История одного заговора

      Да что за ебучая жизнь. Ваня выругался, глаза не открывались совсем, хотелось поглубже зарыться в одеялко, но кто-то так настойчиво долбил в дверь, будто тут скрывался последний оплот жизни посреди зомби-апокалипсиса. Пару секунд потребовалось, чтобы понять, что спал он не в своем номере, еще какое-то время ушло на то, чтобы сообразить почему. Ага. ПЛАН. Мирон. Слава. Две бутылки шампанского и разговор с Фалленом по видеосвязи. Кажется, он так и уснул под мурлыканье отвратной российской попсы. Долбеж в дверь продолжался. - Да еб твою. Идууу! Бля. Да хватит стучать! Сейчас. - По дороге он больно уебался мизинцем о кровать, что совсем не повысило настроения.       Он даже набрал воздуха, чтобы высказаться о всяких дятлах, но, распахнув дверь, так и остался стоять с открытым ртом.       На пороге стоял невысокий, очень сердитый мужик в смешной шапочке. И Рудбой явно не был тем, кого он ожидал увидеть в этом номере. Мужик прошел в комнату, пробежал взглядом по бутылкам из-под шампанского, смятой кровати, Ваниному голому торсу и выжидающе уставился на Рудбоя. - Привет? Ты же... Замай, да? Не уверен, что знаю твое имя. Иван! - Ваня протянул ладонь и постарался улыбнуться максимально открыто, стараясь включить то самое, сомнительное обаяние. - Да мне похуй. Слава где? - Замай (сомнений, что это он, не осталось) ладонь проигнорировал и продолжил сверлить взглядом. - Где Слава. Слава... - Почему-то, что делать с Замаем, они заранее не продумали, находчивого Фаллена под боком не было, а сообщать Замаю, что Слава, кажется, ночевал у Мирона, было очень-очень-очень-плохой идеей. - Слава тут. - Тут. Тут - это где? - В гостинице. Знаешь, это длинная история. Давай я сейчас найду Славу, приведу его, а он сам тебе все расскажет?! - Не дожидаясь ответа, Ваня натянул толстовку, подхватил кроcсы и пустые бутылки, и ломанулся из номера. Красавчик! Правильно, пусть Слава сам разбирается. "что за зверь ваш Замай?! мурашки от него!! жуткий тип"       Обувшись и оставив тару подальше от Славиной двери, он двинулся на этаж выше, по дороге набрав Мирона. Тот ожидаемо сбросил. Вряд ли Славу отправили спать в номер к Порчи или другим мужикам, судя по телефону, искать ночью Рудбоя и попасть в родной номер никто и не пытался. Да уж. Они, конечно, хотели наладить общение Мирона с его "оппонентом", но на то, что придется их вытаскивать из одной постели, Вани как-то не рассчитывали. ______       Дверь открыл Мирон, сонный, одетый, конечно же, хмурый, он молча посторонился, пропуская Ваню в номер. Слава спал, укрывшись покрывалом, из-под которого выглядывала нога в джинсах, и просыпаться явно не собирался. Вторая половина кингсайза была смята, там, очевидно спал Мирон. Ну, по крайней мере, Рудбой не прервал жаркое гейское соитие, на нем не было смешной шапочки и он не вселял в Мирона ужас. Да и вестников, принесших дурные новости, уже давно не убивали, спасибо эволюции и техническому прогрессу, да. - Славу будить надо, там Замай приехал. Злой, как черт. Не удивлюсь, если он под кроватью сейчас следы страшного преступления ищет. - Нахуй Замая. Пусть спит. - Мирон невозмутимо развалился в кресле и уткнулся в телефон. - Что? - Ничего. Мне-то не жалко. Пусть Слава хоть с нами в тур едет дальше. Но у него свой тур, так-то. С Замаем. Который его друг и, вроде как, менеджер? Или хуй пойми кто, но он многим рулит. Так? - Так. Мы поздно легли, сам знаешь, как в туре нормально поспать. Замай переживет. - Мирон. - Ваня?       