***
С сэром Блэйном Фарадеем, командиром Перевала Герлена, только что случилось чудо. Он остался в живых, хотя ещё несколько часов назад был твёрдо уверен, что умрёт. Нападавшие поступили хитро: они проникли во внешний двор, притворившись торговцами. После этого они безжалостно убили стоящую на посту стражу и неожиданно напали на крепость, и это нападение едва не завершилось успехом. Считать ли это объявлением войны? Нападавшие со всей очевидностью являлись орлесианцами и были хорошо экипированы. Тем не менее, они не получили никакой поддержки из Камня — по крайней мере, какой-либо видимой поддержки. Де Гислен не послал никакого сообщения и не ответил вестнику, отправленному Фарадеем. Главная причина спасения Фарадея сидела прямо перед ним за столом, с откровенно волчьим наслаждением вгрызаясь в бараний окорок. Фарадей никогда прежде не встречался с сэром Норрелом Хаглином, и даже не слышал о нём, но Хаглин спас жизнь ему и всем уцелевшим в Перевале. — Мы должны отправить другого курьера вслед за первым, — заметил он. — Иначе Логэйн решит, что это орлесианское вторжение. — Возможно, это оно и есть, — хмыкнул Хаглин. — А может это попытка его скрыть. — Ни у одного из них нет никаких бумаг, а их главарь мёртв. Мои люди водружают их головы на стенах, лицом к Камню. Хаглин снова хмыкнул, на этот раз одобрительно. — Хорошая идея. Пусть эти ублюдки видят, что их ждёт. — Он вздохнул и, задумавшись, откинулся назад. — Я должен идти в Остагар, но моим людям нужно время на отдых, а раненым... Говорить об убитых не было смысла. Он потерял семьдесят семь человек в этой стычке, и еще сто непригодны для марша. То, что из Камня никто не прибыл поддержать нападавших — интриговало. Возможно императрица не хотела большой войны, а просто желала досадить своему соседу, пока тот занят порождениями и гражданскими беспорядками. Фарадей покачал головой. — Откровенно говоря, я бы предпочёл, чтобы ты рассмотрел возможность остаться здесь на некоторое время. А Логэйну я объясню всё в послании с гонцом. В Остагаре у Логэйна теперь есть большая армия гномов, приведённая ему Стражами. Девчонка Кусландов после того, как организовала это, летом заезжала сюда. — Девчонка-Страж, — сказал Хаглин. — Никогда не встречал её лично. А вот отца знал. — Замечательная девушка. У неё невероятно зелёные глаза, никогда таких не видел. Мои гонцы рассказали, что она привезла долийцев из кланов, чтобы они были в армии разведчиками. Фарадей не стал делиться другими сплетнями, услышанными от гонцов: о том, что между Девчонкой-Стражем и Героем реки Дейн кое-что происходит. Со смертью короля и загадками о том, кто же станет преемником, подобные разговоры вести неразумно. Кто знает, кто будет следующим королём... или королевой?***
Щенок очень устал, левый бок, куда его ударил странно пахнущий человек, болел. У человека были плохие манеры, он не понимал, что щенок голоден и преодолел долгий путь в поисках своего Мальчика. Никто и никогда раньше не жалел для него еды. В Доме щенку давали самое лучшее, и он ел из своей миски рядом с Мальчиком. Люди всегда давали ему еду. Маленький из того же помёта, что и его Мальчик, почти так же любил его и бросал ему под стол лакомые кусочки. Вожак Мальчика тоже был добродушен и его голос всегда был дружелюбен. Самки из стаи были не так приятны. Старая не замечала щенка или жаловалась, что тот разводит грязь, что было злой неправдой. Молодая самка, которая прятала свой природный запах готовности-к-спариванию под странным запахом цветов, ненавидела щенка, но она стояла в стае выше, чем он. Он не мог кусать её, поэтому обходил её по широкой дуге и не ел те кусочки, которые она пыталась предложить ему: они выглядели сочными и аппетитными, но пахли чем-то плохим. Его Мальчик ушёл и оставил с членами стаи самого низкого ранга. На них тоже нельзя было рычать и кусать, да щенок и не обращал на них внимания, пока его не одолевал голод. Заскучав, щенок решил найти своего Мальчика, выскользнул из Дома, а глупые люди побежали за ним, крича глупости. Было легко идти по следу, но много странных людей пересекали его путь. Некоторые видели его, и хотели подружиться, лая в дружеской манере и ласково потирая уши, но они не были его Мальчиком. Некоторые маленькие люди хотели поиграть, и это было бы весело, не будь у щенка его важной цели. Щенок облизнулся. Человеку удалось пнуть его, но щенок успел схватить ощипанного цыпленка. Было довольно вкусно, хотя щенок предпочёл бы, чтобы еда была приготовлена так, как у Мальчика. Он встретил и других собак, но они были дикими, и их разговор полностью состоял из грубых угроз. Щенок осторожно ускорил шаг, чтобы они отстали. Наконец он достиг широкого двора, на котором пахло лошадьми. Лошади стаи были тут, но Мальчик оставил их и ушёл в большую дверь. Щенок потрусил к двери и стал ждать, пока она откроется. Все двери когда-нибудь открываются. Когда это случилось, он быстро нашел Мальчика — или вернее большую дверь, за которой он находился. Щенок скулил и пыхтел, пока и эта дверь не отворилась. — Убийца! — Корбус спрыгнул со стула, подбежал к лающему щенку и очень серьезно сказал: — Ш-ш-ш! Мы должны быть очень тихими. Лотару больно.***
