В которой расслабиться не так просто, как кажется
***
Вы, не удосуживаясь даже сменить позу, всё так же сидите на не самом мягком, но от того не менее удобном матрасе, отсутствующим взглядом уставившись в окно. Снаружи, сквозь тонкую стеклянную преграду, льётся яркий, холодный свет, проникающий почти в каждый уголок комнаты. Краем сознания вы отмечаете, что Санса сморил-таки сон, и вам не хочется его лишний раз беспокоить, поэтому, очистив свой разум, вы просто наслаждаетесь тишиной. Внезапное хлопанье крыльев и чириканье пронёсшейся мимо окна пичуги заставляет вас вздрогнуть, навевая не самые радужные воспоминания о предыдущем таймлайне. Ещё чуть-чуть, и всё было бы кончено… Впрочем, в сторону приступы самобичевания! Вы ведь, в общем-то, очень даже преуспели. Вы с Сансом всех спасли, вернули всех к жизни, вернули им мир и покой. Вот только есть один существенный вопрос: как долго это продлится? Вы ощущаете мимолётный укол страха, следом за которым вас окутывает покров не дремлющей решительности. Нет времени расслабляться. Чара может вернуться в любую минуту, и ваш долг – остановить это проклятое дитя, причём, чем скорее, тем лучше. Но сперва вам необходимо ещё разок повидаться с Папирусом и принести ему свои извинения, вот только сама эта мысль вызывает у вас нервный тик. «Да-а, совершенно не о чём беспокоиться, всего-то и нужно, что извиниться перед ним…» Собравшись с духом и натянув фальшивую улыбку поверх уж слишком угрюмого лица, вы, наконец, покидаете комнату. Звуки, доносящиеся с нижнего этажа, дают понять, что в этот раз вы дома не одни, а брошенный через перила взгляд подтверждает, что внизу, перед телевизором, сидит Папирус, энергично подпрыгивающий на пружинящем диване. При виде него вы шумно вздыхаете от окатившего вас глубочайшего облегчения, которое, тем не менее, не избавляет вас от переживаний о предстоящих объяснениях. — ДОБРОЕ УТРО, САНС! — как обычно громко провозглашает он, едва только завидев вас. — ТЕБЕ УЖЕ ЛУЧШЕ? — Доброе утро, бро. Да… Э-э… Насчёт этого… — не зная, куда деть руки, вы поднимаете пятерню к затылку, потирая его и чувствуя себя ужасно неловко. Санс попросил вас сказать его брату, что произошедшее ранее было всего лишь розыгрышем, но вам становится как-то не по себе от необходимости лгать. — П… Прости, Папирус, — как же странно произносить эти слова, при этом стараясь поддерживать на лице расслабленную улыбку. — Это был просто глупый прикол. Похоже, я чутка переиграл. — ЧТО?! ТАК ЭТО… ЭТО, ВСЁ-ТАКИ, БЫЛ РОЗЫГРЫШ?!! — с суровым выражением на лице выкрикивает Папс, и вам остаётся лишь покаянно склонить голову. — Да… — ТЫ РАЗОЧАРОВАЛ МЕНЯ, БРАТ… — печаль, словно тугие тиски, сжимает вашу грудь. Конечно, вам очень горько от того, что вы вызвали его неодобрение, но, по крайней мере, ему не придётся беспокоиться о… — ВЕДЬ ЭТО БЫЛО НИ КАПЕЛЬКИ НЕ СМЕШНО! — громкий голос, полный веселья, обрывает ваши мысли, и взгляд ваших округлившихся глазниц упирается в Папируса. — В ДРУГОЙ РАЗ СТАРАЙСЯ ПОЛУЧШЕ!! НЬЕ-ХЕ-ХЕ-ХЕ!!! Он чё, серьёзно? — НО, ЕСЛИ ТЕБЯ КОГДА-НИБУДЬ ВЗАПРАВДУ ОДОЛЕЕТ УПАДНИЧЕСКИЙ НАСТРОЙ… ПРОСТО ОБРАТИСЬ КО МНЕ, И Я ПОДНИМУ ТВОЙ ДУХ! — в конце своей речи он преувеличенно подмигивает вам, и вас охватывают смешанные чувства. Неужели он раскусил вашу ложь? Вот честно, вы понятия не имеете. «в этом весь мой бро», — похоже, Санс уже проснулся, и его прямо-таки распирает от гордости. «Твой брат… такой потрясный», — с долей благоговения думаете вы, с трудом веря в то, что он может быть настолько расслабленным после произошедшего вчера. Санс, в свою очередь, окидывает вас довольным взглядом, целиком и полностью одобряя вашу реакцию. — НЕ ХОЧЕШЬ ПРИСЕСТЬ СО МНОЙ И ПОСМОТРЕТЬ ШОУ? — говоря это, Папирус приглашающее похлопывает по месту на диване рядом с собой, предлагая вам присоединиться. Вы бросаете беглый взгляд на экран, где виднеется