Которая сладка на вкус
***
Медленно и крайне неохотно вы уходите всё дальше от своего поста. Чуть ли не на каждом шагу вы нервно оборачиваетесь, чтобы бросить на дверь очередной подозрительный взгляд, в то время как ваш истощённый, усталый разум заставляет вас думать, будто она втихаря глумится над вами. «гспди. может прекратишь психовать хотя бы на секунду? — образ Санса с неодобрением качает головой. — тебе не кажется, что если бы этот ребёнок собирался выйти, то к этому моменту он бы уже это сделал? в прошлый раз на это ушёл всего один день…» «Да не зна-а-аю я… — мысленно ноете вы. — И это меня с ума сводит!» Остановившись, чтобы привести свои мысли к какому-то подобию порядка, вы остервенело скребёте макушку, пребывая в полнейшем замешательстве и сильнейшем раздражении. Хорошо, что этого не замечает Папирус, оставивший вас немного позади. Уж слишком быстр его темп для ваших не самых длинных, да и, чего греха таить, откровенно слабых ног. «Я… — необходимость взглянуть правде в глаза вынуждает вас тяжело вздохнуть. — Я не имею ни малейшего понятия, что нам теперь делать…» Вы упираетесь взглядом в спину высокого скелета, чья нескладная фигура маячит перед вами, и он почти сразу же оборачивается, чтобы с радостной улыбкой на лице помахать вам. Вам становится немножко не по себе. Он что, почувствовал ваш взгляд? Складывается впечатление, что загадочность – это у них семейное. «Следует ли нам рассказать всё Папирусу? Или хоть кому-нибудь? — спрашиваете вы с неприкрытой неуверенностью в своём внутреннем голосе. — В смысле… Что я внутри твоего тела, тусуюсь тут вместе с тобой? И что где-то здесь бегает сорвавшийся с цепи неадекватный ребёнок?» Ни на секунду не задумавшись, Санс отрицательно качает головой. — «плохая идея». «Почему? Почему попросить о помощи – это плохая идея?» — настаиваете вы на ответе. «хм, ну, ты ведь в курсе, как сильно я ненавижу заставлять папса о чём-либо волноваться? он… — неожиданно для вас голос Санса напрягается. — он ничего не сможет исправить. он никому не сможет причинить боль… он невероятно добр и как никто умеет прощать… но это не помешало тому мелкому…» «Чшш, тише… — воркуете вы, пытаясь остудить его пыл и успокоить его, при этом ощущая внутри своей души колебания грустных и теплых эмоций. — Сейчас он в безопасности. Мы не допустим, чтобы с ним случилось что-то плохое, ладно?» С глубоким, тяжким вздохом Санс вторит вам: — «ладно». «Ага. Итак, твоего брата мы в курс дела посвящать не будем, но что насчёт остальных? — думаете вы, немного оживившись. — Андайн очень пригодилась бы нам на случай боя, а Альфис могла бы придумать решение нашей… липкой ситуации. Ну, знаешь, с тем, что мы с тобой слиплись вместе». Санс слабо усмехается. — «что ж… если ты и впрямь так хочешь найти мирное решение, то андайн – вариант на самый крайняк, что же касается альфис… готов поспорить, что о слитых воедино душах монстров и людей она знает столько же, сколько и остальные. то-бишь – ничего». «кроме того… ты реально думаешь, что тебе кто-нибудь поверит? — с горечью в голосе добавляет он. — у меня ушла целая куча времени на то, чтобы начать тебе доверять, и это при том, что всё это время я мог считывать твои мысли и эмоции… можешь представить, насколько туго пришлось бы остальным? и не забывай о том, что я – твой персональный глюк, другие меня отсюда не слышат. конечно, ты можешь сказать, что я зависаю с тобой, но убедит ли