Пейзаж "Туссент в красных тонах"

      Утро началось довольно внезапно и странно. Фирина резко села на кровати, чувствуя на себе чей-то взгляд. Было довольно глупо ожидать увидеть в своей пустой комнате кого-либо, кроме неё самой. Единственное, что насторожило, так это улетающий ворон за окном. Как-то непривычно видеть этих птиц здесь. М-да, уже и птицы настораживают, а ведь это только начало дня.       Босые ноги коснулись мягкого ковра. Девушка лениво потянулась и всё же встала. Не успела она и халат накинуть, как раздался резкий стук в дверь и в спальню заглянула русая девушка — служанка самой художницы. Алька была человеком крайне приятным, умеющим к себе располагать, да и к тому же вкусно готовила. Лишний раз работать не мешала. — Доброе утро, госпожа. — Она чуть склонила голову, а после перешла с подобного рода официоза на более выразительную речь: — Там мальчик с письмом пришёл, но мне письмо не захотел отдавать! Говорит, мол, лично в руки тётенька велела передать. Ну, я вот и подумала, что лучше бы вас разбудить.       Фирина, ещё не отошедшая ото сна, улыбнулась и сказала девушке лишний раз не переживать насчёт этого, уж больно у той вид встревоженный. Когда Алька со спокойной душой ушла на кухню, потерявшая остатки пут Морфея быстро накинула найденную в шкафу одежду и спустилась вниз. Мальчик деловито стоял у порога и, увидев художницу, протянул заветную бумажку. — Я уже заждался! Это вам.       Выглядел он вполне типично для того, кто занимается подобным заработком. Худенький, в потрёпанной одежде, всё как везде. В награду за проделанную работу мальчишка получил пару звонких момент и тут же улетел разносить письма другим людям.       Закрывая дверь, девушка отметила довольно солнечную погоду и многолюдность. Если память не подводила, то сегодня должна быть ярмарка. В последнее время Фирина начала замечать за собой некоторую тоску, мешавшую творить. Те дни, когда даже самые быстрые наброски кажутся нелепыми, а к кистям и притрагиваться не хочется. Стоило бы сходить развеяться и прикупить недостающих красок...       Ах, да, письмо. Стоило его развернуть, как стало сразу понятно, что оно от Орианы. Этот аккуратный почерк всегда легко узнавался. «Дорогая пташка, Спешу сообщить, что один мой не самый общительный друг всё ж решился на написание портрета. Конечно, про время сеансов он и слушать не пожелал, но искренне надеюсь, твоё любимое чувство спонтанности никуда не делось и большой проблемой это не станет. Сумму переведу на твой счёт в банке, как и всегда. Ориана       Кажется, и впрямь лучше купить краски сегодня, в противном случае можно попасть в неловкую ситуацию. С кухни пошёл приятный ароматный запах чего-то съестного. Надо бы поторопиться. Художница быстро поднялась по лестнице и зашла назад к себе в комнату. Письмо оставлено на столе, а вместо странноватой туники (откуда она вообще взялась?!) было надето простое платье цвета оливы с рыжим пояском и туфли примерно таких же цветов. На самом деле Фирина не могла похвастаться огромным гардеробом, но имеющихся вещей ей хватало более чем. Волосы она не любила заплетать и раньше, а теперь, когда они даже до плеч не достают, всё намного проще.       Внизу уже ждала вкусная еда, что не могло не радовать. Алька немного суетилась и жаловалась, что на рынке опять несвежая рыба и молоко там разбавляют. Слушательница понимающе кивала головой, не забывая про горячий омлет с овощами.       Когда девушка уже уходила, она наспех закинула в наплечную кожаную сумку небольшой кошель с деньгами. С какой-то странной лёгкостью был покинут дом. На улице стало уже слишком солнечно. Хотя, встань она на пару часов раньше, не была бы вынуждена идти в такое время. Северянку эти края немного отталкивали излишним количеством света, но она уже привыкла. Хотя, в разгар лета предпочтительнее было не выходить, если не хочешь превратиться из бледной немощи в обгорелые останки.       Повернуть направо и до конца улицы. Кажется, вот уже и пришла, если смотреть на количество людей, а их тут было хоть отбавляй. Пара дворяночек, крестьянская ребятня, трудяги, нищие, купцы и стража, внимательно за всеми следившая. Прилавки пестрели разнообразными товарами и яркостью красок этих вещей, привлекающих самый разный люд. Вон там, если её не обмануло зрение, проскочили несколько офирцев, а ещё через пару лавок выбирала что-то темнокожая женщина из Заррикании. Северян почти нет. Логично, учитывая войну с Нильфгаардом, даже учитывая отношение к происходящему в Туссенте.       