***
— Надеюсь, ты не слишком сурово отругала Йована, — сказала Лелиана, когда они направились к портнихе в Шёлковую аллею. — Тогда царил сущий кошмар и единственное, что он хотел — спасти королеву. Если бы ты видела, как она выглядела... вся жёлтая, как воск; и я подумала, что она уже умирает. Твой брат нёс её на руках. Если бы ты была там, сама бы всё поняла. Йован хотел проявить уважение к Пророчице, использовав лучший сосуд, что у нас имелся. Думаю, так и следовало поступить. Да. Думаю, это было предначертано самой Андрасте! Бронвин не хотела повышать голос на улице и прошипела: — А затем ты рассказала Владычице Церкви, что у нас есть Прах! Я ведь хотела, чтобы ты об этом молчала, Лелиана! Я просила тебя сохранить это в секрете! — Так и будет, — уверенно произнесла Лелиана вкрадчивым голосом. — Об этом будут знать только Владычица Церкви и её ближайшие советницы. Куда уж секретней? — Лелиана! — вышла из себя Бронвин. — Эти ближайшие советники день назад опоили Владычицу Церкви. Можно только молиться, что новые ближайшие советники будут более надежными. Лично я бы хотела, чтобы она никогда не узнала о Прахе. Всё лишь усложнилось! — Она взяла Лелиану за руку и медленно сказала: — Больше не говори о Прахе никому. Это приказ! — Разумеется, я больше никому не скажу! — горячо заверила её Лелиана. У портнихи они не могли обсуждать произошедшее, что Бронвин восприняла с некоторым облегчением, поскольку ей всё равно не удавалось заставить Лелиану понять её. Она ошиблась, когда взяла Лелиану с собой к Владычице Церкви, но сделанного не воротишь. Впрочем, ни один из них не вел себя идеально. Платья, заказанные Лелианой, оказались весьма хороши: сочные цвета, теплые оттенки. Подруга выбрала самую лучшую ткань и даже несколько отменных сапожек и комнатных туфель — а уж в этом она разбиралась превосходно. У Бронвин появилось для неё новое задание. — Я хочу, чтобы ты кое-что сделала в ближайшие пару дней, — сказала она. Лелиана отвлеклась от груды шелков и взглянула на неё с такой готовностью, что Бронвин стало неловко за попытку сделать из подруги то, чем она не являлась. — Да? — Та девочка из эльфинажа... Аметин... я обсуждала её будущее с главой эльфинажа, который присматривает за ней. Я хочу, чтобы ты навестила её и оценила её музыкальный дар. Если у неё есть способности к музыке, посоветуй, какого учителя ей выбрать. А ещё мне нужен твой совет в отношении музыкантов на Сатиналью. — Отлично! — воскликнула Лелиана. — Я с радостью выполню это задание! Зевран говорил, что девчушка просто очаровательна. Я так надеюсь, что у неё есть музыкальный слух! А если она грациозна, то нужно научить её и танцам. Я пойду к ней, как только смогу.***
Примерки платьев и нагоняи непослушным Стражам вызывали лишь раздражение, но настоящим мучением стали продолжительные встречи, имеющие целью поделить лишившиеся владельцев баннорны между знатью Ферелдена. Конечно, иногда это было даже интересно. Хотя эти решения войдут в силу лишь после того, как за них проголосуют на Собрании земель. Впрочем, учитывая, сколько сторонников у них уже имеется, их решения, скорее всего, будут приняты благосклонно — если они успеют окончательно договориться о них до Собрания. Некоторые решения не вызывали затруднений. Сыновья банна Сеорлика жили в Вольной Марке. Наследником назначили старшего — правда, если он хочет им стать, ему придётся появиться на Собрании земель. Наследницей банна Реджинальды стала её старшая замужняя дочь, её все знали и были о ней хорошего мнения. Что до банны Грайне, то её муж умер несколько лет назад, а сын-наследник был ещё слишком мал. Придётся дяде мальчика управлять баннорном до того времени, как ребенок вырастет — никто не собирается лишать мальчика его наследства. Разумеется, больше всего свободных земель оказалось на севере — неприятный результат захвата власти Рендоном Хоу. Титулы их прежних владельцев теперь принадлежали Фергюсу — как тэйрну Хайевера и правителю Амарантайна, что давало ему невероятную власть. И он собирался ею воспользоваться. Логэйн, Бронвин, Фергюс, Анора, а также эрлы Южного предела и Западных холмов устроили совещание. Когда Теган Геррин соизволит приехать в Денерим, его тоже пригласят на совет, но пока от него не было ни слуху, ни духу. Вульф написал ему, советуя приехать и заявить о себе. Натаниэля Хоу не пригласили — пока он не внушал доверия. Позже с Натаниэлем обсудят те планы, которые с ним связаны. Пять имений находились в Амарантайне, Фергюс собирался отдать их своим людям, и это не подлежало обсуждению. В самом Хайевере тоже было три свободных имения, и никто не оспаривал права Фергюса отдать их тем, кому пожелает. Первый — и самый крупный — был город Хайевер, Фергюс собирался оставить его себе, а после — своему наследнику. Даркенкомб, владения банна Лорена, наследовать было некому. Единственный сын банна погиб в Хайеверской резне, а иных близких родственников, за вычетом орлесиан, не было. — Я хочу, чтобы этот баннорн получил сэр Науз Гилмор, — сказал Фергюс. — Он верный и разумный человек, к тому же дальний родственник банна Лорена. Это меньшее, чем я могу вознаградить его за службу. Зеленолесье нужно передать моему рыцарю Пейли Ренвику — он племянник его бывшего банна, убитого прихвостнями Хоу. Вряд ли кто-то станет возражать против его кандидатуры. Логэйн кивнул. Решения Фергюса оказались разумными и правильными. С Хайевером тэйрн имел право поступать, как заблагорассудится, а предложенные им кандидатуры подходили по всем статьям. Зато по поводу Амарантайна могли возникнуть разногласия, а беспорядки и враждебность там не нужны. Бронвин была с ним согласна. — Думаю, нужно назначить тех, кто поладит с Натаниэлем. Разумеется, верных нам, но вместе с тем тактичных — таких, которые не будут на ножах со своим новым эрлом. — Я тоже об этом думал, — сказал Фергюс. — Поэтому я и выделил Наузу Гилмору владения Лорена. Лучше держать его в Хайевере, подальше от Амарантайна. Он никогда не простит Натаниэлю преступлений его отца... и смерти Рори. Полагаю, Дэну Сейтону лучше отдать Чащобные Холмы — его бывшие владельцы Пэктоны мертвы или бежали, туда им и дорога. Самое время дать этим землям нового хозяина. Сейтон не дурак и умеет идти на компромисс, к тому же он был со мной, когда мы нашли тела Тома