Когда Бронвин встретилась с Алистером и поделилась с ним своим планом относительно эльфиек-убийц, он пришел в ужас от озвученной ею угрозы. Они шли вдоль осыпающейся каменной кладки Остагарского моста. Становилось холоднее, и зелёный мох с южной стороны камней засыхал и бурел. Холодный ветер, предвестник зимы, свистел между горами. Два Стража говорили тихо, не желая, чтобы их подслушали. Однако множество солдат, которых они миновали, вытягивали шеи в надежде услышать хоть что-то о происшествии, потрясшем весь лагерь. — Что?! — Алистер уставился на Бронвин, затем потряс головой. Он подошёл вплотную к Бронвин и взял её за плечи. — Серые Стражи защищают людей. Они не отдают их порождениям тьмы, независимо от того, что те совершили. Ярость снова захлестнула Бронвин. Неужели Алистер так и не понял, что пытались совершить те убийцы? — Им всё равно, что я Серый Страж! Или ты, если на то пошло. Этих озлобленных глупцов не заботит Мор. Всё, что их волновало — убить Логэйна и меня. — Но они этого не сделали. Алистер обнял её, и Бронвин сперва ударила его по плечу, но смирилась с тем, что пока он в доспехе, ему это нипочем. Она нерешительно обняла его в ответ. — Называть их озлобленными глупцами — это ещё комплимент. Они с радостью отдадут весь Ферелден порождениям тьмы, если это поможет им выполнить свою миссию. Одна из женщин не хочет говорить, вторая стремится убить себя, остальные двое вообще не понимают, что они сделали плохого, кроме того, что дали себя поймать. Это всё часть Большой Игры. Они знают, что проиграли, но в самой Игре не видят ничего плохого. — Мы точно знаем, что их послала императрица? — Если ты имеешь в виду "отдавала ли она им приказы лично" — конечно же, нет. Приказывал кто-то нижестоящий, но не сомневаюсь, что миссия задумывалась в высших кругах. Самая младшая эльфийка оказалась наиболее разговорчивой, но, разумеется, она рассказала только о том, что знала сама. Она рассказала, что подслушала только то, что седьмое жнивня должно было стать "величайшим днём для Орлея". Возможно, они были частью какого-то ещё плана, но всё, что мы можем сделать — послать гонца Аноре с вестью о том, что случилось, и сообщить, что всё в порядке. — Не надо больше о том, чтобы бросить их на Глубинных тропах, — строго сказал Алистер. — Ты знаешь, что это неправильно. Каждый Страж знает, что это неправильно. Ты можешь заставить кого-то из нас поступить так, но мы навсегда это запомним. — Логэйн будет настаивать на их казни. Они не заслуживают никакого милосердия. — Кто знает? — Он дотронулся до маленького серебряного меча милосердия, висящего на её шее. — Мне льстит, что ты носишь его, хотя теперь у тебя есть прекрасные драгоценности. Просто помни о том, что это больше, чем просто безделушка. Бронвин раздраженно фыркнула, но не смогла выдержать его мягкий взгляд. Мог ли Страж Перчатки предвидеть это? Могли ли его увещевания быть попыткой убедить её действовать благородно даже — и в особенности — когда её собственная жизнь под угрозой? — Дункан рассказал мне однажды... — сказал Алистер мягким тоном, которым обычно говорил о своём наставнике. — Он рассказал о воре, который убил в Орлее Серого Стража. Командор Женевьева могла бы казнить этого вора, но вместо этого она приказала занять ему место убитого! — Ох, Алистер! — Бронвин издала полусмех-полустон. — Только не говори, что ты всерьёз предлагаешь провести этих женщин через Посвящение. — Вот уж нет, — поморщился Алистер. — Быть Стражем это честь, а не наказание. Но Командор Женевьева сделала так. Дункан рассказал мне об этом, когда я поделился с ним переживаниями из-за бедняги Давета. Помнишь его? Он погиб на твоем Посвящении. — Вряд ли я это забуду, — едко ответила Бронвин. — Полагаю, Дункан имел в виду, что когда ты становишься Серым Стражем, это как родиться заново. Всё плохое, совершенное в прошлой жизни, не имеет значения. Главное, чтобы ты старался как можно лучше исполнять свой долг Стража. Бронвин фыркнула, затем снова стукнула Алистера по плечу. Ей и раньше доводилось слышать рассуждения Алистера об Дункане, и хотя она не разделяла его восторгов в отношении этого человека, ей не хотелось омрачать приятные воспоминания Алистера о единственном человеке, который относился к нему, как настоящий отец. С другой стороны, ей нравилась суровая справедливость идеи подвергнуть этих убийц мучениям и риску ритуала Посвящения. Но доверять им после этого всё равно будет нельзя. Если она примет такое решение, то за убийцами придётся тщательно наблюдать. Они ведь не какие-нибудь там уличные воришки, которых вполне может удовлетворить жалованье Стражей и крыша над головой. Они преданные агенты Орлесианской империи. Маловероятно, что они откажутся от своего основного задания только потому, что воспылают непреодолимым желанием убивать порождений тьмы. Алистер, несомненно, прав: большинство Стражей возмутит идея казни посредством порождений тьмы. Но не всех: Бронвин была почти уверена, что Астрид поддержит её. Однако есть и другой способ исполнить задуманное. Чтобы наполнить свои флаконы кровью порождений тьмы, женщинам для начала придётся победить их, что трудно, даже когда они в лучшей форме. Если они преуспеют, их Посвящение всё равно может закончиться смертью. Если они станут Стражами... Ну, можно найти им занятие, где они не смогут представлять опасности для других людей. Возможно это занятие будет включать в себя сражение с большим количеством порождений. И, самое главное, у Бронвин будет репутация благородного и милосердного человека. Репутация, по правде говоря, не совсем заслуженная, но не бесполезная. Эту идею действительно стоит обдумать. Возможно, для начала Логэйн должен приговорить их к смерти, а затем...***