Хороший день для ярмарки, ведь погода просто чудесна, а проезд в Винный край открыт только недавно, несмотря не слишком снежную зиму. Неспешно прогуливаясь по торговым рядам, нельзя отказать себе в покупке пары сладостей и большого платка с цветочным орнаментом. Да, немного безвкусно и не по сезону, но запретить себе было сложно, особенно, когда в кармане есть лишние звонкие монеты.       Но всё же, Фирина не являлась большим любителем долго задерживаться среди шумной толпы, поэтому она направилась к одному старому знакомому. Рядом с торговцем тканями сидел мужчина в возрасте, а на прилавке у него лежали различные инструменты. Увидев художницу, он расплылся в улыбке. — Так я и знал, что сегодня нагрянешь. — Ты всегда всё знаешь, Марк. — Зная любовь мастера к долгим разговорам, она решила не тянуть. — У тебя есть алая и индиго? — Да, как в прошлый раз и просила, я отложил их. — Из видавшего виды ящика, руки торговца извлекли пару баночек краски и протянули девушке, которая в свою очередь отдала нужную сумму. — Что-то ещё? — Нет, ничего. Спасибо. — После этих слов Фирина удалилась, надеясь прийти домой до начала сумерек, ведь при свечах писать не хотелось совсем.       Пытаясь наконец покинуть ярмарку, она то и дело засматривалась на уличных артистов и колоритных жителей Боклера. А у одной из смотровых площадок залюбовалась видом причудливо-красочных крыш города. Дивное место.       Как-то даже незаметно уже показался привычный дом. Внутри, как и всегда, тихо, только шаги Альки слышны где-то в комнатах слева. Приятно знать, что ты не один. — Я пришла, — спокойно прокомментировала девушка, дабы никого не напугать, учитывая её привычку тихо ходить.       В ответ раздался невнятный грохот и приветствие от лица служанки. Всё как всегда.       Пара ступенек скрипнула, а в спальне оказалась аккуратно заправлена постель. «Порядок — это всегда хорошо», — часто повторяла матушка Фирины. Дочь запомнила эту простую истину, но зачастую забывала её воплощать в жизнь. Сумку она повесила на спинку стула, предварительно вытащив краски, ведь их следует занести в другую комнату.       В коридоре второго этажа тоже тихо, надо бы потом свечи в канделябрах зажечь, а то так и навернуться недолго. Ещё бы спички до темноты найти…       Во всех этих раздумьях девушка плавно открыла дверь мастерской и также плавно чуть не упала в обморок. К сожалению, этому приёму высокородных дам ей так и не удалось научиться, а ведь пригодился бы. Особенно сейчас, когда рядом с окном сидел какой-то человек. Силуэт его был виден совсем нечётко, ведь в глаза светило яркое солнце, готовящееся уплыть за горизонт. Как бы то не было, здесь никто не должен находиться. Стоило ли говорить, что художница оказалась напугана? Ноги подкашивались, а рука искала что-нибудь тяжёлое. Параллельно с этим девица пыталась пятиться в сторону выхода. — Кто вы?! — голос предательски дрожал, а его обладательница чувствовала себя жалко. — Хм… Я думал, ты уже получила письмо от Орианы.       О, Боги! Этот голос невозможно не узнать!.. Сомнений нет, это тот самый мрачный мужчина, что был теперь её вынужденным клиентом. Фирина успокоилась, но не слишком сильно. В душе всё еще таилась тревога, а сердце бешено колотилось.       Она поставила краски на полку и села в кресло напротив. — Вам кто-нибудь говорил, что подобные действия пугают людей? — девушка тяжело вздохнула. — Вас это пугает? — в его хрипловатом низком голосе звучало удивление. — «Вас»? — продолжила хозяйка дома, но через мгновение поняла бессмысленность своего вопроса и смутилась. — Не важно. Что вы здесь делаете? И как вошли? Алька бы меня предупредила о гостях.       Теперь, когда она могла его лучше рассмотреть, он казался совсем другим, но явно не менее таинственным. Нежданный гость приподнял одну бровь, всё ж оставаясь не слишком эмоциональным. Эретайн был спокоен и это выражалась во всём, что являлось странным для человека, вломившегося в чужой дом. — Просто вошёл. — Даже плечами не повёл её собеседник, после немногословного ответа. — Так ты начнёшь рисовать, или я могу идти?