и Делайлы; он видел, как омерзительна слепая мстительность. Оставалось найти новых владельцев для Хафтерхолда, Черных болот, Кладбища Драконьих костей и самого лакомого кусочка — города Амарантайн. Рассмотрели несколько кандидатур. После прошлогодних потерь благородных людей осталось слишком мало. А ведь их и без того было мало — Ферелден ещё не до конца оправился после того, как тридцать лет назад выдворил орлесианцев. — Кому будет принадлежать Амарантайн? — спросила Анора. — Это богатый и значимый город. Я так понимаю, что ты не собираешься делать его эрлингом, Фергюс? — Нет, — тут же ответил Фергюс. — Я хочу, чтобы Амарантайн достался кому-нибудь из верных мне людей. Более того, я считаю, что для Ферелдена будет лучше, если его новый правитель не будет связан ни с кем, кроме нас. Я предлагаю Адама Хоука. Воцарилась тишина. Логэйн нахмурился. Хоук? Тот предприимчивый красавчик? Несомненно, он великолепный воин, но вряд ли он верен кому-либо, кроме себя и своей семьи. — Я почти не знаю его, — сказала Анора. — Он, конечно, довольно... обаятелен. По матери он принадлежит к марчанской знати. Леди Амелл приятная женщина и предана своим детям. Его сестра, Бетани, маг... — Замечательная девушка! — тут же воскликнул Брайланд. — Спасла моего Лотара и Альфстанну! И многие другие обязаны ей своей жизнью. — Может, это и так, — возразил Логэйн, — но мы рассматриваем кандидатуру её брата, а не её самой. — Адам довольно способный, — сказала Бронвин, частично согласная с Фергюсом в отношении Хоука. Ей понравилась его семья, и ей хотелось сделать что-нибудь для них. Хотя отдавать им Амарантайн было бы чересчур. — Не знаю, насколько хорошо он разбирается в управлении, но при опытном сенешале... Фергюс горячо закивал. — Адам быстро учится. Он всегда выполнял любое задание по доставке депеш и пополнении провианта. А связь его семьи с Киркволлом может помочь ему в переговорах с наместником. — Возможно, — подумав, согласилась Анора. — У него есть дар располагать к себе людей. — Я согласен с его кандидатурой, — сказал Брайланд. — Я никогда не забуду, как наш последний король на своем смертном одре посвятил его в рыцари. И он был рядом с Фергюсом, когда мы брали штурмом собор. Хоук подходит. Он справится. Вульф пожал плечами. — Не сказать, что я хорошо его знаю, но он, кажется, неплохой парень. Логэйн побарабанил пальцами по столу и сказал: — Что ж, возможно, он подойдет... Однако нам не обязательно решать этот вопрос прямо сегодня. Почему бы не дать парню возможность показать себя? Пошлем его в Амарантайн и посмотрим, как он управится в качестве смотрителя замка. Если отличится, то наградим его титулом и прочим. Фергюсу эта идея понравилась. — Я дам ему знать, что его семья может остаться в Доме Хайевера. Север ещё недостаточно безопасен для того, чтобы по его дорогам путешествовали три женщины. — Тем лучше для пациентов госпожи Бетани, — поддержал Фергюса Брайланд. — А что насчет Денерима? Все чуть не застонали вслух. — Кто следующий по линии наследования? — спросил Вульф. — Я кое-что выяснил, — охотно сказал Брайланд — у него уже был план. — Как всем известно, у Уриена в живых не осталось ни братьев, ни сестер, а его сын и дочь умерли, не оставив потомства. Большая часть его родни погибла во время Оккупации. Ближайших родственников у него нет, лишь недалеко от Белой реки в маленьком имении живут его троюродные кузены. Уриен был слишком высокого мнения о себе, чтобы общаться с ними, но, как бы там ни было, они Кенделлсы. Старшего кузена — впрочем, он ещё довольно юн — зовут Арон Кенделлс. Он довольно неплохой фермер. У него есть младший брат и две маленькие сестры. Их родители умерли, так что старший брат присматривает за младшими. — Он умеет читать? — вежливо спросила Анора. Логэйн хмуро глянул на неё и перевёл взгляд на потолок, стараясь держать себя в руках. Внучке фригольдера не к лицу быть таким снобом. — Я не знаю, — признался Брайланд. Вульф пожал плечами. — В законе нет ничего о том, что претендент на титул обязан уметь читать. Снова стало тихо. Терзаемая угрызениями совести, Бронвин не выдержала и сказала: — Только между нами: есть основания полагать, что у банна Вогана всё же есть наследник, правда, незаконнорожденный и не признанный им. Он нередко брал силой эльфиек из эльфинажа, и некоторые из них родили детей, хотя Воган брезговал как-либо помогать им. — Твоя маленькая эльфийка-Страж, за которой Воган так гонялся, одна из них? — тут же спросил Вульф. — Нет, это не Адайя, — поспешно ответила Бронвин, защищая тайну эльфийки. — Хотя Воган и похитил девушку и её подружек с её собственной свадьбы, а мужа, вступившегося за неё, убил. Адайя сбежала, остальным не повезло, и некоторые погибли в ужасных мучениях. Однако именно Адайя рассказала о частых налётах Вогана на эльфинаж, которые начались, ещё когда он был юн. Его детей, которые, разумеется, выглядели как люди, отдавали Церкви. — Знаете, и пусть это тоже останется между нами: я каждый день благодарю Создателя за то, что Хайбрен не вышла замуж за Вогана, — помолчав, признался Брайланд. — Ферелдену лучше без него. Воган не прекратил бы своих набегов на эльфинаж, и однажды ему бы перерезал горло отец или брат униженной им эльфийки. — Или это сделала бы сама эльфийка, — фыркнул Вульф. — И правильно бы поступила! Анора слегка поморщилась, вспомнив, насколько отталкивающим ей всегда казался Воган. — Надеюсь, кто бы ни сел на трон Ферелдена, он что-нибудь сделает для эльфинажа, — сказал Брайланд. — Стыд и срам! Мы не должны обращаться с нашими эльфами как орлесианцы. Я встречал главу эльфинажа, он достойный эльф. Учитывая, сколько бед им принесли знатные люди Ферелдена, и также учитывая то, что мы собираемся сделать для долийцев, я полагаю, что мы должны хоть как-то улучшить и жизнь городских эльфов. Фергюс подумал о найденном золоте, которое было выручено за продажу эльфов, и поморщился. — Вряд ли я что-либо смогу сделать для эльфов Хайевера, поскольку их теперь нет. Бронвин недоуменно взглянула на него. — Вообще-то ты уже помог эльфам, и в эльфинаже тебя вспоминают добрым словом. Ведь ты подарил им козу. — Козу? — удивилась Анора. — Козу? — озадаченно переспросил Фергюс, нахмурив брови. Спустя миг его лоб разгладился. — Ах да, припоминаю. В той жалкой горстке