лишь статичная картинка, показывающая похожего на коробку робота, обращающегося к зрителям с просьбой не переключаться до окончания работ над устранением технических неполадок, и отрицательно качаете головой. Пусть даже вы были бы не прочь остаться и провести некоторое время в компании этого забавного монстра, но вашу голову сейчас занимает нечто гораздо более неотложное. — Неа. Мне нужно идти на работу. — НА РАБОТУ? ВАУШКИ! МОГУ ЛИ Я ГОРДИТЬСЯ?? — восклицает он, и на его лице возникает что-то сродни радостному замешательству. — Гм… Конечно?.. — вы пожимаете плечами, не зная, что ещё можно на это ответить. — ОЧЕНЬ ХОРОШО. ЖЕЛАЮ УДАЧИ! — на прощание он машет вам рукой, вновь обращая своё внимание к телевизору, однако, когда вы уже готовитесь шагнуть через порог, вас настигает ещё один выкрик. — НО НЕ ВЗДУМАЙ ЛОВИТЬ ВСЕХ ЛЮДЕЙ САМОСТОЯТЕЛЬНО! ОСТАВЬ НЕМНОГО И ДЛЯ МЕНЯ! НЬЕХ-ХЕ-ХЕ!! Папирус, кажется, в восторге от своего чувства юмора, вот только вам эта «шутка» как-то не зашла. В этот раз вы не позволите Чаре приблизиться к нему. Ни за что на свете. — Окей, — бросаете вы напоследок, прежде чем вывалиться за дверь и направиться прочь. Возможность совершать скачки сквозь пространство по-прежнему в вашем распоряжении, поэтому вы без тени сомнения используете её. Окруженные, на первый взгляд, бесконечными, растрескавшимися, древними стенами, перед вами возвышаются две бледно-розовые колонны, поддерживающие плиту с выгравированной на её поверхности Дельта-Руной. И всё это служит лишь декорацией, обрамляющей закрытый проход в Руины. Нетронутый наст говорит вам о том, что здесь довольно давно никто не проходил, и вы позволяете себе выдохнуть, осознавая, что всё это время задерживали дыхание. На этот раз вы не опоздали. «Стоит ли?..» — нерешительно спрашиваете вы, поднимая руку к двери. «ага, не стой, словно истукан», — Санс залихватски подмигивает и вы, не удержавшись, отвечаете ему слабой улыбкой. Ещё пару секунд колебаний, и вы стучите в дверь, отзывающуюся на каждый удар гулким эхом, за которым следует звенящая тишина. Не желая так просто отступать, какое-то время вы проводите в попытках достучаться, но ответа так и не дожидаетесь. — Видимо, никого нет дома… — оглашаете вы свои мысли, даже не пытаясь скрыть беспокойство и грусть, сквозящие в вашем голосе. Или, если точнее, в голосе Санса. Это по-прежнему временами вводит вас в ступор. «она могла просто не услышать тебя», — предполагает ваш товарищ, но вы не уверены, верит ли он в это сам. Снова и снова вы стучите в отчаянной попытке привлечь внимание Ториэль, но все ваши усилия так ни к чему и не приводят. С каждой провалившейся попыткой в вас всё сильнее разгорается злость и, в конечном счёте, вас покидает всякая надежда на то, что матушка-козочка в безопасности. В данный момент вы просто сидите перед дверью, вслушиваясь в каждый шорох, ожидая, сами не зная чего. Вы всей душой желаете иметь возможность телепортироваться в Руины и тотчас устроить Чаре допрос с пристрастием, но вы никогда не бывали там раньше, и, исходя из этого, не можете воспользоваться коротким путём, чтобы попасть туда. Даже несмотря на это, попытку вы, всё же, предпринимаете, но, что не удивительно, терпите крах. Надеясь хоть как-то скоротать вяло текущее время, вы решаете поболтать со своим соседом по голове. «Эй, Санс, — зовёте вы его, елозя по снегу и стараясь поудобнее умостить свою уставшую от долгого просиживания костлявую задницу. — Меня тут одна мысль донимает…» «хмм? — вы уже и не удивлены, что его ответ снова звучит сонно. — ну что ж, валяй, приятель». «Ты говорил что-то насчёт того, что у меня вышло использовать мою собственную магию, но как такое возможно?! Я… — вас гложут сомнения, когда вы начинаете об этом задумываться. — Точно тебе говорю, я – не волшебник, не джедай, да даже не фокусник». «но тогда магия исходила именно от