Рудбой смотрел на Яныча и узнавал себя, он хорошо понимал, как это - бояться спугнуть вот это ощущение, когда даже дышится по-другому, когда не хочешь пускать в пузырь других людей - или выпускать кого-то из этого пузыря. Когда не хочешь пережать и не хочешь упустить возможность. Мирон сейчас выглядел почти зло, сжав губы и прищурив припухшие со сна глаза, хотя уж на кого, но не на Ваню ему было сейчас злиться. Прикрыв глаза на пару секунд, Мирон весь расслабился, резко выдохнул и вернулся уже другим: это был Мирон, взявший себя под контроль, договорившийся с собой, что-то в себе признавший. Он резко поднялся с кресла и подошел к постели.       С тихим "Слава, Слав, просыпайся. Сла-ва" Мирон осторожно тряс спящего за плечо. Слава поймал ладонь Мирона и потянул куда-то себе под щеку, недовольно что-то замычав. Ваня отвернулся. Он чувствовал себя неуютно и чуточку виноватым за то, что был сейчас здесь. Ему не хотелось мешать, ему хотелось в Питер - чтобы тоже можно было вот так, кожей к коже, руками, не через экран телефона.       Настроение резко падало вниз. Ведь они вроде сделали, что хотели? Решили проблему друзей, навели мосты, с Замаем уж как-то Слава договорится, да и Мирон вряд ли теперь выпустит добычу из зубов, и похуй ему на Замая или чьи-то возражения. Что, если потеряв общую цель, им с Фалленом больше не о чем будет разговаривать? Может, это Рудбой тут себе напридумывал хуй пойми что, а Ваня просто объединился на время с выгодным для себя человеком? Отправленное сообщение так и висело непрочитанным. Зная свою любовь к бесполезным разгонам, отправил "позвони сразу, как сможешь. надо поговорить", подумав, кинул следом стикер с глазами-сердечками. Хуй знает зачем.       Слава уже встал и теперь ворчливо собирался, растирал лицо ладонями, матерился и тихо переговаривался с Мироном. Проходя мимо Вани, протянул ладонь и буркнул: "Спасибо, мужик". Не объяснив, за что "спасибо", прошел к выходу из номера. - Во сколько вы уезжаете? - Я в три, парни часов в шесть. - Ну, я тогда еще зайду? Сейчас с Андрюхой перетрем, и подойду. - Да. Да, конечно. Мирон прикрыл за Славой дверь, рассеянно провел рукой по затылку и, не оборачиваясь, бросил: - Молчи, Ваня. - Я молчу. - Знаю я, как ты молчишь.       Слишком много всего для воскресного утра. Слишком много всего. _________________________________       Фаллен задумчиво вертел в руках телефон. Почему-то перезванивать Замаю не хотелось (действительно, почему, ведь 24 неотвеченных вызова совсем не настораживают). На Славину смску "ЕБАНЫЙ КАРДИЛНАД РЕШИЛЬЕ" отвечать - тоже. От Ваниного "позвони сразу, как сможешь. надо поговорить" было какое-то тянущее чувство, поэтому набирать Рудбоя он тоже не спешил. Он в принципе понимал, к чему идет дело, и о чем Ваня хотел поговорить. Пожравший Гриша деловито вылизывал себе яйца и не собирался помогать хозяину решать проблемы. Яйца-то были его, Гришины, а проблемы были человеческими и жалкими.       