Love seems to draw dark

Реальность вернулась к Оливеру рывком. Казалось, ещё какую-то секунду назад его полностью обволакивала успокаивающая пелена, сотканная из абсолютной тишины, а в следующее мгновение на него обрушился целый мир. Оливер застонал, пытаясь приоткрыть глаза, но сделать это не получалось. Всё тело болело так, словно он только что свалился с метлы без всякого замедленного падения. Прислушиваясь к собственным ощущениям, Вуд не сразу смог заметить, что болело, действительно, всё. Это осознание ослепляющей вспышкой ударило по воспоминаниям. Оливер попытался напрячься и даже сквозь прожигающий, казалось, каждую клеточку спазм сумел слабо дёрнуть ногой. Невероятно. Он почувствовал, что вот-вот вновь провалится куда-то; сознание с трудом могло вычленять звуки окружающей реальности: чьи-то голоса и незатихающий фоновый шум. Снова сделав над собой усилие, он наконец разлепил ставшие бесконечно тяжёлыми веки. — Оливер, дорогой… — заплаканное лицо Марисы оказалось гораздо ближе, чем ему могло показаться на слух. Мертвецки бледный Роберт стоял рядом с ней и, казалось, не был в силах выговорить и слова. — Как ты себя чувствуешь? Оливер хотел ответить, но едва попытался сформулировать связную мысль, как двери в палату с глухим стуком распахнулись и на пороге появилась целая процессия из людей в халатах: с трудом фокусируя расплывающийся взгляд, Оливер сумел узнать самодовольно шествовавшего в её главе Патриксона. Сразу за ним шёл тот самый больше похожий на колдомедика целитель, чьего имени Оливер не запомнил. Роберт и Мариса почти синхронно обернулись на шум, однако даже не успели запротестовать. Последовавшие за этим вспышки колдокамер ослепили и без того видящего крайне нечёткие образы Оливера: ему пришлось спешно зажмуриться. — Доктор Патриксон, я настаиваю… — голос второго целителя, как показалось Оливеру, был полон с трудом сдерживаемого гнева. — Мой пациент нуждается в абсолютном покое. Мне необходимо… — Всего несколько фото, — чуть приоткрывший глаза Оливер успел отметить, как небрежно Патриксон махнул рукой. — Я думаю, наш пациент и его семья не будут против того, чтобы эту радостную новость узнало как можно больше людей. Скосив взгляд, чтобы вспышки время от времени мерцающих колдокамер больше не попадали на него напрямую, Оливер по взбешённому взгляду матери видел, что Мариса была готова в любое мгновение броситься выдворять непрошенных посетителей за шиворот, но почему-то медлила. — Сегодня произошло чудо, — ворвавшийся в мысли Оливера бодрый голос Патриксона действовал на нервы; если бы Вуд только мог, он с радостью окунулся бы обратно в тягучую темноту — только бы не слышать назойливого самолюбования. — Мистер Оливер Вуд, наш знаменитый герой и лицо квиддича Британии, излечился от, казалось, неисцелимого недуга. Мне удалось совершить невозможное и теперь, благодаря моим решительным действиям, мистер Вуд вновь сможет ходить. Оливер едва не задохнулся от подобной наглости — и судя по тому, как едва заметно перекосилось выражение лица другого целителя, не он один. — Мои решительные действия… — вновь начал Патриксон, и Оливер ощутил странный прилив решимости. — Нет, — хрипло, но между тем твёрдо произнёс он, тотчас приковывая к себе абсолютно все взгляды. — Это ложь. Четверо репортёров тут же, перешёптываясь, вновь защёлкали колдокамерами. Губы Патриксона сжались в тонкую линию, а уверенности и энтузиазма во взгляде знатно поубавилось. — Похоже, мистер Вуд всё же ещё недостаточно оправился от действия… — забормотал он, спешно оборачиваясь к репортёрам. — Последствия зелья, видите ли... — Ложь, — снова повторил Оливер. Он понимал, что был сейчас далеко не в том состоянии, чтобы спорить с кем бы то ни было, но не мог ничего с собой поделать. Мысль о том, что такой ублюдок как Патриксон воспользуется этой ситуацией для повышения собственной значимости, была ему отвратительной. К тому же Оливер прекрасно помнил про Флинта и Акт. Когда он обратится к Комиссии, ему понадобится веское объяснение своего поступка и убедительная причина для отмены запрета — как раз то, что Патриксон прямо сейчас у них отбирал. — Маркус Флинт… — Похоже, вы были правы, доктор Брэдиган, — тон Патриксона стал нетерпеливым. — Мистер Вуд действительно не готов давать интервью. Пойдёмте, господа, в моём кабинете вы сможете получить ответы на все интересующие вас вопросы. Мистер Вуд, миссис Вуд, — Патриксон отвесил поклон сперва сдержанно наблюдавшему за ходом событий Роберту, затем обернулся к Марисе и, кивнув ей, вновь развернулся к репортёрам. — Прошу за мной, господа. — Нет, — снова попытался было Оливер, однако Патриксон уже вовсю уводил разочарованных репортёров прочь из палаты. — Это вранье… — Оливер, золотко, — Мариса будто бы ожила. Она склонилась над Оливером и успокаивающе положила руку ему на плечо. — Тебе нельзя волноваться, не нужно… Однако Оливер не мог успокоиться. Несмотря на слабость, он знал, что просто не мог молчать — и пусть дверь уже закрылась за последним репортёром. — Он лжёт, — обессиленно выдохнул он. — Мам, позовите их назад, я должен рассказать… — Мистер Вуд, — оставшийся в палате целитель — Брэдиган, как вдруг вспомнил Оливер — подошёл к нему. — Ваша мать права, вам нужен покой. Вы непременно сможете решить любые вопросы позже, когда встанете на ноги, а пока… — Вы не понимаете, — запротестовал Оливер, не обращая внимания ни на какие призывы к здравомыслию. — Это важно… — Равно как и ваше здоровье, — Брэдиган покачал головой. — Мистер Вуд, я понимаю вашу обеспокоенность, однако как целитель… — Вы просто не… — Я знаю, мистер Вуд, — вдруг выговорил колдомедик; и его голос прозвучал до странного сочувственно. — Однако сейчас вам просто необходим покой и отсутствие волнений, иначе все труды наших целителей по вашему лечению уйдут впустую. Прошу вас, позвольте мне провести диагностические чары. А после — вам нужно отдохнуть. — Но сэр… — Думаю, мистер Флинт хотел бы, чтобы вы полностью поправились, — снова непоколебимым тоном прервал Оливера целитель. — А поговорить с прессой вы успеете всегда. Оливер шумно вздохнул: не признать правоту в словах Брэдигана было сложно. К тому же он чувствовал, что странный запас адреналина, поддерживающий его до этого времени, почти полностью испарился. С коротким кивком Оливер слабо откинулся обратно на подушки. Поймав ободрительно-сочувственную улыбку матери, он чуть прикрыл глаза, в то время как целитель снова взялся за палочку. С каждым произнесённым заклинанием выражение его лица всё больше светлело. — Кажется, ваш сын родился под счастливой звездой, — с лёгкой улыбкой Брэдиган повернулся к мистеру и миссис Вуд. — Я бы сказал, что его состояние более чем удовлетворительное. Незначительная слабость, но ничего такого, что не могло бы исцелить простое восстанавливающее. Так или иначе, в одном целитель Патриксон был прав. Сегодня произошло чудо. Оливер заметил, как Мариса сжала руку мужа, нервно улыбнувшись, как если бы до сих пор не могла поверить в реальность происходящего. — Мистер Вуд, — между тем вновь вернулся к Оливеру целитель. — Могу я надеяться на ваше благоразумие? — Мы проследим, чтобы он отдыхал, — уверенно кивнул Роберт, подходя к целителю ближе и протягивая руку для пожатия. — Спасибо вам. Брэдиган ответил на рукопожатие, однако только покачал головой. — Не стоит. Это моя работа. Когда же Брэдиган, пообещав прислать кого-нибудь с восстанавливающим зельем, вышел в коридор, палату вновь окутала тишина — но ненадолго. — Оливер, ты точно уверен, что хорошо себя чувствуешь? — снова обратилась к сыну Мариса. — Может быть… — Всё отлично, мам, — ответил Оливер. — Просто голова немного раскалывается, но… — он снова напрягся, чтобы слабо шевельнуть ногой: скрывающее её одеяло чуть дёрнулось. — Ради этого можно потерпеть. — Как только тебе станет лучше, — снова подал голос по-прежнему бледный Роберт, — дай знать, чтобы я мог как следует тебя обнять. И больше никогда, пожалуйста, никогда не попадай в подобны переплёты. — Роберт! — укоризненно шикнула на мужа Мариса, но Оливер только рассмеялся. Ему по-прежнему казалось, что всё происходящее — очередной сон. Такое случалось уже сотни раз. Конечно, это не может быть правдой. Сейчас! Вот сейчас он откроет глаза и вновь окажется в своей спальне, и ему вновь придётся усаживаться в коляску и проживать остаток своей жизни, не имея никакой надежды ещё раз взмыть в воздух. Ощутить под ногами мягкий ковёр травы. Пройтись. Пробежать. Снова быть нормальным. Ведь, конечно, это никак не могло быть правдой. Вот только раскалывающаяся от тягучей боли голова упрямо свидетельствовала об обратном. Настоящее. Он снова поднял взгляд на родителей, стараясь вымучить из себя самую счастливую, самую благодарную улыбку, на которую только был способен. И он правда был счастлив: абсолютно, всецело и безраздельно. Вот только что-то до ужаса неприятное царапало душу, скребло где-то глубоко изнутри — и Оливер прекрасно осознавал, что именно. Флинт просто ушёл, бросив его в больнице. Ушёл, как если бы ему было наплевать. Как если бы за последнюю пару недель мир Оливера окончательно не перевернулся с ног на голову: мир, в котором слизеринец и закоренелый школьный враг вдруг оказался обычным человеком, умеющим шутить, смеяться и — как казалось — быть искренним в своих словах и действиях. «Давай так, Вуд, — голос из воспоминаний прозвучал в голове Оливера так, будто его обладатель стоял совсем рядом. — Мы поможем друг другу, а потом просто разойдёмся в разные стороны и продолжим общаться ровно так же, как делали до всего этого, хорошо?». Так и должно было быть. Оливер не мог понять, почему, но от осознания того, что всё закончилось, ему не становилось легче. И он отдал бы всё на свете, чтобы это странное ощущение заткнулось. Исчезло, испарилось. «Чёртов Флинт, — думал он, изо всех сил стараясь не позволить мрачным мыслям вырваться на свободу. — Чёрт бы тебя побрал». Но правда оставалась правдой, какой бы ярлык он отчаянно ни пытался на неё повесить. Ему хотелось, чтобы Флинт сейчас был здесь.