их это?» Вы не находите, что на это ответить, поэтому просто продолжаете путь, чтобы окончательно не потерять Папируса за плотной стеной деревьев. «и ещё кое-что… без понятия, известно ли это тебе, но андайн помешана на человеческой истории или как это там зовётся. всем, кто готов слушать, она втирает, что люди способны контролировать чужое сознание, поэтому она, несомненно, решит, что я под контролем… и, ты знаешь, после того боя… хех, — Санс прикрывает глазницы. — возможно она не так уж далека от истины». Вы пытаетесь прикусить губу, на секундочку как-то призабыв, что оными природа скелетов не одарила, и позволяете росткам сомнения взойти в вашем разуме. — «Когда Чаре удалось захватить контроль надо мной, мне и в самом деле подумалось… Что это может быть… Что, возможно, этот ребёнок получил контроль потому, что битва начала приносить мне удовольствие?.. Как и обладание такой силой…» «не глупи, — скелет врывается в ваши путаные мысли и смотрит на вас испытующим взглядом. Создаётся впечатление, будто он видит вашу душу насквозь. — тебе это приносило даже меньше удовольствия, чем мне. уж это я очень хорошо чувствовал». Даже не дав вам времени возразить, он продолжает. — «как бы то ни было, даже если все поверят тебе… поверят нам, то у меня, почему-то, нет сомнений, что рано или поздно нам придётся перезапустить этот таймлайн… да, мне до смерти не нравится делать это, но…» «Тори…» — заканчиваете вы за него, подмечая, как трепещет ваша душа, переполняемая всевозможными плохими предчувствиями. «да, — со стороны Санса слышится очередной протяжный вздох. — и как только это произойдёт, остальные просто-напросто всё забудут… чёртовы сбросы, — шипит он сквозь чуть ли не до хруста сжатые зубы. — угх. мне не нравится то, что приходится так с ними поступать, а ещё мне не нравится выкладываться по полной с тем, чтобы всё это пошло коту под хвост, вернувшись к исходной точке». «Мне тоже… — вы понуриваете голову. — Надеюсь, что у нас, всё же, будет возможность поговорить со всеми. Я не люблю лгать, а кроме того мне бы хотелось подружиться с ними». «и этот человек смеет рассказывать мне сказочки о том, что он плохой, хе-хе-хе, — Санс беззлобно смеётся над вами. — хватит быть таким сахарком. господи, да у меня из-за тебя кариес начнётся». Вы начинаете дуться. — «Такой уж я человек!» «я знаю, — он посылает в вашу сторону странный взгляд, вызывающий непонятное волнение в вашей душе. Этот взгляд был… полон тепла? — я знаю…» Покуда вы болтаете с Сансом в уже ставшей привычной, молчаливой манере, тропа у вас под ногами поворачивает, и проклятая дверь больше не мозолит вам глаза всякий раз, стоит только обернуться. С глаз долой – из сердца вон. Стоит признать, что общение с Сансом в сочетании с успокаивающим звуком похрупывающего под вашими ногами снега наконец-то позволяет вам хоть немного расслабиться после трёх суток непрестанного пребывания в стрессовом состоянии. «хе-хе. к слову о сладеньком, — ваше воображение рисует Санса, показывающего пальцем куда-то вперёд. — тот парень торгует доброженым. не хочешь попробовать? подсластишь себе горькую пилюлю», — он усмехается где-то на задворках вашего сознания. «О! О! Вот уж не откажусь!» — возможно, на вкус это и окажется самым обычным мороженым, что тоже очень даже неплохо, но, быть может, для вас это станет чем-то совершенно новым. Вы приближаетесь к кролику с синей шёрсткой и цветастым нарядом, который