— Дать им выбор?! — рыкнул Логэйн. — Ты с ума сошла? — Нет, — сказала Бровин, размышляя о дальнейшем. — Я не хочу рекрутировать их. Когда ты приговоришь их к смерти, я хочу дать им выбор: умереть или жить Серыми Стражами. Таким образом они даже не смогут сказать, что их принуждали. И Логэйн, уверяю тебя, даже если они сбегут той же ночью, они когда-нибудь найдут свою смерть на Глубинных тропах. Ему ненавистны были напоминания о том, что принадлежность к Серым Стражам ограничивала жизнь Бронвин. В конце концов, с этим наверняка можно что-то сделать. Но сейчас речь шла об убийцах. — Итак, — задумчиво начал он. — Немного театральности, чтобы развлечь войска. Но не сразу. Сначала призови свои полсотни новых Стражей. Кроме того, я хочу подольше потолковать с этими женщинами. Внезапно Логэйн улыбнулся. — А пока забудь о них. У меня для тебя подарок. Бронвин обрадовалась и сразу же представила себе сияющее обручальное кольцо. Однако сундук, на который указывал Логэйн, для кольца был слишком огромный. Внутри лежал доспех. "Логэйн, — вздохнула про себя Бронвин. — Подарок полностью в твоём духе". Доспех был изумительный: тёмно-красная поверхность отливала золотом. Эмаль? Нет, это... Бронвин застыла, моргая. — Это Флемет, да? — Ну, да, по большей части, — ответил Логэйн, поразмыслив. — Было бы вопиющим расточительством не использовать трофеи от высшей драконицы. Думаешь, твоя ведьма будет против такого использования останков её матери? Бронвин разразилась смехом и прижала ладонь ко рту, пытаясь остановиться. К её удивлению, Логэйн тоже рассмеялся. — Это ужасно, если задуматься, — сказала она. — Кости Флемет, её чешуя и кожа... Однако доспехи великолепны. Это работа мастера Вэйда? Логэйн подошёл полюбоваться. — Да. Я сказал ему, что доспех надо закончить к Собранию земель, но по-видимому, на него снизошло вдохновение. Доставили с сегодняшним обозом. У Вэйда остались твои мерки, но для уверенности я попросил ту девушку-мага измерить твои доспехи. И я даже попросил сделать для тебя этот до нелепости старомодный шлем Серых Стражей. Он извлёк шлем из сундука, водрузил ей на голову и закатил глаза, когда Бронвин вытащила меч посмотреть на своё отражение. Крылья на шлеме были эффектно распахнуты назад, а вместо наносника имелась полумаска, защищающая одновременно глаза и нос. Конструкция и позолоченные края были восхитительны. — Вот сейчас, — прошептал он, — ты настоящая королева-воительница.***
Бронвин наедине рассказала Морриган о доспехе и немного смутилась, когда ведьма разразилась диким хохотом, но потом и сама рассмеялась с легкой неловкостью. — То есть тебя это не обидело... — Что ты собираешься носить на себе мою мать? Мне всё равно... Хотя нет, признаюсь, меня это забавляет. Некая своеобразная месть. Возможно, мне следует потребовать у тэйрна свою долю от драконьей шкуры! Это вполне можно счесть наследством! Сундук с доспехом доставили в помещение Стражей, и те пришли в восторг. А когда Бронвин надела доспех, то и сама снова восхитилась: он сидел на ней, как ни одни доспехи до этого. Она с некоторым страхом подумала о том, что ей придётся надеть его завтра: в нём она привлечёт к себе больше внимания, чем если бы разгуливала по лагерю нагишом. Вместо этого она надела его на ужин, чтобы все вдосталь могли обсудить её вид, и в этой великолепной броне она официально обратилась к командующим армиями о наборе в Серые Стражи: двадцать кандидатов от людей и от гномов, и десять от долийцев. Кандидатов следовало представить ей следующим утром для одобрения.***
С течением дня Анору всё больше беспокоило её физическое состояние. Винн предупреждала её избегать перенапряжения, но сегодняшние события не оставляли выбора. Её посланники вернулись из Собора с плохими вестями. К Владычице Церкви их не допустили — той требовался отдых после пережитого в особняке эрла Денерима ужаса. Преподобная мать Гертруда, её помощница, заявила, что не знает эту "Винн", о которой писала королева и поэтому ничем не может помочь. Возможно, этот вопрос получится решить через несколько дней. — Я говорил им, ваше величество, — твердил офицер Аноре, — я сказал им, что это не ответ, что здесь умирают люди. Я передал ей ваше сообщение, как вы и приказали. Эта жрица сказала, что ей очень печально слышать о раненых, и что они будут усердно за них молиться. — Заметив гнев в глазах Аноры, он повторил: — Я говорил им... — Собирай своих людей, — резким тоном приказала Анора. — Нельзя терять время. И пусть подадут мою карету. Ты отвезёшь меня в Собор. Я лично отправлюсь туда. Несколько дней! Анора подавила панику. Если она сейчас чувствует себя такой больной и слабой, то как она будет чувствовать себя через несколько дней? Владычица Церкви должна всё понять, и как можно скорее, пока не стало слишком поздно. Она сообщила