эльфов, которую не забрали тевинтерцы, был ребенок. Я приказал кому-то из своих людей купить для него козу, чтобы бедняжка не умер по пути в Денерим. Анора улыбнулась уголками губ, подумав, что он хороший человек. — Теперь это одно из величайших событий в истории эльфинажа, — поддразнила брата Бронвин. — Обычно слуги Уриена забирали всех животных, которых обнаруживали в эльфинаже, но они побоялись обидеть тебя и не тронули козу. Также они срывают с землей любые насаждения в эльфинаже. Для нас это пустяк, но для эльфов настоящая беда. — Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь уничтожил мой сад, — пробормотал Вульф. Логэйн задумчиво нахмурился. — С эльфинажем Гварена так не поступают. Разумеется, эльфам нужно разводить огороды и куриц, подобно остальным расам. Не верится, что в законах, касающихся Денеримского эльфинажа, есть такие ограничения. — Мой секретарь прочтет эти законы, — сказала Анора. — Возможно, это Уриен самовольничал. А теперь давайте вернемся к Арону Кенделлсу... Однако ничего нового о нём они не узнали. Брайланд сказал, что отправил к нему гонца с сообщением. Если Арон хочет доказать свое родство с Уриеном, ему придется приехать в Денерим и предоставить свидетельства. Брайланд был лично в этом заинтересован, о чем он не сказал остальным. Арон Кенделлс не женат, и ему потребуется эрлесса. Если Арон устроит Брайланда, он возьмёт парня под своё крыло и поддержит его притязания, чтобы воплотить в жизнь самое главное желание Хайбрен. Бедная девочка так страдает. Ей так плохо и одиноко без Верберги. Ему пришлось настоять на своём и запретить ей появляться на сегодняшнем праздновании. Ещё слишком рано. Вот через неделю-другую, одевшись в траур, ей можно будет посещать публичные сборища, но не раньше. Хайбрен плакала, кричала и швырялась вещами, но пришло время — поздновато, как признал Брайланд — установить границы допустимого, ради самой же Хайбрен. А если Арон Кенделлс окажется неподходящим... Брайланд поморщился при мысли о Натаниэле Хоу, однако решил приберечь его в качестве запасного варианта. Разговор о наследовании отложили до приезда Арона Кенделлса. Переговариваясь, все двинулись к выходу. В разговоре упоминались и политические темы, и обычные сплетни. Бронвин пришло в голову, что их может заинтересовать положение дел в Редклиффе, и что Теган уже мог жениться... Она сказала, что люди Редклиффа полагают, будто Теган вскоре женится на юной Кейтлин Мертон. — Мертон... Мертон... — пробормотал Вульф. — Говоришь, девушка — родня Бэбкокам из Еловых Холмов? Они небогаты. — Она и есть бедная родственница. У девушки нет приданого, однако она дальняя родня Герринам, так что Теган назначил ей небольшое содержание и позволил жить в своем доме ей и её младшему брату. Она молоденькая, очень хорошенькая и доброжелательная. — Тегану больше нельзя откладывать на потом женитьбу. Самое время исполнить свой долг перед родом, — сказал Брайланд. Он одно время хотел, чтобы Хайбрен вышла замуж за Тегана, но тот не проявлял к ней ни малейшего интереса. — Похоже, он выбрал девушку, совершенно не похожую на эрлессу Изольду! Логэйн кивнул, отлично понимая подоплёку слов Брайланда. Милая и послушная девушка не станет перечить Тегану или оспаривать его решения. Она хотя бы не иноземка. А если Теган породнится со старым банном Еловых Холмов, это не будет иметь серьёзного политического значения. И тогда он не сможет на Собрании земель бросить вызов ему, Логэйну... или Кусландам. Тэйрны, объединившиеся с двумя эрлами и имеющие влияние на ещё одного эрла, да ещё при поддержке вдовствующей королевы... вряд ли кто-нибудь вообще способен оказать серьёзное сопротивление их решениям, которые они принимают втайне перед Собранием земель. У большого окна о чём-то тихо разговаривали Анора и Фергюс. Логэйн понаблюдал за ними. Анора смотрела на тэйрна Хайевера сияющими глазами. Что ж... Пожалуй, это хорошо. Фергюс Кусланд достойный человек. Логэйн предложил Аноре приглядеться к нему, и его дочь, как истинный политик, приняла этот совет. Она отлично играет свою роль. Будь на месте Кусланда любой другой знатный ферелденец, Логэйн решил бы, что Анора питает к нему неподдельный интерес. Он слабо улыбнулся и посмотрел пристальней. Внезапная догадка потрясла его. А ведь Анора не играет, её интерес к Кусланду самый что ни есть искренний... Бронвин смотрела на разговаривающую у окна парочку и озадаченно хмурилась, но при взгляде на Логэйна её лицо просветлело. — Вот оно что... Я присоединюсь к тебе за ужином чуть позже. Мероприятие обещает быть грандиозным. — Да, к сожалению. Ты, наверное, захочешь надеть что-нибудь другое, а не мундир Серых Стражей. — Да. — Она бросила на него лукавый взгляд. — Сегодня вечером ты увидишь, насколько я могу быть непохожей на Серого Стража! И спасибо за кольцо. Оно прекрасно. Он слабо улыбнулся ей. — Оно достойно тебя. Я так и думал, что кольцо тебе понравится.***
Лелиана, чудесно выглядевшая в сине-сиреневом платье, пришла в комнату Бронвин, чтобы помочь ей уложить волосы и одеться. С собой она принесла шкатулку со шпильками, и принялась хлопотать над Бронвин, будто мать невесты. — Мы уложим твои волосы повыше, — тоном, не допускающим возражений, сказала она. — Будет очень элегантно и величественно. А уж учитывая высокий воротник накидки это просто необходимо. Бронвин сидела неподвижно, пока Лелиана колдовала над её прической. Вошедшая Морриган какое-то время с усмешкой наблюдала за ними, но молчала. Казалось, плетению, завивке и шпилькам не будет конца, но вот, наконец, Лелиана, удовлетворившись делом рук своих, отошла. — А теперь платье. Бронвин одевалась, чувствуя себя так, будто собирается на битву. Шелковые чулки, кружевные подвязки — и тонкий, изящный стилет в ножнах на правой лодыжке. Блестящие новые сапожки из черной антиванской кожи, шелковое платье, перетянутое в талии золотым, отделанным жемчугом, пояском. Лелиана критически осмотрела одетую Бронвин, разгладила платье, окутала плечи Бронвин бархатной накидкой и заколола её брошью в виде дракона. Высокий воротник накидки красиво обрамил лицо Бронвин. — И последний штрих. Посмотри, что ювелир Панделин для тебя сделал! Мерцающее, изящное изделие легко опустилось на голову Бронвин. Лелиана осторожно расправила локоны Бронвин и поднесла