Неимоверность

Он сидел на подоконнике и наблюдал за тем, как за окном тает закат. Очередной день помпезно умирал, оставляя после себя лишь алые полосы на небе. Душу сковывала тревога. Как бы хотелось знать, откуда умерший взялся во сне Игоря. Да и сон ли это был? Тяжело вздохнув, Тальков припал виском к стеклу. На миг прикрыв глаза, он попытался вытолкать из своего разума жуткую картину, которая не давала покоя. Мертвец с синими губами и дырами глазниц никак не хотел оставлять Игоря в покое. Но вдруг тишину коридора рассеяло чьё-то шептание. Тальков вздрогнул и распахнул серые, выражающие острую тревогу, глаза. Шёпот стал громче. Страх сковал тело и душу. Преодолевая некое сопротивление, мужчина с трудом повернул голову направо и стал свидетелем ужасающей картины. Трое санитаров, облачённые в белые халаты, на четвереньках передвигались по… стене. Перешёптываясь, они плавно двигались вперёд, напоминая огромных белых насекомых. Тальков ахнул от ужаса, сползая с подоконника. В это мгновение санитары повернули к нему головы. Их лица были белее мела. Сорвавшись с места, задыхаясь от страха, Игорь бросился к лестнице. Санитары, хрипя и шипя, на четвереньках понеслись следом. В какой-то момент обернувшись, Тальков заметил, что у них на лицах вырастают огромные белые тараканьи усы. «Какая гадость!» — с отвращением успел подумать Игорь, отворачиваясь, и летя по лестнице вниз. Он бежал долго, быстро, стараясь как можно сильнее оторваться от преследователей. И сам не заметил, как оказался возле своей палаты. Дрожа и постоянно оборачиваясь, мужчина подбежал к своей койке и забрался под одеяло с головой. Спустя пару мгновений он осторожно приспустил его с глаз и обвёл испуганным взглядом палату. Суплик лежал на своём месте, тупо глядя в потолок. На одной из некогда свободных коек сидел незнакомый мужчина лет сорока. Он был кучеряв и черноволос, на подбородке виднелась ямочка, а губы были такие тонкие, словно их и вовсе не существовало. — Ты кто такой? — хрипловато прошептал Тальков. — Я? Василий. А ты кто? — тихо отозвался черноволосый. — Игорь. Что ты на этой койке делаешь? — Меня сюда медсестра привела. Сказала, теперь это моё место, — мужчина воровато огляделся и сглотнул, — дожил… в дурке оказался. — За что тебя упекли? — в голосе Талькова мелькнула заинтересованность. Он опустил одеяло до пояса. — За мной приходили… Но мне не верят. Думают, я всё выдумал, — на почти отсутствующих губах мелькнула горькая ухмылка. Василий пригладил мятые рукава своей казённой больничной пижамы. — Здесь мало во что верят, — Игорь вспомнил своё недавнее приключение с санитарами, скачущими по стене. Съёжился. — Я не стал бы такое выдумывать. Зачем мне? — совершенно спокойно продолжал Вася, — всё началось с того, что в дверь постучали. Я открыл. Пришли трое в штатском. Они сказали, что им нужно обыскать мою квартиру. Не знаю, почему я растерялся, дал им войти внутрь… — Что дальше было? — внимательно глядя на собеседника, спросил русоволосый. — Дальше… Они стали заглядывать во все шкафы, перебирать книги, другие предметы. Один из троицы встал напротив меня и сказал, что в моей квартире спрятаны бриллианты, что их спрятала моя прабабка во время революции. Потребовал, чтобы я отдал их государству… А я понятия не имею, о чём он! — Василий говорил встревоженно, его тёмные глаза блестели, — так и сказал… — А он? — Игорь даже привстал на локте от возбуждения. — Он сказал второму, лысому, чтобы тот дверь квартиры запер. Мол, не уйдут, пока бриллианты не получат… В открытую дверь палаты вошла медсестра Раиса. Вручив каждому по таблетке, заставила проглотить и высунуть для проверки язык. После чего тронула Талькова за плечо: — Тебя хочет видеть доктор. Идём. Игорь нехотя поднялся. Василий подмигнул ему, мол, потом договорим. Рассказ новенького отвлекал Талькова от собственных сюрреалистичных, пугающих дум. Хотелось скорее узнать продолжение истории.