Complex Desire

Год спустя. Ресторан переполнен, как и обычно субботним вечером. Множество глаз смотрят на нее, как всегда, когда она выходит в свет; особенно с ним. Люциус и Нарцисса Малфой всегда были восхитительной парой. В ранние годы люди были очарованы их происхождением, богатством, амбициями Люциуса и красотой Нарциссы. Сейчас они все еще в восторге от ее красоты и забавляются над неудачами Люциуса и его падением. Было что-то омерзительное для Нарциссы в том, чтобы оказаться в центре внимания, выйдя из дома. Изнурительно всегда быть на виду. В течение многих лет она привыкла представлять идеальную версию чистокровной жены, и сейчас почти не замечает направленных на нее взглядов. Но сегодня вечером все по-другому. Взгляд одной пары глаз выделяется из моря зевак. Они не просто смотрят на нее. Она чувствует в этом взгляде такое напряжение, что ей становится неловко. Ее глаза покидают лицо мужа и скользят поверх толпы в поисках виновника, до тех пор, пока не находят его. Этот взгляд такой интенсивный, дерзкий, что у Нарциссы возникают проблемы с тем, чтобы держать себя в руках, прочитав его. Глаза ведьмы перемещаются от нее к ее мужу и обратно. Гермиона приподнимается бровь — едва заметно — и слегка наклоняет голову с чувством собственного достоинства. Ей точно известно, о чем она думает. Ее щеки покраснели от стыда. Ей стыдно, что его увидели рядом с ней и стыдно за сам тот факт, что она все еще с ним. Прошел год, а она все еще не прекратила этот брак. То, о чем сестра любит напоминать ей при каждом удобном случае. Девушка в обществе мужчины, в котором Нарцисса узнает главу Департамента магического правопорядка. Очевидно, деловая встреча. Он собирается подать в отставку в ближайшие пару месяцев и, по слухам, Гермиона Грейнджер займет его место, став самым молодым руководителем Департамента за всю историю Министерства. Взгляд Нарциссы сбивается, когда она чувствует руку мужа, поглаживающую ее кожу, пока с его губ срываются лживые, слащавые признания в любви. Она ненавидит эту необходимость публично проявлять привязанность, при каждом удобном случае, но этот брак для Люциуса — единственное, что у него осталось. Хотя его новый бизнес идет на удивление хорошо, его репутация в магическом сообществе, по-прежнему, ужасна. Идеальный образ их брака, на данный момент, единственное, что удерживает его от абсолютного падения в глазах общественности. Брака, который теперь существует лишь на бумаге. Они практически не проводят время вместе, исключая их публичные выходы, и полностью прекратили заниматься сексом несколько месяцев назад — единственный положительный момент в ее жизни. Она стала менее податливой, слишком сложной, и ему стало проще отправиться к проститутке, чем разбираться с ней. Они не связывались с Гермионой с той самой постыдной последней встречи, где она позволила себе слишком сильно раскрыться. Это подтвердило ее подозрения, что девушка никогда не имела ввиду ничего большего, чем секс или унижения. В противном случае, она пришла бы к ней, чтобы извиниться. По крайней мере, в своей мести ведьма не зашла так далеко, чтобы связаться с определенными людьми. Нарцисса не может сосчитать, сколько времени провела, листая дрожащими пальцами каждый новый номер «Ежедневного Пророка», в страхе, что ее тайна может быть раскрыта. Хотя она была рада тому, что Гермиона не пошла к Скиттер, это ее удивило. Это был бы последний удар, идеальная месть. Окончание их отношений вызвало в Нарциссе множество противоречивых эмоций, которые она не могла понять. Она чувствовала, будто сделала шаг назад. Конечно, она не скучает по унижениям, но скучает по той толике свободы, которая была вместе с этим. И почему-то скучает по Гермионе. Это чувство сложно понять, потому что, в конце концов, они даже не узнали друг друга по-настоящему. Иногда ей кажется, что она скучает по Гермионе именно из-за всех тех вещей, что не смогла узнать о ней, а теперь у нее больше не будет такой возможности. Конечно, они