Complex Desire

Мышцы напряжены и она вращает шеей в надежде сбросить напряжение, но — «Ох» — с губ срывается шипение и лицо искажается. Редкое проявление боли вызывает обеспокоенный взгляд сестры, которая начинает мягко втирать целебную мазь в ее кожу. Рука на мгновение замирает, и Нарцисса понимает, что она заметила синяк. Не было никакого смысла пытаться его скрыть. Огромная темно-фиолетовая отметина пересекает ее шею, вызывая подозрения и вопросы, но она знает, что сестра достаточно деликатна, чтобы не спрашивать. Так же, как она не спрашивала ни о чем, когда Нарцисса появилась на пороге ее дома. Она понимает, что разговора не избежать, но сейчас она наслаждается комфортом, закрывая глаза, зная, что сестра рядом с ней. Андромеда долго не сдерживается. Она дает Нарциссе выпить ровно одну чашку чая и проглотить несколько кусочков яичницы прежде, чем спрашивает, что случилось. Она не знает, что сказать, потому что у нее нет слов. Андромеда, впрочем, находит способ разговорить ее, одновременно мягко и требовательно заставляя ее открыться. И она говорит, а сестра пытается просто слушать, стараясь не выражать свой гнев или удержаться, чтобы не наложить на нее заклинание забвения. Когда история подходит к концу, Андромеда резко прерывает ее, качая головой. Ей не нужно знать, что сестра собирается сказать дальше — она слишком хорошо ее знает, и Андромеда не может больше молчать. — Это нужно остановить, Цисси. Прямо сейчас, — она сжимает ее руку поддерживающим, но требовательным жестом. — Я знаю, — тихо выдыхает блондинка. — Ты не вернешься, — заявляет она, зная нерешительный характер сестры. Нет необходимости реагировать на это — предупреждение в голосе Андромеды слишком явное. Она понимает, что не вернется, только через ее труп. Андромеда была очень терпелива весь этот год, наблюдая, как сестра делает шаг вперед и два назад, но теперь ее терпению пришел конец. На этот раз, и сама Нарцисса не хочет возвращаться. Никогда прежде она не была так благодарна за существование своей сестры. Она не знает, что делала бы без нее. — Что я могу для тебя сделать? Что тебе нужно, сестра? Андромеда спрашивает прямо, сидя напротив нее. Что ей нужно? Вероятно, адвокат. Она не может воспользоваться услугами семейного адвоката — он будет на стороне Люциуса. Можно спросить Гермиону — как глава Департамента Магического Правопорядка, она, наверняка, знает лучших из лучших. Но сейчас, в первую очередь, она нуждается в помощи гораздо более простой. — Поможешь мне выбрать платье? — Прости, что? Ты сейчас беспокоишься о каком-то платье? — Ну, у меня свидание в выходные, — говорит она, краснея, как подросток. — С Гермионой. Андромеда откидывается назад, делая глоток кофе с самодовольной улыбкой. — Я знала, что так будет! — она ухмыляется, и Нарцисса закатывает глаза.

***

Отражение в зеркале заставляет ее чувствовать себя неуверенно. Она выбрала синее платье. Ну, Андромеда выбрала. Оно глубокого сапфирового цвета, тесно облегающее ее формы. Нарцисса хотела чего-то более смелого, более дерзкого, может быть, красного цвета, но сестра настаивала, что ей это не нужно. Возможно, она права — Нарцисса должна прекратить демонстрировать свое тело так открыто. Ей действительно нравится Гермиона, и она хочет, чтобы та обратила внимание на что-то большее, чем просто ее внешность. Однако, она настояла на яркой красной помаде. Это было просто необходимо. — Цисси? — Андромеда просовывает голову в дверь. — Она здесь. О Боже. Ну вот. Она ощущает это трепещущее чувство в животе, спускаясь по лестнице. Чувство волнения, с которым она не вполне может определиться — приятно оно ей или нет. Андромеда следует за ней буквально по пятам. — Что ты делаешь? — она оборачивается, и сестра врезается в нее. — Что ты имеешь ввиду? Просто хочу спуститься вниз. — О нет, это не так! Я не хочу, чтобы ты скрывалась в тени, как мама, когда мы уезжали. — О, кто-то нервничает, — глаза Андромеды заискрились радостью. — Да иди ты, Энди! — Следи за языком, юная леди! — Андромеда точно копирует тон их матери, заставляя сестер покатиться со смеху. Андромеда целует ее в щеку, прежде, чем вернуться наверх. Она не думала, что может нервничать еще больше, но волнение усиливается, когда она видит Гермиону, ожидающую