***

Оливер готов был ставить что угодно: в его восстанавливающее зелье Брэдиган всё-таки подмешал снотворное. Ведь едва выпив содержимое принесённого немолодой волшебницей флакона, Вуд уже спустя пару минут почувствовал невероятную сонливость. В одну секунду он, превозмогая зевок, вслушивался в размеренные голоса родителей, а уже в следующую — рывком распахнул глаза, щурясь от яркого света, струившегося сквозь незашторенное окно. — Доброе утро, родной, — встрепенулась сидевшая на стуле рядом с кроватью Мариса. — Как ты себя чувствуешь? Целители говорят, что ты идёшь на поправку. — Всё отлично, — поспешил заверить Оливер, и только произнеся эти слова вслух понял, что впервые за долгое время на самом деле не солгал. Боль почти полностью утихла, теперь о ней напоминали лишь слабые отголоски, игнорировать которые удавалось практически без труда. — Вы что, всю ночь здесь просидели? — А ты надеялся, что мы уйдём домой? — со своего места рядом с женой удивлённо приподнял брови Роберт. — И оставим тебя тут одного? — Мы никуда не уйдём, Олли, — с кивком подтвердила Мариса. — Мы будем здесь столько, сколько потребуется. — Спасибо, — только и сумел прошептать Оливер, вновь почувствовав, как его глаза наполняются слезами. — Мам, я… — Я знаю, Оливер, — Мариса, не выдержав, снова поднялась со своего места и, подойдя к сыну, осторожно его приобняла. — Мы с папой любим тебя — и ничто не сможет это изменить. Ком подступил к горлу Оливера, когда он несмело вернул объятие. Ему нужно было сказать ещё так много — слишком многое! Он снова открыл было рот, чтобы попытаться в который раз извиниться: за своё жуткое поведение, за всю боль, которую родителям пришлось из-за него испытать. Но опять не успел. — Скоро время утреннего осмотра, — стоило Марисе устроиться обратно, Роберт прокашлялся. Раз, а затем другой. Оливер не сумел сдержать улыбки: из его отца вышел бы отвратительный шпион. Он прекрасно знал, что именно значил этот кашель: пока он спал, родители что-то обсуждали, и сейчас должны были весьма аккуратно это что-то сообщить. Однако не успел он придумать хотя бы один стоящий вариант, как Роберт неуклюже встал, разминая затёкшие ноги. — Я принесу еды, — произнёс он с таким облегчением в голосе, будто выиграл изнурительную битву. — Не скучайте здесь без меня, хорошо? Стоило отцу скрыться за дверью, Оливер и Мариса обменялись понимающими взглядами. — А он здорово научился сбегать от ответственности, — с улыбкой заметил Оливер. — И ещё из него ужасный актёр. — Ты же знаешь своего отца, — только пожала плечами Мариса. — Он никогда не умел лгать. — Что-то случилось? — Оливер старался не выдавать своей обеспокоенности и задать вопрос ровным тоном. — Вы из-за этого такие странные? — Нет, что ты, — Мариса тут же отрицательно замотала головой. — Просто мы… Мы взяли на себя смелость и отправили Патронус твоим друзьям. Я не знала, как ты к этому отнесёшься, но газеты выйдут уже через несколько часов, и мы с Робертом решили… — Вы всё сделали правильно, мам, — тут же поспешил заверить Марису Оливер. Он злился на себя за то, что совершенно не позаботился об этом самостоятельно. «Конечно, тупица! — тут же укорил себя он. — Переживать из-за чёртового Флинта — это ты справился, а вот подумать о том, чтобы сообщить новость лучшим друзьям, уже никак. Отличная работа, Вуд, так держать!». — Целитель Брэдиган сказал, что посещения будут разрешены после сегодняшних тестов, но не больше получаса в день, пока тебе ещё нужно набирать сил, — продолжила между тем Мариса, заметно приободрившись от реакции сына. — Я думаю, ребята тут же воспользуются этим шансом. — Отлично, — Оливер улыбнулся, представляя, как сильно удивятся ребята. А ещё больше он ждал реакцию Кэти: она-то знала про Флинта и уж наверняка сомневалась в его врачебных способностях. Однако оставался гораздо более важный вопрос. Глубоко вздохнув, Оливер начал: — А когда?.. Когда мне можно будет вставать? — он потупил взгляд, одновременно мечтая и боясь услышать ответ. — С завтрашнего дня целитель Брэдиган назначит тебе восстановительную программу, — Мариса снова мягко улыбнулась. — Конечно, заклинания и зелья — это замечательно, но никто не отменял обычных маггловских упражнений. — Придётся попотеть, да? — Самую малость, — Мариса кивнула, а затем вдруг вновь посмотрела на сына прямо. — Оливер, насчёт того, что ты говорил… — Мам, мне так жаль, — спешно вставил Оливер. Он очень долго, лёжа бессонными ночами, прокручивал в мыслях те слова, которые скажет — но всё никак не находил правильных. Ему казалось, что никакие извинения на свете, никакие просьбы не будут в силах исправить то, что он натворил: одним-единственным предложением. — То, что я тогда сказал… Я никогда так не думал. — Оливер, ты не должен… — Нет, должен, — упрямо замотал головой Оливер. — Я никогда так не думал. Никогда. Ты замечательная мать, просто невероятная. Лучшая. Вот что я думаю на самом деле. Я люблю тебя. И я так сожалею о своих словах… — Всё хорошо, Олли, — на глазах Марисы вновь выступили слёзы, но она сморгнула, отгоняя их. Передвинув стул ближе, она положила руку сыну на плечо, ободряюще улыбнувшись. — Прошлое — в прошлом, ведь так? Оливер с трудом нашёл в себе силы кивнуть, накрывая руку женщины своей. — Спасибо, мам. Мариса только улыбнулась: — Всё будет хорошо. И Оливер согласно кивнул. Теперь — непременно.