зеркало. — Просто прелесть! Бронвин украшение понравилось. Не корона, не диадема или тиара, но что-то очень красивое, очень изящное, с золотыми и серебряными завитками, украшенное рубином, который сиял на её лбу, будто глаз дракона. Обод не был сплошным, его края уходили в прическу Бронвин по обеим сторонам головы. Волосы можно и заплести в простую косу, и распустить, всё равно с таким украшением она будет смотреться великолепно. Оно выглядит достойно и не вызывающе, с ним Бронвин кажется величественней или даже... таинственней? Она повернула голову, любуясь украшением. Оно не тяжелое, так что не должно вызвать головную боль, но выглядит богато. Бронвин загодя сказала Лелиане, что хочет от подобного украшения, а Лелиана донесла её идею до ювелира, и вот что получилось. Украшение отлично гармонировало с рубиновой брошью и алым платьем. Эффект будет сногсшибательным. Бронвин никогда не видела, чтобы Анора носила красное. Ярко-красная антиванская краска очень дорогая, её делают из моллюсков, живущих в заливе Риалто, и её трудно купить в Ферелдене. Голубые, зелёные — даже желтые и пурпурные краски — приобрести гораздо проще. Женщины и вообще крайне редко носят красное. Вполне возможно, она единственная будет на пиру в красном. От этой мысли Бронвин ощутила себя... могущественной. Она вышла в зал к дожидающимся её Стражам и друзьям. Потрясённые взгляды и удивлённые возгласы стали ей приветствием. Младшие Стражи принялись перешёптываться. Зевран галантно поклонился. — О, благороднейшая, сегодня ты выглядишь по-королевски во всех смыслах этого слова! Морриган закатила глаза, и Андерс улыбнулся ей. — Да ладно тебе, — шепнул он ей. — Она сегодня и впрямь красиво выглядит. — Она слишком хороша для того мужчины! — Вредина! Но ты и сама очень красива сегодня! Морриган горделиво улыбнулась, зная, что Андерс ничуть не льстит ей, и, взяв его под руку, последовала за Бронвин во дворец. У дверей герольд и стражники тщательно проверяли гостей. Нельзя, чтобы повторилась трагедия, произошедшая на свадьбе эрла Денерима. Бронвин осматривала залу, восхищаясь тем, как её украсили для сегодняшнего знаменательного приема. С потолка свисали разноцветные шелковые флаги с изображениями королевского герба или гербов других знатных родов Ферелдена. На белых скатертях стояли серебряные кубки и тарелки, и вазы с букетами осенних цветов. Сияли огнями золотые канделябры. Каждый стол украшала бронзовая солонка в виде фантастического существа, ради сегодняшнего вечера извлеченная из королевской сокровищницы. На королевском столе стояла солонка в виде дракона. Бегло оглядев Стражей, герольд препоручил их заботам церемонийместера, который должен будет указать им их места. Бронвин провели в альков, где уже расположились Фергюс, Брайланд и Вульф, наслаждаясь вином и болтая. Её вид тоже произвёл на них впечатление. — Дорогая Бронвин! — воскликнул Брайланд. — Ты выглядишь соответственно твоему положению! — И даже лучше, — любезно подхватил Вульф. — Собираешься разбить ещё несколько сердец? — поддразнил её Фергюс и, поцеловав в щёку, шепнул: — Логэйн сказал, что передал тебе кольцо. Она подняла руку, показывая ему подарок Логэйна. — Да, сегодня утром. Ты не заметил его во время нашего разговора, а я не хотела вести себя, как Хайб... как недалёкая глупышка, которая чувствует себя обязанной всем его продемонстрировать, восторженно при этом визжа: "Посмотрите, что у меня есть!" — А что у тебя есть? — спросил Брайланд, услышав её последние слова. — Обручальное кольцо, — подавив смешок, сказал Фергюс. Бронвин казалось, что её лицо сейчас такое же красное, как и платье. Чувствуя себя глупо, она показала кольцо остальным. Миг спустя к столу подошла королева в сопровождении Логэйна. Две женщины принялись изучающе друг друга разглядывать. Анора ощутила замешательство. Привыкнув к виду Бронвин в доспехах, мундире Стражей или поношенном сером платье, она и не представляла, насколько великолепно та выглядит, будучи должным образом одета и причесана. Красное. Анора не любила этот цвет и никогда не носила красные платья. Зря, как оказалось. Этот цвет привлекает внимание. Черная бархатная накидка в сочетании с красным платьем придавали Бронвин величественный вид, а уж с рубиновым украшением на голове она и вовсе выглядела по-королевски. Анора даже не осознавала, насколько Бронвин красива. Да, она высокая, и это уже привлекает к ней внимание... Анора с досадой призналась самой себе, что сегодня все взгляды будут прикованы к её преемнице. Очень умно с её стороны. Говоря языком политики — отличный ход. Большинство собравшейся здесь знати либо никогда не видели Бронвин, либо видели её ещё ребёнком. Первое впечатление — самое важное. Анора взглянула на отца и поразилась выражению его лица. Ох уж эти мужчины... Бронвин, в свою очередь, свежим взглядом посмотрела на стоящую перед ней белокурую красавицу. Сегодня Анора была ослепительно прекрасна. После лечения Священным Прахом она будто помолодела на несколько лет: кожа сияет, как у юной девушки, голубые глаза блестят, волосы отливают золотом. И всё это великолепие прекрасно оттеняет голубое платье. Бронвин заметила, какими взглядами обменивается Анора с её братом. Все описывали спасение королевы в самом романтичном ключе. Уж не станет ли Анора следующей тэйрной Хайевера? Бронвин не собиралась стоять на пути брата. Фергюс и без того настрадался, так пусть же боль уйдет из его сердца. И он будет гораздо лучшим мужем Аноре, чем Кайлан. Что, разумеется, порождает вопрос: а станет ли Анора хорошей женой Фергюсу? В этом Бронвин не была уверена. Такой женой, как Ориана, Анора уж точно не будет! Воспоминания на миг причинили ему боль, но Логэйн с глубочайшим удовольствием смотрел на Бронвин. Он по-настоящему гордился тем, что она вновь справилась со сложной задачей и превзошла его ожидания. Сегодня все при взгляде на неё увидят королеву. И не просто королеву, а сильную и прекрасную женщину, которая без устали трудится на благо королевства. Как же она похожа сейчас на Роуэн! Вновь нахлынули болезненные воспоминания. Вспомнилось, как после измены Мэрика Роуэн понуро брела по улицам Гварена, одетая в такое же алое платье. Он старался утешить её разговором и убеждал со всем пылом любви и уважения, однако тогда Роуэн его отвергла. Пришла она к нему позже, во время долгого путешествия по Глубинным тропам. И это шелковое алое платье, которое сегодня надела Бронвин, показалось ему знаком свыше: вот та женщина, которую он не отпустит; вот та женщина, которая должна стать королевой Ферелдена. Вошёл одетый в чёрное Натаниэль Хоу. Ну конечно, его место рядом с королевой и знатью. Глупо игнорировать Хоу или проявлять к нему вражду. Лучше помочь ему влиться в их ряды, сделать его своим сторонником, чтобы их решения стали его решениями. Хоу молчаливо и торжественно поклонился королеве. При виде Бронвин его глаза на миг расширились. Бронвин заметила этот мимолётный комплимент и лукаво улыбнулась. Логэйн нахмурился — он тоже заметил выражение лица Хоу. Жестом собственника он предложил Бронвин руку, и вслед за Анорой и Фергюсом они вошли в зал. При их появлении по залу прокатилась волна возгласов — будто стая ворон вспорхнула.***