Брайланду, куда направляется, и отказалась от его сопровождения. — Нет, милорд. Вы нужны здесь. Кто-то должен говорить с Владычицей Церкви, а кто-то должен поддерживать порядок в городе. Брайланд посмотрел на неё с таким мрачным выражением, какого она ни разу не видела на лице этого приятного человека. — Если Владычица Церкви, — медленно произнёс он, — откажет моему сыну в услугах целительницы, способной спасти его жизнь, то и она, и каждая жрица, и каждый брат и сестра в Ферелдене ответят мне. И да, каждый храмовник тоже, с мечами, шлемами и всем остальным. Возможно именно мне стоит донести эту мысль до Владычицы Церкви. Анора на мгновение задумалась, но всё же решила придерживаться первоначального плана. — Владычица Церкви вряд ли посмеет отказать мне лично, и я хотела бы уладить это мирным путём. Полагаю, что не задержусь там. Однако, — она понизила голос, — если Владычица не сможет вернуть мне мою целительницу, то я объявлю помилование всем отступникам в Денериме. Владычица слишком много возомнила о себе, когда отправила храмовников арестовывать мою личную целительницу. Прибыла карета, и оставшийся при своих мнении и тревогах Брайланд помог ей сесть. — Я советую вам взять больше охраны, ваше величество. Эти орлесианцы могут всё ещё быть на улицах. В итоге она взяла значительный эскорт и отправилась сражаться с Владычицей Церкви в её логове. Толпа на мосту замедлила карету, несмотря на вооружённую охрану. На улицах были беспорядки, но многие встречные горожане приветствовали её. Даже чувствуя себя разбитой, Анора заставляла себя улыбаться и приветствовать их в ответ. Она считала это хорошим способом показать своё бесстрашие и заверить людей, что она в безопасности и невредима. День уже близился к вечеру, когда она добралась до Собора. Анора заметила храмовников возле ворот и задумалась, не поступила ли она несколько необдуманно? Врата Собора были заперты. Если Владычица Церкви не примет её, это будет оскорблением, ударом по авторитету... даже унижением. Однако отступать было поздно. Анора послала вестника объявить о её прибытии и вышла из кареты, твёрдо решив узнать, что случилось с Винн. Её встретила почтенная мать Гертруда, выглядевшая весьма доброжелательно. Анора приходилось ранее иметь с ней дела и она находила жрицу сдержанной, но здравомыслящей. Анору, сопровождаемую полудюжиной телохранителей, проводили в Собор, оттуда — в уединённый зал. Остальная охрана осталась дожидаться её снаружи. — Её святейшество плохо себя чувствует, — заверила Анору жрица. — Совершенно разбита. Она не молода, и случившееся сегодня насилие стало для неё большим потрясением. — Оно стало потрясением для всех нас, — мягко произнесла Анора. Голова пульсировала от боли, и всё, что она могла сделать — сидеть прямо. — Я только что из особняка эрла Денерима, там много раненых. Им нужна безотлагательная помощь целителя. Старшая чародейка Винн, целительница, присланная в Денерим Серыми Стражами для изучения записей о прошлых Морах в королевской библиотеке, была схвачена группой храмовников и увезена. Её услуги требуются немедленно. — С сожалением сообщаю вам, ваше величество, — совершенно ровным голосом ответила жрица, — что вы стали жертвой возмутительного преступления. Отступница Винн была арестована сегодня по подозрению в убийстве вашего мужа, его величества короля Кайлана, при помощи гнусной магии крови. Глаза Аноры вспыхнули, но она сумела ответить ровным голосом: — Не представляю, как можно было сделать такое обвинение, ведь при смерти моего мужа присутствовали и мой отец, и Страж-Командор, и они довольно подробно информировали меня, что его смерть наступила от моровой заразы. Все остальные свидетели подтвердили это. К этому я могу добавить, что старшая чародейка Винн сделала всё возможное, чтобы исцелить его. Поскольку во всех вопросах, касающихся Мора, слово Стража-Командора является главнейшим и окончательным, очевидно, что старшая чародейка Винн совершенно невиновна в каких бы то не было преступлениях. Кроме того, поскольку по соглашению с Серыми Стражами от 1:15 Божественного века она обязана подчиняться приказам Стража-Командора, я не вижу, как она может обвиняться в отступничестве. Я желаю видеть её немедленно, будьте любезны. — К моему величайшему прискорбию, ваше величество, сказала почтенная мать, — боюсь, что это невозможно. Отступница была убита при попытке к бегству. Повисла тишина. Анора пыталась не думать о такой возможности, но холодные слова жрицы прозвучали громом среди гулкой тишины. Анора прекрасно знала, что означает это "убита при попытке к бегству". Винн, эта целительница с тактичными манерами, была схвачена и убита храмовниками, проявившими не больше сожаления, чем если бы они прихлопнули комара. Анора пристально посмотрела на чопорную жрицу, затем встала, охваченная потрясением и страхом. У неё перед глазами плясали пятна, колени казались ватными и не способными удержать её. Анора на мгновение почувствовала, будто умирает. — Ты имеешь в виду — зарезали! — выпалила она. — Свидетели рассказали, как четверо храмовников жестоко избили её во дворце! Странно, очень странно, что лучшую целительницу Денерима убили храмовники как раз перед тем, как знать Денерима подверглась нападению орлесиан! Почтенная мать тоже поднялась. Анора видела сквозь рябь в глазах, как сухопарая фигура колеблется и качается, подобно пламени, вышитому на её облачении. Прозвучал голос жрицы, словно доносящийся откуда-то издалека: — Ваше величество нездоровы. Вероятно, это тоже дело рук мага крови. Мы тщательно расследуем это. А пока, возможно, вашему величеству следует отдохнуть... — Отдохнуть... Анора попыталась позвать своего охранника, но вместо этого упала на каменный пол.***
