Учитель, а я вам нравлюсь?

      Марку пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не дать этому поцелую перейти в нечто большее. Хёк продолжал всхлипывать, крепко обвивая чужое тело объятиями. Эти слёзы имели столько причин, что даже говорить не хотелось ни об одной из них. Экзамены, родители, собственная дурость и... влюблённость. В учителя!       Марк тоже хотел плакать, потому что не мог помочь. Ни Донхёку, ни Джисону, ни собственному другу Тэёну. Никому. Он никогда ещё не чувствовал себя настолько беспомощным. Теперь это была его роль: быть взрослым, который помогает. И неоткуда было ждать помощи для него самого.       А дома Хёку продолжали говорить только об одном: учись, учись, учись. Ты ведь уже такой взрослый, как ты можешь думать об играх, друзьях или влюблённости? А как же твоё будущее? Донхёк был готов всю жизнь прожить в одиночестве и без денег, только бы сейчас не чувствовать себя так паршиво и не тратить время на глупую учёбу.       Ему хотелось жить и наслаждаться, хотелось дружить и любить, хотелось уделять время своим хобби. Хотелось быть человеком. - Может, - Марк медленно разомкнул их объятия, - споёшь мне?       И отправился за своей любимой гитарой, на которую Хёк всегда смотрел, но боялся спросить. Правда ли его учитель умеет на ней играть? Теперь он определённо знал ответ. Конечно, умеет. Он ведь лучший учитель во всём мире, как бы он не умел?       Кажется, это был лучший вечер в его жизни, потому что наконец-то кто-то действительно хотел послушать его пение. И рядом на кровати сидел Марк, чьи пальцы перебирали струны акустической гитары. В голове вместо песни играли их поцелуи, прикосновения, их мягкий смех, их любовь.       А Донхёк пел. Громко, красиво и очень нежно. Это были песни о любви, хотя и немного грустные, но зато такие любимые обоими парнями. Они понимали друг друга. Сейчас - понимали как никогда. Казалось, что стать ещё ближе просто нереально, потому что их сердца уже соединились в одно целое.       Хёк залез на кровать с ногами, чтобы, прыгая, достать до потолка, а потом упасть прямо в объятия учителя. Чтобы нежиться вместе в самых мягких одеялах и самых тёплых взглядах. Кажется, время остановилось и чужой смех навсегда останется в памяти, как лучшие звуки в этом мире. Такие звуки, которые ты будешь воспроизводить в своей голове в самые тяжёлые моменты твоей жизнь. Звуки любви.       А за окном - снег. По улицам ходят замёрзшие люди в пуховиках, шуршат массивной обувью и пытаются не промокнуть по самое не хочу. Двое из тысячи и миллиардов из них - Джисон и Тэён, который решил после урока провести парня домой. По привычке заставил убирать после седьмого урока физкультуры, а потом просто предложил провести.       Просто пройтись вместе по заснеженным улицам холодного декабря, утонуть в холодном снегу и в мерцании ласковых белых пушинок. Холодных, но таких ласковых.       У Джисона были красные щёки, но он сам не мог понять почему - то ли мороз был уж слишком сильным, то ли рядом идущий учитель его смущал. Наверное, второе играло большую роль. Да, Джисон был высоким, но Тэён казался ему самым взрослым, ответственным и самым сильным мужчиной в этом мире. Даже в этом ярком пуховике, и с розовыми волосами, даже в этом красном спортивном костюме и белых огромных кроссовках.       Определённо - Джисон готов был смотреть на это вечно, как тот шёл, немного жмурился от снега, прятал руки в карманах. А парень в свою очередь носил тёплые рукавицы, которые ему связала мама, и пытался поймать снежинки ртом. Они шли вдвоём по одной дороге, хотя еще пару месяцев назад Джисон не решался даже прийти на его урок. Но кто же знал, что на самом деле всё так просто? - Может, хочешь кофе? - Тэён не чувствовал себя неловко, он просто был немного в замешательстве.       