Скаут снова всхрапнул во сне. Бронвин медленно открыла глаза. Сквозь ставни сочился тусклый утренний свет, тонкий лучик золотил бок чаши, стоявшей на полупустой книжной полке. Должно быть, это мерцание и разбудило её. Бронвин попыталась заснуть, однако не смогла из-за смутных воспоминаний о неприятном сне. Мысли обратились к недавним событиям. Вчерашний вечер определенно удался. Их радушно встретили, и под приветственные возгласы они сели за стол и принялись ужинать. Однако ужин прошёл как в тумане — обилие впечатлений утомило Бронвин. Она была голодна, но старалась есть аккуратно и немного, чтобы не прослыть обжорой. Гости не знают, что это такое — голод Серых Стражей, это тайна Ордена. Бронвин сидела между Логэйном и Вульфом. Это оказалось как нельзя кстати — она всегда могла о чём-нибудь поговорить с Вульфом, а он очень интересовался семейством Хоук, которое тоже пригласили на сегодняшний ужин. Бронвин рассказала о знатной матери, о сыне-рыцаре, о дочери-магессе, об их брате-Страже — которого она знала лучше, чем остальных — и об их кузине, которую она знала хуже, чем остальных. — Она ведь не маг? — спросил Вульф. — Это ведь она там сидит? Вон та девушка, с кудряшками? Хорошенькая. Так, а теперь скажи мне, я верно тебя понял, что брат их матери имел титул, но был вынужден бежать из страны и умер, так что титул перешёл к его сестре? А как же его дочь? — Я и сама не очень-то понимаю, почему вышло так. Кажется, дядя не являлся полноправным наследником — всем должна была владеть его сестра. Но теперь это не имеет значения, поскольку их владения и деньги остались в Вольной Марке. У девушки нет приданого, но ей хватило смелости и решительности, чтобы увезти отца от убийц в Лотеринг. Она производит хорошее впечатление. — Да уж, какое тут приданое... — задумчиво сказал Вульф. — Но если её кузен станет банном, он, разумеется, позаботится о ней. Ох уж эта знать с её вечным поиском выгодных союзников... Лежа в постели, Бронвин хихикнула. Уж не решил ли Вульф женить на Шараде одного из своих сыновей? Число знатных наследников в последнее время поуменьшилось, однако достойных их привлекательных невест не хватало всегда. Логэйн время от времени тихо разговаривал с ней, однако на такие темы, которые вряд ли могли заинтересовать их возможных врагов. Бронвин понимала, почему — некоторых агентов учили читать по губам. Нужно быть осторожней. Пару раз Логэйн гладил её по руке, а один раз положил ладонь ей на бедро и тихо шепнул, что Бронвин всегда нужно носить красное. Его внимание разожгло её аппетит, однако не удовлетворило его, впрочем, сегодняшний ужин тоже не насытил её. Однако голодный желудок она наполнила бутербродом с сыром, выпрошенным позже у госпожи Ранелли... Логэйн обещал, что в Денериме они смогут быть вместе, однако этого не случилось. После ужина они расстались с разочаровывающе подобающими приличиями. Однако Логэйн поцеловал ей руку и так глянул из-под чёрных бровей, что у Бронвин по телу пробежала приятная дрожь. Она надеялась на большее, но на них сейчас смотрел чуть ли не каждый знатный денеримец, а Логэйн ещё раньше дал понять, что не допустит того, чтобы она испортила свою репутацию. Бронвин ощущала разочарование, однако признавала разумность его позиции. Большинство придерживаются правил приличий, но есть такие, которые считают, будто им дозволено их нарушать. К ним, разумеется, относилась и Владычица Церкви. На ужине жрицы и прочие члены Церкви не присутствовали, но Бронвин была уверена, что кто-нибудь обязательно в подробностях расскажет всё Владычице. Та же банн Альфстанна, например. Она достойная женщина и отлично управляет своим баннорном, однако она очень набожна, а её брат — храмовник. Альфстанна открыто заявляла о том, что целомудрие важно. Многие придерживались этих взглядов, однако Бронвин полагала, что они лицемерят, в то время как Альфстанна искренне в это верила. Тем не менее, Логэйн расстался с ней без видимой неохоты. Это настораживало. Взгляд Бронвин упал на стол, где лежали неотвеченные письма от её собратьев-Стражей. Она упрекнула себя за медлительность — следует ответить на них в ближайшие же дни, и как можно тактичней. Хотя с Первым Стражем будет сложно проявить тактичность. Посыл этих писем ясен: никто не пришлёт им Стражей на помощь. Бронвин легла и задумалась. В этой ситуации были как хорошие, так и плохие стороны. Логэйн не доверяет иностранцам и не обрадуется прибытию членов независимого военного ордена. Он воспримет их как шпионов, а в лучшем случае как надоед. И не только он. Отец не раз говорил, что ферелденцы не любят чужаков. В некоторых областях страны это проявляется сильнее. Денерим и прибрежные районы привыкли к иноземцам, но баннорны не обладают подобной широтой взглядов, не говоря уж о Западных Холмах и Гварене. Так что, если не будет иноземных Стражей, то и Бронвин не придётся постоянно требовать от своих Стражей быть к ним терпимей. С другой стороны, запас крови Архидемона, которым их снабдили Риордан и Фиона, почти закончился. Она сможет подготовить зелье ещё на десять рекрутов... скорее, даже на восемь. Но сколько из них выживут? Четверо? Пятеро? В Покоях Стражей довольно много припасов, но хватит ли их на пятьдесят Стражей? Да и её средства не бесконечны. Нужно просмотреть расходные книги и выяснить, получили ли они причитающиеся им деньги. Если нет, то придётся поднять