Гонец Аноры повстречал отряд Фергюса в конце дня — слишком поздно, чтобы добраться до Денерима дотемна. Доставленные новости оказались неутешительными: убийцы напали на свадьбу эрла Денерима. Королева не пострадала, но многие, в том числе союзники Кусландов, убиты. Сестра Брайланда тоже погибла, его сына подстрелили, и к этому времени он мог уже умереть. — Эрла Уриена тоже ранили. С невестой всё в порядке, насколько я знаю, — сказал гонец. Он передал Фергюсу записку королевы, и получил приказ присоединиться к отряду тэйрна. Они помчатся в Денерим, как только рассветёт.***
Десять долийцев явились к Бронвин, едва настало утро. Мерриль представила их. Эльфы, стоящие перед Бронвин, выглядели смирившимися со своей судьбой. Бронвин с грустью вспомнила о Легионе Мёртвых и о том, как их семьи прощались с ними и справляли поминки, а затем говорили про легионеров как о тех, кого больше нет среди живых. Одна из эльфиек была магом и когда-нибудь могла бы стать Хранительницей, поэтому Бронвин выразила благодарность эльфам за такую жертву. Веланна могла оказаться очень полезной. По словам Тары долийцы обладали огромными магическими знаниями, неизвестными магам, обучавшимся в Круге. К тому же Веланна вполне могла научиться оборотничеству, к которому оказались неспособны Тара и Йован. Эти двое попали в Круг слишком юными и утратили связь с природой, вероятно — навсегда. Зато долийская волшебница... Некоторые из двадцати гномов оказались из Легиона Мёртвых. На них Бронвин возлагала большие надежды. Одна из пришедших, Сигрун, была удивительно жизнерадостна по сравнению с остальными. Она родилась в Пыльном городе и была одного возраста с Броской. Даже более того: вскоре выяснилось, что девушки немного знакомы. Группа кандидатов-людей тоже была небезынтересна. Семь из них принимали участие в битве накануне, а пятеро оказались отмечены признаками моровой заразы. Стать Стражами было для них единственной возможностью выжить. Бронвин испытывала смутное нежелание знакомиться ближе с кем-либо из рекрутов, ведь многие из них могут через два дня умереть. Однако среди них имелись прекрасные бойцы, а некоторые обладали задатками командиров. Одна женщина из добровольцев и в самом деле оказалась командиром. Её звали Авелин Валлен, и она потеряла мужа, пока Бронвин занималась поисками Священного Праха. К удивлению Бронвин, муж Авелин был храмовником — одним из тех немногих, кому разрешили жениться. Будучи необычайно усердным в выполнении своих обязанностей по надзору за магами, он ходил с ними в бой, хотя большинство храмовников этим пренебрегали. Он погиб, и вдова до сих пор его оплакивала. Она принимала участие в битве с Матками, и Бронвин полагала, что пережитый ужас укрепил Авелин в решении бороться с порождениями. Это было лучше, чем бежать на север, о чем шептались многие женщины в армии. Рыжеволосая Авелин была высока, мускулиста и обучена бою с мечом и щитом. Бронвин посчитала её ценным приобретением и надеялась, что та переживёт Посвящение. Двое из магов Круга обратились к Андерсу с просьбой принять их в Стражи — они посчитали это лучшим способом получить свободу. Ниалл, как узнала Бронвин, придерживался взглядов изоляционистов. Это братство считало, что магам лучше жить в уединении от "мирян". Но так как в реальности это неосуществимо при любом стечении обстоятельств, Ниалл решил попытать удачи и стать Стражем, чтобы никогда не возвращаться в Круг с его затворничеством. Петра, по словам Андерса, была выдающейся целительницей. Она — одна из протеже Винн, и наставница относилась к ней куда лучше, чем к Андерсу. Тем не менее, она чувствовала, что может сделать мир лучше, и лучшим способом сделать это можно, став Стражем. Бронвин всегда нравилась эта девушка, к тому же она была первым магом-добровольцем, вызвавшимся идти в Остагар. Кроме того, Петра дала понять, что недовольна той злобной клеветой, которую почтенная мать изливала на Винн. Если Петра вернётся в Круг, то ей придётся услышать много тому подобного, а она от этого устала. Пятьдесят два новобранца. Посидев с Алистером, Бронвин составила шесть отрядов по десять-одиннадцать бойцов. Каждую возглавлял Страж и в каждую назначили мага. Андерс и Морриган вылетят в облике птиц в Пустоши на поиски каких-либо групп порождений тьмы. Если никого не обнаружат, то все отряды отправятся в одну из Ран Мора и пойдут вглубь, пока не встретят достаточно порождений, чтобы набранной крови хватило на Посвящение. Однако этим дело не кончилось. Выяснилось, что новобранцев пятьдесят три. Когда Бронвин закончила составлять отряды, вошёл Огрен и заявил, что тоже готов стать добровольцем. Конечно, он был по обыкновению пьян, но Бронвин не видела причин отказать ему. — Ну, Командор, вот и всё. Огрен Кондрат, готов к новому приключению. Думаю, настало время... — он протяжно рыгнул, — попробовать себя в роли настоящего Серого Стража. Итак, бери меня! — И он широко развёл руками. Зевран с той стороны дверного проёма улыбнулся ей и сделал одобрительный жест.***