***

Кэти стояла у стола на кухне, обеими руками аккуратно придерживая чашку травяного чая. Нежный цветочный аромат приятно щекотал нос, успокаивая и помогая унять целый водоворот сомнений и переживаний, поселившийся в душе девушки. За прошедшие пару дней они с Адамом разработали целый план по убеждению членов комитета, приступить к выполнению которого собирались уже через пару часов: но Кэти всё никак не могла убедить себя в правильности их решения. Она до последнего не была уверена, что Оливеру это было нужно. С одной стороны, Адам абсолютно прав: место тренера позволит ему остаться в квиддиче, играть важную роль в той нише, которую он всегда для себя выделял. Но вот с другой… Безучастно наблюдать за тем, как другие игроки парят в воздухе, смеются, наслаждаются каждой секундой игры, строят свою квиддичную карьеру — не будет ли это для Оливера ещё бóльшим наказанием? Вдруг странное ощущение чьего-то присутствия отвлекло её от мрачных мыслей. Обернувшись, Кэти от неожиданности едва не выронила чашку. Небольшой серебристый дрозд бесшумно опустился на кухонную тумбу и мягким, но дрожащим от волнения голосом миссис Вуд сообщил то, от чего чашка выскользнула-таки из рук Кэти прямиком на пол, разбрызгивая чай во все стороны и только чудом не разлетевшись на части. Слёзы выступили на глазах Кэти, когда она, взглядом проводив растворившийся в воздухе Патронус, бросилась за палочкой, чтобы поскорее устранить последствия образовавшегося мини-потопа. Прежние тревоги тотчас оказались забыты. «Оливер поправится!» — билась в её голове мысль всё то время, что она, наспех стерев слёзы, приводила кухню в порядок. Кэти уже представляла, как обрадуются остальные, когда узнают об этом: ей просто не терпелось передать эту радостную новость дальше, прокричать о ней всему миру. Кошмар в жизни Оливера наконец-то закончился — и он сможет вернуться к прежней жизни. Покончив с уборкой, Кэти на пару секунд замерла, не в силах поверить в реальность происходящего: неужели она действительно не спит? Неужели у Флинта — Мерлинова сила, у Флинта! — получилось выполнить своё обещание? Даже забыв толком переодеться, Кэти поспешила трансгрессировать в магазинчик Уизли, к Энджи и Джорджу. И уже через каких-то двадцать минут новость о выздоровлении Оливера разлетелась среди гриффиндорцев и других ближайших друзей, опередив выход утреннего номера «Ежедневного пророка» всего на час. А затем и вся магическая Британия, просыпаясь и неспешно потягивая кофе в подготовке к новому рабочему дню, узнала о потрясающей истории исцелении Оливера Вуда выдающимся светилом медицины: целителем мирового класса, сэром Арчибальдом Патриксоном. И Маркус, прочитав занявший первую полосу репортаж, только криво усмехнулся, а затем отшвырнул газету обратно на стол. — Ты нигде не видел мой серый свитер? — прокричал из спальни Джейми, всё утро воодушевлённо возившийся со сбором вещей. — Посмотри в верхнем ящике! — крикнул в ответ Флинт. Когда он вошёл в комнату, Джейми сидел на полу перед раскрытым чемоданом, окружённый целым ворохом одежды. — Всё хорошо? — поднял голову он, казалось, уловив настроение Маркуса даже на таком расстоянии. — Уверен, что справишься тут без меня? — Я буду в порядке, мамуля, — стараясь, чтобы ответ прозвучал как можно более беззаботно, откликнулся Маркус. — Незачем так волноваться. На самом деле он по-прежнему понятия не имел, с чего Джейми так резко посетила эта безумная идея с отъездом, в которую тот вцепился с прямо-таки маниакальной упорностью, но спорить не стал. Тётушка оказалась только рада такому повороту событий и обещала не спускать с Джейми глаз — по крайней мере, поначалу. Вот только Маркусу по-прежнему было неспокойно на душе, и он никак не мог это объяснить, даже самому себе. — Я не волнуюсь, — в ответ на полнящийся сарказмом ответ Флинта Джейми только дёрнул плечами, откладывая в сторону мятую мантию. — Это заметно, знаешь ли, — хмыкнул Маркус. — Тебе помочь? — А разве ты не должен быть сейчас кое-где ещё? — удивлённо вскинул брови Джейми. — Не-а, — отрицательно замотал головой Флинт. — У меня сегодня утром нет занятий, так что... — Вообще-то я имел в виду не занятия, — прервал его Джейми. — Я говорил о Вуде. Ты разве не должен быть у него? Ну, знаешь, когда принц спасает свою принцессу от ужасного проклятия, обычно они… — Очень смешно, — кисло усмехнулся Маркус. — Долго придумывал? — Всё утро, — в том же тоне откликнулся Джейми. Каких-то пару секунд он с задумчивым выражением крутил в руках свой халат колдомедика, а затем вновь поднял взгляд на друга. — Но я серьёзно, Марк. Какого чёрта ты делаешь здесь, когда должен быть?.. — Не должен, — твёрдо отрезал Флинт. — У Вуда там сейчас полный набор из родителей, друзей-товарищей, мне ни к чему отсвечивать среди них своей слизеринской физиономией. Да и потом, он теперь птица вольная, я ему даром не сдался. — Это он сам тебе так сказал? — скептически изогнул бровь Джейми. — А ему и не нужно было, — с наигранным равнодушием отмахнулся Маркус, хотя сердце предательски кольнуло от этой мысли. — Я знаю. Джейми шумно выдохнул, а затем нарочито аккуратно отложил мантию поверх ближайшей кучки других вещей. — Знаешь, в чём твоя главная проблема, Марк? — взявшись за груду разноцветных футболок и не поднимая на Флинта взгляд, ровно начал Джей. — В том, что ты всегда всё за всех знаешь. И чаще всего — совсем неправильно. — Что ты хочешь этим сказать? — А то, — продолжая возиться с вещами, произнёс Джейми, — что тебе нужно научиться давать людям право на выбор, не принимая решения за них. — Джей… — Конечно, если Вуд пошлёт тебя к чёрту в лицо, будет чертовски неприятно, — не обращая внимания на протесты Маркуса, Джейми наконец-то поднял взгляд: в нём читалась странная смесь разочарования и уязвлённости. — Но по крайней мере так ты будешь уверен, что сделал всё возможное. И у тебя не останется никаких иллюзий: как всё могло сложиться, будь ты хотя бы немного смелее переступить черту собственного страха. — Джей, что ты… — Маркусу казалось, что Джейми говорит совершенно не о сложившейся ситуации с Вудом, такими искренними и полными боли прозвучали его слова. Однако спустя неуловимое мгновение выражение опустошённости исчезло с лица Джея, заменившись привычной обеспокоенностью. — Забудь, — качнул головой Джейми, увлечённо вернувшись к своим вещам. — Я просто хочу сказать, что ты совершаешь большую ошибку. — Не в первый раз, — только и отмахнулся Маркус. — И всё-таки, что ты имел в виду, когда говорил?.. — А знаешь, я передумал, — прервал его на полуслове Джейми, воодушевлённо вскинув голову, и, в ответ на совершенно недоумённый взгляд, пояснил. — Ты предлагал помощь. Мне нужно отсортировать старые вещи от новых. Справишься? — Естественно, — скорее машинально кивнул Маркус. Ему не нравилось то, как упорно Джейми пытался уклониться от вопроса; поэтому он попытался ещё раз. — И всё же… — однако закончить предложение у него не получилось, поскольку в следующую секунду ему прямиком в лицо полетело что-то цветастое: поймав предмет, Маркус сумел узнать клетчатую рубашку Джейми, первую вещь, купленную после выхода Джея из Мунго. — Тогда перестань болтать и займись делом. Мой портал отправляется через каких-то пару дней, а у меня ещё столько нерешённых проблем. Маркус пожал плечами, однако всё же подчинился. Чего бы такого ни было в реплике Джейми, Флинт не сомневался: обсуждать это Джей собирался в последнюю очередь. А стоит продолжить настаивать — и они, несомненно, проведут последние дни пребывания Джейми в Британии в ссоре. Сделав себе мысленную заметку упомянуть об этом в своём следующем письме Марте, Маркус плюхнулся на пол напротив Джейми. Он заставил себя полностью сосредоточиться на сортировке одежды, однако мысли его то и дело возвращались к словам Джея. Может быть, он как всегда прав? Может быть, стоило дать их с Вудом недо-дружбе шанс? Может быть?.. Он отрицательно помотал головой. Ничего хорошего из этого не выйдет — здесь и гадать нечего. Вуд встанет на ноги, вернётся к прежней жизни: жизни, в которой совершенно точно нет места Маркусу Флинту — пора начинать привыкать к этой мысли. А пока у него совершенно точно есть чем занять своё настоящее.