этот удручающий вопрос на Собрании земель. Больше неоткуда ждать помощи. Кто ещё поможет Стражам? Где им брать припасы? Того, что может предложить Рыночная площадь, недостаточно. Припасы в Покоях Стражей тоже рано или поздно подойдут к концу. Остагарская крепость Стражей разрушена. Где ещё искать помощь? И вдруг ей вспомнился разговор с надоедливым торговцем, произошедший несколько месяцев назад. Драйден... точно, его фамилия Драйден. Но как же его звали? Леви. Леви Драйден. Он хотел, чтобы она пошла в Пик солдата, расположенную на побережье древнюю крепость Серых Стражей. Она пустует уже два века, так что вряд ли там много припасов, но хоть что-нибудь там должно было уцелеть. Как долго действуют заклинания для хранения, наложенные магами? Ну, на крайний случай, в крепости наверняка есть какие-нибудь полезные книги или записи. Из-за Хоу она забыла о Драйдене, но теперь можно заняться этим делом... Нужно найти крепость на карте. Сколько туда добираться? Она наверняка ближе, чем Хайевер. Драйден предлагал проводить их туда. Она не помнит его денеримский адрес, но, скорее всего, куда-нибудь его записала. Пожалуй, стоит вновь поговорить с этим отпрыском некогда знатного рода. Испытывая прилив сил от новой задачи, Бронвин села и потянулась. Если она не проявит осторожность, то погрязнет в бесконечной череде неинтересных и бессмысленных дворцовых дел. Она напишет Драйдену и пригласит его навестить её как можно скорее — сегодня, если он сможет. Что ещё? Она выскользнула из постели, раскрыла ставни и засела за документы в поисках записки о "Неупокоенном". Сразу же после завтрака она с друзьями сходит в район медников и поговорит с этим Вильмом Мадоном. Ей необходимо немного размяться.***
"...И когда его королевство пало, исчезли и украденные богатства того века. Сей зверь, Неупокоенный, погружен в забытье, пока некто, сильный духом, не предъявит право на его трон. Вот что должен сделать герой своего народа, тот, кто отправится на поиски древнего зла. Только так можно достичь успеха..." Стражи завороженно слушали её. Бронвин подняла взгляд от ветхих записей, довольная их заинтересованностью. — Тут ещё кое-что есть. Кто бы ни владел этими бумагами, он сумел раздобыть подсказки. Вот, например: "...Всадники появляются после каждого города, с тех самых пор, как я успешно разгадал эту историю. Теперь я понимаю, как они забирают тех, кто мне ближе, лишают меня родни и покоя. Я думал, это дорога к славе, но теперь его ищейки преследуют меня на каждом шагу. Гаксканг, будь проклято его имя и будь проклят день, когда я услышал его..." — Гаксканг! — повторил Карвер. — Ну и имечко! Все зашептались. Гном Сорен оторвался от вкусного наземного хлеба с медом и пробормотал: — Клянусь, я где-то его слышал... Бронвин улыбнулась и сказала: — Внизу ещё кое-что нацарапано: "Три страницы, три века. Одна и та же история с продолжением. Та же песня, но гораздо старше! Подпись специально оторвана, но сравните, и получится "Вильм Мадон". Всё от него! Каким образом?" — Вильм Мадон? — фыркнул Андерс. — Похоже на анаграмму. — И какую же? — язвительно поинтересовалась Морриган. — "В дом на ильм", так что ли? Лелиана засмеялась. — Что такое "анаграмма"? — шепотом спросил Катар у Толивера. — Без понятия, — шепнул тот, набивая рот кашей. Задумчивое лицо Зеврана просветлело и он предложил: — А как насчет "Вино Мальм"? — Или "Вид на мольм"? — подхватил забаву Йован. — Это глупо, — неодобрительно пробормотала Авелин. — Ладно, ладно! — повысила голос Бронвин, призывая Стражей к порядку. — Имя может оказаться любым. Я знать не знаю, откуда этот Вильм Мадон-Вино-Ильм. Согласно этим записям, он какое-то время жил в денеримском районе медников. Может, он уже ушёл отсюда или умер, и я собираюсь это выяснить. Если он больше не живёт в том доме, то его нынешний жилец может что-нибудь знать о нём. Или... о, тут есть ещё какая-то запись. Только послушайте: "Ты спрашивал, я отвечаю. Не уезжай. Истории рассказывают о богатствах, но никогда не называют имен и не говорят, где эти деньги могли быть потрачены. Такие же сказки я слышал еще юнцом в Денериме, но все это ложь, сынок. Они могут обозначить путь, но если ступить на него — ведет ли дорога к зверю или назад к тебе?" Воцарилась тишина. — Я с тобой, — брякнув кубком о стол, заявил Андерс. — Давайте навестим этого мужчину-анаграмму. Спросим его об этом... — он хихикнул, — Гаксканге. Морриган скептически выгнула бровь, но Андерс погладил её по плечу. — Это развлечет нас. Район медников по эту сторону реки, так что прогулка будет недолгой. Потом мы по портовому мосту пойдем до рынка. — Хорошо, — милостиво согласилась Морриган. — Я хочу снова сходить в "Диковинки Тедаса". Я ещё не все их книги посмотрела. — Разумеется, я тоже пойду, — направляясь за оружием, сказал Зевран. — Мы не можем идти все, — сказала Бронвин. — Лелиана, ты остаешься за главную. Я отослала записку мужчине по имени Леви Драйден с приглашением навестить нас. Несколько месяцев назад он рассказал мне о древней крепости Стражей на побережье. Он хотел, чтобы я сходила туда и посмотрела, что там уцелело. Теперь, когда Рендон Хоу мертв, а мой брат контролирует прибрежные районы, я собираюсь воплотить этот план в жизнь. Большинство торговцев на зиму остаются дома, так что у нас есть шанс застать его в городе. Если он придёт, пусть подождёт моего возвращения. Мы долго не задержимся. — Надень доспехи, — настойчиво посоветовал Зевран. — На случай, если "дорога ведёт назад к тебе", — процитировал он последние строки древней записи. — Да, надень доспехи, — подхватила Лелиана, побуждаемая, впрочем, иной идеей: — Пусть все тебя видят!***
