Ты у меня внутри, ты часть меня.

Они с Артуром не разговаривали почти неделю. Они, конечно же, виделись в университете, - как-то так выходило, что в бесконечно огромном кампусе им всегда удавалось встретиться друг с другом, просто невероятно. Но каждый раз, когда их взгляды встречались, Мерлин отводил глаза. Он не хотел разговаривать, пока Артур хотя бы не извинится перед ним. На самом деле, он считал, что заслуживает какого-то знака, который показал бы, что Артур понимает жестокость того своего жеста. Знака, а не просто сообщения по смс. Но Артур даже не звонил. Может, было по-детски требовать от него всего этого? — Мерлин, что с тобой? Вот уже неделю ты какой-то... странный. Он повернулся к Фрейе. Они стояли перед аудиторией 2В, ожидая, когда придет профессор Моргауза. На самом деле, студенты не обязаны были ждать профессора, перед тем, как войти в класс, но Моргауза была в этом вопросе особенно восприимчива. Похоже, она боялась, что кто-то украдет материалы из лаборатории. И хотя в каждом уголке университета были установлены камеры видеонаблюдения, она, казалось, игнорировала их и совершенно им не доверяла. Мерлин считал, что на самом деле она просто помешана на власти и контроле. — Мерлин! — Прости, я задумался. — Я знаю, ты все время отвлекаешься. Это как-то связано с тем, что Артур больше не приходит обедать с нами во время перерыва? Вы что, поссорились? — Забудь, Фрейя, я действительно не хочу об этом говорить. Это слишком сложно. — Может, все же стоит с кем-то поговорить обо всем. Фрейя была права, он это знал. Но о чем говорить? У Мерлина уже были ответы на все вопросы. Внезапно по коридору разнесся стук каблуков, и из-за угла появилась Моргауза. Она, как всегда, была холодной, недоступной и совершенной в своем фирменном пальто и с ярко-красной помадой. Она пробиралась между студентов с выражением характерного для нее недовольства и раздражения на лице. — Почему вы все еще здесь? Пошевеливайтесь и входите. Обычная история. Моргауза хотела, чтобы все дожидались ее, а потом жаловалась, что они до сих пор не в классе. Мерлин и Фрейя выстроились позади остальных студентов, а потом вошли и сели за столом в первом ряду. Моргауза сняла пальто и, зловеще посмотрев на них, сказала самым суровым голосом: — На последнем уроке мы говорили о полимерах и оптических изомерах. Начнем с формул термореактивных полимеров, — она обратилась к доске, чтобы найти написанные накануне формулы. Моргауза умела вызвать такой страх среди преподавательского состава, что никто из профессоров не осмеливался стереть то, что она написала, все просто переворачивали доску и использовали другую сторону. — Полиуретаны, макромолекула которых содержит незамещённую или замещённую уретановую... Что? А это еще что за дерь... Она замолчала и на несколько шагов отошла от доски. На поверхности не было больше никаких формул, а был короткий текст, написанный твердой рукой, очень решительно и крупно. «Я не уверен, что ты во мне, или что я в тебе и владею тобой. По крайней мере, не хочу тобой владеть. Мне кажется, мы оба находимся сейчас внутри совсем другого существа, которое сами же и создали. Оно называется "мы"». Некоторые из студентов начали хихикать, Мерлин и Фрейя в том числе. — Кто придумал эту глупую шутку? — Моргана хлопнула руками по столу, глядя на них. — Думаете, это смешно? Мы в университетской аудитории! — Профессор, но это признание в любви! — Меня это не интересует! Тут уже все засмеялись. А Моргауза, покраснев, начала яростно стирать надпись. Мерлин подумал, что уже где-то слышал эту фразу. Она из какой-то книги? — Вроде, это из фильма, — Фрейя, казалось, тоже пыталась вспомнить. — Да, точно, я слышала это в фильме. Тот, с Клинтом Иствудом и Мерил