в гостиной. — Добрый вечер, красавица, — говорит ведьма, и сердце Нарциссы подпрыгивает от этого теплого приветствия. Вдруг она понимает, что она не знает, как управлять этой ситуацией, не знает, что сказать, кроме тихого «Привет». Все так отличается от их предыдущих встреч. Она очень надеется, что Гермиона знает, что делает, потому что сама она не имеет ни малейшего представления. — Готова к небольшой поездке? — ведьма протягивает руку и Нарцисса берет ее с улыбкой. Они аппарируют, вращаются, а когда останавливаются, она чувствует, будто тонет, почти споткнувшись. Она смотрит вниз и видит, что ее туфли глубоко завязли в песке. — Прости, но я уже говорила тебе, что следует носить и другую обувь, — смеется Гермиона и покачивает ногами в сандалиях. — Цепляйся? Она предлагает ей руку и Нарцисса с удовольствием принимает поддержку. Она опирается на руку Гермионы, наслаждаясь теплым бризом. Она любуется пейзажем — волны океана мягко разбиваются о берег, вечернее солнце окрашивает небо в пурпурный и оранжевый. — Где мы? Что это за место? — заинтересованно спрашивает она. — Мы в Испании. Это наше старое место для отдыха, — говорит Гермиона и указывает в сторону небольшой хижины. — Мы с родителями приезжали сюда каждый год во время каникул. Она никогда раньше не была в Испании. — Моя семья всегда отправлялась во Францию, естественно. У нас есть несколько имений на юге Франции, на побережье, но они пустуют уже много лет, — какой позор, честно говоря. Они просто великолепны. Может быть, ей следует озаботиться, чтобы снова посетить их. Она, безусловно, сможет сделать это во время отдыха. К ее удивлению, они проходят мимо хижины. — Куда мы идем? — Это сюрприз! О, она не любит сюрпризов, просто потому, что она начинает нервничать, когда не знает, чего ожидать, и пока все это не похоже на обычное свидание. Она, конечно, не ожидала, что они отправятся в старое место отдыха Грейнджеров. — Дай мне хотя бы подсказку! — умоляет она. — Ах, ах, все самое хорошее происходит только с девочками, которые умеют ждать, — Гермиона подмигивает ей, и она хихикает в ответ. Игривые поддразнивания заставляют чувствовать себя беззаботно. Они идут вдоль берега, пока не достигают отвесной скалы; волны мягко омывают их ноги. Гермиона снимает обувь, и она следует ее примеру. Они входят в воду и Гермиона осторожно ведет ее вокруг скалы, внимательно следя, чтобы под ноги не попали какие-нибудь камни. Ей это нравится, она наслаждается ощущением воды на коже, и они идут дальше, пока Гермиона не заворачивает за угол и не останавливается. — Готова к восхождению? — спрашивает она и смотрит вверх. На лице Нарциссы читается — «Ты, должно быть, шутишь», и Гермиона только самодовольно улыбается. Она осматривает себя, свое платье. О, просто отлично! Но сегодня она не будет тем, кто портит все удовольствие. — Итак, что же я должна делать? — спрашивает она, и Гермиона, кажется, приятно удивлена ее рвением. — Видишь это? — ведьма указывает на острые края, торчащие из скальной породы. Уступы находятся не слишком далеко друг от друга, словно кто-то специально вырезал их. — Они появляются только в определенное время. Мы можем использовать их вместо лестницы. Отлично. Все лучше и лучше с каждой минутой. — Дамы вперед, — Гермиона жестом пропускает ее первой. Ей приходится подтянуть платье, чтобы получить хоть какой-то шанс взобраться на уступ, и она натягивает его почти до бедер, лишь немного ниже обода чулок, бросает туфли в воду и начинает подниматься. Все идет довольно хорошо, и, хотя требуется приложить некоторые усилия, это не так утомительно, как казалось. Ровно настолько, насколько нужно для такого подъема. Гермиона следует сразу за ней, и она чувствует, что та не сводит с нее глаз. — Глаза к стене, мисс Грейнджер. — Ты не облегчаешь мне задачу, — смеется Гермиона. Платье Нарциссы задирается всякий раз, как она перемещает ногу, чтобы зацепиться за следующее отверстие, показывая край ее чулок. Восхождение кажется ей бесконечным, и она не смеет смотреть вниз, опасаясь, насколько они высоко. Однако, когда она смотрит вверх, то видит, что стена заканчивается большим выступом. Из последних сил она подтягивается на него. Перед ее лицом оказывается стена, без сомнения, волшебной