тебя, так? больше же не от кого. — на удивление, в голосе Санса тоже слышно замешательство. — в таком случае, как тебе удалось это провернуть?» «Ну, это было что-то вроде… сработавшей интуиции?.. Не думаю, что мне доводилось пользоваться магией до попадания в Подземелье, — в вашем тоне присутствует некоторая неопределённость. Вы не так уж много помните, поэтому не можете быть на все сто процентов уверены в чём-либо. В вас просто говорит смутное чувство, что магия – это нечто, доступное людям лишь в мечтах, и если вы думаете, что это просто выдумка, тогда неудивительно, что вы не помните о её применении. — Это была попытка использовать мою решительность и сделать хоть что-нибудь, чтобы остановить Чару. Первым, что взбрело мне в голову, было, естественно, больше костей». Свои мысли вы сопровождаете невесёлой усмешкой. — «Как видишь, я не самый оригинальный человек». «хмм. ну, боюсь, я не знаток человеческой магии. по всей видимости, когда-то давно ваши маги владели ею, если принимать во внимание барьер, но как именно они её применяли, и на что ваша магия похожа теперь… понятия не имею, — он неловко пожимает плечами. — наверное, тори и азгор могут что-то знать. может, хорошей идеей будет спросить их об этом». «Гм. Быть может ты и прав… — задумчиво тянете вы. — Поверить не могу, что я действительно могу использовать магию! Да это даже в голове у меня не укладывается, — внезапно, к вам на ум приходит одна идея. — Слушай, а не может это быть всего лишь оттого, что я в твоём теле?» «если верить тому, что ощутил я, это исходило от твоей души, — отрицательно качает головой Санс. — не думаю, что в моём теле есть что-нибудь общее с этим». «Это так странно! Я имею в виду, решительность – это одно, но магия…» — вы делаете неопределённый жест рукой, на что он лишь усмехается. «хех. лично меня решительность смущает куда как сильнее». «Ха-ха. Да…» — добавить к этому вам больше нечего. Тем временем, начинает идти снег. Вы поднимаете взгляд к далёкому своду пещеры и не видите его за плотным слоем серых туч, заслоняющих местную замену небу. Крупные, изящные снежинки, словно выточенные из тончайшего стекла, медленно и грациозно кружатся в воздухе, покидая темницу тех самых туч. Некоторые из них приземляются вам на лицо, почти сразу же тая и стекая по вашим скулам. Наблюдение за их чарующим танцем пусть даже и не может полностью изгнать тревогу из вашей души, всё же, постепенно успокаивает вас. «и всё-таки… — на этот раз первым заговаривает Санс, и голос его тих и тяжёл. — я не понимаю, зачем тебе было принимать тот удар…» «Ну, вроде как, у меня выбора не было?.. — поморщившись, вы против воли вспоминаете ту неописуемую боль, что вы ощутили тогда. — У меня не оставалось сил, чтобы двигаться». «да? вот только до этого выбор-то у тебя был, — вы можете поклясться, что в его голосе снова слышится волнение. — у тебя был вариант сбежать. можно было просто телепортироваться подальше… тебе необязательно было сражаться до самой смерти». «Но что случилось бы, не поступи я так?.. — интересуетесь вы, впрочем, не рассчитывая на ответ. — Меня пугала сама мысль о том, чтобы дать Чаре выйти на поверхность… В тот момент мне казалось, что если я это допущу, то наступит конец света, прямо как и в игре…» «Да, сейчас это не игра, но… я всё равно боюсь. И, к слову, для меня стало полной неожиданностью, что у Чары получилось НАСТОЛЬКО сильно ранить мою душу. Возможно, ты прав, и вся эта глупая бравада с моей стороны была впустую, — вы вздыхаете и ненадолго призадумываетесь, но тут вам на ум приходит кое-что ещё. — Постой-ка… А что насчёт отчётов?» Похоже, до Санса не особо доходит, о чём вы толкуете, поскольку вас встречает его вопросительный взгляд. «Ну, знаешь, типа: «Нам поступают отчёты о массивной аномалии в пространственно-временном континууме». Тебе это ни о чём не напоминает? — вы пытаетесь помочь ему