Стрип, как же он назывался... Фраза из фильма. Мерлин почувствовал, как сердце забилось быстрее. Может, это просто совпадение? Но нет, представить, что ... И все же. В кармане завибрировал телефон. Отправитель: Артур Дата: 11/12/20 ** Время: 09:14 am «Мосты округа Мэдисон», 1995 год Мерлин чуть со стула не свалился. — Мерлин, что там? — Ничего, — но он не мог скрыть улыбку, которая против воли расцветала на лице. Он спрятал телефон под стол, чтобы Моргауза ничего не заметила. Неподходящий был момент, чтобы привлекать ее внимание и дурное настроение. Артур... Артур, этот идиот! Дата: 11/12/20 ** Время: 09.15 am Только у тебя могла появиться такая идиотская идея. Моргауза богохульствует уже несколько минут От: Артур Дата: 11/12/20 ** Время: 09.15 am Но это имело эффект? Дата: 11/12/20 ** Время: 09.15 am Считаешь, так легко простить? От: Артур Дата: 11/12/20 ** Время: 09:16 am Я же не посвятил тебе цитату из Мулен Руж. Дата: 11/12/20 ** Время: 09:16 am Эй, я плакал, как фонтан, в конце этого фильма! От: Артур Дата: 11/12/20 ** Время: 09:17 am Я не сомневался, Мерлин. Дата: 11/12/20 ** Время: 09:17 am Заткнись. — Мерлин! — Фрейя толкнула его локтем в бок. — Прекрати улыбаться, как дебил! Моргауза закончила копировать вчерашние формулы, переписывай! А позже тебе придется все мне объяснить. Хотя подозреваю, что на этот раз я ничего не пойму. — Ты себя недооцениваешь, Фрейя. Мерлин начал убирать телефон в карман, но остановился. Сегодня он был свободен целый день, Аредиан дал ему отгул, чтобы в следующие недели он побольше поработал свехурочно. Дата: 11/12/20 ** Время: 09:20 am Ты сегодня свободен? Мы должны поговорить о том вечере, я думаю. Встретимся? Отправитель: Артур Дата: 11/12/20 ** Время: 09:22 am Да, но не сегодня. У меня кое-какие обязательства. Может, завтра? Приду к тебе на работу? Мерлин вздохнул. В конце концов, день начался довольно хорошо, разве нет? Он попытался заставить себя не думать. Дата: 11/12/20 ** Время: 09:22 am Хорошо. Поговорим позже. Он мог воспользоваться этим днем, чтобы купить побольше рождественских подарков. — Мерлин! — Все, все. Он убрал телефон и сосредоточился, - по крайней мере, попытался сосредоточиться,- на лекции. Эх, если бы только он сделал снимок той записи на доске, прежде чем Моргауза стерла ее! В тот день центр города возле Замка был переполнен. На улицах царила типичная предрождественская атмосфера, которая побуждала любого, даже самого мрачного человека, готовиться праздновать рождество. Каждый раз, когда двери магазинов открывались, до слуха доносились веселые праздничные песни. А запахи! Казалось, на каждом углу стояли киоски с жареными каштанами, яблоками в карамели, кунжутными кексами, блинчиками с шоколадом и сахарной ватой. До рождества было еще тринадцать дней, а все уже волновались и хлопотали. Мерлин чувствовал себя слегка потерянным посреди всего этого радостного смятения. В Нижнем городе атмосфера была более... скромной. Люди там тоже собирались праздновать Рождество, но стесненные экономические условия не давали большинству воплотить всех их намерений. Даже простой обмен подарками для многих семей был роскошью. Мерлин подумал о своей матери в Эалдоре. Ему удалось вырвать у Аредиана разрешение не работать 25 декабря, он сможет поехать рано утром к матери, провести день с ней, и к ночи вернуться назад, в Камелот. Кто знает, как Артур и Моргана проводят Рождество... Утер не казался ему человеком, привыкшим праздновать веселые семейные праздники, подобные этому. Скорее уж наоборот. Мерлин продолжал идти вперед, без какой-то определенной цели, размышляя о том, что купить для Уилла, когда оказался у книжного магазина, в котором они были с Артуром неделей раньше. Он остановился перед