История одного заговора

      Ваня подозревал, что тупая антихайповская привычка писать капсом - заразна, что однажды он проколется и отошлет что-то подобное тому же Мирону, после чего возникнут справедливые вопросы, но конкретно сейчас он не мог с собой ничего поделать! Пока он сегодня лазил по сети и наткнулся на видео с нарезкой концертов Славы и Мирона - что-то про друзей и оппонентов, поржал от души. Мирон, который краем глаза зацепил видюшку, юмора не оценил, психанул и вышел из комнаты, громко ебнув дверью. "ЭТО ПИЗДЕЦ ВАНЯ!! НУ КАК ЖЕ ЗАЕБАЛИ СУКИ! ВАНЕЧКА ПОГОВОРИ СО МНОЙ. ОДИН ТЫ МЕНЯ ПОНИМАЕШЬ" “МОЖЕТ НУ ИХ НА ХУЙ! ПУСТЬ САМИ ЕБУТСЯ СО СВОЕЙ КУЛ СТОРИ”       Фаллен грустно смотрел на телефон. Он в душе не ебал, о чем речь и чего Ваня так пылает, но полностью разделял Ванину боль: драма затягивалась, ПЛАН в жизнь не претворялся, ебучий Оксимирон крепость сдавать не спешил, Слава находить себе новый краш или набираться смелости для завоевания текущего - не спешил тоже. Он сегодня снова постарался поговорить со Славой на тему “а вдруг вы встретитесь в гостинице”, а в ответ получил “Иди на хуй, не смешно. Они сразу съедут, потому как не императорское это дело - с чернью в одном здании находиться и из одной бутылки пить. Мы же не качки из ЛА”. И этот всратый пессимизм и самозащиту на каждый укол нужно было срочно менять, потому что через три дня они действительно "случайно" остановятся на пару дней в одной гостинице. У Рудбоя, видимо, заканчивалось терпение и, если у них дело не сдвинется с мертвой точки, то он при встрече просто надает Славе по шее, а не попытается навести мосты между двумя лагерями. Хотя, положа руку на сердце, Фаллен готов был признать, что будь у него сейчас возможность, он бы не только Славе по шее надавал, но и Мирону с удовольствием прописал бы пару раз. Но их ПЛАНу это никак не поможет, поэтому Рудбоя надо было срочно переводить из режима берсерка в режим ласкового котика с навыками мудрого самурая.       Вайбер просигналил о входящем сообщений, в котором оказался аудиофайл длиной в 58 секунд. Рудбой уже знал все фалленовские ходы, поэтому не собирался слушать очередной кавер Тани Булановой, но следом пришло "Я ТУТ НЕ ПОЮ КЛЯНУСЬ ЗАМАЕМ", так что он все-таки нажал на плей.       Сначала на записи что-то шуршало, потом кряхтело, потом зашептало: "Гриша, иди сюда, не залупайся. Ваня там злится, поурчи для нашего Вани". И от раздавшегося следом утробного урурурур почему-то все проблемы показались глупыми и незначительными, а задача "помирить Мирона и Славу" - вполне подъемной и совсем не раздражающей. _________________________________________________       Не то чтобы Мирон не любил, когда у Вани было хорошее настроение. Нет, любил. Очень даже. Но сейчас, когда Охра разгуливал со слегка маниакальной улыбкой, постоянно вцепившись в телефон и почему-то напевая русскую попсу, - именно сейчас Мирону хотелось спрятаться. Потому что недавно Ваня подсунул ему видео с тем-про-кого-нельзя-думать и потому что Ваня вел сейчас себя как акула - наматывал круги, постепенно и неотвратимо подбираясь к Мирону с какими-то своими жизнерадостными идеями и настроениями. Мирон же хотел покоя: по-дурацки составленный тур - растянутый и с большими перерывами - давался не тяжело, но муторно, зря они все-таки сделали такие окна между городами. Даже со всеми тусовочками и стрипклубами оставалось отвратительно много свободного времени "на подумать": мыслей было много, музыки из этих мыслей получалось мало, зато с избытком получались копания и недовольства миром и чуточку самим собой. А заодно и Ванечкой, который добрался-таки до дивана и теперь жадно поглядывал на Мирона, разбрызгивая свое чудесное настроение и поигрывая бровями. - Что? - Ничего. Что делаешь? - Ты ко мне подкатываешь? Если нет, то пиздуй. Я занят. - Ты не занят. Ты пыришься в инсту со своего запасного акка. - Иван. Идите вон.       