***

— Только не говори мне, что ты всерьёз пришёл сюда с цветами. Улыбка вошедшего в палату Джорджа стала ещё более коварной, когда он плотнее прижал к груди громадную охапку странных на вид цветов всевозможной окраски: настолько пёстрых, что у Оливера с непривычки даже в глазах зарябило. Подойдя чуть ближе, Джордж только с деланой невинностью пожал плечами и одним не слишком аккуратным движением вывалил весь букет прямо на Вуда. — Осыпать больного цветами, готово, — будто бы сверяясь с воображаемым списком, Джордж вывел в воздухе галочку, затем уперев руки в боки, в то время как Оливер совершенно оторопело сел в кровати, пытаясь не то собрать цветы, не то, наоборот, сбросить их на пол: по крайней мере, второе у него получалось гораздо лучше. — К сожалению, я потерял Энджи где-то на третьем этаже, поэтому пункт с фруктами придётся немного подождать. Взбить тебе подушку? Оливер только закатил глаза к потолку, но ничего не сказал, продолжая бороться с цветами. — Поверить не могу, что тебе позволили пронести всё это в Мунго, — только и покачал головой он. — И как Анджелина не отняла их у тебя по пути. — Нельзя увидеть то, что надёжно уменьшено и спрятано в моём кармане, — будто бы в подтверждение своим словам, Джордж похлопал по карману брюк. — А то, что нельзя увидеть, нельзя отнять. — И ты говоришь, что потерял её на третьем этаже? — Ах, семантика, — Джордж картинно взмахнул рукой. — На самом деле, сейчас она ищет твою палату где-то в этом районе. — На самом деле, сейчас она в ярости и начинает просчитывать вероятность расторжения помолвки с форменным идиотом, — прозвучавший со стороны дверей голос Анджелины застиг Оливера врасплох. Джордж же, кажется, нисколько не смутился. — О нет, — невозмутимо покачал головой он. — Она уже здесь. Любовь моя, только посмотри, какой превосходный подарок я сделал нашему шаферу. Теперь вы совершенно спокойно сможете вместе выбрать подходящие цветы для бутоньерок — ну разве не чудесно? Оливер и по-прежнему застывшая у порога Анджелина привычно обменялись понимающими взглядами, прежде чем девушка взялась за палочку и принялась с помощью заклинаний приводить в порядок превратившуюся в закуток флориста-любителя палату. С трудом уместив все цветы в найденную на подоконнике и наполовину скрытую занавесками вазу, она наконец-то обернулась к Оливеру. — Думаю, мой жених хотел сказать, как сильно мы рады тому, что ты идёшь на поправку, — пройдя ближе и присев на край кровати, Анджелина сперва осторожно потрепала Оливера по плечу, а затем, не сдержавшись, всё же потянулась, чтобы заключить его в крепкое объятие. Отстранившись, она спешно утёрла выступившие на глазах слёзы и сразу же подскочила на ноги, уступая место Джорджу. Тот не стал ничего говорить, однако неуклюжее медвежье объятье вместило в себя всю несказанную искренность. — Спасибо, — только и сумел выдавить в ответ Оливер, с трудом справляясь с нахлынувшими эмоциями. Он ещё не до конца пришёл в себя после визита Кэти, которая сперва разрыдалась, затем долго не могла перестать совершенно глупо улыбаться, а затем, вызвавшись помочь его родителям принести из дома все необходимые вещи, едва не расплакалась снова. Конечно, Оливер прекрасно понимал и полностью разделял её чувства; он знал, что забота друзей о нём была неоценимой и, кажется, в хорошем смысле превосходила лучшие ожидания, однако в очередной раз столкнувшись с этим так напрямую, он снова лишился дара речи. — Мы правда рады, — принеся из угла палаты два складных стульчика для посетителей, Джордж разложил их для себя и Энджи, а после, устроившись, снова взглянул на Оливера. — Когда Кэти прислала нам Патронус, мы просто… — Это настоящее чудо, Олли, — поспешила кивнуть Анджелина. — Мы ещё пока не успели поговорить с ней или толком встретиться с остальными: я знаю, что Кэти разговаривала с Ли по камину, Алисия с командой сейчас в Суффолке, но они аппарируют сюда как можно скорее, возможно даже к вечеру. — Конечно, твой целитель сказал нам, что у нас всего двадцать минут, поэтому они не смогут увидеть тебя сегодня, — добавил Джордж с явным разочарованием в голосе. — Но мы заверили ребят, что передадим их пожелания в лучшем виде. И конечно же, я не мог забыть об обещании. Последнее слово, произнесённое с таинственно-приподнятой интонацией, он сопроводил кивком в сторону оставленных в вазе цветов. Оливер обвёл их взглядом, и вдруг совершенно искренне рассмеялся. — Ты серьёзно запомнил? — он спрятал горящее лицо в ладонях и пробормотал, не отнимая рук от лица. — Поверить не могу, что ты действительно это помнишь. — Джордж, ты сущий дьявол, — губы Анджелины дрогнули, как будто она собиралась рассмеяться, но в последний момент передумала. — Ты столько времени ждал, чтобы напомнить Олли о том случае? — Как я мог забыть? — Джордж подобным предложением был, казалось, крайне возмущён. — И прекрасная Марина, я полагаю, по-прежнему помнит. — Чудовище, — в притворном ужасе, Энджи помотала головой. — Ты ведь знаешь, что Оливер не хотел ничего плохого. — Я не знал, что у неё была аллергия на розы, — щёки Оливера по-прежнему горели, когда он наконец снова взглянул на друзей. — Сколько раз мне ещё нужно будет это повторить? — Ничего не знаю, — легко пожал плечами Джордж. — Это было эпично. — Конечно, — смущённо потупил взгляд Оливер. — Её команда решила, что я пытался избавиться от их ловца накануне матча. — Хорошо ещё, что мы волшебники, и всё удалось исправить парой взмахов палочки, — кивнул Джордж. — И что Марина тебе поверила. Оливер же в ответ на это заявление фыркнул. — Да, но не её команда. Их загонщики устроили охоту на Адама, и ты не представляешь, как я был рад, когда матч закончился. — И вы проиграли, — с почти ехидной ухмылкой вставил Джордж. — Зато Адам остался цел. — Но вы всё равно проиграли. — Зато я больше никогда и никому не пошлю ни одного букета, — уверенно произнёс Оливер. — Только Патронусы, карточки и письма. Никаких больше цветов в моей жизни. — Что, даже к нам на свадьбу придёшь без букета? — преувеличенно наивно изумился Джордж. — Мама будет так разочарована, она-то считает тебя безукоризненным джентльменом. Ты разобьёшь ей сердце, Вуд. — О, ради миссис Уизли я сделаю исключение, — Оливер улыбнулся. — И ради будущей миссис Уизли, пожалуй, тоже. Анджелина застенчиво улыбнулась в ответ. — Я буду счастлива видеть тебя даже с пустыми руками, — негромко произнесла она. — Главное, что ты придёшь. Оливер поймал её полный искренности взгляд и не смог не заметить намеренной двусмысленности в словах девушки, однако не успел он ответить, как Джордж, вдруг резко посерьёзнев, поднял левую ладонь вверх, зажав пальцы в кулак. — Аминь, — торжественным тоном добавил он, вынуждая Энджи и Оливера невольно улыбнуться. Всё наконец-то возвращалось в норму.