витриной. Людей в магазине было мало. Мерлин постоял нерешительно несколько секунд, а потом поддался импульсу: вошел и направился к секции кинематографии. Книга Тарковского лежала на том же самом месте — не так уж много людей хотели покупать подобные книги. — Мерлин! Не успел он обернуться, как очутился в крепких объятиях. — Как здорово встретить тебя! Почему ты не отвечал на мои сообщения? — Гвен! Они стояли посреди коридора и радостно смотрели друг на друга. Гвен была великолепна, она казалась восторженной и счастливой. Давно он ее такой не видел. Чудеса любви… — Гвен, ты просто сияешь. Она слегка покраснела. — Ох, Мерлин, так много всего произошло с тех пор, как мы виделись в последний раз! Может, мне стоило бы подождать, прежде чем рассказывать, но я так счастлива, хотя, может, не надо пока говорить, вдруг мы потом передумаем, и тогда окажется, что я сказала неправду, но ты и я, мы же всегда рассказывали друг другу все, так что... Казалось, этот поток слов будет бесконечным. Мерлин засмеялся и закрыл ей рот рукой. — Господи, Гвен, подожди, сделай вдох и расслабься. Что ты хотела мне сказать? — Ланселот предложил мне переехать к нему! — Ух ты! Это же здорово! Они снова обнялись, и Мерлин, несмотря на легкую зависть того, кто и сам был влюблен, все же по-настоящему порадовался за подругу. — Что ты об этом думаешь, Мерлин? Жить в Замке, мне кажется, будто это сон. Он погладил ее по щеке. Что ж, хотя бы она сделала это, а Ланселот... Ну, Ланс всегда был рыцарем, во всех отношениях. — Предлагаю отпраздновать. — Ох, я не могу, — опомнилась Гвен. — Ланс сегодня устраивает ужин в своем доме, но... — ее глаза просветлели. — Почему бы тебе тоже не пойти? Давай, сделаем всем сюрприз! Ты перестал с нами встречаться, и каждый раз, когда тебя звали, не хотел приезжать, так что сегодня ребята будут рады! Мерлин почувствовал себя виноватым: действительно, с тех пор, как он начал встречаться с Артуром, он больше практически не появлялся в их компании, предпочитая избегать вопросов, и главное — стараясь не оказаться там вместе с Артуром, тот бы просто в комок нервов превратился. Мерлин, зная это, не хотел создавать им обоим трудностей. — Ну ладно, давай загляну к вам. Ненадолго, только повидать всех. — Ура! — Гвен с энтузиазмом захлопала в ладоши. — Моргана-то как обрадуется! Ты уже купил все, что хотел? Мы могли бы зайти в пекарню на углу, взять чего-нибудь к ужину. Ой, а это что? Мерлин попытался скрыть книгу, но подруга оказалась быстрее, и взяла ее в руки. — Тарковский? Это что, режиссер? Заинтересовались кино, господин химик? — Да нет... Это просто подарок. Видимо, он покраснел, потому что взгляд Гвен стал очень лукавым. — Ах, пода-а-а-рок... И для кого же? — Брось, я не скажу об этом ни слова. Клянусь, — и, забрав у Гвен книгу и не слушая ее шутливых протестов, Мерлин пошел к кассе. Потом они заглянули в знаменитый кондитерский магазин возле дома Ланселота. Мерлин чувствовал себя счастливым. Он не разговаривал с Гвен несколько месяцев, и только сейчас понял, сколь многое ему пришлось бросить, чтобы оставаться рядом с Артуром. Что ж, возможно, ему удастся убедить Артура хоть иногда проводить время вместе со всеми, с их группой. В конце концов, разве они не друзья? И потом, даже если бы ребята и узнали, что Мерлин с Артуром вместе, они наверняка не были бы против, наоборот, Мерлин был убежден, что они без проблем примут ориентацию Артура. С этими мыслями он, наконец, вошел в дом, где жил Ланс. Швейцар на входе проверил по внутренней связи, действительно ли Ланселот их ждал, и лишь потом с холодной улыбкой указал им на лифт. — Он каждый раз так делает? — Мерлин со вздохом прислонился к стене лифта. Они с Гвен хихикнули, смущенные, глядя