Снежный плащ

Последние дни пути по речной дороге пролетели как пара секунд. Иногда Санса вздрагивала от ужасной мысли: а что, если всё это – просто чудесный сон, и она вот-вот откроет глаза в Красном Замке? Но вместо рыжеватых стен столицы перед ней предстали прелестные бело-синие башенки Риверрана. Санса с замиранием сердца смотрела, как приближается замок её матери. Голова закружилась от счастья, когда они подъехали настолько, что можно было рассмотреть встречающих. Высокого седого дядю Бриндена было видно издалека – тем более он стоял под своим собственным штандартом, чёрной форелью. А рядом с ним… – Мама! – забыв о приличиях, Санса выскочила из повозки, когда та только-только миновала ворота. Впрочем, Кейтилин тоже не слишком следила за собой и сразу же кинулась навстречу дочери. – Дитя моё… хоть ты будешь рядом… хоть с тобой всё в порядке… – плакала она, стиснув Сансу в объятиях. Где-то в стороне от них Бринден Талли напряжённо-вежливым тоном приветствовал короля, потом говорил о чём-то с лордом Тирионом, кругом галдели солдаты, но сейчас Санса не слышала ничего. На какой-то миг в мире не существовало никого, кроме её и матери – осунувшейся, бледной, с мокрым от слёз лицом, но до боли родной. – А где Бран и Рикон? Они уже приехали? – улыбнулась она, чуть ослабив объятия. И тут секундная идиллия была разрушена: мама сдавленно всхлипнула, и в этот раз явно не от радости. – Они… они… их захватили железнорождённые на Перешейке… Санса ахнула. Ощущение волшебного сна распалось окончательно. – Ну что ж, племянница, с приездом! – к ним подошёл дядя Бринден; увидев выражение лица Сансы, он мигом всё понял и посерьёзнел. – А, Кет тебе уже сказала… Ужасно, конечно, слышать такие новости, когда ты только за порог зашла… Но не падай духом. Я выступаю на подмогу сегодня же, с нашими людьми и людьми Ланнистеров. – Да неужто они согласились? – воскликнула Кейтилин. – А Джоффри? – Ему понравилась идея утопить Виктариона Грейджоя в болоте в его собственных легендарных доспехах. Сам он, разумеется, не пойдёт – ещё мне его не хватало! – но дать отряд согласился. – А вы успеете? – прошептала Санса. – Успеем, – твёрдо сказал дядя Бринден. – Мандерли там хорошенько тянут время. А этот Виктарион за пределами корабля круглый дурак. Несмотря на все его заверения, день был безнадёжно испорчен. После скомканного знакомства с леди Рослин Фрей, застенчивой молодой женой Робба, Санса долго и бесцельно ходила по коридорам замка, а потом присела у маминой любимой статуи-фонтана, где её и разыскала чуть успокоившаяся леди Кейтилин. – Бедняжка моя, что у нас за жизнь такая – я даже не могу толком порадоваться встрече с тобой, а ведь сколько я за тебя боялась… – Мама, да я сама, как узнала о Бране с Риконом, я уже не знала, что делать, что думать… Как там, отряд собрали? – Собрали! Они уже выступают! – мама утёрла слезу. – Лорд Тирион – мне так перед ним стыдно – как он был со мной добр, он такую речь сказал перед солдатами, сразу столько добровольцев вызвалось… – Он и со мной был очень добр, – подтвердила Санса, слабо улыбнувшись. – В Королевской Гавани он даже в самое тяжёлое время за меня заступался. Больше почти никто не осмеливался. – Заступался? – прошептала Кейтилин. – А что… что… происходило? Что они с тобой делали? – Я расскажу потом, – если она опишет, как с ней обращался Джоффри, стычек не избежать, и фантастически