***

Дойдя до противоположного угла комнаты, Оливер дышал так часто и тяжело, что был почти уверен: ещё немного, и он задохнётся от переизбытка жгущего лёгкие кислорода. Ухватившись пальцами за выступ дверного косяка, Вуд едва смог сдержать восторженный вздох, больше похожий на всхлип. Как во сне, он продолжал стоять, наполовину привалившись к стене, ощущая лишь лёгкое покалывание в пальцах ног: ощущение, казавшееся давно утраченным, тщательно забытым. С того дня, как он впервые преодолел это расстояние в сопровождении целителя, прошло уже два дня, однако ощущение неразбавленного восторга было всё таким же ярким. Волнительным. Волшебным. Он будто никак не мог полностью насытиться чувством свободы. То, что почти всю сознательную жизнь было для него обычным способом передвижения, стало теперь ценнейшим сокровищем. То, с чем он успел распрощаться навсегда, вернулось. И будь он проклят, если осмелится упустить это снова. Выровняв дыхание, Оливер неспешно, держась за стену, вернулся обратно в кровать: восстанавливающее силы зелье, как и говорил Брэдиган, действовало пока из рук вон плохо, но Оливер совершенно точно не собирался жаловаться. Он не успел толком устроиться в кровати, когда в дверь постучали. Ему не нужно было даже смотреть на часы, чтобы узнать посетителя: так стучала только Кэти. Дверь приоткрылась: — Привет, Олли, — раздалось будто бы в подтверждение его мыслей. — У меня для тебя новости. — Привет, — Оливер улыбнулся, наблюдая за тем, как Кэти садится на стул для посетителей. — Надеюсь, хорошие? — Самые лучшие, — вернула улыбку Кэти. — Помнишь, в пятницу должно было состояться заседание Комитета? Оливер кивнул. Про квиддич он пока старался не думать, однако от услышанного у него засосало под ложечкой. — В общем, твою кандидатуру не одобрили, — Кэти пожала плечами, выглядя при этом мертвенно-серьёзной. Внутри Оливера что-то оборвалось, однако он сдержал порыв. И это для Кэти самые лучшие новости? — Что ж... — протянул он, преодолевая неприятное, скребущее чувство. — Это их право. — Да, и знаешь, я согласна с их решением, — закивала Кэти. — Всё-таки трудно совмещать роль тренера и вратаря, ты так не считаешь? Оливеру понадобилось несколько секунд, чтобы смысл сказанного Кэти дошёл до него и... Нет. Не может такого быть. Кэти же, спрятав лицо в ладонях, звонко расхохоталась. — Прости, — приговорила она, стараясь успокоиться. — Я просто не могла удержаться. Твоё лицо... — Кэт, ты ведь сейчас шутишь, верно? — мысль о том, что услышанное являлось правдой, была слишком заманчивой, слишком притягательной. Одно чудо с ним уже случилось, а получить всё и сразу он не может. — Я серьёзно, Олли, — улыбка Кэти могла бы, пожалуй, осветить дома всех магов на свете, настолько широкой и счастливой она была. — Они читали «Пророк» и конечно же знают о твоём исцелении. Их представитель придёт к тебе через пару дней — чуть позже Адам заглянет с подробностями. Конечно, вернуться сразу не получится, у нынешнего вратаря подписан контракт до августа, но к осеннему сезону игр ты снова будешь в команде. — Это... — Оливер ущипнул бы себя, чтобы убедиться в реальности происходящего, но страх не пройти проверку был слишком силён, поэтому он только поднял на Кэти полный изумления и радости взгляд. — Кэти, я... — Поражён немотой счастья, — кивнула Кэти, похлопав друга по плечу. — Всё в порядке, не торопись. Тебе нужно время. — Я просто... Не верю, что это происходит на самом деле. — Сказать честно, Оливер, — чуть понизив голос, Кэти наклонила голову, глядя другу прямо в глаза, — мы тоже. Но это не делает нас менее счастливыми. Ведь так? Оливер кивнул. После короткой паузы Кэти продолжила рассказывать ещё что-то из последних новостей магического мира, однако Вуд мог думать только об одном. Он больше не привязан к коляске. Он возвращается в квиддич. Его жизнь — наконец-то! — вернулась в норму. Пройдёт ещё немного времени, и всё станет как прежде. Однако беглого взгляда на целую гору гостинцев, едва умещавшихся на прикроватной тумбе, было достаточно, чтобы вспомнить. От Флинта по-прежнему ничего не было слышно, и Оливер солгал бы, сказав, что его это нисколько не волновало. Потому что его волновало. И он ничего не мог с этим поделать.