В квартале медников было почти так же грязно, как в эльфинаже. Задворки с ветхими домишками, пропахшими дохлыми котами и помоями, мочой и разложившимися экскрементами. Ночью прошел дождь, и рассветное солнце отражалось в лужах — или субстанции, похожей на лужи. — Фу... Я наступила на что-то! — простонала Морриган. — Когда ты жила в Коркари, ты всё время наступала на "что-то", — мягко заметил Андерс. Лицо Морриган отвердело. — Это не то же самое. Да кто вообще станет жить здесь? Бронвин, ты не ошиблась адресом? — Нет, — озадаченно отозвалась Бронвин. — Это тот самый дом, который нам нужен. Смотрите! Тут даже инициалы "В.М." стоят. Удобно. Надеюсь, господин Вино-Ильм дома. — Не дом, а лачуга! — фыркнула Морриган. Бронвин отвернулась от неё, скрывая улыбку. Представления Морриган о хорошей жизни сильно изменились с тех пор, как она покинула самую что ни есть лачужистую лачугу, в которой ютилась с Флемет. Несмотря на раннее утро из соседних домов и дверей высунулись соседи, с любопытством и опаской глядя на группу хорошо одетых и хорошо вооруженных людей с мабари. Бронвин взялась за ржавый дверной молоток и аккуратно постучала. — Есть кто дома? Я хочу поговорить с Вильмом Мадоном! Ей никто не ответил. Звук её голоса эхом разнёсся по окрестностям, и Бронвин оглянулась, чувствуя себя не в своей тарелке под прицелом любопытных глаз. Раз уж она не дождалась ответа, то можно спросить у зевак, знают ли они что-нибудь о Вильме Мадоне. Наверняка кто-нибудь из них... Она снова раздражённо постучала в дверь. — Я Страж-Командор Бронвин Кусланд! Я хочу узнать о Гаксканге Неупокоенном! Пожалуйста, откройте! Клацнул засов. Андерс осторожно толкнул дверь посохом. Из дома потянуло вонью и сыростью, и Бронвин невольно поморщилась. Скаут пригнул голову и зарычал. — Пожалуй, я согласен с псом, — сказал Зевран. — Я тоже, — подхватила Морриган, крепче сжимая свой посох. — Что ж, вперёд, — Бронвин неохотно вошла в дом. Внутри он выглядел ничуть не лучше, чем снаружи. Повсюду грязь, единственное окно затянуто толстым, промасленным пергаментом, из обстановки только ошметки некогда великолепного антиванского ковра. Комната освещалась лишь слабым огнем в камине. Когда глаза привыкли к полумраку, Бронвин заметила стоящего напротив неё мужчину. Он был ни стар, ни молод, — казалось, он не имел возраста. Мужчина спокойно ждал, заложив руки за спину. Одет он был не бедно, но... странно: мантия и капюшон мага, тяжелый бронзовый горжет на шее, бронзовые нарукавники, и жилет с полосками металла — так одевались ещё до вторжения орлесиан. Заурядное лицо — увидев, потом и не вспомнишь — было чисто выбрито... пожалуй, даже слишком чисто. Болезненно бледная кожа, светлые брови... Однако голос оказался звучным. — Серый Страж, верно? Странно, что ты нанесла мне визит во время Мора. Обычно ко мне приходят искатели иного рода. — Бронвин, он не человек, — еле слышно шепнул Андерс. — Меня это не остановит, — усмехнулся Зевран, хватаясь за кинжалы. Скаут напружинился, готовясь прыгнуть. Бронвин с беспокойством осознала, что совершила ошибку, придя сюда. Вильм Мадон не просто владел информацией. Он был... Она облизнула пересохшие губы и тихо сказала: — Твои истории приводят их сюда. А потом они исчезают. Не-человек самодовольно и зловеще усмехнулся. — Я поощряю глупцов растрачивать свои жизни на фантазии. Умные отыскивают самоцветы, что я оставляю в качестве маяков, и затем их нахожу я. Но ты... — произнёс он, глядя на Бронвин с толикой восхищения, — ты уже сияешь ярче сигнального огня в Ишале. На тебя взирают с самой вершины, Серый Страж. Я не могу от тебя укрыться, но я не буду преследуемым! Да узрите Гаксканга! Может ли свет быть чёрным? Их тряхнуло, словно воздух вдруг вывернулся наизнанку, и Бронвин на миг полностью ослепла. Она моргнула, поводя мечом, и обнаружила себя лицом к лицу с демоном. Скаут прыгнул, метя в иссохшие ноги. Морриган выкрикнула проклятье, её посох замерцал. Андерс, подняв руки и запрокинув голову, выкрикивал своё заклинание. Демон ответил вспышкой холода, и Бронвин застыла, не в силах вздохнуть. Что это за демон? Ужасающие оскаленные зубы на пол-лица, неестественно длинные измождённые руки с обломанными когтями… Демон светился красным и мощнейшими чарами вытягивал из Бронвин силы и волю. Чем-то это походило на смертельную эманацию в эльфийском храме: страшную, древнюю и неотвратимую. Скаут прыгнул снова, пытаясь схватить чудовище. Бронвин сумела втянуть глоток ледяного воздуха и гортанно закричала, взмахами меча стремясь отвлечь демона. Каким-то чудом Зевран оказался позади демона и с восторженным воплем вогнал кинжалы в костяную спину. Демон вскинул руки, и их всех отбросило взрывом неоформленной магической силы. Бронвин врезалась в рассохшуюся стену-мазанку, подняв облако пыли и крошева, но тут же встала, чтобы узнать, не ранен ли кто, и увидела... ... что демон изменил форму. Теперь он выглядел как Восставший из мёртвых, как та сущность, что они видели в эльфийском храме. Это был могущественный призрак воина, облачённого в древний крылатый шлем и тяжелую броню. Его искрящийся синим инеем длинный меч со смертельным свистом обрушился на Андерса. Бронвин бросилась вперёд, подставляя под удар свой меч, и клинок Восставшего глубоко вошёл в её оружие. Её меч явно проигрывал в качестве. — Дыхание Создателя! — Бронвин выхватила кинжал и ударила по иссохшей плоти в том месте, где соединялись голова и шея. Ещё одна встряска, и её снова отшвырнуло. Скаут зашёлся в предсмертном вое, сводя её с ума. Демон изменился, вернувшись к форме чудовищного мага. Рука Морриган висела плетью, но жёлтые глаза пылали. Она выпустила заклинание, призывая лёд против льда, и тварь замедлилась, покрывшись искрящейся коркой. Зевран обеими руками с хрустом всадил кинжалы в бока демона. С исказившимся от натуги лицом он провернул их и повис на рукоятях, поджав ноги. Новая вспышка магической энергии отбросила его и впечатала в пол. Что-то хрустнуло, и Зевран страдальчески вскрикнул. Демон снова стал воином, его ужасающий меч взмыл подобно косе, готовой срезать их всех. Его было невозможно остановить, невозможно отпарировать. Меч торжествующе зашипел, рассекая воздух. Бронвин откатилась в сторону: броня защитила её от удара о пол. Над её головой вспыхнули заклинания, полыхнул нестерпимо яркий свет. — А-а-а-а! — завопила она, втыкая зазубренный клинок в массивные демонические сухожилия. Восставший споткнулся, его колено подломилось. Андерсу почти удалось избежать косого удара — почти. Брызги из рассеченного плеча дугой легли на стену за ним. Он выкрикнул ещё одно проклятье, Морриган, охрипшая от ярости, вытягивала из демона магические силы, пока искалеченный, скулящий Скаут сжимал клыками держащую меч руку демона. Бронвин убралась с линии падения демона, схватила его за костлявую челюсть. Оскалившись, она ударила со всей силы кинжалам по горлу твари, перерубая хрящи. Демон