Мать поневоле

Несмотря на свое решение, Гермиона все равно была немного расстроена, когда выходила из подземелий. Она надеялась, что все сделала правильно, но не была в этом уверена. Северус Снейп был трудным мужчиной. Гермиона не знала получится ли у нее за это время изменить его решение и получить хоть какие-нибудь права на ребенка? Ей хотелось верить, что да. Открыв боковую дверь на территорию замка, Гермиона сделала длинный глубокий вдох. Ей недоставало этого освежающего шотландского воздуха и холмистых земель Хогвартса. Она решила прогуляться вокруг замка, чтобы собрать мысли воедино, прежде чем покинет Хогвартс. Первое, о чем нужно было позаботиться − это университет. Она не думала, что дистанционное обучение станет для нее проблемой, такая практика уже давно была распространена. Ее основной специальностью были Чары. Она уже обращалась к профессору Флитвику, чтобы стать его подмастерьем после того, как закончит учебу в университете. Однако до сих пор еще не получила его ответ. Обычно он брал в ученики только студентов Рейвенкло, и в настоящее время с ним работал Терри Бут. Гермиона улыбнулась. Есть и светлая сторона: благодаря этому договору следующие месяцы она проведет в Хогвартсе. Прогуливаясь, она наткнулась на небольшой сад, усыпанный розами. Это всегда было ее любимейшее место, так что она даже не удивилась, что ноги сами привели ее сюда. Как только она опустилась на одну из скамеек, ее окликнул знакомый голос. − О, мисс Грейнджер, как я рада, что встретила вас сегодня. − Профессор МакГонагал! Я тоже рада вас видеть, − с улыбкой на лице воскликнула Гермиона, повернувшись к ней. − Вы уже не моя ученица, может пора нам перейти на "ты"? − улыбнувшись, произнесла Минерва и присела с ней рядом. − Я была бы рада, − ответила Гермиона. − Тогда, моя дорогая, зови меня Минервой. − Конечно, − Гермиона посмотрела на своего бывшего профессора задумчивым взглядом. − Наверное, вам интересно, что я здесь делаю? − Ну, могу предположить, что ты была на встрече с Северусом. Не так ли? Гермиона удивилась ее осведомленности, но промолчала. В конце-концов она уже подписала контракт, а пункт о конфиденциальности отменять Снейп не стал. Хоть она уже и рассказала все своим друзьям, имела ли она право и дальше распространяться об их соглашении? − О, не удивляйся, Гермиона, я знаю, что Северус искал суррогатную мать и собирался предложить тебе эту роль. И знаю о контракте, так что не бойся говорить со мной откровенно. Гермиона облегченно выдохнула. Она была рада обсудить это с кем-то, кто мог смотреть на вещи объективно. − В общем-то, да. Я согласилась и подписала договор. − Хм, весьма неожиданно. Мы с Альбусом были уверены, что ты откажешься. − Думаете, я совершила ошибку? − Это не мне решать, Гермиона. Мне только любопытно, как ты могла согласиться на такие условия договора. − Я пыталась убедить его пересмотреть соглашение, но профессор Снейп ничего не хотел даже слышать об этом. А поскольку у меня перед ним долг жизни, так что совершенно отказаться от материнства я не смогла. − Долг жизни? − перебила ее Минерва. − Я и не знала. Гермиона кивнула и продолжила. − В общем, поэтому я и подписала договор, но надеюсь, что за это время смогу изменить его мнение, − глядя в сторону, грустно произнесла она. − Его мнение о чем или о ком? − снисходительно улыбаясь, спросила Минерва. Гермиона запаниковала. На мгновение ей показалось, что профессор Макгонагалл как-то незаметно для неё применила легиллименцию и прочла ее мысли. Одно дело − быть безответно влюбленной, и совсем другое − когда каждый знает об этом и жалеет тебя. Жалости к себе она не потерпит. − Что вы подразумеваете, профессор? − получилось немного резче, чем Гермиона планировала. Минерва вздохнула. Все в Ордене знали, что Северус и Гермиона очень тесно сотрудничали несколько