — отталкиваясь, произнёс Мидория. Он посмотрел в глаза Кацуки и улыбнулся. — До встречи, Каччан. Позже Бакуго будет жалеть, что не потянулся и не схватил Изуку, когда его поглощал чёрный дым.