Дьявол

Я продал свою душу толстой некрасивой суке; Звучит так нелепо, я был просто синий, внутрь, Заливал водку и сок, а в моем конечном пункте Мне привиделся тупик, стало противно и жутко Тобирама только в одном месте был почти спокоен (и то далеко не всегда) — в своей подземной лаборатории, которую расположил прямо под домом. После недоссоры (настоящие разбирательства будут утром) с братом и недовольного взгляда на бесстыдно уснувшего на чужом футоне Мадару, он тяжело вздохнул и направился прямиком в подвал. Хотелось отдохнуть, неимоверно. Вечно включенное ожидание чужого нападения не только утомляет, но и вымораживает. Нервы пошаливают иногда. Не порядок. Зеленые стены сменяются совершенно черными и серой, непримечательной дверью. Внутри синие, мягкие, успокаивающие тона. Белая в серый ромбик плитка на полу. Дорого, да, но зато подольше послужит, чем древесина или техника дотона, которая без подпитки рушится через дня три. Зараза. Тобирама осмотрелся, заниматься сейчас опытами на животных не хотелось, а вот поэкспериментировать с различными химическими реакциями, пропитанными разными видами чакры, — вполне. Но сделав один шаг вперед к лестнице на второй этаж подвала, он оступился, лихорадочно подбирая раздробившиеся во все углы мысли. Резко усиление сенсорных способностей, и вот он уже чувствует каждый источник чакры по всей деревне. Феноменально! — сказал бы какой-то урод, узнав о такой территории охвата… Но когда это слегка выходит из-под контроля, выть уже хочется на луну. Голова раскалывается от потока поступающей информации (благо, натренирован теневыми клонами). Так еще тело на несколько секунд отказывается вообще двигаться. Чертов сон. Точнее бессонница. Бессонница — небо цвета свинца — так и хочет подстрелить. Сенджу давно заметил эту свою особенность. Его способности могли выходить из-под контроля, если их обладатель приближался к смертельно-опасному состоянию бессонницы. Каждый человек должен спать. Даже шиноби. Без сна человек не способен в полной мере обработать, полученную информацию, да и элементарно умрет. И если для гражданского последний день без сна будет 11-м, а для обычного шиноби уровня генина-чуунина — 15-м, то для Тобирамы это будет 20-й день. По крайней мере по его расчетам. Хотя силы начинают выходить из-под контроля уже на 11-м дне. Сегодня был тринадцатый день без минуты сна. Сложно винить его в чем-либо, когда не спишь. Совершенно. Ни минуту. Никто тебя не спасёт, никто тебя не спасёт, И дорога только вниз несёт Тело, наконец, снова двинулось с места. Тянуло в черной, почему-то сырой металлической лестнице. Четкие, ровные, просчитанные шаги. Тяжелые. Нет и следа приступа «несостояния». Он направил все свои силы на исследования, отвлекаясь и постепенно расслабляясь. Часам к шести утра начало что-то получаться и нужно было только ждать. Непонятно сколько, правда, но ждать. Тобирама тяжело вздохнул, вынужденно отрываясь от работы. Нужно было чем-нибудь заняться, чтобы до возвращения не забить себе голову какой-нибудь чепухой (или нет?!). Графин с домашним саке быстро был поставлен на захламленный рабочий стол. Что там вообще за бумаги такие? Не пора ли их уже сжечь от греха подальше? Вспомнив об огне, в голову сразу врезался Мадара. Тобирама передернул плечами, брезгливо скривив лицо. Его личный дьявол. Пиала начала медленно наполняться. Не хватало еще его вспоминать в единственном более-менее спокойном месте. Из стола на стол расположили курительную трубку и табак. У Тобирамы достаточно много вредных привычек, надо сказать. Наполнив трубку табаком и раскурив ее, он запил первый глоток дыма саке. Стало легче. Семь утра, снова курим, не до скуки, Приятно, когда немеет душа и забытьё вместо снов *** Мадара проснулся с утра пораньше не только от головной боли, но еще и истошного, живо описывающего все чувства и радости прокричавшего «БЛЯАААТЬ!». Причем, как и ожидалось, это был голос Тобирамы (вчерашнее помнилось хорошо, хоть и хотелось забыть некоторые моменты), но исходил он откуда-то снизу. А он с Хаширамой расположились на первом этаже. Учиха перевел взгляд с окна на старшего Сенжду, который уже тоже не спал, а напряженно и с каким-то страхом смотрел на потолок. Учиха решил понаблюдать за дальнейшими действиями. Хаширама резко сел на футоне, никак не изменившись в лице, как-то резко соскочил с футона (Мадара вообще не представляет себе, как он умудряется все это делать с «последствиями» вчерашнего), направился куда-то. Мадара поспешил за ним, на ходу отмечая, как же адски у него затекла от сна правая нога. Через несколько минут они оказались в какой-то мрачной черной комнате с серой дверью, к которой с осторожностью подлетел Хаширама и спокойно три раза постучал. — Пф, натренировали? — фыркнул Мадара от такого трепета перед какой-то непонятной дверью, оскалившись. — Отото, что происходит? — снова постучав, нетерпеливо задал вопрос старший Сенджу. Послышалось шуршание за дверью и неловкое: — Ничего, — мальчишечьим, недовольным голосом. Мадара с Хаширамой удивленно переглянулись. — Все хорошо? Точно? — не переставая волноваться, чуть надавил Шодай. — Точно, — буркнули за дверью. Сенжду тяжело вздохнул и приказал: — Открывай дверь. — Может, не надо? — Тобирама, что ты там скрываешься, как драчливая девица в раздевалке, впервые появившиеся в общих горячих источниках, — не упустил шанса вставить свои пять копеек Мадара. Хаширама недовольно глянул на друга, мол, «это все серьезно!». Учиха закатил глаза. И внезапно послушалось, как дверь, наконец, открылась. М-да. Лучше бы не открывалась. На пороге стоял, скрестив руки и недовольно зыркая, Тобирама, но… но какой-то немного маленький, что ли. Где-то в два раза меньше. — Э-э-э, Тобирама? — удивленно задал самый-тупой-вопрос-который-только-можно-было-сейчас-задать Хаширама. Мадара напряженно молчал, пытаясь проделать дырку в недоброжелателе. Тобирама был не Тобирамой, если бы не воспользовался таким моментом для своих целей. Да и зачем весь этот маскарад? Прикрываться собой же, но на двенадцать лет моложе… Зачем? Младший Сенджу, до этого напряженно молчащий и смотрящий куда-то в угол комнаты, тяжело вздохнул и как-то загнанно ответил, правда, очень-очень тихо: — Кажется, мне нужна помощь. — Что ты там сказал? — оторопел Мадара от того, в чем признался Тобирама. — Мне. Нужна. Помощь. — проскрипел зубами Сенджу, недовольно глядя на брата, мол, алло, урод, я к тебе обращаюсь. Хаширама выпал в астрал.