месяцев, разрабатывая зелье, ослабевшее Волдеморта. И лично она легко заметила перемены в их отношениях, хотя Гермиона и Северус были слишком упрямы, чтобы признать это. Минерва знала, что Северус считал себя недостойным Гермионы. Он считал, что никогда не сможет смириться со своим прошлым, и Минерва была уверена, что он не захочет подвергать Гермиону тем испытаниям, с которыми ему придется столкнуться в течение долгого времени из-за своей репутации. Еще одной надуманной проблемой для Северуса была разница в возрасте. Несущественная по сути для мага вещь, но из-за своей биографии он считал себя стариком. Это же в свое время беспокоило и Альбуса, когда они влюбились друг в друга. Но Гермиона была гриффиндоркой, как и она сама. Возраст не стал бы проблемой для них, если девушка действительно любила Северуса. Минерва предполагала, что могло сдерживать порывы Гермионы. Стиль обучения Северуса никогда не отличался снисходительностью, и складывалось впечатление, что он просто ненавидит учеников. А уж во времена обучения Золотого трио, усугубленного противостоянием Северуса и Гарри, Гермиона вряд ли могла почувствовать хоть малейшую симпатию со стороны Мастера Зелий. Минерва любила Северуса и Гермиону как собственных детей. Они с Альбусом по различным причинам не могли иметь своих детей, поэтому в ее сердце всегда было место для дорогих ей людей. Эти двое не были исключением. Минерва хотела видеть их счастливыми. Она понимала, насколько важен и нужен Северусу наследник. И верила, что он станет прекрасным отцом, но не хотела, чтобы он осуществил свою мечту ценой боли этой юной ведьмы. Она опасалась, что это сломает Гермиону. Хотя Гермиона и не сказала этого прямо, но Минерва думала, что дело все-таки касалось чувств, а не сухих строк юридического документа. − Подразумеваю, Гермиона? Я ничего не подразумеваю, я спрашиваю прямо, что ты хочешь изменить за эти месяцы? − Договор, конечно! − Гермиона незаметно выдохнула. − Я переживаю о ребенке, − она отвела взгляд, чтобы Минерва не заметила, что в ее словах лишь доля правды. − Хорошо, значит ты переживаешь за ребенка. Но разве, подписав договор, ты не передала все права на него Северусу? − Да, я знаю. Но уговорить его разрешить мне участвовать в жизни ребенка оказалось бесполезным занятием. Я надеюсь, что за время беременности смогу постепенно подвести его к мысли о том, что я, как мать, имею право видеться с ребенком, − о том, что она питала надежды влюбить его в себя, Гермиона упоминать не стала. − Ты считаешь, что у тебя получится? Северус был весьма настойчив, отстаивая целостность договора в разговоре с нами. − Я попробую, Минерва. Ребенок − часть меня, независимо от того, что говорит профессор Снейп. Он использует мою яйцеклетку. И я найду возможность изменить его мнение! − Правильно, моя дорогая, если кто и сможет его убедить, то только ты, − она улыбнулась своим мыслям. Минерва посмотрела вдаль и ласково похлопала Гермиону по руке. − Я должна идти. Остался только месяц до того, как замок вновь наполнится детьми. Куда только подевалось время? − Конечно, Минерва. Я была очень рада поговорить с вами. Уверена, что мы скоро увидимся, я перееду в замок на следующей неделе. До свидания, − Гермиона слегка махнула рукой, прощаясь, покуда ее бывший профессор шла к замку. После беседы с Минервой она почувствовала себя немного лучше. Сейчас Гермиона нуждалась в большем количестве сведений о правах суррогатных матерей. Ей нужно лучше подготовиться ко всему. *** Гермиона аппарировала на Гриммо двенадцать и, надев джинсы и свитер, отправилась в Лондон. Она порадовалась, что никого не было дома, поскольку в данный момент вряд ли бы смогла ответить на вопросы друзей. В телефонной книге девушка нашла адрес Центра суррогатного материнства в Лондоне. Она села в метро и, доехав до нужной остановки, пошла