сталкивались друг с другом в Косом Переулке время от времени, и, хотя Нарцисса никогда не признается в этом, она следила за развитием ее карьеры в Министерстве через каждую статью в «Ежедневном Пророке», какую только могла найти. Когда их пути пересекались в одном из магазинов, Нарцисса быстро меняла направление, потому что понятия не имела, что сказать. На следующей неделе состоится прием в честь годовщины битвы за Хогвартс, и Люциус, Драко и она были приглашены. Вернее, Люциуса, конечно, никто не звал, но в приглашении было сказано, что она может взять кого-то с собой, и, естественно, именно муж будет ее спутником. Он говорил о мероприятии с таким волнением, будто это был его первый день учебы в школе. Он беспокоился, потому что надеялся наладить старые связи с чиновниками из Министерства, которые тоже будут там. Она беспокоилась, потому что там будет Гермиона. И на этот раз у нее будет возможности избежать встречи, ведь, конечно же, все члены Золотого Трио будут там, а мистер Поттер снова захочет перекинуться с ней парой слов, как и всегда, когда они пересекались. Ее действия в ту ужасную ночь, 4 года назад, произвели на него впечатление. Он любит подчеркнуть в разговоре, что она спасла ему жизнь. Она считает, что он преувеличивает. Ей никогда не нравилась его склонность к излишнему драматизму. Прежде, чем они разойдутся, он, как обычно, спросит о Драко. Оба мальчика — уже мужчины — не говорили с самого окончания войны, и, по-видимому, это тот шаг, который они не готовы сделать, но Поттер всегда следит за его благополучием через Нарциссу, что она находит как удивительным, так и трогательным. Она пыталась подготовить себя к этой обязательной небольшой беседе с Поттером во время празднования годовщины, ведь Гермиона, наверняка, тоже будет с ним. Сейчас же, когда она видит Гермиону, сидящую через несколько столов от нее, она понимает, что все ее попытки с треском провалились. Она старается не смотреть на нее, но каждые несколько минут ее взгляд, будто магнитом, притягивает к ведьме, и, всякий раз, когда это происходит, время будто замирает и становится трудно дышать. Нарциссе нужно сбросить это напряжение, и она, извинившись, направляется в дамскую комнату. К счастью, здесь пусто. Она опирается о раковину и прерывисто выдыхает. Она открывает кран и подставляет руки. Прохладная вода бежит по ее ладоням и запястьям, немного успокаивая. Нарцисса вздрагивает, когда дверь открывается и на пороге стоит она. Как в проклятом бульварном романе. Гермиона приветственно кивает ей, подходит ко второму зеркалу и начинает поправлять макияж. Время от времени она поглядывает на нее, чуть нахмурившись, заставляя ее замереть на месте с ладонями, опущенными под воду. Нарцисса закрывает кран и выпрямляется. Она ненавидит ощущать жалость к себе. — Вы будете на ежегодном праздновании на следующей неделе? — спрашивает Нарцисса. Это глупый, ненужный вопрос, ведь она уже знает ответ, но ей кажется, что надо что-то сказать, но поговорить о том, о чем ей действительно хочется, она не может. — Я не жду этого с нетерпением, но да, я там буду. Нарцисса улыбается: она вполне может представить, что такие крупные мероприятия вряд ли входят в топ лист ведьмы. Когда Гермиона расчесывает свои кудри, она произносит: — Итак, Вы тоже придете? Нарцисса кивает и вытирает руки серым полотенцем. — С вашим мужем? Вопрос сбивает ее с толку. — Конечно! — отвечает она самым уверенным своим тоном. — Конечно, — повторяет Гермиона с легкой улыбкой. Какое-то время она смотрит на нее, словно хочет сказать что-то еще, и Нарцисса внутренне готовится к оскорблениям, но этого не происходит. — Наслаждайтесь вашим вечером, Нарцисса, — говорит ведьма, положив руку ей на предплечье. Она резко выдыхает. Ее кожу покалывает там, где Гермиона коснулась ее, посылая импульсы прямо к сердцу, заставляя волоски на шее встать дыбом. Когда Гермиона выходит, она сползает вниз по стене, полностью разгромленная. Все куда хуже, чем она думала.