Собственное поведение не поддавалось никакому смыслу, это определённо была магия зимы и приближающихся праздников, потому что он привык быть весёлым, открытым и немного грубым, привык сразу брать то, что хочет, а не ходить вокруг да около. Но не сегодня. Сегодня на улице падал снег. Просто хотелось нежности и тепла. Может быть - немного любви. И ничего больше.       Джисон утвердительно кивает, хотя, на самом деле, просто ненавидит кофе. Да и голодный жутко после школы, лучше бы съел чего-то, а не пить вот эту вот странную жижу. Но на улице холодно, а у учителя явно замёрзли руки, поэтому они покупают кофе в картонных стаканчиках и смотрят друг другу в глаза. Тэён - американо, Джисон - что-то с двойными сливками.       Младший знает, что тепло теперь надо сохранить, поэтому снимает перчатки, чтобы аккуратно надеть их на чужие руки. И сопротивление он не воспринимает. Думает, вспоминает все приятные вещи, которые связаны именно с этими перчатками, потому что они были для него чем-то очень важным. Сейчас он дарил их своему учителю с физкультуры, не просто учителю, а человеку, с которым он хотел бы провести эти каникулы и, по возможности, все остальные каникулы в своей жизни тоже.       Вместо этого приходится сказать "до свидания!", потому что идти дальше вместе нельзя. Родители не поймут. А ему и так хватает домашних проблем. Но Тэён не даёт уйти так просто, притягивает к себе для объятий. Джисон забывает, что должен дышать. Он закрывает глаза, на секунду представив, что это его жизнь. Что так будет всегда.       А потом собственный родной порог и крики родителей. Завтра снова в школу. И он уже ждёт, чтобы это завтра наступило. Закрывает глаза, чтобы хотя бы на секунду снова ощутить себя в объятиях Тэёна. Несмотря на то, что он уже в тёплом доме внутри становится холодно. Потому что рядом нет учителя, который мог бы его обнять. - Как прошли вчера труды? - Хёк подмигивает Лукасу, только увидев его в школе.       Вчера у них не было времени разговаривать, потому что Донхёк думал только о дополнительных, а Джисон тоже был не в самом лучшем состоянии. Лукас в ответ пожимает плечами, мол, нормально, но ничего особенного. Только Джисон замечает то, что понял ещё в пятницу - парень совершенно не умеет врать.       Вчера Лукас снова остался после урока, чтобы поговорить с учителем, хотя сам не знал о чём разговаривать и как начинать разговоры такого типа. Он молчал. Но Чону не был простой целью и, если честно, уже раскусил всю ситуацию.       Просто услышал разговор Донхёка с Джисоном, но не мог поверить, что кто-то повёлся на такой бред. Неужели Лукас действительно имел такое огромное сердце? - Знаешь, ты очень милый парень. - И решил им подыграть. - Может, сходим куда-то после уроков?       У Лукаса не было никакого желания идти с этим странным мужчиной гулять. Но он вспомнил слова Донхёка, которые последние дни постоянно крутились в его голове. Поэтому мило улыбнулся и попытался сделать счастливое выражение лица.       Они встретились в кафе напротив. Красивом, большом и очень светлом. Лукас жутко нервничал и не мог понять кого он ненавидит больше: себя, Донхёка с Джисоном или учителя труда? - Ты реально на это повёлся? - Чону пил кофе "ирландский виски", в своём замшевом пиджаке и чёрных лаковых мартинсах.       Было в его взглядах и идеальной осанке что-то особенное - Лукас не мог оторвать взгляда, хотя и очень боялся смотреть. - Простите? - Лукас большой ребёнок. Чону не верит, что такие ещё остались в этом мире.       Поэтому он решает ему рассказать всё, а потом предлагает помочь. Не оставлять как есть, а придумать какую-то месть, не злую, но чтобы Хёк и Джисон почувствовали себя виноватыми. Поэтому завтра они договариваются встретиться в этом же месте и в это же время. Только в этот раз Лукас действительно ждёт этой встречи, потому что учитель кажется ему идеальным злым гением. Очень красивым и очень идеальным.