уныло стоит неподалёку от тропы, облокотившись на свой ларёк. Впрочем, как только он замечает вас, его настроение кардинально меняется в лучшую сторону. — Хей-хей-хей! — стремительно выпаливает он, улыбаясь настолько широко, что вас тоже заражает его настрой. — Как насчёт Доброженого, друг мой? Всего десять золотых для первого покупателя за день! Или… за неделю, если уж точнее… — снова грустнеет он. При этом его уши, словно два флажка, падают вниз, равно как и краешек его улыбки. — Клиент не прёт, а? — спрашиваете вы бедолагу, у которого, похоже, не задалось с выбором подходящих мест для его ларька. — Я постоянно перемещаю мой магазин, однако пока ещё никто ничего не купил… Но! — внезапно его уши снова навостряются, и в какую-то долю мгновения вся его приветливость возвращается обратно. — Я не намерен сдаваться! Нет ничего лучше сладкого угощения в сочетании со сладкой улыбкой! — Знаешь что? Ты чертовски прав! — вы с энтузиазмом возвращаете ему его улыбку. — Дай ка мне добрейшее из своих мороженых. С воодушевлением кивая, он распахивает морозилку, предоставляя вам возможность выбрать самим. Изучая открывшийся перед вами широкий ассортимент разноцветных обёрток, вы решаете для начала спросить мнение Санса. — «Что посоветуешь взять?» «обычно я это не ем, так что выбор за тобой», — он равнодушно пожимает плечами. «Что? Ты не любишь мороженое? Да как так то?» — даже удивительно, чтобы такой обжорка, да вдруг не любил сладенькое. «эти мороженки слишком маленькие и чересчур быстро исчезают, чтобы я смог их как следует распробовать», — со смехом отвечает вам Санс. «Это потому, что тебе надо лизать мороженое, а не запихивать его в рот целиком!» — тоном эксперта поучаете его вы. «упс. а языка-то нету», — его смех становится ещё сильнее, в то время как вы внезапно чувствуете себя крайне глупо. «Ох… блинский, — пожалуй, эксперт из вас – так себе. — Прости, совершенно из головы вылетело…» «да всё нормас», — он разводит руками, и вы уже хотите закрыть тему, как вдруг к вам на ум приходит одна идейка. Это, вполне вероятно, может быть наиглупейшей из ваших идей, но в настоящий момент вам уж очень хочется её опробовать. Ещё разок пробежавшись взглядом по содержимому лотка, вы выхватываете оттуда мороженое в розовой обёртке, и обнаруживаете, что на нём нарисована клубничка. Расплатившись с улыбающимся монстром-кроликом, вы обводите взглядом окружающий вас ландшафт. Невдалеке Папирус возится с головоломкой-лабиринтом, поэтому вы прогулочным шагом отходите немного дальше, для верности поворачиваясь к нему спиной. Вам настолько вскружила голову ваша задумка, что неудивительно, что и Санс подхватывает ваши эмоции. — «так не терпится это съесть, а?» «Да-а-а, можно и так сказать… — улыбка, расползающаяся по вашему лицу, больше подошла бы Чеширскому Коту — Ответь ка мне, Санс… Ты говорил, что я могу представить всё, что душе угодно, и затем с помощью магии сделать это реальным, верно?» «ага», — кивает он. «Так… Не возражаешь, если я кое-что попробую?» — вы уже практически можете ощущать всю сладость своего трюка. «э-э... — его надбровная дуга приподнимается, выдавая его замешательство. — конечно?.. наверное». Разумеется, ваша попытка может просто провалиться, ведь ваши познания в магии ограничены кратким инструктажем от Санса, но вы просто обязаны попробовать. Это уж слишком забавно, чтобы хотя бы не попытаться. Вы призываете всё, что осталось от