в глаза друг другу. В Нижнем городе таких мер предосторожности не было. Как не было и швейцаров, и роскошных небоскребов, честно говоря. — Да, Джордж ужасен. Ланс всегда говорит, чтобы я не давала ему запугивать себя, но ты видел, как он это делает. — Ничего, вот когда ты станешь миссис Дю Буа, он изменит свое отношение, увидишь, — сказал Мерлин и подмигнул. Гвен покраснела и толкнула его, смеясь. Когда на восемьдесят восьмом —о, Господи! — этаже они вышли, наконец, из лифта и постучали в дверь Ланселота, Мерлин почувствовал легкое волнение, даже сам не зная, почему. Ланселот открыл дверь, на миг замер, удивившись тому, что видит Мерлина, а потом крепко его обнял. — Какой приятный сюрприз! Как дела? Мерлин тоже, в свою очередь, обнял его, и сказал, что и он скучал по Лансу. — Мы встретились в книжном магазине, представляешь? Разве это не удивительно? — Гвен подошла к нему и поцеловала. — Остальные будут рады тебя видеть, все уже здесь. Мы как раз решали, что заказать. Предупреждаю, Моргана хочет мексиканскую кухню! — Ага, только потому, что Артур ненавидит ее. Артур? Мерлин снял пальто и проследовал за парочкой в гостиную. Оттуда доносились голоса, шум болтовни, и когда они вошли, раздались возгласы удивления. — Мерлин! Первым, кого он увидел, был Персиваль, сидевший в кресле у двери. Потом Леон улыбнулся ему и обнял его, Оуэн с Эваном махнули рукой. И, наконец , взгляд Мерлина упал на диван, стоявший неподалеку. Позже он часто вспоминал этот миг. Но в тот момент, словно в змедленной съемке, он узнал туфли Артура, его длинные ноги, грудь, руки. Долгий, нескончаемый взгляд, который безостановочно двигался по его фигуре, признавая каждую черточку, каждую часть тела, которую Мерлин любил эти месяцы. Артур сидел на черном кожаном диване. Вивиан, скрестив ноги, устроилась у него на коленях и прислонилась головой к его плечу. Она наблюдала за тем, как Артур писал кому-то сообщение, и они оба так внимательно смотрели в телефон, что сразу и не заметили вошедших. Когда Мерлин был ребенком, лет, может, десяти, он поспорил с Уиллом, что сможет залезть на самую верхушку большого клена у дома миссис Кинси. Мерлин всегда был немного глуп, особенно когда спорил с Уиллом, поэтому принял вызов, не думая ни о чем. Первые несколько минут все было в порядке, он был даже возбужден той легкостью, с какой продвигался вверх, ветка за веткой. Он был белкой, мог забраться куда угодно, и он достигнет этой вершины, и Уиллу придется забрать назад все свои идиотские шутки. И когда под ногами что-то хрустнуло, Мерлин, еще не понимая, что случилось, почувствовал, что висит в пустоте, в вакууме, без опоры, болтая ногами, изо всех сил вцепившись руками в тонкую ветку над головой. Он слышал, как Уилл и другие дети внизу кричали, как сумасшедшие, не понимал — что произошло? Все же шло хорошо, разве он не был, как белка? А потом он упал. И вот теперь, именно в этот момент в гостиной, он почувствовал точно то же самое — как он висит на ветке. Ощутил пустоту под ногами, и почувствовал, что падает. Только на этот раз он сломает не только ногу. — Мерлин! Как здорово, что ты пришел! — Леон обнял его, а он попытался придать рукам хоть немного силы, чтобы обнять его в ответ, но почувствовал себя бесплотным. Он уже упал и, неподвижный, лежал на земле. Персиваль тоже выбрался из кресла, подошел к нему и похлопал по спине. — Мы все спрашивали, что же с тобой случилось. Мерлин попытался улыбнуться, но знал, что на лице у него только растерянная гримаса. Он в отчаянии посмотрел на Гвен, ища помощи, любого способа выбраться отсюда, но та казалась такой счастливой. — Думаю, Мерлин нашел кого-то, с кем проводит время, — она улыбалась, лукаво глядя на него. Господи, если бы только