На какое-то время Охра затих рядом, снова копаясь в телефоне и улыбаясь, а, когда Мирон уже почти расслабился и забыл о его существовании, выдал: - Это нормально - интересоваться другими людьми, знаешь. Даже если это странные люди. Это твое дело. - Спасибо, Ваня. Я интересуюсь многими людьми, в большей или меньшей степени. И именно эту мысль я пытаюсь до тебя донести: это мое дело. Не твое. Не чье-то еще. Поэтому я не буду это с тобой - или кем-то еще - обсуждать. - Угу. Но еще более классно, когда эти люди - эти гипотетические люди, которыми ты интересуешься, - тоже интересуются тобой. Из этого получается общение. Новые люди, новые мысли, вдохновение, все дела. Даже если тебе кажется, что из этого не может выйти ничего хорошего, попытаться стоит. - У меня такое чувство, Вань, что мы играем в игру про белого слона. Мы оба знаем, кто этот слон, но я не знаю, зачем ты доебался до меня. Не надо делать какие-то хитровыебанные выводы из-за какого-то кота. У меня все круто. У слона все круто. У кота, видимо, тоже. С ним даже по скайпу разговаривают. - Не надо наезжать на Гришу! Он охуенный вообще-то. И дело не в нем, тут ты прав. Раз мы сошлись во мнении, то давай обсудим слона, я только “за”! Ты можешь сейчас при мне открыть его инсту? Или сказать "Слава"? - Я могу сказать сейчас “Ваня, иди на хуй”. - Давай. Это просто: СЛА-ВА. Могу сочинить кричалку, чтобы легче было запомнить. - Я тебя сейчас переебу. - Вот видишь!! Посмотри сам: есть Слава. Который хочет твоего внимания и который чем-то тебя цепанул. Он пиздец как меня бесит, но что есть, то есть. Ты не думал, что проще было бы встретиться, пообщаться, расставить какие-то точки - похуй на него, тебе свои точки поставить - и вот тогда со смелой совестью идти дальше. Признание проблемы, Мирон. Слышал о таком? Надо прежде всего признать проблему, а потом ее решать. Сталкить инсту - не решение проблемы. Точно тебе говорю.       Мирон даже набрал воздух, чтобы словами приложить Охру так, чтобы того проняло. И про то, что ему легко говорить, с его крепкой землей под ногами, а не шатающимися психологическими качелями под задницей. И что он даже не представляет, как страшно такому, как Мирон, подпускать к себе такого, как Слава: кого-то такого шумного, бойкого и жадного. И о том, как устал Мирон от людей, которые влазили в его жизнь, только чтобы отожрать от него кусок побольше и уйти. И хуй с ними с известностью, деньгами, хайпом - их не жалко. Но вот разрешать отжирать кусок самого себя он больше не хотел, и так осталось до смешного мало. Потому и сохранялись они - все эти яркие, наглые, с красивыми пальцами и блестящими глазами, - где-то на страницах прессы и в инстаграмме. Он честно хотел вывалить это на Ваню - потому что тот заслужил своим мозгоебством, но не стал. Выдох-вдох-счет от пяти до нуля, и снова это осело где-то поглубже, чтобы не выплескивалось на любимых людей.       Но Охре и не надо говорить вслух. Он поэтому и был одним из тех, кто всегда и близко. И хуй знает, почему именно сейчас его закусило, что он беззастенчиво лез, не сворачивая. Будто речь шла не о спокойствии Мирона, а о его – Ванином – личном счастье. - Я не буду давить. Но просто подумай. Он получил от тебя рекламы, хайпа, да и бабла до жопы. Но до сих пор пытается обратить на себя твое внимание. Что, если конечная цель, - другая? Знаешь, типа подмененные причинно-следственные связи. Просто раскинь мозгами. Может, вам надо перетереть, - и обоих отпустит? Просто подумай. Может, этот долбоеб - и есть тот, кому стоит дать какой-то шанс. Ваня похлопал Мирона по колену, встал с дивана, а уже на выходе из комнаты его догнало: - Дай ему шанс, может, он тот самый??! Какая же ты все-таки романтичная тамблеровская пиздючка, Рудбой. И Ваня был готов поспорить на запись с гришиным урурурур, что Мирон сейчас улыбался.