пешком к центру. Гермиона хотела разузнать все о том, что ее ожидает. После того, как она объяснила администратору, что хочет стать суррогатной матерью, он дал ей прочитать несколько брошюр. Гриффиндорка нашла спокойное место и открыла первый из буклетов. «Суррогатная мать − женщина, которая беременеет, вынашивает и рожает ребёнка для другой пары: уполномоченных родителей. Суррогатное материнство бывает полным или частичным. В случае полного и яйцеклетка, и сперматозоид предоставляются уполномоченными родителями или донорами. При частичном донором яйцеклетки становится сама суррогатная мать и, таким образом, она является ребёнку матерью генетической. Сегодняшняя суррогатная мать с момента зачатия младенца приходится его законной матерью. Услугами суррогатных матерей могут воспользоваться только официально зарегистрированные супружеские пары. Одинокие же мужчины и вовсе лишены доступа к вспомогательным репродуктивным технологиям. Приоритетное право решить судьбу ребенка имеет суррогатная мать. Права генетических родителей признаются только после отказа от него суррогатной матери. И это − единственная возможность получить права на ребенка. Процесс отказа от ребенка и его последующее усыновление генетическими родителями очень продолжительны, поэтому для обеих сторон установлены определенные права. Лицо(а) должно ходатайствовать о юридической опеке ребенка перед зачатием, (если более ранние договоренности не были приняты) во время беременности, а также в течение 6 месяцев после рождения ребенка. Суррогатной матери рекомендуется не подписывать законно привязывающий договор до рождения ребенка, так как в некоторых случаях мать может изменить свое мнение. Обеспечение анонимности обеих сторон закреплено законодательно. При достижении ребенком восемнадцатилетнего возраста, он имеет право на доступ к своему делу. Решение говорить правду ребенку лежит у законного опекуна, в случае если иное не закреплено в других соглашениях между обеими сторонами. Если Вы хотите стать суррогатной матерью, обратитесь к одному из наших многочисленных филиалов. Чтобы стать суррогатной матерью или пожертвовать семя, Вам должно быть минимум 18 лет, и Вы должны проживать в Великобритании, на Нормандских островах или Исландии. Если Вы заинтересованы в суррогатной матери, которая выносит вашего ребенка, не раздумывая, обращайтесь к нам. Все доноры спермы и матери проверяются на моральную и психологическую устойчивость, отсутствие криминального прошлого и медицинские показатели».* Там было написано гораздо больше, но Гермиона не смогла дочитать до конца. Она не могла поверить в то, что читала! Коварный, никчемный слизеринский ублюдок! Он должен был все знать. Так вот почему он настаивал на подписании договора до ее ухода. Хогвартский нетопырь! Только сейчас Гермиона поняла насколько сглупила. Она была так озабочена пересмотром договора, что даже не подумала проверить, а так ли уж и законны его условия. И теперь у нее не осталось никаких прав на ребенка. Да, договор не был нерушимой клятвой, но подпись-то Снейп скрепил магически, и теперь без его согласия, Гермиона мало что могла сделать. И это самая умная ведьма ее поколения? Еще никогда она не чувствовала себя такой дурой. Внутренний голос шептал ей вернуться в замок и заставить Северуса Снейпа ответить за свои действия. Как он мог так с ней поступить? Ублюдок! Она неслась с брошюрами из клиники и была на полдороги к станции метро, когда начала потихоньку успокаиваться. Спорить с ним было бессмысленно. Она уже подписала договор, а значит, ничего не могла изменить. Теперь Снейпу даже не нужно было законно усыновлять ребенка. Она лишилась всех прав прежде, чем покинула его кабинет. Но почему? Потому что вела себя как влюбленная дура! Она хотела быть с ним и позволила чувствам управлять собой, чтобы получить