он мог заставить ее исчезнуть в этот момент, если бы сам мог исчезнуть из этих четырех стен, из Замка, с Земли. — Давай, Мерлин, садись! — Замолчите все! Мерлин, я требую, чтобы ты рассказал нам все, я имею в виду, об этом таинственном человеке, — это Моргана вышла из кухни и присоединилась к остальным. Она подошла к нему и взяла его под руку. Красивая, как всегда, великолепная. Все засмеялись, а он просто хотел уйти. — Если думаешь, что сможешь спастись от Морганы, то ошибаешься. Ты попался, Мерлин, — Леон снисходительно похлопал его по плечу. — По-моему, это очень интересный человек, потому что Мерлин дарит ему книгу об авторском кино, — Гвен смотрела на него, улыбаясь, и хотя сейчас она особенно мила, Мерлин ненавидел ее в этот момент. Он действительно ненавидел ее, хоть она этого и не заслуживала. — О кино? — Моргана вопросительно посмотрела на него, а он боялся встретиться с ней глазами. — Да, как там она называется, Мерлин? Тар... Тарки что-то. Ланселот засмеялся. — Тарковский. Это имя режиссера, Гвен, — он подошел к ней и обнял, улыбаясь. Может ли быть хуже? Может ли быть что-то еще хуже? Мерлин освободился от руки Морганы и улыбнулся: — Ребята, я рад, что немного поднял вам настроение, но мне действительно нужно идти. Я заглянул, только чтобы поздороваться с вами. — Но как же так, Мерлин? — Гвен оставила Ланселота и подошла к нему. — Ты же говорил, что сможешь немного побыть! Мы же только что пришли! — Вы тут все парочками, и мне было бы не по себе. Да и потом, я забыл, что обещал Фрейе зайти к ней, надо отнести ей записи с сегодняшнего урока. Она недавно прислала мне сообщение. — Да ладно тебе, Мерлин! Если хочешь, мы позовем Гавейна, — Ланселот тоже подошел к нему и смотрел на него очень доброжелательно. — Кстати, Гавейна тоже не было видно в последнее время. — Он уже несколько недель работает в офисе у своего отца, — Моргана продолжала смотреть на Мерлина, и он знал, что она все поняла, знал, что она действительно не похожа на других. Моргана всегда понимала, что происходит вокруг нее. Всегда. — Нет, ребята, мне действительно нужно идти. — Да подожди же, Мерлин! Артур, ты чего молчишь? Скажи тоже что-нибудь! Все повернулись к нему и Вивиан, и только теперь поняли, что эти двое единственные остались сидеть. Вивиан расположилась на бедрах Артура и продолжала болтать по телефону, совершенно не замечая того, что происходит в комнате. У Мерлина, наконец, хватило смелости взглянуть Артуру в лицо. Тот был бледен, и когда их глаза встретились, Мерлина захлестнуло чувство неловкости. И стыда. Он почувствовал, что задыхается. Все было так больно и унизительно. Он должен немедленно уйти отсюда. Увидев, что Артур уже открывает рот, чтобы что-то сказать, Мерлин поспешил его прервать: — Ребята, мне и правда надо идти. Может, потом увидимся на Рождество? Не беспокойся, Ланселот, я найду дверь. Он просто хотел уйти. Быстро обнял Гвен и Ланса, поднял руку, прощаясь с остальными, и быстро пошел к выходу. Уже открывая дверь, почувствовал, как его потянули за рукав, обернулся — Моргана смотрела на него самым пронзительным и печальным взглядом, какой он когда-либо видел. Она все понимала, как всегда. — Мерлин. Боже мой, Мерлин. Я должна была догадаться, должна была... Мерлин чувствовал, как остатки его самообладания рушатся. Эта жалость стерла даже ту натянутую улыбку, которая держалась, как приклеенная, на его лице. — Забудь, Моргана. Если скажешь хоть слово Гвен или кому-нибудь другому, клянусь, я до конца жизни не буду с тобой разговаривать. — Я ему яйца оторву. — Делай, что хочешь, меня это больше не касается. Он бросил на нее последний взгляд и наконец-то вышел из квартиры, книга Тарковского осталась забытой на полу прихожей. Спуск