вызвать хоть какие-то воспоминания. — Быть может, что ты и, по всей видимости, ещё кто-то, видели появление аномалии и то, что это может привести к концу всего сущего?» «ха… гм… да, — из него вырывается тяжёлый вздох. — да, это правда». «вообще-то, когда мы были в моей лаборатории, некоторые из тех записей освежили мою память. там было что-то об аномалии, о запусках и прерываниях временных линий… этих чёртовых сбросах…» — он с горечью выругивается, и вам становится ужасно жаль его. «вот только там не было ничего про конец времён, — он разводит руками. — в смысле, безусловно, в конце концов всё имеет свойство заканчиваться. но в моих записях ничего такого нет… а может я что-то упустил или же… хех. что ж, если честно, я бы предпочёл, чтобы твои предположения были ошибочными». Вы фыркаете, но не можете не согласиться. — «И я тоже, уж поверь мне». Что-то в одном из дальних уголков вашего разума беспокоит вас, но вы не уверены, что именно. Вы собираете воедино всё, о чём разговаривали с Сансом раньше, и тут вас словно громом поражает. Издав придушенное, раздражённое фырканье, вы с силой хлопаете себя ладонью по лицу, извлекая странный, глухой звук, когда кость ударяется о зубы. «и к чему это было?» — в ожидании ответа Санс приподнимает надбровную дугу. «Телепортация! — выкрикиваете вы, чувствуя, что вот-вот закипите, словно чайник. — Мы могли бы просто схватить Чару и… не знаю… Оставить эту заразу куковать на вершине горы или зябнуть в какой-нибудь темнице, да мало ли ещё вариантов! Почему мне это не пришло в голову пораньше?! УГХ!!» Вашу вспышку ярости сопровождает приглушённый хохот Санса, и вы упираетесь в его мысленный образ недоумевающим взглядом. — «Что тут смешного?!» «сорян. прости. просто это… э-э… немножко невозможно». Он качает головой, и ваше раздражение затухает так же быстро, как и вспыхнуло. — «Что? Правда?» «да… что, думаешь, я бы не предложил тебе такой вариант, будь он возможен? хех…» «Я, гм… но почему нет?» — спрашиваете вы, вконец запутавшись. «это, э-э, сложно, — погрузившись в размышления, Санс скребёт затылок. — видишь ли, ты не можешь просто схватить кого-то за шкирку и выпихнуть его на короткий путь. он должен быть осведомлён о твоих намерениях и согласен следовать за тобой. это…» Он колеблется, пытаясь подобрать правильные слова. — «ну, скажем так, души, как правило, сопротивляются подобным вещам. это может не сработать в принципе или же процесс телепортации будет нарушен. что может привести к разного рода… нехорошим… штукам…» «и это я ещё не принял во внимание, что даже приближение к этому мелкому демону чертовски опасно», — он закрывает глазницы и снова качает головой. «Хммм… Ладно, — задумчиво киваете вы, — а что насчёт скачков?» «ну, скачки – это уже совсем другая история, — продолжает Санс свои разъяснения. — ты можешь попытаться перебросить кого-то в пределах своей видимости, но это крайне сложно и очень, ОЧЕНЬ энергозатратно. поэтому-то я и не озаботился тем, чтобы предложить тебе это раньше». «Да, теперь я, кажется, понимаю…» — это исключает возможность удобного решения ситуации без применения насилия, но, по крайней мере, это значит, что вы, в самом деле, тогда выложились по полной, сделав всё, что было в ваших силах. Остаток дня проходит для вас в непрерывном ожидании, что хоть что-то произойдёт. Санса одолевает дрёма вскоре после того, как вы прекращаете разговор, но вы не можете последовать его примеру. Вы не можете позволить себе ни минуты покоя. Прижавшись головой к двери, вы ожидаете, что в любую минуту с той стороны раздадутся шаги. Вы готовы ко всему. Бессонная ночь подходит к концу и второй день застаёт вас всё так же пялящимися на дверь, постоянно проверяющими её и, то и дело, постукивающими по её поверхности, однако так и не добившимися никакого результата. Ваши расшатанные нервы начинают играть с вами злые шутки, и иногда