захрипел и завизжал, а затем рухнул, увлекая за собой Бронвин. Она упала на спину и ударилась головой, однако крылья шлема приняли на себя основную силу удара. Мгновение она лежала оглушённая, придавленная трупом Восставшего. Давно умерший засмердел и начал разлагаться. Столетия сдерживаемого тления разом обрушились на его плоть, даже доспехи рассыпались в труху, не поддерживаемые больше магией. Бронвин отползла в сторону, сдерживая тошноту, и, к собственному удивлению, услышала рукоплескания. Подняв взгляд, она увидела местных оборванцев, столпившихся в дверях. Они явно наслаждались зрелищем. Часть из них. Других тошнило в чахлых зарослях возле дверей, что не освежало и без того вонючий воздух. — Это же мой сосед! — взвизгнула женщина. — Он... такой жидкий... — Значится, он был демоном, — размышляла её сестра. — В общем-то я не удивлена. Он мне ни разу не одолжил даже иголки или миски еды. Молодцы, Серые Стражи! — Они маги, — пробурчал мужчина. — Ты думай, что говоришь. Первая женщина отпихнула его, желая получше рассмотреть, что происходит в хижине. — Если они убивают демонов, что прячутся среди порядочных людей, то меня всё устраивает. Криво усмехнувшись зевакам, Бронвин поднялась на ноги. — Андерс, ты как? Можешь немного подлечить? Все ранены. — Вижу. Но я тоже ранен. Андерс сел и начал колдовать. Когда разлилось голубое свечение, большая часть зевак с испуганными возгласами отшатнулась. В основном у Стражей были порезы и синяки, однако у Зеврана была сломана ключица, а у Морриган — левая рука. Скаут скулил, пока Андерс исцелял его кровоточащие раны, а когда пёс лизнул руку целителя, от дверей раздалось растроганное "А-а-х!" Бронвин тряхнула головой и замерла от стрельнувшей в виски боли. У двери лежал меч демона. Замечательный клинок. Чуть в стороне валялся покореженный щит. Бронвин подняла его и оценивающе осмотрела. Похоже, магический — он оказался идеально сбалансирован для неё и совсем не тяжёл. Меч и щит явно были единственными настоящими вещами в Гаксканге Неупокоенном. — Это Девчонка-Страж, — прошептал кто-то из зевак. — Я видел, как она в красной броне въезжала в город. Толпа с искренним одобрением вновь принялась рукоплескать Бронвин, и она задумалась — должна ли она кивнуть им и что-нибудь сказать? Первая женщина бочком вошла в комнату. — Интересно, могу ли я поселиться здесь, раз уж Мадона теперь нет? Этот дом больше моего. Можно, я осмотрю его? — спросила она Бронвин. Невзирая на головную боль Бронвин не собиралась сносить подобную наглость. — Выйди отсюда, — приказала она. — Мы должны проверить, не остались ли здесь демоны. И не трогайте останки пока они окончательно не разложатся. С фальшивой улыбкой она выпроводила женщину за порог и захлопнула дверь. — Что, во имя Создателя, это за тварь? — спросил Андерс. — У неё было два облика! Даже если это одержимый, то откуда у него два облика? Это же... неправильно! Морриган задумчиво нахмурилась. — Возможно, при жизни он был магом-оборотнем. Одно точно — вряд ли он стал одержим двумя демонами разом! Впрочем, правду мы всё равно не узнаем. Сидящий на полу Зевран выглядел уже гораздо лучше. Он кивнул на мерцающий синим меч. — Посмотри на него внимательней, мой Страж. Это прекрасное оружие. Похоже, из драконьей кости. — Посмотри, но только осторожно, — хрипло сказала Морриган, пристально глядя на Зеврана и придерживая излечивающуюся руку. Бронвин рукой в перчатке коснулась рукояти и даже сквозь толстую кожу ощутила биение магии. Схватив рукоять, она почувствовала легкую щекотку, похожую на касание паутинки. Похоже, она понравилась мечу, и тот уже превкушал великие деяния. — На клинке что-то выгравировано, — пробормотала она, подставляя лезвие под свет. Да, меч был из драконьей кости и очень, очень стар. — Не могу разобрать... Андерс подался вперёд. — Это на аркануме. "Рассекающий", вот как зовут этот меч. Давай я его проверю, прежде чем ты пойдешь с ним в бой? — Хорошо. Зевран встал, осторожно проверяя, как действуют его руки и ноги. Удовлетворённо вздохнув, он принялся исследовать дом. За главной комнатой оказалась ещё одна, где стояла кровать и вычурно украшенный сундук. Зевран склонился над замком, а остальные наблюдали из-за его плеча. — Ха! Крышка откинулась, выставляя на всеобщее обозрение содержимое сундука. Скаут принюхался, но ничего интересного или опасного не вынюхал. Стражи впечатлились гораздо сильнее. — Он сказал, что завлекал остальных драгоценными камнями, — усмехнулся Зевран. — И какими камнями! Да здесь и золото есть! — Он в наигранном удивлении вскинул руки. — И почему только такие могущественные создания живут в столь убогих местах?! Обладай я подобной властью и богатством, то жил бы во дворце. С красивыми женщинами! — Даже и не сомневаюсь, — сказала Морриган, не сводя глаз с сокровищ. — Эти перчатки, возможно, зачарованы, — сказал Андерс, изучив их. Трофеи решили разделить на месте. Перчатки подошли Андерсу и достались ему. Не желая прослыть корыстной, Бронвин предложила "Рассекающего" Зеврану. Тот коснулся меча и тут же с шипением отдернул руку. — Нет, меч уже выбрал владельца, и я не смогу им воспользоваться. Андерс сказал, что щит называется "Теневая стена" и тоже зачарован. Меч и щит было решено отнести в Покои Стражей и уже там получше изучить. Бронвин нечасто пользовалась щитами, но этот был великолепен и настолько подходил ей, что она задумалась — а не сменить ли стиль боя? Или, по крайней мере, носить щит с собой — вдруг понадобится? — Раз уж я беру себе и меч, и щит, — сказала она, — то будет справедливо, если золото и драгоценности достанутся вам. Морриган выбрала прекрасную изумрудную камею древней работы; на зеленом камне было искусно вырезано лицо женщины. После небольшой дружеской перепалки трофеи, наконец, поделили и спрятали на себе. Гаксканг и его броня уже стали кучкой пыли в форме человеческого тела. Настало время встретиться лицом к лицу с жителями района медников и Стражи вышли из дома под рукоплескания и возгласы "Благослови тебя Создатель, Девчонка-Страж!". Они шли через толпу, улыбаясь и кивая. Местные женщины уже держали наготове орудия для чистки дома. Бронвин в последний раз оглянулась на лачугу Гаксканга и увидела, как одна из женщин вымела из дома кучку пыли, а другая плеснула на неё грязной водой.