быстро заключённый союз рухнет, как песочный замок. – Теперь всё хорошо. Мама прижала её к себе и поцеловала в макушку: – Прости меня, Санса… прости… Я должна была тебя защитить. Я должна была защитить вас всех – и не смогла! – она расплакалась, уронив голову на плечо дочери. Послышались гулкие шаги: – Мы выходим сейчас, мои люди уже извелись от ожидания, а ланнистерские не успели устать, благо ещё полдень, – сказал, подойдя к ним, дядя Бринден, уже в кольчуге и при оружии. Кейтилин умоляюще схватила его за руку: – Верни их, дядя, я прошу тебя! – Я же обещал, Кет, – улыбнулся он и повернулся к Сансе: – Прости, племянница, не вышло для тебя весёлой встречи. Но скоро я вернусь с мальчиками, и встретим сразу всех! Санса неуверенно кивнула. Она уже боялась верить во что-то хорошее. Уже то, что она была рядом с матерью, в Риверране, было после всего случившегося сущим чудом. – Пойдём, дядя, мы тебя проводим, – опираясь на руку Бриндена, Кейтилин свободной рукой сделала знак Сансе, и та последовала за ними. Во дворе Риверрана войска уже чётко разделились на тех, кто шёл на Перешеек, и тех, кто оставался. Одни выстроились, повернувшись в сторону ворот, другие, кто с пристыженным видом, кто с чувством превосходства, расположились на скамейках и завалинках, потягивали вино, кое у кого на коленях сидели риверранские служанки. Навстречу Бриндену вышел Тирион. – Будь я повыше ростом, я бы пошёл вместе с вами, – сочувственно сказал он. – Я желаю вам удачи, сир Талли. – Спасибо, милорд. – Лорд Тирион, умоляю вас, простите меня за… – Миледи, вы просите прощения уже в четвёртый раз, и я вам сказал, что виноваты, как мы успели выяснить, не вы, – но было видно, что ему было приятно. Санса подумала, что перед презираемым всеми карликом редко кто-то извинялся. Бодрый голос Джоффри доносился откуда-то от головы колонны: – …в собственных доспехах, ты понимаешь, у него же доспехи потяжелее, чем у… чем у некоторых наших! А потом притащишь его мне и покажешь, каков этот кракен в железном котелке! Кракен в железном котелке! – хохоча, повторил он, на случай, если кто-то не понял шутки. Тирион выразительно покосился в ту сторону: – Моего племянника вам придётся терпеть вместе со мной, и здесь уже извиняюсь я. Я его запугал Ходоками, и сейчас он ведёт себя вроде как прилично. А всё-таки вы там не медлите, а то бедным леди выносить меня и Джоффри… Оруженосец подвёл Бриндену коня. – Дурацкое излишество, только для скорости – их придётся оставить под присмотром пажей на насыпи, – высказался Чёрная Рыба, похлопав скакуна по морде. – Что ж, пора в путь! Кивнув Тириону, поцеловав в щёку Кет и Сансу, он вскочил в седло и пустился вперёд. Вслед за ним медленно пришла в движение вся колонна. – Только бы они успели, только бы успели, только бы успели… – бормотала Кейтилин, сжав плечи Сансы. Джоффри бежал за отрядом до самых ворот, выкрикивая последние указания относительно того, что и как надо сделать с железнорождёнными. – А с остальных – снять го-о-оло-овы-ы, и доставить мне их в ко-оро-о-обке-е! – вопил он уже от ворот вслед уходящим. В глубине души Санса надеялась, что король всё же передумает и увяжется за ними, но тщетно. Убедившись, что его распоряжений воины уже не слышат, Джоффри, страшно довольный собой, вернулся назад. – А не хотите ли вы, ваша милость, посмотреть, как гарпунят рыбу? – немедленно возник на его пути Тирион.