вам слышится… всякое… И это пугает вас до дрожи в костях. «хей, дружище», — вы слышите звучный зевок у себя в голове, и чувствуете накрывшее вас с головой счастье, ведь у вас, наконец-то, снова появилась компания. «Доброе утречко, — приветствуете вы Санса. — Или, скорее, полдень. Воистину, ты любитель поспать». «уж от сна я никогда не устаю, — он разлепляет одну глазницу, и вы слабо усмехаетесь, что тут же заставляет его нахмуриться. — а вот кое-кто у нас, похоже, напрочь позабыл о сне?» «Тебя что, смущает моя аристократическая бледность? — вы, как можете, растягиваете лицо в улыбке, и он, не сдержавшись, ухмыляется в ответ. — Не переживай, я в порядке. Просто чувствую небольшую усталость… Как насчёт того, чтобы немножко поболтать?» «конешн. почему бы и нет». Какое-то время вы проводите за общением и обменом глупыми приколами с Сансом и, не смотря ни на что, он и впрямь подтверждает свою репутацию комика, ведь ему известно столько забавных шуточек. В других обстоятельствах вы были бы действительно счастливы, но сейчас вы по-прежнему чувствуете сильнейшие напряжение и усталость. Хотя, конечно же, переносить их гораздо легче благодаря тому, что вы не одни. «…и потом, после того, как та книга свалилась мне на голову, я понял, что попал в реальный переплёт и винить в этом могу только себя», — Санс подмигивает вам, и вы оба смеётесь в унисон. «О! О! Я знаю одну похожую! — с воодушевлением думаете вы, начиная рассказывать шутку, и при этом с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. — Ты слышал о парне, которому в голову прилетел ящик с шоколадом? Ему повезло, что шоколад был воздушный!» И снова вы разражаетесь хохотом. Оказывается, Санса достаточно легко рассмешить, поскольку, похоже, ему приходятся по нраву все ваши шутки. Вы думали, что он окажется куда как более придирчивым, раз уж он сам комедиант, но эти мысли всё равно не мешают вам гордиться собой, когда он смеётся даже над самой убогой вашей шуткой. «вот эта была очень хороша, — отмечает скелет, всё ещё посмеиваясь. — хей, а я вспомнил ещё одну неплохую. хочешь услышать?» «Спрашиваешь!» — вы киваете со всем имеющимся в вас на данный момент энтузиазмом. «что ты скажешь о человеке, который боится санта клауса?» — задав этот вопрос, он дожидается вашего ответа, и вы беспрекословно подыгрываете ему. «Что?» «что у него клаустрофобия», — он самодовольно усмехается, и вы взрываетесь новым приступом смеха. Этого вы точно ещё не слышали. «вау. ты действительно в восторге от моих шуток», — похоже, Санс тоже доволен вашей реакцией и даже не скрывает этого. «Ха-ха. Да, — выдавливаете вы, как только вам удаётся справиться со смехом. — А что, разве кому-то они не нравятся?» «не, некоторые их просто не понимают, — его слова сопровождает наигранно печальный вздох. — например, сложно объяснить суть каламбура библиотекарям, потому что им всё приходится раскладывать по полочкам». «Пффф! Ха-ха-ха! Ты невозможен!!» — вы подвываете от смеха, пока Санс невозмутимо пожимает плечами, прикрыв левую глазницу. «Эй, меня тут интересует один вопрос… — начинаете вы, немного успокоившись. — Тебе в самом деле нравятся все виды каламбуров? Должен же ты недолюбливать какие-нибудь из них, верно?» «для меня все каламбуры сгодятся. если попадается хороший – это клёво, а временами плохие даже забавнее, но… — он ненадолго замолкает, будто прокручивая что-то в уме. — один тип каламбуров мне не нравится…» «Правда? И какой же?» — вы наклоняетесь вперёд, заинтригованные тем, что же это может быть. «я ненавижу каламбуры о насекомых… так и подмывает прижучить того, кто их рассказывает», — он хитро прищуривает глазницы, когда от вас доносится громкий стон. «УГХ. Поверить не могу, что ты меня подловил! СНОВА!! — однако вы не можете долго дуться на этого маленького дурня, и вскоре тишину снова прорезает смех. В какой-то момент на вас снисходит