Вышли в тот же день — Бронвин не видела причин медлить. В Пустошах заметили три группы порождений, и три отряда Стражей-новобранцев отправились за ними в погоню. Остальные три спустятся в Раны Мора и будут охотиться за порождениями там. После отряды встретятся в старом укреплении Стражей, где состоится ритуал Посвящения. Туда уже отнесли всё необходимое. Если новобранцы умрут во время Посвящения, Бронвин легче будет замять это, если они умрут в укреплении, а не посреди лагеря. Разумеется, Бронвин не собиралась бездельничать, пока её новобранцы рисковали жизнями. Она возглавила один из отрядов, отправленный на наиболее опасную подземную миссию. Возможно, ей бы стоило остерегаться новых покушений на её жизнь, но она отказывалась жить в страхе. По иронии судьбы здесь, на Глубинных тропах, она защищена от наёмных убийц лучше, чем где-нибудь еще. К тому же теперь у неё и доспехи получше. Отряд из десяти бойцов не настолько мал, чтобы прогулка по Глубинным тропам внушала серьезные опасения. Бронвин прошла по тейгу Ортан с примерно такими же силами, и все вернулись живыми. Конечно, тогда в отряде было три мага, и это имело огромное значение. Сейчас им на руку играл опыт Бронвин, к тому же Андерс был хорошего мнения о способностях Ниалла. И с ними совершенно бесстрашный Скаут. Из минусов — в отряде два новобранца-долийца, которые никогда прежде не спускались под землю. Если уж на то пошло, то и из людей, кроме Бронвин, в подземелья спускалась только замечательная капитан Авелин. Трое гномов, разумеется, вели себя совершенно спокойно: бдительные и готовые ко всему. Было бы интересно посмотреть, как повели себя новобранцы в других отрядах. Некоторые из них сражались в знакомой обстановке, некоторые — например, гномы, ушедшие с Данит в Пустоши — нет. Отряду Бронвин предстояло отправиться в разлом, где накануне сожгли Маток, и этот поход обещал быть противным и удручающим. Второстепенная цель миссии заключалась в проверке, полностью ли уничтожено жуткое потомство Маток. По крайней мере, всем новобранцам объяснили, что такое Матки и что вчера произошло. Никто не испытает тот всеобъемлющий ужас, который пережила Бронвин в Мёртвых Рвах. Быстро и уверенно она привела отряд на место вчерашней битвы. Вонь здесь стояла невыносимая. Часть новобранцев потряс вид места появления на свет порождений, хотя они были к этому подготовлены. Другие, по большей части люди, перешёптывались о свершившихся здесь болезненных открытиях. — Одна из них была Мара Клэри! Помнишь её? Она была в роте заместителем капитана Мак Гофа, ну та, что всегда выигрывала в "Порочной добродетели". Мы все думали, что она погибла, а её забрали порождения тьмы... Бедная девушка... Пещера Маток представляла собой воплощенный кошмар, но была опасна для духа, не для тел. Кроме бесформенных обугленных куч осквернённых останков здесь не обнаружилось никого живого. В золе они заметили несколько посверкивающих амулетов. Авелин Валлен подняла маленькую золотую подвеску на порванной цепочке. — Он принадлежал Элиан Пентри. Видишь её имя на обороте? Я отдам подвеску её возлюбленному. Он будет рад, если у него останется хоть что-то на память о ней. Но они пришли сюда не оплакивать тех, кому не удалось помочь, так что Бронвин поторапливала их, испытывая противное скребущее ощущение — так скверна в её жилах возвещала о находящихся поблизости порождениях тьмы. Они миновали череду узких проходов и нашли небольшую тупиковую пещеру с признаками обитания порождений тьмы. Затем нашли и самих порождений — четверку гарлоков. Трое из них были довольно заурядны, один — посильнее. Бронвин с досадой отступила и позволила новобранцам справиться с этими тварями — это была проверка для них, а не для неё. Ниалл провёл на юге несколько месяцев и у него имелся хороший набор заклинаний против порождений тьмы. Бронвин ничуть не удивилась, когда капитан Валлен взяла командование отрядом на себя и принялась с поразительным мастерством и бесстрашием руководить боем. Она определённо была отличной находкой. После окончания боя все наполнили флаконы. Бронвин не стала обращать внимания на неприятное ощущение от порождений, оставшихся в глубине туннелей, и повела отряд назад, на Посвящение.***