в лифте через все эти 88 этажей казался бесконечным. Когда Мерлин, наконец, вышел из небоскреба на улицу, то чувствовал себя постаревшим на десяток лет. Он часто представлял себе этот момент. Анализировал все возможные варианты, все эмоции, которые испытал бы, все слова, которые выплюнул бы Артуру... но теперь все было совершенно по-другому. Все, что он сейчас чувствовал — это пустоту и боль, и они были невыносимы. И мысль о том, что все это было настолько предсказуемо, настолько очевидно, заставляла его чувствовать себя еще хуже. Он наклонился и попытался набрать воздуха в легкие. Дыши. Дыши. Дыши. Но этот приказ казался невыполнимым. Немыслимым. Мерлин вытер мокрые щеки. Он ненавидел себя. Он достал телефон и отправил Гавейну сообщение. Нужно было только устранить последнее сомнение, жестокую мысль, которая неумолимо проникала в его сознание. Мерлин предупредил Гавейна, что собирается зайти к нему, и быстрым шагом направился в сторону его дома: можно было, конечно, поехать на метро, но сейчас Мерлин нуждался в том, чтобы пройтись. Воздух, казалось, душил его, и он представить не мог, каково сейчас было бы оказаться в нескольких метрах под землей. Подойдя к двери Гавейна, он постарался успокоиться. Гавейн сразу же ему открыл. — Мерлин... — он собирался сказать что-то еще, но, очевидно, лицо Мерлина ясно выражало его состояние. Обогнув его, Мерлин без церемоний вошел в дом. Гавейн вздохнул, закрыв за ним дверь, потом оба сели на диван. — Что случилось, Мерлин? — Почему ты не у Ланселота? Он повернулся, чтобы посмотреть на Гавейна, и тот отвел взгляд. Потом попытался язвительно улыбнуться, но получилось плохо, вышла какая-то кривая ухмылка. — Сначала я работал, а потом... не хотел с ними оставаться. — Почему? Мерлин чувствовал, что дрожит. Гавейн посмотрел на него почти с мольбой. — Ты знаешь, почему. Мы с Артуром почти не разговариваем. Я не могу видеть его и... Они помолчали, глядя друг на друга. Потом Мерлин закрыл глаза. — Артур... он никогда и не прекращал встречаться с ней, верно? — Да. Это негромкое слово было как пощечина. Все эти месяцы. Все эти месяцы лжи. — Ты знал... и ничего мне не сказал... — Мерлин вскочил с дивана. Руки тряслись, он пытался унять дрожь в руках, и не мог, словно уже перешел точку невозврата. Он чувствовал себя невероятно одиноким. Так люди чувствуют себя в пустыне, или в незнакомой толпе. Попытался дышать глубоко, но от этого только сильнее скрутило желудок. Его тошнило. — Ты все знал и ничего мне не сказал! Он никогда раньше не кричал, но сейчас просто не мог контролировать свой голос, как не мог и найти нужных слов. — А что, ты думаешь, я пытался сделать в тот день в пабе? Но ты не хотел слушать никаких причин, ничего не хотел слушать! — Если бы ты сказал мне о Вивиан. Если бы сказал, что эта сука... — Мерлин, клянусь! Я хотел рассказать тебе, давно хотел, но ты был таким счастливым, и я... — Мерлин увидел, что Гавейн приближается к нему, вытянув руки, и быстро уклонился. — Не подходи. Другие тоже знали, не так ли? Я был единственным идиотом, который... который... — Нет, Мерлин, подожди! Его тошнило от всего. От всего. Он вернулся в прихожую, схватил куртку и, игнорируя крики Гавейна, несущиеся вслед, выскочил из квартиры. Глупец, глупец, глупец. Если бы Мерлин мог одним ударом уничтожить всю свою жизнь до этого момента, он бы это сделал. Он был таким наивным. Его одурачили так грубо, унизили, как щенка. Игрушка в руках богатого и скучающего парня. Вероятно, Артур смеялся над ним с Вивиан... а может, и с Гавейном. С Гавейном, который казался таким искренним и... Он присел на корточки у обочины тротуара и его вырвало. Крекерами, съеденными недавно, вишневыми конфетами и собственной наивностью.