озарение, и вы придумываете достойную ответку. — Итак, ты любишь плохие каламбуры, ага?» «ага», — коротко вторит вам Санс. «Даже если они… не несут в себе сансации?» — ещё немного, и от ширины улыбки ваш череп треснет. Санс с минуту пялится на вас, но потом его прорывает, и вам кажется, что, не будь он лишь образом в вашем воображении, и тогда от силы его хохота с ближайших деревьев осыпался бы весь снег. Вам так приятно слушать его глубокий и искренний смех, а случайные всхрапывания делают его только лучше и забавнее. «признаю… это был лучший худший каламбур, если ты понимаешь, о чём я», — с трудом произносит он, втягивая воздух сквозь сжатые зубы, чтобы хоть немного успокоиться. «Хе-хе, прекрасно понимаю», — подтверждаете вы с мягкой улыбкой. Какой же он милый. Остаток дня проходит довольно весело, но вот под конец его вы ощущаете, что весь этот смех лишь ещё сильнее вас утомил. А ночь уже маячит впереди... Три дня. Вы не спите уже ровно три дня. Сейчас вы и в самом деле начинаете перенимать привычки Санса. Вечно усталые, постоянно дремлющие у себя в сторожке, подскакивая от малейшего звука, вынужденные улыбаться, чтобы не заставлять никого волноваться о себе. Свой пост вы покидаете изредка, и то буквально на пару минут, дабы чего-нибудь перекусить и глотнуть воды. Санс предлагает вам спать по очереди, и это звучит как превосходная идея, но даже прилагая все усилия, вы оказываетесь не в состоянии заснуть дольше, чем на пару минут. В вашей голове творится так много всего, что кажется, будто сам воздух вокруг вас пронизан напряжением. В это-то неспокойное послеполуденное время вас и решает навестить Папирус. — САНС, ТЫ СТАНОВИШЬСЯ СЛИШКОМ ЛЕНИВЫМ!! — высокий скелет вышагивает вправо-влево, обвиняя вас в отлынивании, и вы не можете не улыбнуться этому. — ТЫ ТОРЧИШЬ НА СВОЕЙ СТАНЦИИ И ДАЖЕ НЕ ЗАГЛЯДЫВАЕШЬ ДОМОЙ!!! ЭТО УЖЕ ДОХОДИТ ДО АБСУРДА! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ВЗЯТЬ ПРИМЕР С МЕНЯ? Он драматично вздыхает, но затем мгновенно выпячивает грудь, принимая горделивую позу. — В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС, ЧРЕЗВЫЧАЙНО ЗДОРОВ И БОДР, А ТАКЖЕ ЯВЛЯЮСЬ ПРЕВОСХОДНЫМ ОБРАЗЦОМ ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ! — Да, ты потрясающий, — вы смотрите на него с усталой улыбкой. Вам настолько сильно хочется спать, что вы не в состоянии ясно мыслить, и всё же вы способны оценить крутость его развевающегося «плаща». Это особый вид крутости, если принять во внимание то, что сейчас стоит полнейший штиль. — ТАК ДАВАЙ ЖЕ СХОДИМ, ПРОГУЛЯЕМСЯ! УВЕРЕН, ТЕБЕ ЭТО ПОЙДЁТ НА ПОЛЬЗУ!! — тон, которым озвучено это предложение, делает его больше похожим на приказ. «папирус прав, как и всегда, хех, — слышится голос Санса внутри вашей головы. — мы ничего не добьёмся просто просиживая здесь пятую точку. ну, разве что, слетим с катушек». «Но что, если Чара?..» — вы ещё пытаетесь протестовать, но он бесцеремонно обрывает вас. «ну, до тех пор, пока мы присматриваем за моим братом, я спокоен, — вы чувствуете, как в вас поднимается злость и, похоже, он тоже улавливает эту эмоцию. — да-да, я понимаю, что ты беспокоишься за всех… но как насчёт того, чтобы начать беспокоиться и о себе? такими темпами ты скоро совсем рехнёшься». «кроме того, если ты вымотаешь себя ещё до того, как объявится этот ползучий гад, нам вообще никого защитить не удастся. включая и папса… и ты знаешь, мне бы очень не хотелось, чтобы это случилось, ведь так?» — он не спускает с вас один из своих фирменных тяжёлых взглядов, донося до вашего сведения этот крайне весомый аргумент. Вам остаётся только вздохнуть, ведь сил на споры у вас совершенно не осталось. Трое суток без сна способны пошатнуть чью угодно решительность. Под давлением убедительных уговоров двух самых дорогих для вас монстров ваше упрямство оказывается сломлено, и вы следуете за Папирусом на прогулку.