любимого мужчину. Да, именно так она и поступила. Если она в таком настроении ворвется к нему в кабинет, то только все испортит. Вряд ли ей в таком состоянии удастся убедить его позволить ей видеться с их ребенком. Нет, ей нужно придерживаться своего плана. Она вряд ли будет выглядеть в лучшем свете, если ввалится в кабинет Снейпа с криками, что он опустившийся сукин сын, бессердечный ублюдок, и она оторвет на фиг его яйца! Гермиона несколько раз вздохнула, успокаиваясь, и решила вернуться домой на площадь Гриммо, пока никого не было в доме. Гарри, закончив свое обучение на аврора, сейчас работал с Муди. Рон трудился в Придире и писал для спортивной колонки. Джинни наверняка где-то зависала с Драко, так что в данный момент никто из ее друзей не должен был появиться до конца дня, и у нее было время обдумать сложившуюся ситуацию. Собственно, ей бы связаться с университетом и переговорить с консультантом о дистанционном обучении, но она решила отложить это на завтрашний день. Гермионе хотелось прочитать до конца все сведения, которые она получила. Гермиона Грейнджер не допустит снова ошибку из-за своей неподготовленности! С этой мыслью она прибыла на Гриммо двенадцать, где и расположилась в кабинете на диване с пергаментом и пером в руке. *** Сегодня Северус Снейп мог назвать себя счастливым человеком. Гермиона Грейнджер подписала договор. Потребовалась слизеринская хитрость и убеждение, но в конце концов он добился своего. Таким счастливым он себя давно не чувствовал, учитывая как редко он добивался своего. Стук в дверь вывел Северуса из задумчивости. − Войдите, − проговорил он. Альбус Дамблдор открыл дверь, вошел и сел в кресло перед столом Северуса. − Ну, как прошла твоя встреча с мисс Грейнджер, Северус? Снейп ухмыльнулся. Он знал, что старик обязательно зайдет в подземелья еще до окончания дня. Ожидание, пожалуй, убило бы его. − Крайне удовлетворительно, директор, − ответил Северус с самодовольной улыбкой. − Удовлетворительно для тебя или для мисс Грейнджер? Или, осмелюсь спросить, удовлетворительно для вас обоих? Северус закатил глаза от речи директора. − Для меня, Альбус, для меня. Мисс Грейнджер подписала договор, как я и предполагал, − следующие девять месяцев рядом с ним проведет любимая женщина, чем не повод для радости? − Северус, − весьма серьезным тоном начал директор, − я сомневаюсь, что она точно располагала информацией о всех законных аспектах подобного соглашения. Девочка имела право знать, что у нее есть юридические права на этого ребенка, до тех пор, пока она не подписала твой договор. Как ты планируешь объясняться с ней, если это выяснится? − Я ничего не должен объяснять, Альбус. Перед встречей у нее была неделя на рассмотрение договора. За это время ваша девочка могла разыскать и рассмотреть все аспекты моего предложения, раздумывая, соглашаться или нет. Это не мои заботы, − честно говоря, он даже был удивлен ее неосведомленностью, но это сыграло ему на руку. Альбус вздохнул. − Знаешь, Северус, у меня складывается впечатление, что ты обманул ее. − Я не делал этого. Я только предпочел не рассказывать ей все, чего она не смогла бы узнать сама. У нее был этот договор всю неделю. Это не мои проблемы, если она не посчитала необходимым получить больше сведений до нашей встречи, − огрызнулся Северус. − Как же это по-слизерински, Северус. Недоговаривать − все равно что лгать. Даже если ты так не считаешь, могу сказать с полной уверенностью − мисс Грейнджер должна была знать все свои права, подписывая соглашение. − Пусть так, Альбус, но я все еще настаиваю на том, что говорил. Это совершенно не моя ошибка, если она не провела эту неделю с умом, − Северус не собирался обращать внимание на увещевания Альбуса, у него было слишком хорошее настроение, чтобы позволять старику давить на его совесть. − Хорошо, Северус. