пидарасы рурепа.

мирон насаживается сильнее, чувствуя диму глубже в себе. он откидывает голову и подставляет белесую шею для поцелуев. он стонет бесстыдно и блядски громко. первое, что слышит ваня зайдя в свою квартиру стоны, пошлые, почти порноушные. в ушах резко звенит. он почти кладет руку на ручку двери, но слышит протяжное «дима» и останавливается. скатывается по стенке и чувствует ебанные удары кровати. ему кажется, что он слышит каждый шорох. слышит как хинтер проводит широкой ладонью по бедрам, как федоров закусывает губу и закатывает глаза от боли смешанной с удовольствием. в висках пульсирует кровь, он слышит биение сердца и искренне надеется, что своего, а не мирона. во рту сохнет, а веки закрываются на пару секунд. он буквально ощущает как окси кусает диму за мочку и обхватывает своими ногами за пояс, пытается принять больше, шлюха. он слышит едкую фразу «я вытрахаю его из тебя, жида», слышит незамедлительное «давай». у них же все было хорошо. ваня позволял абсолютно все: приковывать к кровати, надевать кольца, анальные пробки, он даже согласился на плетку и раскаленный воск. чего этому уебку было мало? возможно евстигнеев был слишком навязчивым со своими: « привет, я скучаю», «мирош, ты покушал?», « как себя чувствуешь, еврейская задница»? но он был невероятно искренним с ним. рушил стены, которые выстраивались годами в безуспешной попытке оградить себя от боли и предательства. эта мразь разрушила чертовы ограждения, сняла хитиновый покров. он пустил себя по ваниным венам как дозу или яд. пробирался глубже в чертоги души, ломал принципы и клялся, божился в любви, мать его. брал за руку и говорил, что рядом будет, кстати об этом, ваня слышит как бамберг бережно проводит по руке мирона, а после и вовсе переплетает его пальцы со своими. больно, чертовски блять. кровать скрипит и ваня представляет картину, как дима с рыком выходит из мирона, ставит парня на колени и кончает на лицо. он чувствует холод и бесконечную пустоту внутри. он понимает, что скорее всего сейчас жид слизывает солоноватую сперму, а остатки вытирает футболкой шокка. он слышит чмокающие звуки и понимает, что в его жизни полный пиздец и, лучше бы он вылился во что-то более ощутимое. мысли впиваясь гвоздями глушат оргазмы твои. ведь где-то под грудной клеткой у тебя любовь болит.