Хоуки и сопровождающие их Серые Стражи добрались к Великим воротам Денерима чрезвычайно встревоженные новостями, разносимыми встречными путниками. — Орлесианцы напали на свадьбу эрла Денерима! Половина знати королевства мертва! — захлебываясь словами, выпалил один перевозбужденный парень и побежал дальше, не дав себя толком расспросить. Очевидно, произошло что-то ужасное. Одни сплетники твердили, что королева убита бардом, другие — что убили эрла Брайланда, третьи — что убит вовсе не он, а эрл Уриен, а может не убит, а ранен, а может не он, а его невеста... Едущие в повозке женщины переглядывались в размышлении, стоит ли вообще въезжать в город. — Поехали, — сказал, наконец, Карвер. — Вы будете в большей безопасности под защитой стен Дома Хайевера, чем здесь, под открытым небом. Если всё по-настоящему плохо, то вы сможете остановиться в покоях Стражей. Пойду потолкую с начальником обоза. Начальник намеревался въезжать в Денерим вне зависимости от сложившейся ситуации, поскольку был обязан доставить телеги для новых грузов. Посовещавшись, Стражи согласились, что въезд в город — это наиболее разумный выбор. — Телеги повернут на юг, чтобы переправиться через реку, — сказал Йован, припоминая расположение улиц. — Там мы от них отделимся. Самый короткий путь к Дому Хайевера — вверх по Привратной улице. Мы убедимся, что твоя семья в безопасности, Карвер, а потом отправимся во дворец и там узнаем, что случилось. — Да, — согласилась Лелиана. — Так и поступим. Она очень привязалась к Хоукам — и Амеллам — во время путешествия на север. Выяснилось, что Бетани весьма пристойно играет на лютне, хотя ей не помешало бы побольше упражняться в этом занятии. Шарада хорошо поет и великолепно стреляет из лука. Их общество было приятно, и Лелиана с нетерпением предвкушала совместный поход за покупками. Его, конечно же, придётся отложить, если город охвачен беспорядками. Когда они въехали в Денерим, всё показалось ещё более зловещим. — У нас приказ обыскивать каждого, кто входит в город, — объявил Карверу командующий охраной ворот. — Мы Серые Стражи, — объяснил ему Йован глядя на командира с той мягкой уверенностью, которую придает человеку сидение верхом на лошади. — И у меня приказ от Стража-Командора и тэйрна Логэйна доложиться королеве. Он откинулся в седле, чтобы показать охраннику подорожную. — Удачи тебе с этим, — проворчал командир, впечатлённый печатью тэйрна. — Королеву с прошлой ночи заперли в Соборе. Эрл Брайланд приказал его окружить. Сейчас он поддерживает порядок в городе, как и все мы. — Что? — уставилась на него Лелиана. — Он собирается напасть на Церковь? Услышав её акцент, командир сузил глаза. — Храмовники пробивались сквозь гостей эрла. Убили некоторых из них. А когда королева отправилась к Владычице Церкви выразить недовольство, её заперли. Дескать, она под контролем мага крови. Но эрл Брайланд этому не верит. Он считает, что жрицы в союзе с орлесианцами. Его сын при смерти, и в данный момент он не испытывает дружеских чувств к Церкви. — Это ужасно! — выдохнула Лелиана. Йована терзали подозрения относительно того, что это могло значить. "Под контролем мага крови". Они имели в виду его? Или — но это полное безумие — Винн? Лучше отыскать Винн прямо сейчас. Если королеву удерживают в Соборе и она не получает должного лечения, то это может плохо закончится... Или... — Давайте отвезём семью Карвера в Дом Хайевера, а затем отыщем эрла Брайланда. Улицы были на удивление пустыми. Редкие встречные прохожие сообщили, что почти все жители собрались на Рыночной площади, чтобы узнать, что происходит. Карвер вытащил маленькую карту, присланную Адамом, и вскоре они оказались у ворот во внутренний двор Дома Хайевера. К их удивлению, двор был заполнен лошадьми. Карвер показал письмо, и охранник, успокоенный униформой Серых Стражей, впустил их. — Тэйрн говорил, что леди могут приехать со дня на день. Добро пожаловать, Серые Стражи. Тэйрн прибыл совсем недавно. — Он здесь? Карвер спешился и помог матери спуститься с повозки. Поднятый ими шум не остался незамеченным в доме – во двор выбежал Адам, за ним лающий Охотник. Адам заключил Лиандру в объятия. — Матушка! Тэйрн Фергюс тоже вышел, сдержанный, но приветливый, и церемонно представился. Лиандра шепнула что-то на ухо Адаму, и тот в ответ кивнул и коротко усмехнулся. — Милорд тэйрн, представляю тебе мою мать, леди Амелл, мою сестру, Бетани Хоук, и мою кузину, Шараду Хоук. Эта орясина — мой брат, Серый Страж Карвер. Полагаю, что с Серым Стражем Лелианой вы уже знакомы. — Разумеется. Добро пожаловать в Дом Хайевера, миледи. Стражи, вас я тоже рад приветствовать. — Он взглянул на Йована. — А Страж, которого я не знаю... — Страж Йован, — представила его Лелиана. — Весьма умелый целитель. Фергюс кивнул Йовану. — Да, сестра писала о нём. Целитель! Ты как нельзя вовремя. В особняке эрла Денерима есть раненые, нуждающиеся в безотлагательной помощи, как я понимаю. И королева... — Я здесь, чтобы служить королеве, — сказал Йован. — Я помогу всем, кому смогу, но я должен увидеть королеву как можно раньше. Мы собирались идти на Рыночную площадь и доложиться эрлу Брайланду. — Я тоже отправляюсь туда, — сказал Фергюс. — Я только что получил сообщение от Брайланда, в котором он обрисовывает ситуацию. Очевидно, он зол на Церковь, и мне нужно разобраться в этом. Поскольку королева... — он понизил голос и взглянул на Йована, — ...