Фаллен был достаточно разумным и достаточно похуистом, чтобы наедине с собой думать про их отношения с Ваней, называя вещи своими именами. И достаточно смелым, чтобы не врать самому себе. Непонятно почему, но он хотел Рудбоя себе целиком: вспыльчивого и частенько ворчливого, иногда пафосного и помешанного на всякой этой эстетике. Хотел, несмотря на шумиху, на Оксимирона и всю их кодлу, которую Фаллен заочно не выносил. Только вот что он мог дать всему такому красивому перспективному Рудбою, ах, Охре, простите? У него было все нормально с самооценкой, правда. Но, говоря честно, - что? Кризис сексуальности? Ебанутых друзей? Тречки сомнительного качества? Разве что Гришу, но хуй ему, а не Гришу.       Телефон жег руку, и, решившись, Ваня долистал до нужного контакта и нажал кнопку вызова. Рудбой ответил почти сразу. Кажется, он нервничал. - Привет! Не отключайся, я сейчас уйду куда-нибудь, где дадут поговорить. - В трубке были слышны голоса, музыка, шорох, потом все стихло. - Алло? ты тут? - Да, привет. Веселое утро? - Не представляешь даже. Я... У меня мало времени, мы сейчас все куда-то жрать идем. Я хотел кое-что спросить. Решить. - Ну спрашивай, хули ты мнешься. - У Фаллена почему-то появилось чувство, что он разговаривает под толщей воды. Впервые ему хотелось быстрей закончить разговор с Ваней. - Решай. - Мы вроде как... ну, мы же решили. Из-за Мирона и Славы. - Блядь, Вань, ты, может, обдумай сначала, что ты хочешь сказать и скажи, а не мычи. Сам говорил, что тебе идти надо. - Надо, да. Бля. Я просто волнуюсь, ладно? Мы... Ты... Ты хочешь, чтобы мы перестали общаться? Раз дело больше не в Мироне и Славе. - Почему ты меня об этом спрашиваешь, Ваня? Меня все устраивает. С собой разбирайся. - Спокойный голос давался сложно, хотелось курить, хотя Фаллен не курил уже, дай бог, года три. Сукаааа. - Меня - нет. Извини. Меня не устраивает. - - Бля. Стой. Я не в том смысле. Послушай. Я хочу общаться. - Рудбой, наконец-то перестал сбиваться и мычать, начал говорить четко и уверенно, отчего у Фаллена по позвоночнику промчались мурашки. - Я хочу общаться. Но я не думаю, что мы на это смотрим одинаково. - И какого хуя это значит? - Я хочу общаться, но я не хочу френдзоны, Ваня. Я знаю, что мы не говорили об этом, но мне этого будет мало. Я хочу прилететь домой и встретиться. Я хочу тебя увидеть. И попытаться. Если для тебя это сразу "нет", то давай на этом остановимся. - - Скажи что-нибудь. - Ты идиот. Мне казалось, мы покончили с гипотетической френдзоной еще на стадии шуб на голое тело, Ваня. Совсем в своем туре ебу дал. - Напряжение прорвалось нервным смехом. - Френдзона, блядь. Хуезона. - То есть это - возможное "да"? - То есть это - ты невозможный еблан. Иди поешь, прочисть мозги и не звони, пока не поумнеешь, френдзона. А я пойду пить успокоительные коктейли с водкой. - Да. Пока. Я позвоню. Ты все-таки охуенный, Ваня. - А ты повторяешься, Ваня. Пока.       Гриша удивленно смотрел на своего хозяина. Тот выглядел совершенно растрепанным, уже минут десять сидел в одном положении и периодически повторял: "Надо же было так вляпаться, сука". Если бы не глупая улыбка на лице хозяина, Гриша решил бы, что у него такая же болезнь, которая иногда нападала на Славу, но улыбка была. Кстати, было бы здорово, если бы и Слава улыбался, а не болел: от запаха тоски у кота чесался нос и пропадал аппетит. Наверняка в хозяйской улыбке был как-то замешан их Ваня, еще один милый, но не очень смышленый человек, которого они с хозяином очень уж ждали в гости. И ничего, что не смышленый, Гриша привык, что все главные проблемы приходится решать самому. Такая уж участь котов.