***

Ещё парой дней спустя, вернувшись в сопровождении родителей в свою палату, Оливер удивлённо замер на пороге. — Привет, — сидевший на стуле возле кровати Поттер тут же подскочил на ноги и со смущённой улыбкой подошёл к вошедшим. — Добрый день, мистер Вуд, — обменявшись с отцом Оливера рукопожатием, он обернулся к Марисе. — Миссис Вуд. — Здравствуй, Гарри, — вернула улыбку женщина. — Какой приятный сюрприз! — Простите, что пришёл без предупреждения, — выражение лица Гарри стало почти виноватым. — Я не хотел мешать... — Всё в порядке, мы с Робертом как раз собирались уходить, — Мариса крепко обняла сына, затем уступая место супругу. — Тебе принести что-нибудь из дома? — У меня всё есть, — Оливер улыбнулся, начиная чувствовать небольшую слабость, однако виду не подал. Когда родители, ещё раз попрощавшись сперва с Оливером, а затем и с Гарри, вышли в коридор, Оливер позволил себе устало выдохнуть. — Помочь дойти до кровати? — тут же предложил Гарри. Оливер отрицательно покачал головой. — Нет, я в порядке, просто... — он снова мотнул головой. — Всё слишком... Даже не знаю, как сказать. — Тебе не обязательно объяснять, — Гарри пожал плечами, предпочитая не развивать тему. Когда Оливер дошёл-таки до кровати и устроился на ней поверх одеяла, Гарри вернулся на стул, поворачивая его с тем, чтобы оказаться с Оливером лицом к лицу. — Вижу, тебе уже лучше? Оливер поспешил кивнуть. — Целители говорят, что ещё через неделю от моей прежней болезни не останется и следа. — Да, я слышал, — Поттер кивнул. — Это отличная новость. Что-то в том, как Гарри сидел, беспокойно сложив руки на коленях, настораживало Оливера. После череды по-настоящему чудесных новостей он мог едва ли не физически предчувствовать крадущиеся, тихие шаги... чего-то. Чего-то непременно отвратительного, ужасающего и жуткого. Чего-то вроде полного исчезновения Флинта. И сколько бы он ни пытался заставить себя перестать об этом думать — без толку. — Значит, ты зашёл просто так? — всё же вырвалось у Оливера. — И да, и нет, — Гарри пожал плечами, теперь совершенно точно выглядя обеспокоенным. — Я хотел тебя кое о чём попросить. — Конечно, — Оливер едва сдержал вздох облегчения. Неужели ничего плохого не случится? — Это насчёт Флинта, — между тем продолжил Гарри. Прежде, чем Оливер успел ответить что-либо, он поднял взгляд и пояснил: — Я знаю, что это он помогал тебе с лечением. И я знаю, что он учится на колдомедика, и что ему нужна помощь с Актом. И ты наверняка хотел бы отплатить Флинту добром на добро, поэтому могу предложить свою помощь. Я уже разбирался с комиссией однажды, по делу Малфоев, и мог бы инициировать рассмотрение. Оливер замер, поражённый, не в силах сказать и слова. Гарри... знал? — Тебе, конечно же, нужно будет вызваться свидетелем, — продолжил тем временем Поттер. — Конечно, в свете шумихи «Пророка» нам вряд ли удастся доказать истинное положение вещей, особенно после интервью этого целителя... — Патриксона, — скорее машинально подсказал Оливер. — Да, верно, — тут же кивнул Гарри. — Но я думаю, что у Флинта есть все шансы. Его положительная репутация в Академии, плюс отсутствие метки, плюс попечительство с нашей стороны. Проблем не должно возникнуть. Что скажешь? — Ты знаешь... — как-то запоздало воскликнул Оливер, а затем вдруг понял. — Это... Флинт рассказал тебе, когда ты был в Мунго после нападения? Поэтому Джейми сказал, что ты возьмёшься за это дело? — Ты знаком с Джейми? — на этот раз пришла очередь Гарри удивляться. — Да, это... — Оливер отмахнулся. — Чёрт, поверить не могу, что Флинт тебе всё рассказал. — Не то чтобы у него был выбор, — Гарри пожал плечами. — Не расскажи он правду, в дело ввязалась бы Служба по контролю за последствиями тёмной магии, а это уж точно... — Что ты имеешь в виду? — Ох, так ты не знаешь, — Гарри будто ледяной водой окатили. — Прости, я думал раз уж вы с Флинтом стали общаться... — Не знаю чего? — требовательно настоял Оливер, прекрасно понимая: стоит упустить момент, и из Поттера будет попросту невозможно вытащить хоть что-то. — Гарри, я не понимаю. Почему Служба должна была вмешаться? Вмешаться во что? — В расследование твоего дела, — поколебавшись пару секунд, всё же ответил Гарри. — Нападение в Лесу. У Оливера перехватило дыхание. — И почему... — начал было он, чувствуя, как сердце его забилось быстрее. — При чем здесь Флинт? В ожидании ответа Оливер всеми силами старался не думать о том, что то нападение и Флинт могли быть как-то связаны. Только не так. И чем дольше Гарри молчал, тем мрачнее и страшнее становились картины, возникающие перед мысленным взором Оливера. — Гарри, пожалуйста, ответь, — практически умоляющим тоном поторопил друга Вуд, и тот всё же не смог молчать. — Он нашёл тебя тогда в Лесу, — почти на одном дыхании выпалил Гарри, виновато потупив взгляд. — Без сознания. И принёс в больничное крыло. Прости, я был уверен, что ты знаешь. Сказанные Поттером слова эхом откликнулись в сознании Вуда. — Он... Это был Флинт? Гарри кивнул: — Его узнала одна целительница. Я просто... Думал, он тебе рассказал. Оливер не знал, что ему следует ответить. Единственным, что крутилось сейчас в его голове, было... — Выходит, он спас меня дважды? — Получается, так, — пожал плечами Гарри. — Не думал, что когда-нибудь скажу нечто подобное, но... Флинт, кажется, не такой уж и плохой парень. Оливер рассеянно кивнул. Он пытался, на самом деле пытался как-то осмыслить всё только что услышанное, но получалось из рук вон плохо. — Он заслужил эту помощь, — добавил Гарри. Оливер кивнул. Сейчас ему ещё больше, чем прежде, хотелось, чтобы Флинт пришёл — и объяснил, какого чёрта... Однако выбирать не приходилось. — Я дам показания, — только и ответил он. — Всё, что потребуется. — Отлично, — Гарри ободрительно улыбнулся, но уже через мгновение его взгляд омрачился вновь. — Но это ещё не всё. Я подумал, что тебе стоит знать ещё кое-что. Раз уж мы заговорили о том случае в Лесу. Волна холода прокатилась у Оливера по позвоночнику, однако он всё же кивнул, позволяя Гарри продолжить. В омут — так с головой. И Поттер, шумно выдохнув, начал свой рассказ. Как только он умолк, осторожно глядя на Вуда, тот выглядел вконец сбитым с толку, однако голос его прозвучал твёрдо, когда он произнёс: — Я хочу её увидеть.

***

— Уверен, что тебе не нужно сперва отдохнуть? — во второй раз обеспокоенно спросил Гарри, проводя Оливера вперёд по коридору. Он прекрасно помнил свои ощущения, связанные с травмой — а ведь заклятие держалось на нём меньше суток. — У тебя ещё будет время. — Я в порядке, — только и отмахнулся Оливер. Конечно, он чувствовал себя отвратительно, но ни за что не признался бы в этом вслух. — Я должен сказать ей спасибо, — упрямо произнёс он. — Это меньшее, что я могу сделать. — Погоди, мы уже пришли, — Гарри помог Оливеру остановиться, опёршись о стену. — Я загляну на минутку и позову тебя. Тельма... Она не особенно любит новых людей, обычно с ней остаются только Хизер, наша коллега из Аврората, или пара целителей. — Конечно, — Вуд кивнул. — Я буду в порядке. Стоило Гарри скрыться за дверью, как Оливер спрятал лицо в ладонях, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Сперва — выздоровление, известие о возвращении в команду и новость о Флинте, теперь же — это. Ему казалось, что мир вокруг окончательно перевернулся с ног на голову, и конец света вот-вот, издевательски улыбаясь, выглянет из-за ближайшего угла. Сколько раз за последние недели они общались с Флинтом, и ни единожды он не упомянул о том, что фактически спас ему жизнь тогда в Лесу. Бога ради, Оливер ведь рассказывал ему о нападении! Вуд, сколько ни пытался думать об этом, так и не мог понять: почему? Почему Флинт так ничего не сказал? Почему ушёл? И гораздо более важный, но тщательно душимый ещё в зародыше вопрос; вопрос, от одной мысли о котором сердце Оливера жгло огнём похлеще адского пламени. Почему от его ухода так больно? Оливер мотнул головой, стараясь избавиться от навязчивых мыслей — и как раз вовремя. — Проходи, — тихо окликнул его Гарри, высунув в коридор голову. Зайдя в большую и светлую палату, Оливер первым заметил немолодую уже волшебницу в блекло-малиновой мантии: одна из целителей-сиделок. Он приветливо кивнул ей, и женщина, не откладывая книгу, кивнула в ответ. — Тельма, познакомься, это Оливер, — между тем негромко произнёс Гарри. — Помнишь, Хизер тебе о нём рассказывала? Проследив за направлением его взгляда, Оливер глазами встретился с сидевшей на кровати молодой девушкой, совсем ещё ребёнком. По её лицу на какое-то мгновение побежала тень испуга, и Оливер постарался улыбнуться самой своей широкой улыбкой. — Привет, — проговорил он, боязливо делая шаг вперёд. Тельма, ничего не говоря, только чуть сильнее съёжилась, будто бы стараясь стать совершенно незаметной. — Видишь, мы не соврали, — Гарри же, в отличие от Вуда, осмелился подойти ближе. — Тебе нечего волноваться. Ты не сделала ничего плохого. Ты большой молодец. На самом деле, Оливер пришёл тебя поблагодарить. — Да, я... — Оливер сделал ещё шаг вперёд, чувствуя напряжение, казалось, каждой клеткой тела. — Спасибо. Если бы не ты, меня бы здесь не было, так что... Спасибо тебе. Каких-то пару секунд Тельма напряжённо молчала, а затем вдруг подняла взгляд: — Это правда, что ты умел летать на метле? — и в её голосе прозвучало столько по-детски неподдельного, восторженного изумления, что даже сидевшая на диванчике у дверей целительница оторвалась от своей книги. — Конечно, — Оливер поспешил кивнуть. — И Гарри. Думаю, ты тоже могла бы, если захочешь. — Правда? — лицо Тельмы озарилось широкой улыбкой, и он отважился подойти совсем уж близко. — Если ты разрешишь, я могу рассказать тебе про квиддич. Тельма колебалась недолго. Не отрывая от Оливера заинтересованного взгляда, она похлопала ладонью по свободному пространству на кровати рядом с собой. — Квиддич, — вдохновлённо начал Оливер, присаживаясь на предложенное место, — был придуман возле болота...

