История одного заговора

      Телефон противно жужжал и вибрировал где-то в районе головы, и Ване никак не удавалось его выловить, чтобы отключить. Башка ожидаемо трещала, спать хотелось пиздецки, но, судя по настойчивости звонившего, телефон найти все-таки надо было: жужжание прекращалось на 10 секунд, а потом начиналось заново. Телефон нашелся одновременно с пинком со второй половины кровати и потоком невнятной ругани. На экране светился "Входящий вызов" от Гаечки и фото Гриши. Ну а от кого же еще, блядь. - Ваааааняяяя, Ваня, Ванечка! Привеееееет! Слушай, мужик... - Ты заебал. Сплю я. - А я нет! Я вчера разговаривал со Славяном. - А я все еще бухой, мы только легли, не тарахти ты так. - В это время маты с другой стороны кровати стали громче и отчетливей, а пинки яростней. - Я перезвоню, лады? - Эм. Ты не один? - Ясен хуй я не один! - Ок. Соррян. - Алло? Аллоо?.. ну и что это за нахуй? - Рудбой рассеянно пялился в телефон, из которого раздавались короткие гудки.       Гриша смотрел осуждающе, с легким оттенком сочувствия. Он вообще почти всегда смотрел на людей с осуждением, делая исключения почему-то только для Славяна и для ебучего Рудбоя. Хотя, может, дело было в скайпе, а не в Рудбое. Может, люди не так сильно утомляли Гришу через видеосвязь, как при живом общении. Может, и сам Ваня разочаруется, как только увидит Вано живьем, а не через окошко фейстайма или скайпа. Было бы круто, если честно. Фаллен считал себя взрослым и разумным человеком (даже если его кот был с этим не согласен) и не собирался отрицать, что его отношение к Ване стремительно выходит за рамки приятельского. Понимание, что он в туре с кем-то кувыркается и спит, больно шибануло и почему-то обидело. Даже по меркам самого Фаллена, который относился к себе с любовью и всепрощением, ревновать левого хуя, с которым ты переписываешься пару месяцев для общих целей, - верх кретинизма. Правда от понимания, как это глупо и бессмысленно, легче не становилось.       Брякнул сигнал сообщения, но Фаллен решил, что нахуй телефон, нахуй Рудбоя и нахуй Славу с его гребаным Оксимироном. - Не смотри на меня так. Мне не нужно, чтобы мне сочувствовали. И чтобы осуждали - тоже. И вообще-то ты всего лишь кот! Ты даже мячики не носишь! - Сочувствие с Гришиного лица исчезло, зато брови сошлись чуть сильней. - Знаешь что? Я не буду с тобой сейчас ссориться. Я пойду в душ. Любой пиздец легче пережить, передернув в душе.       Когда Ваня вышел из душа спустя десять минут, Гриша был зол. Он тыкал лапой в телефон, который, судя по всему, звонил-пищал-жужжал и ездил по столу все это время. Фаллен порадовался, что у него такой умный кот, который знает, что айфоны дорого стоят и их нельзя ронять на пол, даже если они раздражающе трезвонят. На телефоне было четыре неотвеченных вызова, пропущенные в скайпе и фейстайме, смски и сообщения в вайбере. Ну, судя по всему, не только у него одного с башкой были проблемы. По-другому десяток "и что это?", "Какого хуя", "че ты как телка", "ты заебал", "ну вань", "ты вот это бля серьезно" и т.д. не объяснялся.       Ваня домотал до пересланного фото, на котором оказался спящий Порчи и подпись "Ты тупой еблан, Ваня. У нас номер на двоих." "Да, - подумал Ваня, - я тупой еблан". Трубку взяли после первого гудка. - Ты чего бомбишь, истеричка? Я в душ ходил.       Гриша тяжело вздохнул. Он надеялся, что у Славы дела пошли на лад, и он скоро сможет познакомить Гришу с тем умным мужиком, который мог бы вслух почитать ему Камю и Бродского. И, может быть, даже Полозкову. Наблюдать мыльную оперу с участием любимого хозяина стало несколько утомительно. ___________________________________________________________       Если бы Ваня Рудбой был контролфриком, если бы он был человеком более прагматичным, более серьезным и задумчивым, возможно, его напугало бы и насторожило то, как быстро и основательно Ваня Фаллен обосновался в его жизни вместе со своим котом. Но Ваня Рудбой не был Оксимироном, он был Ваней Рудбоем (и иногда Охрой). Поэтому он рухнул с головой в какие-то странные недоотношения с чудным, придурковатым и циничным чуваком из другого мира: с часами бессмысленной болтовни, дурацкими попсовыми песенками на голосовой почте, километрами переписок и отдельной папочкой для фоток "ГРИША" в телефоне, - и чувствовал себя при этом по-идиотски счастливым. Ваня был Ваней. А Мирон был Мироном, который вставал на дыбы на каждого человека, который не вписывался в его картину мира, огораживался от этого человека забором, наматывал на забор колючую проволоку, а на всякий случай еще и улетал на соседний остров. А потом с этого острова смотрел видюшки в инстаграме и запоминал имена котиков, да. Всегда все упирается в котиков. "МЫ С ГРИШЕЙ УЧИМСЯ ЖАРИТЬ ОЛАДЬИ, НЕ ВЫЙДУ НА СВЯЗЬ ЧЕРЕЗ 30 МИНУТ - ВЫЗЫВАЙ ПОЖАРНЫХ МЧС И ПУТИНА. И ВИТЮ"       Ваня не собирался от этого отказываться, даже если на горизонте замаячат беспочвенные ревнивые разборки, выяснения намнадопоговорить - ктомыдругдругу и немного гейская дрочка по скайпу, до которой, к счастью (к сожалению??), пока не дошло. "КАК ПОЖИВАЕТ ПЛАН??? ИЛИ СЛОВО "ОЛАДЬИ" ОТКЛЮЧИЛИ ТЕБЕ МОЗГ" "МОЙ КОТ ЖРЕТ ОЛАДУУУУУШКИ! ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ТЕСТ НА ОТЦОВСТВО И ПЛАТИТЬ НАМ АЛИМЕНТЫ СКОТИНА"       ПЛАН. У них был ПЛАН. И Гриша. И иногда Ване казалось, что они с Фалленом настолько хуевые стратеги, что стоило доверить составление ПЛАНА Грише. Вышло бы продуктивней.