природы. Нарцисса может почувствовать магию, которую она излучает. Гермиона оказывается рядом с ней, берет ее руку и прижимает к грубому камню треугольной формы в середине стены. Магия щекочет пальцы, проходя по ее руке, заставляя содрогнуться. Часть стены растворяется, открывая небольшой вход, через который они проползают внутрь. Они оказываются в огромной пещере. Она колеблется, понимая, что это самый красивый вид, который ей доводилось видеть. Великолепные маленькие существа жужжат вокруг них. Эта пещера, сокрытая внутри скалы, стала домом для сотен фей. Они освещают пещеру мерцающим, светло-розовым светом. С благоговением она поворачивается, осматривая всех этих удивительных существ, пока не замечает одну из них. Мерцающий огонек быстро приближается к ней. Крошечное существо парит в воздухе, щелкает пальцами и тугой узел, который Нарцисса так аккуратно заплела, начинает распускаться. Ее волосы волнами падают на лицо, и фея хватает одну прядь, накручивая вокруг пальчиков. Она чувствует покалывание на коже, сердце качает кровь с неимоверной силой. — Такая красивая, — произносит Гермиона, стоящая прямо позади нее, и Нарцисса не уверена, кого именно она имеет ввиду. — Обычная фея — довольно унылое существо. Невероятно красивая, но с низким магическим потенциалом. Однако все это… — Горные феи, — заканчивает Нарцисса за нее. — Их магические способности позволяют им строить целые пещеры. В отличие от обыкновенных фей, которые живут в лесу, они предпочитают горы или скалы, из-за застенчивого характера сторонятся волшебного сообщества, поэтому они до сих пор мало изучены. Уголком глаз она ловит удивленный взгляд Гермионы. — Да, я была очень внимательна в школе, — самодовольно говорит она. — Я никогда не думала, что это не так. — Нет, ты думала, — отвечает она и садится на небольшой камень. — Ты думала, что я была слабой, хорошенькой куколкой, которая никогда не интересовалась образованием, потому что, в любом случае, собиралась стать женой и матерью, — ошеломленное выражение лица Гермионы говорит ей о том, что она оказалась права. — Приношу свои извинения. Я не хотела тебя обидеть, — говорит Гермиона, и ее щеки краснеют, когда она садится рядом. Она не обижается, прекрасно понимая, что так думает большинство людей, которые не знают ее достаточно хорошо. — Я признаю, что, возможно, недооценила твои академические усилия. Но я никогда не считала тебя слабой, — продолжает Гермиона, доставая корзинку из-за камня и раскладывая различные деликатесы и вино перед ними. — Ты солгала Волан-де-Морту, когда это имело огромное значение. Для этого нужны сила и мужество. Комплимент — это прекрасно, но она не принимает его. — Ты оказываешь мне слишком много чести. Я сделала это только ради… — Драко, я знаю, — Гермиона прерывает ее. — Гарри рассказал мне, и это совершенно понятно. Но это не делает твой поступок менее смелым. Очень храбрым для слизеринки. — Шляпа, определенно, сделала верный выбор. Ты бы просто бросилась в бой с ним и его ордой Пожирателей Смерти, не так ли? — Конечно, я же безрассудный храбрый Гриффиндор! — гордо подтверждает Гермиона, и Нарцисса смеется. — Ты так прекрасна, когда смеешься, но, конечно, ты и так об этом знаешь, — говорит Гермиона, и она реагирует на это так сильно, что смех замирает в горле. Нет, на самом деле, она не знает, потому что ей никто об этом не говорил. Взгляд Гермионы заставляет сердце пропустить удар, и она чувствует, что может утонуть в этих глазах. Ей нужно вернуться на землю. — Как ты обнаружила это место? — спрашивает она. — Что ж, тогда я могла бы сказать, что это была катастрофа, но сейчас я понимаю, что это судьба. Мне было восемь. Было раннее утро, солнце только начинало вставать, но мне больше не хотелось спать. Итак, я встала и выбралась наружу, пока родители спали. Я блуждала вокруг скал, играла в воде, пока в моей голове не возникла идея попытаться взобраться на одну скалу. Это было совершенно безрассудно, но я была ребенком и не задумывалась о последствиях, я просто чувствовала необходимость подняться сюда. Как только я оказалась около этой стены, тут же почувствовала магию. Конечно же, тогда я не знала, что это магия. Меня просто тянуло к ней, и я положила руку на треугольник, повинуясь