Монохромные дни

Тодд проснулся в полдень, когда они уже были на ходу. Спину ломило от долгого сна в неудобной позе, но разбудило его не это; Фара и Барт опять громко спорили о том, кто должен вести машину. Тодд устало потер глаза. Сон уже не помогал восстановить силы, а постоянные перепалки над головой уже начинали выводить из себя. Тодд понимает — все на пределе. Фара старается держаться и не терять самообладания, но это тяжело ей дается — сразу видно. И ее нельзя в этом винить: когда они были в Редмонде, Фара решилась позвонить брату, хотя все еще опасалась прослушки. После разговора она была сама не своя, и Тодд решил, что у нее действительно что-то случилось — что-то совсем личное, поэтому расспрашивать он не стал. Она сама ему потом рассказала; ее отец умер, а она узнала об этом только сейчас. Тодд понимает, все понимает — она смертельно устала от поисков; Тодд тоже устал, но гонит усталость прочь, потому что если сдастся и он, все пропало. Да поворачивать назад уже поздно. Он смотрит на Барт, вцепившуюся в кресло с хмурым видом. Сидящее рядом воплощение доброты Вселенной. Ее присутствие тут доказывает, что их труды не напрасны — они движутся в правильном направлении. Барт демонстративно отворачивается, вперив взгляд в окно. — Тодд, нам нужен план, — говорит Фара, глядя на него через зеркало заднего вида, — потому что в данный момент мы едем неизвестно куда. Утром они побывали в предполагаемом месте расположения секретной базы, и нашли там только поросшую травой стоянку и скелет здания — предположительного, того самого корпуса базы. Что ж, это не первая и точно не последняя их попытка. — В прошлый раз ты предупредила меня больше не упоминать знаки. — Ты только что опять это сделал. — Прости, но это все, что я могу тебе сказать. — Тодд сел поудобнее и тоже уставился в окно. Мимо пролетали живописнейшие пейзажи Орегона — вид зеленых лесов отвлекал и успокаивал, к тому же, в этих чащах можно было легко спрятать виноватый взгляд. Я не знаю, что делать. Прости, Фара, но я правда не знаю. — Мы объездили Вашингтон, Айдахо, теперь вот — Орегон. — Фара продолжила наступление. — Сколько еще штатов надо прошерстить и сколько заброшенных баз проверить, чтобы ты убедился в том, что больше искать нет смысла? Тодд молчал. — Тодд, послушай. После стольких месяцев, неужели ты все еще надеешься на то, что он… — Нет, Фара, даже не думай, — остановил ее Тодд, вынужденный повернуться обратно. — Мы его найдем. Почти нашли. Даже не думай об этом. Он жив. Не может быть мертв, это недопустимо в рамках их Вселенной. Даже мысли не допускай, нет. — Тодд. Я знаю, ты боишься признать это. — Фара говорит это таким сочувствующим тоном, что зубы сводит то ли от злости, то ли от отчаяния. — Но просто подумай… Он не выдерживает: — Просто подумай о том, каково ему там сейчас. Дирка забрали на секретную базу, его держат взаперти, а может быть, вообще опыты над ним проводят, и ты предлагаешь оставить все так, как есть, и просто смириться с положением? Да ладно, Фара! Это даже не похоже на тебя. — Не хочу, чтобы ты думал, что мне плевать — я тоже беспокоюсь о Дирке, но мы делаем все, что можем — и никакого результата! Взгляд Тодда ловит из зеленого мельтешения деревьев и травы черное пятнышко, промелькнувшее на дороге и тут же скрывшееся позади. — …а четыре месяца скитания по мотелям и игра в прятки с ФБР — не знаю, как тебе, лично мне это уже надоело… — Тише, Фара. Она удивленно разворачивается. — Ты что, затыкаешь меня? — Да погоди минутку! — Тодд вглядывается в окно заднего вида, но ничерта не может разглядеть. — Останови машину! — Что? Ты уже все границы переходишь, что на этот раз?! — Просто останови машину, срочно, я сейчас вернусь. В недоумении Фара все же останавливается и с удивлением наблюдает за Тоддом, который сразу выскакивает из машины. Барт, успевшая, по-видимому, слегка задремать, теперь смотрит сонно и раздраженно, и Фара чувствует себя несколько…некомфортно наедине с ней. — Да куда тебя несет, черт возьми, — бормочет она уже через минуту, выглядывая удаляющегося все дальше и дальше Тодда, и, не в силах больше дожидаться, вылезает из машины следом. Тодд бежит вдоль обочины, снова чувствуя себя спятившим недоумком. Вдруг ему показалось? Будет сложно объяснить такое поведение Фаре, которая очень близка к решению бросить все это дело. Но нет — Тодду не показалось. Он действительно увидел его… — Тодд?.. — Фара наконец достигает Тодда, замершего в пролеске между деревьями. Тот наклоняется к траве, а потом оборачивается к Фаре, широко улыбаясь. — Я знаю, ты совсем не веришь в знаки или всякие там предвестия, но ты только посмотри на это! Хочешь сказать, это совпадение? Случайность? Все еще считаешь, что нам пора свернуть с пути? И Фара с зарождающейся надеждой глядит на уже знакомого ей черного котенка на руках Тодда. И верит.