***

Вся страна встала на защиту Стены от того, что таилось за ней. Никогда ещё в таких пафосных велеречиях не содержалось столь полной истины. Он опустил переданное ему уличным бродяжкой письмо и закрыл глаза, чувствуя, как леденеет сердце. За Стеной – настоящая нежить, не герои сказок или древних легенд, не какие-то разрозненные племена одичалых, нет, Белые Ходоки ворвались в реальность… Отец – он же со своими дозорными на самой первой линии обороны… Да жив ли он ещё? «Тысячу проклятий от него услышу, пусть хоть голову мне снесёт! Лишь бы жив был, лишь бы только жив был…» А тётя и кузины? Младшие ещё совсем малютки! Или эта белая дрянь не может плыть по воде? Хотя с залива станется замёрзнуть намертво, и тогда проход будет открыт кому угодно… Первым его побуждением было броситься в гавань, сесть на первый же корабль и приставить меч к горлу капитана, будь тот даже самым свирепым морским разбойником. Потребовать, чтобы его довезли домой. Приехать на помощь, прогнать Ходоков от любимого дома, спасти отца, если тот ещё живёт, а потом – что угодно, пусть рубят голову, пусть вешают, пусть хоть четвертуют! Он уже рванулся было в сторону моря – и замер. «Как я оставлю её одну? Одну, такую прекрасную, беззащитную и наивную, в этом змеином логове! Как я вообще могу с ней расстаться?» – Что случилось? Её голос! – Что такое, сир Джорах? На вас лица нет! Вы больны? Как же она была прелестна, с её тёмно-фиолетовыми, как аметисты, глазами, очаровательной улыбкой… Даже когда её волосы полностью сгорели, это не портило её, а теперь они снова начали отрастать – словно серебристое сияние луны окружало её головку… Джорах смотрел ей прямо в лицо, смотреть ниже он себе запретил: эти проклятые местные платья оголяли одну грудь… «Я не сумею её покинуть… Но как мне признаться, откуда – от кого – я узнал о Ходоках?» – Кхалиси… – выдавил он из себя. – Из Семи Королевств пришли страшные новости… Дейнерис встревожилась: – Что происходит? Юный Узурпатор узнал обо мне? Он отправил армию на Эссос? Он ведёт её? – Если бы! – вырвалось у него. – В каком смысле? – нахмурилась она. – Опасность от людей, кхалиси, это дело привычное. Но над Вестеросом сейчас нависло нечто стократ более ужасное. Вы породили в огне драконов, но неведомая сила породила во льду и снегах безжалостных белых нелюдей. В её взгляде промелькнуло недоверие. Если бы не весь ужас происходящего, Джорах бы рассмеялся: она, Мать Драконов, единственная женщина, ставшая во главе кхаласара, вышедшая невредимой из огня – сомневается в том, что и изо льда и снега могут возникнуть чудовища. – Я клянусь вам, это правда. «Варис не стал бы такого придумывать. Может, мне сознаться ей? Она простит… Нет, не могу! Потом! Позже!» – Откуда вы узнали? – От Иллирио, – ну вот, это почти правда. – Он не станет врать. – Что это за белые нелюди? – она присела рядом с ним. – Расскажите мне подробнее. И он рассказал. Все те легенды, что он слышал в детстве, все сказки о героях и детях леса, которыми развлекала его покойная мать, все страшилки о Ходоках и Долгой Ночи, которыми пугала нянька, когда он не слушался её. – И они… выходит… существуют? – побледнела Дейнерис. – Но ведь их же давно никто не видел! – Драконов, кхалиси, тоже давно никто не видел. – Я могу спасти мою страну! Лёд перед огнём не устоит! – порывисто вскочила она, но тут же погрустнела. – Но драконы… они ещё совсем маленькие. Успею ли я? Впрочем, думала она недолго: – Надо отправляться в Вестерос прямо сегодня! Пока мы доплывём, мои дети вырастут – и если они изничтожат Ходоков, мне не нужна будет армия, трон и так отдадут мне! – Кхалиси! Что вы? Вы – против этих жутких существ? Она с жалостью посмотрела на него: – Я ценю вашу заботу, сир. Но моя земля в опасности. Что это за королева, которая в страхе прячется в чужих краях? – Но вы можете погибнуть, вы непривычны к морозу, вы… – Пожалуйста, перестаньте. Я не хрупкая девочка. Я – Мать Драконов и по праву королева Семи Королевств. Мой долг – быть там, привести моих детей на выручку. Он отчаянно попытался возразить, но она вновь бросила на него взгляд, полный сожаления, и Джораху стало ясно, что она догадалась о его чувствах. И, кажется, давно. И что никакой ответной страсти в её сердце нет. «Но это сейчас. Она ещё совсем молода, да и после гибели мужа не отгоревала. А если мы отправимся вместе на родину, она может… может… ну а вдруг?» – Тогда, кхалиси, – сказал он, сделав вид, что не заметил этой резанувшей его жалости, – нам всё же следует подготовиться к такому походу. Нужно взять хотя бы корабли для драконов. Да и обученная армия вам не помешает: кто-то, кто не будет задавать лишних вопросов, не испугается ни моря, ни Ходоков и будет повиноваться вам беспрекословно. – Да есть ли такие хоть где-то? – невесело усмехнулась Дейнерис. – Да. В Астапоре.