ваших воспоминаний из жизни обычного человека и о людях в общем. Каково это было – иметь мягкую и податливую плоть на костях, глаза внутри глазниц и язык у себя во рту. На последней, конкретной мысли вы и сосредотачиваетесь, собирая в разуме все, даже самые крошечные детали, и затем позволяя магии наполнить образ в вашем воображении, воплощая его в реальность. Следом за краткой вспышкой голубого света, пробившейся между ваших зубов, и растерянным звуком, раздавшимся со стороны Санса, вы открываете рот, высовывая наружу ярко-голубой язык. «Едрить-колотить, да он похож на желешку!» — не в силах ничего с собой поделать, вы начинаете хихикать, скосив взгляд на то, что вам удалось создать. «что, ради всего святого…» — Санс вконец ошарашен, и от этого вас прорывает на смех в полную силу. «Кто тут у нас жаловался на отсутствие языка? Получи и распишись!» — гордо объявляете вы, в ответ на что скелет лишь бормочет что-то невразумительное. Наблюдая его реакцию, вы не можете прекратить надрываться от смеха, и вскоре Санс сдаётся, присоединяясь к вам. «чёрт возьми, приятель, это гениально, лады? бо-хо-хо-оже… — его смех настолько силён, что в него закрадываются невольные похрюкивания. — как… как тебе это вообще в голову взбрело?..» «Ну, было бы ложью, скажи я, что это моя собственная идея, но, так или иначе… — уклончиво протягиваете вы. — Давай уже попробуем?» Избавившись от обёртки, вы запихиваете её в карман и принюхиваетесь к мороженому. Оно пахнет сгущенкой, а вот запаха клубники, к вашему глубочайшему сожалению, совсем не ощущается. Вы осмеливаетесь робко лизнуть розовую субстанцию и… вы чувствуете вкус. Вашему восторгу нет предела. Оказывается, вы вполне успешно создали полностью функциональный магический аналог человеческого языка. Это так причудливо, но, тем не менее, невероятно потрясно! Да и доброженое на вкус оказывается тоже ничего так. Возможно, слишком приторное, нисколечко не кисленькое, но сладость этого угощения и вашего успеха наполняет вас энергией и настраивает на позитивный лад. Более того, это также задевает какие-то струны в дальних уголках вашего разума. Этот вкус… может ли так сложиться, что прежде он вам нравился? Было бы неудивительно, если бы так и оказалось, но даже сама мысль о таком вот напоминании из вашего прошлого настолько волнующа, что с этого самого момента вы решаете для себя, что клубника – любимый из ваших вкусов. «я уже говорил тебе, что ты – нечто особенное?» — Санс качает головой, по-прежнему сотрясаясь от смеха. «Ага», — отвечаете вы, наслаждаясь лакомством. «что ж, ведь это так и есть, — он вздыхает, снова смотря на вас этим странным взглядом, и вы внезапно смущаетесь. Прочистив несуществующее горло, Санс продолжает: — давай, э-э, спросим моего бро, чем он занят. в смысле, когда ты тут закончишь». Следуя его словам, вы быстренько приканчиваете остатки сладости и подходите к Папирусу, внимательно уставившемуся в пустое пространство прямо перед ним и, похоже, совершенно потерявшемуся в своих мыслях. — Чё как? — спрашиваете вы, прослеживая направление его взгляда, но так ничего и не увидев. — НУ… Я ТУТ ДУМАЛ О ТОМ, КАК УЛУЧШИТЬ ЭТУ ГОЛОВОЛОМКУ, — отвечает он, скребя свой костяной подбородок, — НО ЕСТЬ ПРОБЛЕМА… КАК ХОТЬ КТО-НИБУДЬ СМОЖЕТ УВИДЕТЬ, НАСКОЛЬКО ВЕЛИКО ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ, ЕСЛИ ОНО НЕВИДИМО? — Как бы, в этом и суть, верно? — логика Папируса явно не от