***

В машине Фара оживленно рассуждает с Тоддом о возможных местах в Орегоне, где может находиться штаб Черного Крыла. Конечно, котенок существенно почти ничего не поменял в их плане — им все еще нужно узнать хотя бы направление, в котором нужно двигаться. Зато находка как-то странно действует на Барт, которая до этого подозрительно молчит и только периодически кидает тяжелый взгляд на дорогу, длинной нескончаемой лентой растянувшуюся впереди. — Нам нужно вернуться, — негромко, но отчетливо говорит Барт. Тодд с Фарой синхронно оборачиваются. — Что? — звучит практически одновременно. — Нам надо вернуться! В мотель. — Зачем? — удивленно спрашивает Тодд, игнорируя возмущенное «Мотель в Редмонде! Нам нельзя возвращаться туда, где нас уже заметили!» со стороны водителя. — Потому что я чувствую, что нам нужно быть там, — отвечает Барт с той самой интонацией, которую Тодд мысленно обзывает «типично холистической». Таким тоном говорил Дирк, выдавая периодически что-то в духе «потому что это все не просто так, все взаимосвязано!» или «потому что Вселенная явно подсказывает нам…» и подкрепляя все вдохновленно-взволнованным выражением лица. — И мы должны смертельно рисковать только потому, что ты так «чувствуешь»? — скептически фыркает Фара с переднего сидения. — А еще потому что у нее пушка. Фара, поворачивай. Вообще-то, Тодд совершенно точно уверен, что в этом вопросе Барт стоит доверять. Из их компании только она напрямую связана и с базой, и с Дирком, и со всеми этими холистическими штуками, а Фара с Тоддом по-прежнему лишь помощники, при всем энтузиазме и вовлеченности. Конечно, Барт вряд ли что-то помнит о Черном Крыле (или помнит? надо бы спросить — отмечает для себя Тодд), вряд ли думает о Дирке в данный момент, но вот что касается ее внезапного озарения — это ведь тоже не просто так? Впрочем, Тодд уже начинает путаться во всех этих странностях и очевидных совпадениях, постоянно значащих нечто большее, чем кажется. Фара какое-то время сердится, дуется, но в целом соглашается с резким изменением маршрута. Это хотя бы дало толчок их поискам — до этого у обоих было ощущение, будто они топчутся на месте. Их прежний номер оказывается занят. Барт настаивает поселиться в соседнем (и с ней по-прежнему никто не спорит), и вот они, вымотанные, наконец вваливаются в эту маленькую, дешево обставленую комнату. Фара предполагает, что если их вдруг накроет полиция, терять им нечего — а еще всегда есть Барт и котенок-акула. Что-то внутри нее отчаянно вопит о том, что все неправильно, чертовски неправильно и нарушает все правила и законы, но она затыкает этот свой внутренний голос и успокаивается, насколько это вообще возможно в такой ситуации. Тодд же наоборот волнуется все больше с каждым часом, проведенным здесь. Отчасти потому, что у него заканчиваются таблетки от дурацкого парарибулита, который ну совсем неуместен в этой и без того безумной истории. А впрочем, приступы случаются редко — Тодд заблаговременно принимает лекарство и вовремя приходит в себя, не дает волю эмоциям. Но долго на этой самодисциплине и сдерживании он не вытянет. Нужно решить этот вопрос как можно скорее… Хочется спать. В нормальной кровати, а не в машине, чтобы наконец выспаться и не мучаться потом весь оставшийся день. Но Тодд никак не может уснуть. Пока остальные объяты долгожданным сном, он долго прислушивается к тишине. Тик-так. Странная тревожность охватывает его — будто что-то случится прямо сейчас, что-то плохое. «Да ладно, — говорит себе Тодд, чтобы не беспокоиться без повода. — Это уже паранойя. Нельзя так себя накручивать — что вообще может случиться плохого? Все самое худшее уже случилось.» С этими мыслями он засыпает беспокойным сном, все еще ожидая от Вселенной очередной пакости.

***

К мотелю подъезжает компактный фургон серебристого цвета. Его глухое тарахтенье не слышит ни Тодд, ни Фара, ни даже чутко спящая Барт — они мирно спят ровно до того момента, когда чей-то голос, усиленный мегафоном, громко вопрошает: — И долго вы собираетесь там сидеть? Тодд подрывается с кровати с мыслью «так и знал», натыкаясь на осуждающий взгляд Фары и суетливо-взвинченный силуэт Барт в полутьме. — Я знаю, что вы там. И, если начистоту, есть всего два варианта развития событий: либо вы выходите сами… Барт замирает у окна — фары фургона снаружи освещают ее фигуру, Фара напряженно молчит, а Тодд пытается собрать мысли в кучу, и думает, лихорадочно перебирая варианты побега… --…либо нам придется применить силу. Так каков ваш план? — Да, Тодд, какой у нас план? — нервно шепчет Фара, хватая его за рукав и наклоняясь. — План тут вообще причем?! — тоже срывается на шепот Тодд, но вдруг его осеняет: — Барт! Барт, мы должны сдаться! — Что? Нет! — она неосторожно размахивает пистолетом, оборачиваясь. — Я же могу их всех прикончить, зачем?! «Это и есть наш план». — Тодд аккуратно берет сумку с котенком, вешает ее на плечо и кивает Фаре — все идет так, как нужно. Барт с трудом соглашается убрать пистолет, и они выходят навстречу ослепляющему свету и толпе вооруженных солдат. Черное крыло?.. — Тодд?! Аманда и Вогл, вышедшие из соседней двери, ошарашенно разглядывают троицу. Тодд опускает руки, совершенно сбитый с толку. — Аманда?.. Что ты тут… -- бессвязно бормочет он. — А вы еще кто такие?! — взрывается человек с громкоговорителем, стоящий впереди всей колонны солдат.