***

Красные губы, красные ногти, платье без бретелек с декольте, слишком низким, и вырезом, слишком высоким. Осталось около десяти минут до выхода, но Нарцисса все еще стоит, рассматривая свое отражение в зеркале. Это платье кажется ей слишком рискованным, ведь, на данный момент, ей совсем не хочется привлекать к себе внимание. С другой стороны, внимание ей обеспечено, не смотря ни на что, просто из-за того, кто она, поэтому, в итоге, она решила быть во всеоружии. В зеркале возникает еще одно отражение. Люциус постукивает пальцами по часам. — Я хорошо выгляжу? — шепчет она, заводя прядь волос за ухо. — Что нужно сделать, чтобы ты поняла, что всегда выглядишь безупречно? — качает он головой. Она пожимает плечами и отрывает глаза от зеркала. Взявшись за руки, они аппарируют. Хогвартс возвышается перед ними, величественный, как никогда. Бессчетное количество раз она, вот так, шла к этой огромной входной двери, и, тем не менее, все еще впечатлена. Она любит возвращаться сюда и предаваться воспоминаниям, связанным с ним. Они горькие, но, оглядываясь назад, она понимает, что, вероятно, ее время в Хогвартсе было самым счастливым. Когда они приближаются, она слышит голоса, доносящиеся из Большого Зала. Большинство гостей уже прибыло. Конечно, они с мужем аристократически припозднились. Никому не нужно выходить на сцену без зрителей. — Готова? — спрашивает Люциус и протягивает руку. Она кивает и кладет свою руку поверх его ладони, позволяя вести себя, как щенка. На ее лице возникает высокомерное выражение, и она уже готова к взглядам, которые обратятся на них после входа в Большой Зал. Она знает, что заставит большинство мужчин здесь превратиться в пускающих слюни собак, а их жен — в завистливых куриц. Люциус не тратит время зря, и завязывает разговор с первым же чиновником из Министерства, которого удается найти, а она превращается в дорогой аксессуар. Примерно спустя час небольших разговоров, у нее появляется пятиминутный перерыв, который она желает провести в одиночестве с большим бокалом огневиски. Она едва успевает взять стакан, когда видит, что Поттер приближается к ней, без сомнения, чтобы произнести свою обязательную благодарственную речь. Сзади него она видит Рональда Уизли, мрачного и смотрящего на нее с подозрением. Когда этот мальчишка повзрослеет? — Миссис Малфой, приятно видеть Вас здесь, — Поттер улыбается, и они пожимает друг другу руки. — Рада это слышать. Хотя, кажется, не все с этим согласны, — она усмехается, глядя на Рона, который теперь метает в нее кинжалы взглядом. — Что ж, простите его, — Поттер вздыхает. — Он иногда ведет себя совершенно по-детски. Вы имеете полное право быть здесь. Если бы не ваши действия в ту ночь, может быть, нам не пришлось бы сегодня праздновать. То, что Вы сделали… Началось, думает она, выпивая свой виски. Она знает, что он собирается сказать. Он говорит всегда одно и то же, только формулировка меняется. — Вот вы где! — знакомый голос заставляет ее вздрогнуть и повернуть голову так быстро, что шея начинает болеть. Нарцисса не заметила ее, потому что она подошла сзади, не оставив времени подготовиться, и теперь ее сердце быстро бьется, а тело застывает, когда она проходит мимо, так близко, почти касаясь. — Джинни повсюду тебя ищет. Думаю, тебе лучше пойти к ней, — говорит Гермиона. — О, конечно. Что ж, было приятно увидеть Вас, миссис Малфой, — произносит Поттер, снова махнув рукой. — Я тоже была рада встретиться, Поттер, — отвечает она и наблюдает, как он уходит, и на этот раз ей хочется, чтобы он остался, потому что Гермиона стоит сейчас прямо перед ней и, похоже, не собирается уходить. — Могу я предложить Вам еще один? — спрашивает она. Нарцисса не имеет ни малейшего представления, о чем она говорит, потому что единственное, что она может после появления Гермионы — будто в оцепенении, смотреть в ее бездонные, карие глаза. Ведьма указывает на ее пустой стакан, и вдруг она понимает, и