Рагнарёк

      Стрендж оставил Кевина одного в комнате. Парень немного успокоился. Он доверился этому странному человеку. Чувствовалась в нём какая-то внутренняя сила. Было видно, что он знал цену мыслям, словам, делам. Он впервые признал, что у него началась профессиональная деформация. Не всегда Стивен Стрендж был таким чёрствым, язвительным и острым на язык. Вспомнилось, как на первой своей практике он не мог поверить, что врач-травматолог цинично удерживал пациента и оказывал помощь несмотря на крики и мольбы не трогать ноги. Просто было больно, даже через укол. Доктор не слушал, не нашёл слов, чтобы утешить человека, он чётко, отстранённо и профессионально делал свою работу. Тогда молодой Стивен решил, что таким как этот врач он не будет никогда. И не ошибся, он стал ещё циничнее и сволочнее. Просто он понял, что если всех пропускать через сердце, то никому не поможешь. Жалость врача — последнее, что хочет видеть пациент. Больному помощь нужна.       А на данный момент он убедился, что пациент ещё и не помнит ничего, но это было неважно. Важно было то, что он сумел заткнуть фонтан красноречия Старка, и можно было подумать об операции. Бригада хирургов уже собиралась, анестезиологи должны были прибыть завтра, ещё один врач занимался размещением Локи в палате реанимации. Нужно было готовить несостоявшегося тирана к операции.

***

      Тони поумерил свой пыл, но решил внимательно понаблюдать за Стренджем. Вдруг он тоже попал под контроль Локи. Хотя в глубине души Старк понимал, что всё это ерунда, и что Локи не помнит ничего. Вот только жалость Тони была не ведома. Работу врачей он представлял слабо. Всё сводилось либо к микроскопам, либо к хирургии. Врачи выходили заляпанные кровью из операционных, или бегом катили на каталке кого-то в операционную. Переговариваясь, давали друг другу инструменты, говорили что-то зашивать, на самом деле всё было не так.       Сейчас Старк наблюдал за тем, как Стрендж, странно приободрившийся, а таким вдохновлённым он не был даже когда использовал магию, задумчиво просматривает медицинские отчёты и рассуждает вслух. — Так, кровь близка ко второй отрицательной, но есть ряд новых белков и кровяных тел. Эритроциты имеют звёздчатую структуру и больше человеческой нормы…. Старк затаился в кресле, таким он мага ещё не видел. Вот именно сейчас Стрендж казался живым, настоящим, а не той каменной маской, за которой он прятался. — … хорошо воспримет Рингера, глюкозу, физраствор. Можно попробовать…. А вот это что? Интересно…. Этим человеком можно было восхищаться. Сейчас он чувствовал себя так же, как Тони в своей мастерской. В дверь постучали, и вошёл ещё один врач: — У пациента болевой приступ. Не позволяет колоть себя, бьётся в истерике, — тихо уведомил врач. — Хорошо, сейчас иду, — Стивен отложил бумаги, задумчиво посмотрел на Старка и сказал, — нужна твоя помощь. — Не думаю, — поморщился Тони. Локи был ему омерзителен. — А тут думать не надо. Просто мне поможешь, и всё. — Тебе? Тебе помогу, ладно.

***

      Локи метался по койке. Вся боль от заражения, от падения, от смены обстановок и лиц навалилась на него разом. Увидев Стренджа и хозяина комнаты — он начал извиваться ещё сильнее.       Тони слегка опешил. В воздухе разливалось столько страха, что Старк зябко поёжился и порадовался, что Локи привязали к перилам кровати. Так от него вреда меньше. Он смотрел на Стренджа, но вопреки ожиданиям тот не закричал что-то вроде «Мы его теряем!». Он спокойно подошёл к приборам, достал блокнот и быстро переписал туда показания, поставил стул к изголовью кровати Локи и тихо спросил: — Стопы болят и голени? — при этих словах Старк вздрогнул, а Локи едва заметно кивнул. — Это фантомно. У тебя сейчас все нервы оголены, — ответил врач, — мы проведём повторную ампутацию, и будет легче. При этих словах Локи вздрогнул и нахмурился. Он только смирился с этой болью, принял собственный конец, а тут ему навязывают операцию. Он покачал головой, осторожно, боясь задеть трубки в горле. Старк, стоявший до этого истуканом просто присел на кровать трикстера и заговорил: — Эй, парень, — он скрыл в голосе раздражение, — а как же Кевин? Он тобой всё время интересуется. Что ему скажем? Локи только скривил уголок губ. Боль накатывала лютая и он просто потерял нить разговора. В палату зашёл Тор, посмотрел на Локи, а затем просто взял его за руку. — Ему больно, вы можете помочь? — он смотрел на Тони, на Стренджа и не знал, у кого же из них просить помощи. Врач был профессионально вежлив, Тони Старк явно относился к поверженному врагу с пренебрежением. Локи снова посмотрел на доктора, и жестом показал на маску, прося её снять. — Нет, — ответил Стивен, — ты без неё сам долго дышать не сможешь. Локи сделал глаза, стараясь объяснить что-то важное. Стрендж закатил глаза: — Нет, — но тут почувствовал, что Локи схватил его за запястье. — Маску не сниму. Карандаш и бумагу дать? — Локи кивнул.

***

Когда Тони Старк прочитал записку, то почувствовал, что по его спине пробежали мурашки. Локи просил не оперировать, а добить его. Сначала Тони решил, что всё это фарс, но против фактов пойти не мог. В палате стояла атмосфера боли, горя и безысходности. А сейчас, глядя на то, как Локи просит его добить, как он не понимает, откуда к нему взялась такая ненависть, как мечется от боли, стараясь не показывать как ему плохо, в сердце Старка зародилась жалость. Он не простил его, но чуть смягчился: — Парень, когда плохо, всегда не хочется жить. У тебя ведь нет друзей? — Локи слегка кивнул. — А Кевин? Мы в ответе за тех, кого приручили. Понимаешь, он же не сможет без тебя. Локи задумался, а Тони продолжил. — Я поставлю здесь кровать, и мы с Тором будем поочерёдно ухаживать за тобой. Кевин будет приходить каждый день, но в таком состоянии он тебя видеть не должен. Идёт? Локи посмотрел на Тони и кивнул. Это была маленькая победа жизни над смертью. — Хорошо, тогда я дежурю первым и… — Поможешь с уходом, — продолжил Стрендж, понимая, что успех надо закреплять.