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я должен идти. Мы с Минервой собирались пообедать. − Удачи, Альбус, − проговорил мужчина. − Поспешите, пока не остыл ваш обед. − До встречи, мой мальчик, − произнес Альбус, но Снейп даже не обратил внимание на его прощание, поглощенный собственными мыслями. У Северуса действительно не было желания обманывать Гермиону. Он дал ей целую неделю на ознакомление с договором. Если бы она была слизеринкой, то первое, что она сделала бы − собрала всю юридическую информацию, какую смогла бы найти. Он ухмыльнулся. Вероятно, она была так озабочена пересмотром его договора, что даже и не подумала о таком варианте. Пока Гермиона была в его кабинете, Северусу так хотелось пойти у нее на поводу, ведь казалось, она действительно хотела участвовать в жизни ребенка. Ему было больно отказывать ей. Будь его воля, он кинул бы мир к ее ногам, но Северус знал, что ей этот дар ни к чему. Сложно поверить, что молодая перспективная девушка предпочтет тебя куче интересных молодых парней. И даже если случится невероятное, и она выберет его, как быстро она сбежит от старого желчного зельевара? Ему не хотелось это проверять. А так Северус был уверен, что долго страдать Гермиона не станет, а у него останется часть любимой женщины, когда она покинет его. Но, разве Гермиона похожа на тех ветренных особ, с которыми он встречался, и сможет забыть своего ребенка? Что ей останется кроме разбитого сердца, если он запретит ей общаться с собственным ребенком? Северус гнал от себя эти мысли. Он не будет думать об этом. Ему казалось, что материальной платы после рождения ребенка за доставленные неудобства будет достаточно. Хоть этого и не было прописано в договоре, но Снейп решил, что даст ей тридцать тысяч галеонов за мальчика и двадцать тысяч за девочку. Это было разумно, и вряд ли кто-нибудь мог с этим поспорить, что за мальчика он заплатит больше, чем за девочку. Ведь мужчина не только продолжатель рода, но и фамилии. Северус собирался найти информацию о различных стадиях беременности. Если рядом с ним будет жить неуравновешенная ведьма, находящаяся под влиянием бушующих гормонов, то он должен иметь представление о том, что его ожидает. Тогда он сможет быть приятным и обходительным с ней, пока Гермиона будет находиться здесь. Возможно, тогда она не захочет покинуть его... Точно! С этой мыслью он покинул замок в поисках сведений. *** После нескольких часов размышления Гермиона была уверена в одном. Она счастлива, что оплодотворение пройдет волшебным способом, а не маггловским. Будь она магглой, ей пришлось бы пробовать три или четыре раза, возможно, даже больше. Это было сложно и утомительно! Она обратилась в агентство, с которым контактировал Северус, и осведомилась о процессе. Гермиона узнала, что потребуется только одна попытка. Ей дадут зелье, которое вызовет овуляцию, потом она вернется на следующий день и ее оплодотворят. При этом гарантируется результат с первого раза. Процесс также гарантировал нулевую вероятность рождения близнецов, если родители хотели одного ребенка. Это означало, что не позднее следующей недели она будет беременна от Северуса Снейпа. Гермиона испытывала смешанные чувства от этой мысли. Она, конечно, всегда хотела иметь детей, но думала, что это произойдет в браке. Вместо этого ей предстоит иметь ребенка от мужчины, хоть и любимого, но не желающего видеть ее рядом после того, как она родит. Гермиона не знала, можно ли как-то заставить Снейпа увидеть положение вещей с ее точки зрения. Есть ли способ гарантировать себе место в жизни ее же ребенка? А в жизни Снейпа? Она настолько погрузилась в эту мысль, что уже не могла думать ни о чем другом. А ведь действительно, почему он выбрал именно ее? Конечно, у нее перед ним долг жизни, и она обладала незаурядным интеллектом, но она же