мира сего. — НЬЕХ-СОМНЕННО… — буркает он всё тем же задумчивым голосом. — НО ВСЁ ЖЕ… Вы ненадолго призадумываетесь, и тут вам в голову кое-что приходит. — Эй. Я думаю, эта головоломка сломает немало голов, — произнося это, вы лукаво подмигиваете. — А любой, кто ступит в неё, будет шокирован тем, насколько она хороша. — ОХ СПА… — он застывает на полуслове и таращится на вас с весьма странным выражением на лице. Очень медленно он прячет лицо за облачёнными в перчатки руками, и вы слышите сдавленное хихиканье, следом за которым раздаётся придушенный крик. — ЭТО БЫЛО УЖАСНО!! А также, к вашей радости, вы снова слышите смех Санса. — Однако ты всё ещё улыбаешься, — подмечаете вы, смакуя то, что вам удалось развеселить двоих скелетов за раз. Ещё несколько ужасных каламбуров, непродолжительная беседа ни о чём и приятная прогулка по заснеженному ландшафту, и вот вы стоите возле моста в Сноудин, посреди поля, усеянного кучками снега. Заметив, что один из снежных холмиков подозрительно шевелится, вы решаете исследовать его поближе. Внезапно, без всякого предупреждения, вы – атакованы! — Чт… — у вас не остаётся времени даже на то, чтобы что-нибудь сказать, когда кучка снега прямо перед вами взрывается, разлетаясь фонтаном снежных комьев, и высвобождает мини-ураган, всё это время прятавшийся внутри. Он набрасывается на вас, подобно торнадо, сбивая вас с ног. — Хе-е-ей, здоровяк. Полегче! — как только ваше первоначальное потрясение проходит, вы уже не можете сдержать улыбку, глядя на нависшего над вами белого пёсика, окатывающего вас своим тёплым дыханием. Он проводит по вашему лицу большим, влажным языком, и вы невольно хихикаете. — Может, позволишь мне встать? Пёсик отпрыгивает в сторону и начинает скакать вокруг вас, оглашая морозный воздух воодушевлённым тявканьем, при этом глаза его находятся примерно на уровне вашей груди. Этот пёс просто чертовски большой! Ну, если сравнивать с Сансом. — А-а, ты хочешь, чтобы тебя погладили, я прав? Кто у нас хороший пёсик? Кто хороший пёсик?! — словно только этого и дожидаясь, пёс с размаху плюхается на спину, подставляя вам тёплый, пушистый животик. Вы чешете пузико этого милого монстра, и он начинает молотить по воздуху задней лапой, раскрывая зубастую пасть в подобии большой, счастливой улыбки. Его хвост, в основание которого будто установлен моторчик, виляет с такой силой, что вокруг него образуется небольшая метель. — «Аввв, как же это мило! Это один из твоих друзей?» «хе-хе, да. это большой пёс», — ваш собеседник усмехается, наслаждаясь этим небольшим представлением. «А?.. — вы не сразу улавливаете суть его ответа, ведь и дураку понятно, что это довольно крупная собака, но потом до вас доходит. — Ох, погоди… Аха-ха, да его и не узнать без его доспехов!» «ага, типа того», — с улыбкой кивает Санс. Пока вы играетесь с огромным щеночком, Папирус издали метает в вас один неодобрительный взгляд за другим. — МОЖЕТ, ХВАТИТ ТЕЛЯЧЬИХ НЕЖНОСТЕЙ НА СЕГОДНЯ?! — ворчит он, подходя ближе и с подозрением глядя на Большого Пса. — Ха, Папирус, ты что, ревнуешь? — подкалываете его вы, немного удивлённые таким его поведением. — Ч-ЧТО?! НЕТ! — выкрикивает высокий скелет, быстро отводя взгляд. — Я СЛИШКОМ ВЕЛИК, ЧТОБЫ ХОТЬ КОГДА-НИБУДЬ ОПУСТИТЬСЯ ДО ТАКОЙ МЕЛОЧНОСТИ КАК ЗАВИСТЬ!!! Пёс-монстр гавкает вам что-то напоследок и большими скачками уносится в свою будку. Проводив его взглядом, вы снова смотрите на