нездорова, любая оказанная вами помощь будет принята с благодарностью. — Неужели это правда, милорд? — для уверенности переспросила Лелиана. — На свадьбу эрла в самом деле напали орлесианские бандиты? — Ничего не знаю на счёт "бандитов", миледи, — мрачно ответил Фергюс, — но было нападение наемных убийц, замаскировавшихся менестрелями и акробатами. Лёгкий болезненный вздох Лелианы был почти неслышен. — Сестру моего кузена Брайланда застрелили, — продолжал Фергюс, — его маленький сын серьезно ранен. Брайланд боится за него и в ярости, что не может быть с ним рядом из-за возмутительных действий Церкви. По меньшей мере пять баннов мертвы, многие ранены, включая самого эрла Денерима. Большинство раненых всё еще находится в его особняке. — Какая жестокость — стрелять в ребёнка! — воскликнула Бетани. Фергюс серьёзно кивнул. Адам говорил, что его сестра красива, и это оказалось не пустое родственное нахваливание. Она действительно очень красивая девушка. Впрочем, все родственницы Адама украсят своим присутствием замок Хаейвер. А у Бетани, кроме миловидной внешности, имелось и отзывчивое сердце. — Да, это действительно жестоко, — ответил он. — Ещё более жестоким является решение Церкви не пускать целителя к раненым. Королеве прислуживала целительница по имени Винн, и выяснилось, что утром перед нападением её арестовали. Брайланд подозревает сговор. — Винн — пленница? — Йован знал, что Винн презирает его, но она была порядочной, и храмовники могли... — Со слов Брайланда, — сказал Фергюс, — Церковь утверждает, будто ничего не знает о Винн, однако свидетельница видела, как храмовники тащили её прочь из дворца, так что мы знаем, что нам лгут. Брайланд подписал прокламацию от имени королевы, что любой маг-отступник получит амнистию, если он или она явится, чтобы оказать помощь раненым. — Правда? Здравое решение, — сказала Бетани, не смея взглянуть на братьев. К семье Адама подошёл домоправитель, а остальные приготовились идти на Рыночную площадь. Так как путь к Рыночной площади отсюда был недолог, Фергюс, Адам и Стражи отправятся туда верхом, что придаст им заметности и внушительности. Солдаты Фергюса последуют за ними пешком. С ними пойдут и вызвавшиеся добровольцы. — Мы пойдём с тобой, милорд. Мы умеем сражаться и хотим помочь брату леди из Стражей. Фергюс озадаченно взглянул на высоких мужчин со странными жёлтыми глазами. Да, это были те люди, которых Бронвин отправила на север с распоряжением разместить их в Доме Хайевера и найти им работу. Пять мужчин, три женщины, юная девица и двое мальчишек, все по фамилии Волк и с одинаковыми удивительно жёлтыми глазами. Должно быть, родовая черта. Домоправитель со страдальческим видом протянул Фергюсу записку, которую передала через них Бронвин. "Фергюс, эти бедолаги были прокляты, им тяжко жилось. Если ты найдешь им какую-нибудь работу, уверена, они будут верно служить тебе. Я как наяву вижу выражение твоего лица, но всё же сделай, как я прошу. С любовью, Бронвин". Бронвин и её героизм! Впрочем, наверняка спасённых Девчонкой-Стражем людей куда больше. Домоправитель говорил ему, что Волки довольно трудолюбивы, хоть и чудаковаты. Мужчины перед ним были вооружены и в хорошей кожаной броне. Почему бы не взять их с собой? — Это может быть опасно, — сказал Фергюс, — но как пожелаете. Они отправились на Рыночную площадь, солдаты расчищали им путь через толпу к башне Собора, где стоял большой отряд солдат, не дающих кому-либо войти или выйти. — Фергюс! Фергюс спешился и хлопнул старшего кузена по плечу, встревоженный тёмными кругами под его глазами и морщинами от горького гнева. — Я приехал, и городской стражник рассказал мне, что произошло. Я глубоко скорблю о Верберге, Леонас. Лотару лучше? — Не знаю! — огрызнулся Брайланд. — Торчу тут, пытаясь разобраться с церковниками, которые наглейшим образом похитили королеву и заперлись, считая, что мы не посмеем ничего сделать! — Он раздраженно махнул в сторону огромного здания. — Я послал в Форт Драккон за тараном. Надеюсь, до этого не дойдёт, но я не стерплю, чтобы Владычица игнорировала нас. И Создатель знает, что они сотворили с королевой. — Как она там оказалась? Брайланд раздражённо вздохнул. — Я советовал ей этого не делать. Полагаю, она сочла, что они не посмеют навредить ей. Анора отправилась вызволить свою целительницу, и следующее, что мы услышали, что она, мол, под влиянием мага крови и ей требуется молитва и очищение! Они арестовали целительницу прямо перед свадьбой. Какое совпадение! — Он мотнул головой в сторону группы солдат, охранявших пленницу. — Эту жрицу послали сказать нам, чтобы мы шли заниматься своими делами, как послушные мальчики и девочки. Её зовут мать Элоиза. — Я хочу поговорить с ней, — сказал Фергюс. — Ну, поговори. Фергюс осмотрел женщину с головы до пят. Она выглядела совершенно спокойной и ничуть не встревоженной присутствием вооружённых людей. Конечно, жрицы привыкли повелевать вооружёнными людьми. Например, храмовниками, которые по предположению Фергюса, находятся в Соборе и укрепляют его перед штурмом. — Что вы сделали с королевой? — коротко спросил Фергюс. — Где она? — Она в безопасности от магического влияния, — самоуверенно заявила жрица. Она указала на маленькое окно высоко над ними. — В часовенной башне. Брайланд глухо зарычал от ярости, но Фергюс лишь рассмеялся. Брайланд удивлённо посмотрел на него. — Мне понадобится верёвка и крюк-кошка, — сказал Фергюс.***
Примечания автора: Замечания о сомнительной достоверности сведений, полученных под пыткой, совершенно верны. В главе я описывала исключительно мнения Логэйна и Бронвин, не своё. Как мы знаем из канона, у Логэйна нет проблем с получением информации при помощи пыток. Что касается Аноры, как мы знаем из канона, она может импульсивно подвергнуть себя опасности, полагая, что никто не посмеет ей навредить.