не единственная умная ведьма? Люди в агентстве сумели бы найти кого-то, кто удовлетворил бы пожеланиям Снейпа. Почему же он обратился к ней? С учетом условий договора, было бы проще найти кого-то незнакомого. Если он и вправду никогда больше не хочет видеть суррогатную мать, то может стоило выбрать кого-то, с кем у него нет общих друзей и знакомых? Их объединяло слишком многое. Нет, он должен был выбрать ее по определенной причине, и она была решительно настроена узнать эту причину. Вначале она думала, что это наказание за его антипатию к ней, но быстро отбросила эту мысль. Не слишком ли большая цена за такой мелочный повод? Какими бы причинами он не руководствовался, у нее было только девять месяцев, чтобы понять их. И, вспоминая их разговор, Гермиона подумала, что причина может быть простой до безобразия. Услышав хлопнувшую входную дверь и подняв голову, Гермиона увидела входящего в комнату Рона. Большую часть времени он проводил вместе с Гарри, изредка покидая Нору. − Привет, Гермиона, − поприветствовал ее Рон. − Как прошла твоя встреча со Снейпом? − Ну, − вздохнула девушка, − я не совсем поняла, как так получилось, но решительно хочу разобраться в этом. − У тебя интересная манера выражаться. Так ты подписала договор? − Да, − ответила она. − Мне хотелось бы, чтобы профессор Снейп пересмотрел условия соглашения, но он был непреклонен, так что пришлось подписать в неизменном виде. − Зачем же ты тогда его подписала? − недоумевал Рон. − Он сказал, что не простит мне долг жизни, Рон. Но теперь у меня больше нет прав на ребенка, и Снейп даже не позволит мне видеть его после рождения! Я не знаю, что мне делать... − Зачем же, во имя Мерлина, ты подписала договор? − еще раз спросил Рон. − Потому что пока я сидела в его кабинете мне казалось, что за время беременности пока буду жить с ним наверняка смогу изменить его решение. А вот сейчас уже не знаю, что и думать, − горько произнесла она. − Постой, в договоре прописано, что ты должна с ним жить во время беременности? − Да. Он сказал, что нужно следить за моим здоровьем, чтобы я регулярно питалась и достаточно спала, − проговорила она угрюмо. − Ну хоть в чем-то я с ним согласен, − ухмыльнулся Рон. Когда беседа перешла к спорту и Луне, ни Рон, ни Гермиона не заметили, что Гарри, стоявший около входной двери, вновь выскользнул наружу. *** Северус Снейп сидел в своем кабинете и читал книги о беременности. Он даже и не подозревал, насколько сильные изменения происходят в организме женщины при различных фазах беременности. Он был поражен, узнав, сколько всего творится с женщиной только во время первого триместра. Начиная с повышенной чувствительности и увеличения груди, усталости и тошноты (он понадеялся, что Гермиону этот симптом не потревожит) до потребности в частом посещении туалета − и это только малая часть изменений. Это заставляло о многом задуматься. Во время второго триместра она начнет ощущать шевеление плода, и ее талия будет стремительно расширяться, сообщая, что внутри растет маленький человек. Его ребенок. Северус с нетерпением ожидал этого момента. Он хотел увидеть, как округлится живот Гермионы, и был уверен, что она станет еще прекрасней. Кроме того, появятся несколько новых проблем, такие, как нарушения сна. Третий триместр также влек за собой многочисленные изменения: снова частые мочеиспускания и огромный живот. Но какое счастье увидеть, как Гермиона пройдет через все эти изменения. Самым любопытным из полученных сведений было изменение сексуального поведения ведьмы. В книге говорилось, что, хотя реакции каждой ведьмы уникальны, у многих женщин сексуальное влечение во время беременности резко повышается. Было бы интересно это проверить, подумал он с усмешкой. Он с упоением читал, когда резко распахнулась дверь кабинета, и на пороге появился взъерошенный и пышущий