Папируса, который, похоже, всё ещё дуется. Одному богу известно, как вы можете понять это по его лицу, но, тем не менее, так оно и есть. «Санс, ты думаешь о том же, о чём и я?» — спрашиваете вы, захлёстываемые целой россыпью игривых эмоций. «дерзай, приятель, — вы слышите, как Санс фыркает от сдерживаемого смеха. — сделай это». — Да лан те, бро, — огоньки в ваших глазницах чуть ли не искрятся озорством. — Хочешь, чтобы тебя тоже погладили? — Я!.. — он застывает, всем своим видом выражая неуверенность. — МОЖЕТ БЫТЬ?.. Я ИМЕЮ В ВИДУ… НЕ МОГУ ЖЕ Я БЫТЬ МЕНЕЕ ГЛАДИБЕЛЬНЫМ, ЧЕМ КАКАЯ-ТО ТАМ СОБАКА!! — Ну, тогда иди сюда! — вы подманиваете его пальцем, и он медленными, робкими шагами приближается к вам. — И наклони голову, а то стремянки под рукой у меня нет. Он делает в точности, как вы и просите и, загибаясь от внутреннего смеха, которому эхом вторит хохот Санса, вы начинаете гладить Папируса. Вы раз за разом проводите ладонью по его гладкой голове, ощущая переполняющее вас чувство привязанности к этому большому парню. Да, то, что вы делаете – весьма глупо и нелепо, но с другой стороны – это ещё и очень мило. — ВАУШКИ! ЭТО БЫЛО СТРАННО… — выносит Папирус свой вердикт, снова выпрямляясь в полный рост, когда вы заканчиваете свои манипуляции. Выглядит он при этом так, словно в нём сейчас борются самые противоречивые эмоции. — Я, ПРАВО, НЕ ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ СОБАКИ ПРИХОДЯТ ОТ ЭТОГО В ТАКОЙ ВОСТОРГ. — В СМЫСЛЕ, БЕГ ЗА ПАЛОЧКАМИ Я ЕЩЁ МОГУ ПОНЯТЬ! — с улыбкой выкрикивает он. — НО ПОГЛАЖИВАНИЯ ЯВНО ПЕРЕОЦЕНЕНЫ!! — Возможно, я просто не так уж хорош в этом? — произносите вы, по-прежнему стараясь загнать смех поглубже. — НЬЕ-ХЕ-ХЕ! ВОЗМОЖНО, ПРИЧИНА И ВПРЯМЬ В ЭТОМ! Я ПОПРОШУ АНДАЙН ПОГЛАДИТЬ МЕНЯ! УВЕРЕН, ОНА В ЭТОМ ДЕЛЕ – ПРОФИ!! — ваши попытки сдержать смех на этот раз чуть ли не идут крахом, да и ржач Санса на задворках вашего разума ни в коей мере не облегчает ситуацию. «Он же это не всерьёз?!» — или всерьёз? «я вполне уверен, что он абсолютно серьёзен», — вздыхает Санс с ноткой гордости в голосе. «Боже мой, что мы натворили!» — вы одновременно напуганы и в высшей степени веселы. К тому времени, как вы снова оказываетесь перед домом братьев, на городок опускается вечер. Санс всё-таки убеждает вас прекратить растрачивать свою жизнь и здравый рассудок сидя перед той дверью, и вы можете быть лишь благодарны как ему, так и Папирусу, за такой замечательный день. Глубоко вдохнув прохладный воздух, вы обращаетесь к высокому скелету: — Эй, Папирус. — ДА, БРАТ? — он поворачивает голову в вашу сторону. — Ты был прав. Это действительно приятно – размять свои кости после просиживания и ничегонеделания, — сейчас вашу улыбку вполне можно назвать искренней, и ваша душа гораздо ближе к состоянию покоя и мира, чем за всё время, проведённое вами в Подземелье. — Спасибо, что вытащил меня с собой. — ТЫ, ПРАВДА, ТАК ДУМАЕШЬ?! — вы видите проблеск чего-то вроде искорок света в его глазницах, но это длится всего мгновение, и вы приходите к заключению, что вам просто показалось. — КХЕМ… В СМЫСЛЕ… РАЗУМЕЕТСЯ, Я ПРАВ! Я ВСЕГДА ПРАВ! И… ОБРАЩАЙСЯ!! НЬЕ-ХЕ-ХЕ! Прежде, чем зайти в дом, вы кое-что вспоминаете и вытаскиваете обёртку от доброженого из кармана. Аккуратными движениями вы разглаживаете смятую бумажку, и внезапно ваша душа наполняется теплом. Слова, написанные на бумажке, гласят: — Никогда не забывай, что кто-то заботится о тебе.