***

Маркус только закончил переодеваться, когда в дверь настойчиво постучали. Он понятия не имел, кто мог сейчас искать его: пару часов назад разошлись все гости, приглашённые на небольшую вечеринку по случаю отъезда Джейми из Англии. И пусть Джей поначалу воротил нос от этой затеи, в конечном итоге признал, что уехать не попрощавшись хотя бы с самыми близкими приятелями было бы крайне невежливо с его стороны. Агнесс решила задержаться, и Маркус не мог не заметить, в каких расстроенных чувствах она пребывала, пытаясь ободрительно улыбаться. — Ты так ему ничего не сказала? — только и вырвалось у Флинта, когда она поддельно ровным тоном предложила помочь с уборкой сразу же после того, как Джейми отправился с порталом. — А ты? — Агнесс достала палочку, кончиком почти касаясь растёкшегося по поверхности стола пятна апельсинового сока. — Экскуро. — Что, по-твоему, я должен был сказать Джею? — нахмурился Флинт. — Что эта идея с отъездом совершенно идиотская? Поверь мне, я пытался, вот только он... — А я и не имела в виду Джея, — не оборачиваясь, прервала его Агнесс. — Вот только знаешь… — она резко обернулась, и Маркусу на какое-то мгновение стало не по себе от того, сколько понимания и грусти плескалось в светлых глазах девушки. — Я пыталась быть Джею хорошим другом. — Агнесс… — Подумай об этом, — только и покачала головой девушка, похлопав Флинта по плечу, а затем вновь повернулась в сторону стола так быстро, что Маркус не успел придумать ответа. — Так что… В какой шкафчик спрятать эти чашки? Стук между тем повторился, вырывая Флинта из воспоминания: кем бы ни был этот незваный посетитель, он явно не собирался уходить ни с чем. — Иду! — выкрикнул Маркус в ответ. Проходя к входной двери, он бросил беглый взгляд на часы. До следующего занятия оставалось ещё достаточно времени, но он, тем не менее, искренне надеялся, что ему удастся избавиться от визитёров как можно скорее. Однако распахнув дверь и увидев стоящего по ту сторону порога парня, Флинт понял, как сильно ошибался. — Поттер? — удивлённо вскинул брови он. — Какими судьбами? — Я думал, мы всё-таки перешли на имена, — вместо приветствия слабо улыбнулся гость. — Можно войти? Маркус пожал плечами, сделав шаг назад и пропуская Поттера внутрь квартиры. Пока он понятия не имел, что именно тому понадобилось у него дома и, честно сказать, не был уверен, что вообще хотел это знать. Однако выбора не оставалось. Жестом пригласив Поттера пройти на кухню, Маркус подождал, пока тот устроится на одном из стульев, и сел рядом, обернувшись вполовину. — Я повторю вопрос, Гарри, — начал он, последнее слово выделяя с полунасмешкой. — Какими судьбами? — Передать тебе вот это, — Поттер достал из кармана сложенный вчетверо листок бумаги и выровнял его с помощью заклинания, прежде чем протянуть Флинту. — Что это? — с опаской принимая лист, спросил Маркус. — Сам прочитай, — Поттер, сложив ладони на столешнице, чуть качнулся назад. — Или слухи о твоих умственных способностях всё же не были преувеличены? — Ха-ха, — Маркус натянуто усмехнулся, однако не смог пересилить любопытство и бегло прошёлся взглядом по первым строкам: с каждым прочитанным словом глаза его всё больше и больше округлялись от изумления. — Я поговорил с главой Комитета, — между тем вставил Поттер. — Они согласны начать рассмотрение твоего дела. Это официальное приглашение в Министерство. — Ты?.. — Учитывая твою учёбу здесь, им нужно будет поговорить с деканом, твоим наставником, заведующим общежитиями и может быть несколькими учителями. Кстати, Джейми тоже может дать показания, если захочет. Он сейчас дома? — Джейми уехал в Норвегию, — скорее машинально ответил Маркус, по-прежнему не веря в реальность происходящего. Если бы не бумага, которую он слишком явственно, слишком осознанно держал в руках, он наверняка решил бы: просто сон. По взгляду Поттера было видно, что он собирался что-то спросить, однако отчего-то не стал. — Что ж. В любом случае, представители Комитета могут пообщаться с ним посредством каминной связи, — вместо этого произнёс он. — Конечно, рассмотрение дела займёт не меньше месяца, но я подсчитал, к твоему выпускному они должны будут снять все ограничения и ты сможешь начать работать в Мунго. — Поттер… — Маркус окончательно растерял все слова, понимая, что ни одно из них не выразит тот взрыв эмоций, образовавшийся сейчас в его мыслях. — Это… — Я дал тебе своё слово, — ровным тоном добавил Поттер. — И теперь его выполняю. Конечно, Оливер тоже хотел бы свидетельствовать в твою пользу. — Он… — Маркус почувствовал, как ему резко стало не хватать воздуха. — Он хотел бы?.. — Конечно, — Поттер посмотрел на Маркуса так, будто тот сказал несусветную глупость. — Я разговаривал с ним вчера, и он согласился, что будет гораздо лучше, если к комитету обращусь я, учитывая все обстоятельства. Но он будет рад помочь. Последовавшее за этими словами молчание не продлилось долго. — Как он? — вырвалось у Маркуса прежде, чем он успел себя остановить. — Ему уже разрешили вставать, — просто ответил Гарри. — Он идёт на поправку, и в этом есть часть твоей заслуги. Так что, Флинт… — Гарри сделал короткую паузу, прежде чем поднять взгляд. — Ты заслужил это, Маркус. И мне очень жаль. Я судил о тебе, поддавшись стереотипам, которым давным-давно место на помойке. Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь это простить и… Кто знает, может быть мы даже сможем стать друзьями. — Спасибо тебе, — Флинт понимал, что этого будет недостаточно: никаких слов в мире, казалось, не хватило бы, чтобы выразить сейчас его признательность. — Правда, я очень ценю… — Просто воспользуйся этим шансом правильно, — прервал его Гарри, а затем вдруг протянул руку для пожатия. — Идёт? — Идёт, — улыбнулся Маркус и принял рукопожатие. — Спасибо. Поттер небрежно пожал плечами, будто бы говоря: тоже мне, велико достижение. — Ну, а теперь, когда все формальности улажены… — с неуверенной улыбкой начал он. — Угостишь меня чаем? Все эти встречи в Министерстве такие выматывающие, а я ещё со вчерашнего дня ничего не ел. Вместо ответа Маркус поднялся из-за стола и водрузил на плиту чайник. — Так что мне нужно будет сделать для одобрения Комиссии?