гневом Гарри Поттер. − Поттер, чему я обязан удовольствием лицезреть вас? − ухмыльнулся Снейп. Видимо, герой всех и вся примчался защищать честь своей подруги. − Я хочу поговорить с вами о том, что вы собираетесь сделать с Гермионой, − Гарри с грохотом захлопнул дверь кабинета. − Я не собираюсь делать с ней ничего, с чем бы она не согласилась, − хотя он мог бы представить чуть больше вещей, которые хотел бы сделать, если бы она согласилась. − Я хочу, чтобы вы прекратили этот фарс с суррогатной матерью, − потребовал Гарри. − С чего бы мне это делать? Я хочу наследника, и она − превосходный выбор для моего проекта. С чего я должен перед вами оправдываться?! − И вас вовсе не беспокоит, что чувствует Гермиона? Она ужасно переживает, что не сможет больше видеть ребенка после его рождения. Хотя я абсолютно не понимаю, зачем она вообще согласилась на это! − Хватит, Поттер! − Снейп поднялся из-за стола. − Это − мое личное дело, и я не собираюсь обсуждать его с вами или кем-то другим, кроме Гермионы. А сейчас я рекомендую вам покинуть мой кабинет, − руки Снейпа так и чесались схватить палочку и проклясть Поттера. − Прекрасно, профессор, сейчас я уйду. Но мы еще вернемся к этому разговору. С этими словами Гарри повернулся и вышел из кабинета Снейпа, снова хлопнув дверью. Интересно, подумал Снейп. Знала ли Гермиона, что придет Поттер? Вряд ли. Она не захотела бы увидеть его здесь. Неужели она действительно так страдает, что не сможет быть с ребенком после его рождения? И она по-настоящему «переживает», как утверждал Поттер? Как же. Злость, недовольство и упрямство − вот и все, что он отметил во время их разговора. *** Неделя пролетела незаметно, и Гермиона вновь находилась в подземельях профессора Снейпа. − Я надеюсь, вы привели все дела в порядок и уладили проблемы с университетом? − поинтересовался Снейп. − Да, профессор, все дела улажены. А когда состоится встреча с агентством? − Гермиона так нервничала, что ее ладони вспотели. Она надеялась, что он не заметил дрожи в голосе. − Завтра. Мы отправимся утром, ровно в восемь часов. Пожалуйста, будьте готовы к этому времени, − инструктировал ее Снейп. Вряд ли она успеет к следующему утру вытравить из себя все эмоции, подумалось ей. − Да, сэр, я буду. Не могли бы вы теперь показать мне мою комнату? − Гермиона чувствовала всю абсурдность ситуации, и это ее тяготило. Но последнее, что она хотела бы сделать, это расплакаться перед профессором Снейпом. Это вообще не помогло бы ее плану! − Следуйте за мной, мисс Грейнджер. Гермиона прошла за своим бывшим профессором к большой спальне в конце прихожей. Там стояла кровать с балдахином с тончайшими белыми занавесями, большой письменный стол из красного дерева и полностью заставленная книжная полка, содержащая и несколько книг о продвинутых Чарах. Проведя пальцем по корешкам книг, она вопросительно приподняла брови, глядя на Снейпа. На что он только ответил: − Я знаю, что ваша основная специальность в университете − это Чары, и хотел, чтобы у вас было несколько книг по этой теме. Гермиона ничего не ответила и продолжила осматривать комнату. Она заметила дверь, которая, вероятно, вела в ванную. Снейп, должно быть, прочитал ее мысли. − Эта дверь ведет в ванную. И в ванной есть еще одна дверь, которая ведет в мою комнату. Так что не забывайте запирать ее, когда будете мыться, − произнес Снейп, сложив руки на груди. − Хорошо, сэр. Спасибо. Я хотела бы отдохнуть немного перед ужином. Увидимся в шесть часов, − Гермиона хотела остаться в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок и восстановить контроль над эмоциями. − Хорошо, мисс Грейнджер. Я буду ожидать вас в это время, − он повернулся и покинул комнату, дверь тихо закрылась за ним. Когда девушка осталась одна, она тихо прошептала, глядя на захлопнувшуюся дверь: «Итак, началось...».