видит, что у нее есть возможность выйти из этой ситуации. — Нет, спасибо. Я должна вернуться к Люциусу, — говорит она. — Какая досада. Я надеялась, что Вы задержитесь со мной хоть ненадолго. Есть кое-кто, кто хочет с Вами увидеться. Теперь ей стало интересно. С кем же, по мнению ведьмы, ей необходимо встретиться? — Что ж, хорошо, — она кивает Гермионе, прося проводить ее. Она следует за ведьмой из Большого Зала. Она испытывает неловкость, когда они поднимаются к одной из башен. Почему тот человек ожидает в таком месте? Или это все ложь, и ее никто не ждет? Может, Гермиона просто хочет повторить одну из их встреч, и, в этом случае, Нарцисса не знает, что чувствует по этому поводу. Ведьма замечает ее сопротивление. Она поворачивается к ней. — Я знаю, у Вас нет никаких оснований, но, пожалуйста, поверьте мне. Я не хочу причинить Вам вред. Нарцисса кивает, и они продолжают подниматься по лестнице. Оказавшись рядом с одним из балконов, она замирает, как вкопанная. Этого не может быть. Рука Гермиона ложиться на ее спину и подталкивает на балкон. — Когда я узнала, что вы знакомы, я не могла не пригласить ее, как моего «+1». Я сейчас уйду. Наслаждайтесь вечером, — говорит Гермиона и оставляет их одних. — Нарцисса, — приветствует ее ведьма и берет ее ладонь, чтобы поцеловать. Нарцисса резко выдыхает. Ее кожу покалывает, там, где губы женщины почти касаются ее, не целуя — она знает правила этикета. — Мадлен. Все еще абсолютный джентельмен, как я вижу. — Всегда. Как хорошо воспитанная аристократка, Мадлен начинает разговор, и они говорят ни о чем некоторое время. Нарцисса осведомляется о времени, проведенном во Франции, о карьере, о причинах возвращения в Англию. Женщина достаточно аккуратна, чтобы не задавать слишком много вопросов о жизни Нарциссы — в конце концов, они давно потеряли связь — и она ей за это благодарна. Мадлен, вероятно, и так может себе представить, что все совсем иначе, чем она надеялась в юности. Когда простые вопросы и ответы были озвучены, наступает тяжелая тишина, за которой должен последовать гораздо более сложный разговор. И Нарцисса не спешит нарушить это молчание. Хотя она никогда не уклонялась от конфронтации, она чувствует, что Мадлен должна сделать первый шаг и сказать, почему настояла на этой встрече. Спустя несколько глотков эльфийского вина и робких взглядов, ее догадка подтвердилась. — Итак, развод возможен? — Теперь ты уже не такой джентельмен, — усмехается Нарцисса. — Прости мою прямоту, но я должна знать, если решу потратить свое время, — серьезно отвечает женщина. — Потратить на что? — На ухаживания за тобой. Разум Нарциссы пытается идти в ногу с реальностью, потому что этот вечер принимает такой оборот, который она не предвидела и через миллион лет. — Это действительно то, что ты собираешься сделать? Мадлен кивает. — Так что же, это возможно? Нарцисса размышляла о разводе множество раз, но она никогда по-настоящему не думала об этом, никогда всерьез не считала, что сможет пройти через это. И сейчас она не уверена, как ответить на этот вопрос. — Полагаю, да… Если рядом окажется правильная женщина, которая стоит того, — ее стандартный ответ. Мадлен разворачивает к ней всем телом, и наклоняет голову в сторону; ее короткие рыжие кудри взметнулись. — Разве ты не та самая женщина? Кажется, ведьма не утратила свой талант задавать вопросы, лишающие ее дара речи, поднимающие то, что она редко осмеливается рассмотреть сама. — Ты не должна отвечать сегодня. Не спеши, просто подумай об этом, — Мадлен разворачивается, чтобы уйти. Она кладет руку ей на предплечье. — Я буду ждать от тебя сову, — она поглаживает ее кожу большим пальцем и выходит с балкона. Нарцисса выдыхает, не заметив, как перестала дышать. Ей жарко и холодно одновременно, она чувствует головокружение и опирается на перила, чтобы не упасть. Грохот нарушает ночную тишину. Она смотрит на звездное небо и видит яркую вспышку молнии. Приближается буря.