Ее зовут Грейнджер

Утро пятницы начинается со слов: — Мисс Грейнджер, с вами всё хорошо? Да, до этого меня никто не видел, а вот прогулять любимое Зельеварение я точно не могла, так что пришлось идти. Вот сейчас на меня все таращатся крайне удивленно. Честно говоря, я опасалась, что меня выловят раньше и заставят… ну, отрастить. Тут же я могу попытаться доказать, что сделала всё правильно — всё же Снейп адекватный мужик, чего не скажешь о нашем декане. Нет, она, конечно, точно не мужик, но и адекватной ее назвать нельзя. А вот старой маразматичкой, которая думает, что может подвергать опасности первокурсников, пуская их на поле… Ну, это я Гарри в лицо выдала, а потом еще и добавила, что с головой он точно не дружит и выбила у него обещание надеть всю возможную защиту. — Но я же ловец, — начал было юлить он. — Я должен быть быстрым. — Ты будешь не ловцом, а инвалидом, если тебе бладжер по голове хорошенько врежет, — сообщила я. И со мной даже согласились. Потом мы сидели с Поттером и взрослыми игроками в квиддич и придумывали, как сделать так, чтобы Поттер не убился, упав с метлы. Додумались до чар, похожих на аналог резинки для варежки — то бишь упасть Гарри с метлы упадет, но далеко не улетит. А потом я вспомнила про хоккей и начала спрашивать про защиту — на руки, на ноги, на голову, да и гульфик бы не помешал. Это засекла наша деканша, покраснела, когда я объяснила, что отбивать всё самое дорогое в таком возрасте не есть хорошо, и назвала меня неприличной особой, а потом еще и родителям настучала. Впрочем, у Грейнджер родители были адекватными, так что… — Мисс Грейнджер, вы меня слышите? — уточняет Снейп. — Да, — улыбаюсь я радостно. — Со мной всё хорошо! И я даже сеточку для волос нашла! И перчатки! Они латексные, у меня есть огромная коробка с ними!.. Могу поделиться. Надо? — Не стоит, — хмурится профессор, — но… Мисс Грейнджер, я спрашивал не про сеточку, а про то, что под ней. — Вы не представляете, насколько это удобно! — радостно сообщаю я. Анджелина, которая не рисковала выступать против МакГоногалл, но прекрасно понимала, что та откровенно экономит на защите команды, поддержала мой протест и сделала мне стрижку под мальчика. Родители Гермионы, считавшие, что подросток вправе выразить свой протест в той форме, в которой он того пожелает, прислали брюки. Так что — слава кому-то там! — я была в брюках, у меня были короткие и совершенно не спутанные волосы. И да, девушки седьмого курса Гриффиндор, которые в итоге помогали выравнивать стрижку, считали это крайне неприличным. А я что? А мне было хорошо. — Представляю, — хмыкает Снейп. — Надеюсь, вы уничтожили свои остриженные волосы? — Разумеется, — киваю я. — Меня уже просветили, что можно сотворить с оброненными волосами. Но спасибо за ваше внимание, профессор Снейп. Мне крайне важно ваше одобрение. И я понимаю, — чуть-чуть надрыва в голос, — что вы просто хороший педагог, но мне всё равно приятно, что вы проявили обо мне заботу! О как! Снейп нахмурился, посмотрел на меня, но спустил на тормозах. А вот за обедом МакГоногалл попыталась утащить меня в Больничное Крыло, чтобы отрастить волосы и поговорить о традициях и школьных правилах. Я громко говорила о том, что в Уставе школы нигде не сказано, что девочки не могут носить мужскую школьную форму, всячески стопорила ее, не давала схватить меня за руку, а на: — Двадцать баллов с Гриффиндора! — в исполнении шокированной своими же словами деканши, неожиданно услышала: — И тридцать баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер. На Снейпа уставились все, а тот усмехнулся неприятно и добавил, глядя в лицо МакГоногалл: — За храбрость. А. Понятно. Тут свои разборки. Кто тут хотел не высовываться?.. Ну… В общем, кажется, я вляпалась в этот мир, и мне еще влетит за это пренебрежение традициями, но… Но брюки мне оставили, а волосы спокойно отрастают сами.