инстинкту, и вдруг стена исчезла и я обнаружила это прекрасное место, полное созданий, которых я никогда прежде не видела. В тот же день, я привела сюда папу, после долгих уговоров. Я хотела показать ему, что нашла, но., — лицо Гермионы потемнело. — Ну, ничего не произошло. Он очень рассердился, подумав, что я подшутила над ним. Все это обрело смысл только тогда, когда пришло письмо из Хогвартса. Нарцисса потеряла дар речи. Она поняла, что Гермиона только что рассказала ей о том, как впервые испытала волшебство. Она может только представить, что значит этот момент в жизни магглорожденного. Ничего подобного она не ожидала от сегодняшнего дня. Приятный ужин в пятизвездочном ресторане, может быть, танец после, но это? Такое личное. Интимность момента выбивает ее. Это именно то, чего она хотела, и теперь чувства переполняют ее. «Что ты делаешь? Пожалуйста, не играй со мной», — хочет сказать она, но не может вымолвить ни слова. — Я никогда больше не говорила об этом, но приходила сюда каждую ночь, пока мы были в отпуске. Мне было так уютно. Это прекрасное место, чтобы наблюдать за звездами. Смотри, вон там, — Гермиона берет ее за руку и подводит к небольшому отверстию в стене пещеры. Ведьма останавливается за ней, слишком близко к ее зоне комфорта, не оставляя иного выбора, чем прижаться к стене вплотную. Вид действительно невероятный. Она изучает яркие звезды, рассыпанные по небу, пока не останавливается на созвездии Ориона. — Ты скучаешь по ней? Беллатрикс. Это сложный вопрос, особенно от нее. Не следует начинать отношения со лжи, не так ли? Она делала это слишком много раз. — Я знаю, что не должна, — отвечает она. — Это неправильно. — Она тоже человек. Человек. Она была таким же человеком, со своими слабостями, полная противоречивых эмоций, которые не имели для нее никакого смысла. — Я скучаю по ее части, — признается она. — В то же время, я чувствую своего рода облегчение. Я любила ее, но она меня пугала. У меня были бы большие неприятности, если бы она узнала, что сейчас я разрушаю все, каждое правило, с которым я выросла. — Мне нравится, что ты такая плохая девочка, — низкий голос Гермионы звучит рядом с ее ухом, и, когда она разворачивается, их лица находятся всего в нескольких дюймах друг от друга. Дрожь пробегает вниз по спине, когда их взгляды встречаются. — Уже довольно поздно, — она тут же начинает ругать себя за то, что испортила момент, но она просто не в состоянии вынести возникшее между ними напряжение. — Ты права. Завтра мне нужно быть на работе очень рано. Давай закончим на сегодня, — Гермиона берет ее за руку и знакомое чувство возникает в животе. Через несколько секунд она сталкивается с дверью Андромеды. — Очень точно, мисс Грейнджер. — Ты ведь не думала, что я позволю тебе спускаться по этой горе снова? Так что же, наше свидание оправдало твои ожидания? — Более чем, — отвечает она, голос неуверенно дрогнул. Какая следующая часть пути, после сегодняшнего вечера? Это конец или начало? В то время, пока Нарцисса ищет палочку, чтобы отменить чары на двери, Гермиона говорит: — Я могу сделать для тебя еще что-нибудь? Последний шанс! — ее тон игрив, но Нарцисса понимает все буквально. — Да, — она закрывает глаза, потому что не хочет видеть реакцию Гермионы на ее просьбу. — Поцелуй меня. Секунды превращаются в часы, усиливая ее беспокойство, заставляя почувствовать себя беззащитной девочкой. Она задыхается, когда чувствует пальцы на своей щеке. Они вырисовывают узоры на ее коже, касаясь невесомо, будто легкие перышки. А потом губы Гермионы находят ее, и она не может дышать, не может думать, полностью тает в этом поцелуе. Время останавливается, и она больше не может подавлять истинную природу своих чувств. Она открывает глаза и смотрит в ее лицо, видит красные щеки и широко открытые карие глаза, полные удивления. Кажется, поцелуй потряс другую девушку так же. Гермиона аппарирует, быстро пробормотав «до свидания», оставляя острое желание в глубине ее души и тела. Она рада, что Гермиона ушла прежде, чем они снова оказались бы в одной постели. Она не готова к этому, потому что поцелуй показал ей, что в следующий раз все будет иначе. В следующий раз, когда они займутся сексом — если они займутся сексом — они будут заниматься любовью.