***

— Мистер Вуд?! Оливер, шедший вместе с родителями к площадке для аппарации, замер на месте, услышав незнакомый женский голос. Лишь обернувшись, он понял: звали не его отца. Молодая девушка в ярко-лиловой мантии бодрой походкой пыталась нагнать их — он сразу же узнал её, только увидев: одна из репортёров, приглашённых Патриксоном в день принятия зелья. — Мистер Вуд, меня зовут Бегония Кирби, «Новости Волшебного мира», — тут же приветливо улыбнулась она. — Полагаю, вы написали всё, что хотели, — почувствовав, как на плечо в успокаивающем жесте легла отцовская ладонь, Оливер почувствовал себя болен уверенным. — Я не общаюсь с прессой. — Мистер Вуд... — Мой сын ответил вам, юная леди, — прервал осторожную попытку журналистки строгий голос Марисы. — Мы не дадим интервью. С вашего позволения, — сухо кивнув, она отвернулась; и Оливер с Робертом последовали её примеру. — Я помню, что вы сказали тогда, мистер Вуд! — прокричала им вслед Бегония, когда Оливер с родителями уже почти вышли на площадку. — Мистер Вуд! Оливер собирался проигнорировать и этот оклик, однако в последний момент передумал и отпустил протянутую отцом руку для парной трансгрессии. — Пожалуйста, мистер Вуд, — очевидно заметив его колебания, тут же подбежала к ним репортёр. — Всего пять минут, прошу вас. Оливер обернулся к родителям. — Подождёте меня здесь? — попросил он, не до конца уверенный в том, что именно собирается сделать. Он читал статью в «Ежедневном пророке», и слышал от Гарри о статье в «Стелле». Осыпанный комплиментами со всего мира Патриксон, и ни единого слова про Флинта — у них нет никаких шансов использовать успех лечения в разговорах со Службой. Но он может попробовать, а там — будь что будет. — Ты уверен? — Мариса обеспокоенно заглянула сыну в лицо. — Может быть, не стоит?.. — Хуже уже не будет, мам, — только покачал головой Оливер. — Мы присядем там, у выхода. Всего пять минут. Мариса и Роберт, обменявшись взглядами, с явной неохотой кивнули, отходя чуть в сторону. — Пять минут, мистер Вуд, — закивала журналистка, палочкой призывая прыткопишущее перо. — Я обещаю.

***

— Наша газета ещё не освещала ничего произошедшего с вами, — произнесла Бегония, когда они устроились на одной из скамеек, расположенных в тени деревьев на небольшой аллее внутреннего двора Мунго. — Конечно, наш редактор рвал и метал, отдавая первенство «Пророку», конкуренция между нашими изданиями всегда была несколько... нездоровой. — Почему нет? — удивлённо вскинул брови. — Не публиковали, я имею в виду. — Я помню... помню вашу реакцию во время нашего посещения. После я разговаривала с вашим целителем, сэром Брэдиганом, и он подтвердил мои подозрения. — Ваши подозрения? — Зелье не могло вызвать никаких помутнений рассудка, в которых нас столь любезно убеждал сэр Патриксон, — Бегония пожала плечами. — Однако целитель Брэдиган попросил меня повременить с расспросами до вашей выписки. И вот, я здесь. Вам есть что сообщить общественности, мистер Вуд? Оливер сделал глубокий вздох. Он никак не мог поверить, что Брэдиган тогда не просто пытался его подбодрить: он на самом деле хотел помочь. И конечно, это был его шанс. Рассказать о поступке Маркуса всему магическому сообществу и хотя бы такой малостью отплатить ему за помощь. Прощальный подарок — своего рода. Однако что-то удерживало его; ставшее слишком привычным предчувствие неприятностей. — И какова ваша выгода? — после недолгого колебания, всё же не смог не спросить Оливер. — Я имею в виду, у меня может быть своя цель, но зачем это вам? — О, мистер Вуд, — Бегония загадочно улыбнулась. — Наше издательство получит не только сенсационное и эксклюзивное интервью с вами, но и превосходный шанс подмочить репутацию «Пророка», опубликовавшего серию ложных и непроверенных статей по упущению бездарных репортёров и не менее бездарного редактора, в очередной раз допустившего подобную оплошность. Оливер не знал, что и сказать: по крайней мере, такое объяснение звучало достаточно убедительно. Он должен Маркусу, должен куда больше, чем простое интервью в газету — и он просто не может сейчас отступить, не попытавшись. — Хорошо, — окончательно решившись, кивнул Оливер. — Мои родители сейчас ждут меня, но вечером, я думаю, мы могли бы всё обсудить. Не хотите заглянуть на чай? С широкой улыбкой журналистка протянула Оливеру руку, и они скрепили свой уговор пожатием.

***

— Эй, Флинт! — прозвучал из-за спины Маркуса громкий мужской голос. Всю дорогу на занятия Марк никак не мог отделаться от странного ощущения, что все без исключения взгляды людей, встречавшихся ему по пути через половину кампуса — от общежитий и до учебного корпуса, — были устремлены к нему. Парочка неизвестных ему девушек даже, перешёптываясь, казалось, ткнули пальцами в его сторону, однако он постарался не придавать этому значения: что с каждой секундой становилось сделать всё труднее. Обернувшись на окрик, Маркус пересёкся взглядом с парнем-второкурсником, которому Джейми когда-то объяснял пару лекций у них дома. — Принимай поздравления, старина, — быстро поравнявшись с замершим в недоумении Маркусом, парень схватил того за руку и с чувством её потряс. — Не ожидал от тебя. — Похоже, ты меня с кем-то спутал, — запоздало вырывая руку из цепкой хватки парня, Маркус покачал головой. Да что сегодня не так с людьми?! — Не, дружище, не скромничай, — парень с широкой улыбкой покачал головой. — И даже не слушай, что тебе скажут эти зануды. Ты крут, что решился на такой шаг. — Решился?.. — немного оторопело переспросил Флинт, собираясь спросить, что вообще всё это значит, однако не успел. Парнишка снова сцапал его ладони и, пожав их гораздо крепче, чем Маркус мог бы ожидать от человека такой хрупкой комплекции, так же быстро ушёл дальше по коридору, отсалютовав ему, прежде чем завернуть за угол. — Какого чёрта? — едва слышно произнёс Маркус, пытаясь хотя бы как-то понять случившееся, но тщетно. Поправив лямки рюкзака, перекинутые через одно плечо, он направился в нужный класс: в конце коридора. Войдя внутрь, он спешно прошёл к привычному месту около окна почти в самом углу комнаты: несмотря на то, что он почти не поднимал взгляда, в нём вновь шевельнулось ощущение, будто все сидящие в аудитории сокурсники тотчас отбросили свои дела, глядя на него одного — и повисшая тишина нисколько не помогала от этого избавиться, напротив. Всё же решившись обвести класс взглядом, он увидел сидевшую на краю парты в окружении нескольких девушек Агнесс: на коленях у неё лежала развёрнутая газета, которую, однако, никто не читал. Встретившись взглядом с Флинтом, Агнесс тут же что-то прошептала подругам и направилась к столу Марка: едва подойдя, она плюхнула газету, открытой на первой странице, прямо поверх выложенных из рюкзака тетрадей. — Можешь объяснить, какого Мерлина сегодня происходит? — не обращая внимания на столь бесцеремонный жест со стороны девушки, поинтересовался Маркус. — Все будто с ума сошли. — Ещё бы, — Агнесс фыркнула, наблюдая за тем, как Маркус тянется отодвинуть принесённую ею газету. — О нет, а вот это ты зря, — показала головой она. — Лучше прочитай. — Ты же знаешь, я терпеть не могу эту жёлтую прессу, — недоуменно вскинул брови Маркус. — И ты не объяснила... — Напротив, Марк, — Агнесс подтянула газету назад и ткнула пальцем в напечатанный огромными буквами заголовок. — Читай. Маркус с явной неохотой опустил взгляд, и сердце его пропустило удар. — Вот а теперь ты мне скажи, почему же все вокруг свихнулись, — произнесла Агнесс с лёгкой усмешкой, явно наслаждаясь ошарашенной реакцией Флинта. Однако всё, что сам Марк мог видеть: крупные, почти гигантские буквы, сложившиеся в поистине кричащий заголовок: «СЛИЗЕРИНЕЦ СПАСАЕТ ЖИЗНЬ ГРИФФИНДОРЦА». И ниже, совершенно невероятное: «Эксклюзивное интервью Оливера Р. Вуда».